---------------
- А куда мы собрались? - спросил Леви как будто невзначай, мол, неплохо бы знать, на что подписался. Они шли в синей темноте по пустой пыльной дороге к автобусной остановке, и ни у одного из них не было при себе часов. - В Мексику, - ответил Эрвин и его губы растянулись в мечтательной улыбке. - Ты только представь. Мы с тобой, вдвоем, совсем свободные от этого дерьма, а? Я взял немного денег, для начала нам хватит, а потом мы отыщем там работу или двинемся еще дальше, куда только можно, или свяжемся с какой-нибудь шайкой, - он посмотрел Леви в глаза, и предвкушение новой жизни сверкнуло в его взгляде даже в кромешной мгле. - Это чертово безумие, - пробормотал тот. Он не стал озвучивать, что чокнутых латиносов ему вполне хватает и здесь, в Колорадо, а умирать с голоду, если придется, гораздо уютнее с крышей над головой. Но Эрвин обернул руку вокруг его плеча, и на долю секунды Леви невольно задержал дыхание. “По крайней мере больше не увижу эту сдвинутую семейку” , - подумал он; думать о том, что старого козла Кенни наверняка будет не хватать, не хотелось. В конце концов, его заначка славно грела карманы. Билетная касса оказалась закрыта. Висящие сбоку фонарного столба часы показывали четыре утра, а прибитое расписание со стертыми цифрами - что ждать им еще часа полтора. Они уселись на скамье под навесом, с непривычки морщась от мутного света с крапинками теней застрявшей в лампе дохлой мошкары. Эрвин вытащил карту из переднего кармана рюкзака и раскрыл: красными точками были наведены Денвер, Альбукерке и Эль-Пасо, от которого лучами расходились вдаль несколько отмеченных путей, а на полях были нацарапаны какие-то цифры и обозначения. - А ты все распланировал, Смит, - Леви постарался не звучать удивленным. - Не все, как видишь, - он принял какой-то извиняющийся вид и покосился на часы. - Но я бы не стал тащить тебя за собой совсем в никуда. - Да прям, - Леви ухмыльнулся. Он широко зевнул, тяжелая голова сама опустилась между плечом и рюкзаком Эрвина, но уснуть по-прежнему не получалось, хотя никакой запах пыли уже не мешал ровно дышать. Прошло не больше десяти минут, прежде чем он поднял голову. - Не помешало бы заправиться. Эрвин вздрогнул. - О, я думал, ты спишь. - Он переложил рюкзак из-за спины себе на колени и открыл. - У меня есть апельсины. И консервы с сендвичами, но это на потом. Леви задумчиво уставился на ряд спящих лавок через дорогу. Домашние апельсины и сендвичи во время бунтарского побега из дома - это было так по-эрвински, но все-таки не помешает. Только не сейчас. Он спустил ноги со скамьи и поднялся сам, потягиваясь. - Попридержи апельсины. Лучше пойдем выпьем. В этом проклятом автобусе я рассчитываю по-человечески поспать. В баре было тускло и тухло и пахло порчей. Леви сперва задержался в дверях, обвел глазами прокуренную муть помещения - не обнаружит ли знакомого лица - и уже потом ломанулся вместе с Эрвином внутрь, прямо к барной стойке. За ней орудовала старая грудастая Сэм в своем засаленном переднике, с усталыми совиными глазами и широким намазанным ртом, постоянно пережевывающим табак. Узнав Леви, она усмехнулась. Тот, подпрыгнув на носках, забрался на высокий стул и хлопнул по стойке ладонью с купюрой. - Бутыль домашнего. И два стакана. Эрвин безотрывно наблюдал за игрой в покер трех краснорожих пьяниц за столом неподалеку, неудобно повернув шею. Сэм поставила стакан перед ним со стуком, чтоб повернулся обратно, и откупорила бутылку, стреляя глазами. - И что тут забыл такой золотой мальчик, мм? - Леви раздраженно выдохнул и потер лицо ладонью, но она на него и не взглянула. - Ты наверняка в жизни такой дряни не пробовал. Знаешь, малыш, если тебя потянуло на приключения… - Сэм подалась вперед, и ее морщинистые груди потерлись друг о дружку в декольте. Эрвин отодвинулся подальше, приподняв перед собой ладонь, но прежде чем он успел сказать что-то, как положено, чинно-приличное, Леви включился первым: - Иисусе, меня сейчас стошнит прямо в стакан. Пустой, между прочим. Так что засунь лучше свой недотрах подальше и наливай. Или гони бутылку. Женщина неприязненно покривилась, пихнув открытую бутылку ему в руку, так что виски плеснул ему на рубашку. - Не все, между прочим, мелкие педики, как ты, Леви, - хмыкнула и отвалила к своим полочкам, чесать языком с другим бессонным бездельником. - Блядь, - шикнул тот, глотнув из горла, и протянул Эрвину. Дольше задерживаться в баре они не стали - вышли навстречу розовеющей заре и пошаркали по пыли обратно, передавая друг другу бутылку, пока не опустела до половины. Возвратившись к скамье под жестяным навесом, парни задремали, подпирая плечами друг друга. Автобус притащился на остановку практически вовремя - опоздал на каких-то двадцать минут, - гремя двигателем и пуская вонючие клубы газа. Уже совсем рассвело, но в окна салона было сложно что-то разглядеть, кроме множества шляпоголовых теней. Когда Эрвин и Леви забрались внутрь, водитель, сморщенный мужчинка с рыже-седыми усами и тяжелыми морщинами, не стал даже смотреть на зажатые в кулаке Эрвина бумажки, а кивнул им вглубь салона угловатой головой. С фырчанием двери закрылись, автобус задрожал и погрохотал дальше. В какой-то момент Леви почудилось, что эти звуки издает сам водитель - уж очень бы они пришлись ему к лицу. Свободных сидений не оказалось, потому они прошли в самый конец салона и расселись на полу, наплевав на тесноту. Леви подложил под себя свой мешок и прислонился к стенке, Эрвин просто сел рядом, оставив рюкзак под боком, и ни один уже не мог уснуть под сопение и храп других пассажиров. В стеклянные вставки дверей напротив прямо в глаза било солнце. Мимо проносилась скучная местность - пейзаж городского опустения сменился скудностью бескрайних полей и угодий, где можно было разглядеть одинокие согнутые фигурки.---------------
Они сидели на обочине у привокзальной забегаловки какого-то городишки по восемьдесят пятому шоссе, ели состряпанные кое-как Эрвином сэндвичи, запивали отогревшейся водой и играли в карты - на пачку сигарет, заныканную Кенни. Автобус, пустой, стоял неподалеку - никто не хотел оставаться торчать внутри жестяной душегубки на целых полчаса. - Если заберемся туда раньше, - сказал Эрвин, - отхватим сидения, как положено. - На полу удобнее. Если бы еще не грязь. - Леви сжал губы, не отрываясь от карт в руке, покосился на него исподлобья и прикусил усмешку. Эрвин выглядел более удрученным и хуже это скрывал, сведя брови туго у переносицы, сверля взглядом две свои пятерки. Он, конечно, не спасовал, но с тремя дамами Леви не потягался, проиграв очередную партию. - Где мы? - спросил Леви, сгребая карты. Эрвин пожал плечами и стал оглядываться, высматривая табличку - безуспешно. За низкими домами виднелись рассыпчатые пологие склоны. - Думаю, где-то на границе штата. Леви кивнул, завернул недоеденное в бумажный пакет и сунул в мешок; рука Эрвина скользнула в его задний карман, выхватывая пачку сигарет, прежде чем он успел отреагировать. Леви фыркнул. - Зачем ты их вообще с собой стащил? Ты же не куришь, - Смит улыбнулся, распечатывая пачку, и вытащил одну. Запах дыма Леви на дух не переносил. - На всякий случай, - буркнул он в ответ и отвернулся. “А то ты не знаешь”. Когда они двинулись в путь, потолок неба навис еще ниже и злое солнце казалось фантастически огромным.---------------
Автобус застрял на шоссе посреди пустыни. По сторонам раскинулись алеющие холмы, в самой дали высились синие верхушки, на фоне которых тоненькие столбы указателей терялись на неизмеримом взглядом расстоянии. Ждать подмоги пришлось бы черт знает сколько. Уже смеркалось. - Вот дерьмо. Леви с размаху пнул булыжник и раздраженно выдохнул, опускаясь на него. Эрвин застыл в нескольких шагах. Ветер бил ему прямо в лицо, почти выдирая карту из рук, а он расправлял ее и пялился куда-то вперед долго и пристально. - Смит, усядься наконец, глаза мозолишь, - Леви разрывал кожуру апельсина на маленькие кусочки, складывал их вместе и снова разрывал, а когда не получилось еще мельче, сунул в карман. - Если мы двинемся сейчас, то до наступления полной темноты успеем добраться до одного небольшого пункта, - тот повернулся к нему. - Ага. Только мы никуда не двинемся ближайшие… - он кинул взгляд на водителя, задремавшего полулежа спиной к колесу, с опущенным на лицо сомбреро, - ...ближайшие дохрена часов. - Пешком, - перебил Смит. - Нам, правда, придется сойти с дороги. Леви напряженно уставился на него, но Эрвин смотрел ему прямо в глаза, совершенно уверенный в том, что идея удачна, и как бы молча пытался в этом убедить. - Скажи еще, чтобы я шкурки по пути выкидывал, чтобы мы нашли дорогу обратно, - он закатил глаза, отводя взгляд, и скрестил руки на груди. Эрвин улыбнулся уголком рта, взвалил свой рюкзак на плечо и, потрепав его по руке, сошел с асфальта в каменистую пыль. Леви украдкой смотрел ему в спину, насупившись: чертов Смит шел так, словно наверняка знал куда, оставляя шоссе за спиной, а карту, бесполезную в наползающих сумерках, сложив в ладони. “В конце концов, на это ты и подписался”, - подумал Леви, поднимаясь идти следом. Он прошел несколько шагов, потом остановился, взялся крепче за свой мешок и с разбега наскочил на спину Эрвина. Тот от неожиданности качнулся вперед, согнувшись, но равновесие удержал и, чтобы не потерять баланс снова, вцепился в ноги Леви, который обернул руки вокруг его шеи почти зло, с силой. - Эй, задушишь, - прохрипел Эрвин, немного подавшись назад. - Задушу, - Леви расслабил хватку, так, что теперь это больше было похоже на ужасно неудобное объятие, прежде чем совсем сползти с его спины. - Если ты устал, я могу тебя понести, Леви. - Черта с два, Смит, и не думай. Они побрели дальше молча, слушая шарканье собственных шагов и треск окружающей синевы от порывов пронизывающего ветра. Леви надеялся, что свободная рубашка не выдает его слабой дрожи; он сам не заметил, что они стали ходить ближе друг к другу. Небо скрытно затянуло тучами. Только когда вдали сверкнула молния, стало заметно, что свой густой черно-синий оттенок оно сменило на беспроглядный темно-серый. Блестящий месяц мигом стерся с его полотна. Следом грянул гром. Они сорвались на бег, но не успели убежать от хлесткого ливня, и время как будто остановилось: какое бы расстояние они не преодолевали, казалось, что не продвинулись ни на ярд. Когда молния ударила снова, на мгновение все вокруг озарилось в ее вспышке, и им удалось разглядеть сквозь секущую воздух стену дождя дом, стоявший совсем неподалеку. Они свернули к нему, уже не чувствуя ног, едва переводя дыхание. Полуразваленная веранда заскрипела под их ботинками. Сырые деревянные стены казались слишком ветхими, но внутри оказалось на удивление сухо и почти тепло - окна были забиты досками. Огромная сплошная комната была пустой, только дрова свалены в углу рядом с покореженной низкой металлической печкой, огромный ковер, от которого несло затхлой старой тканью и лестница, которая вела бы на верхний этаж, если бы он не был чердачным, а маленькая дверца к нему - забитой так же, как окна. Разведя огонь в печке, Эрвин и Леви наскоро сменили рубашки, а брюки и ботинки оставили сохнуть ближе к огню. Чтобы скорее согреться, Эрвин вытащил из рюкзака большой плед, Леви - полбутылки виски. Они расселись на ковре, кутаясь в плед и передавая друг другу бутылку, и Леви даже не стал возражать, когда Эрвин закурил. Скоро ливень перестал, вместе с ним стихла гроза. Они разлеглись на том же жестком ковре, деля тот же плед и подложив под голову свои походные сумки. В стекле пустой бутылки трепетало отражение рыжих огоньков. Монотонно трещали дрова. В тепле и пьяни клонило в сон. - Слушай, Леви, - позвал Эрвин, повернувшись на бок, и в ответ услышал только мычание. - Леви. - Чего? - пробормотал тот, еле сморгнув сон. - Когда будем в Мексике, можем достать по гитаре и ослу и ходить из города в город бродячими музыкантами. Тот потянулся, сдерживая зевок и наклонил голову, чтобы тоже смотреть ему в лицо. - Ты отравился спиртом, что ли? - Не отравился. Просто, - он пожал плечами и долю секунды промолчал, как будто передумал озвучивать случайную мысль. Тот буркнул и опять улегся удобнее, закрывая глаза, пока не прозвучало негромко снова: - Не могу уснуть. Леви раздраженно выдохнул и приподнялся на локтях, сверля друга тяжелым взглядом из-под полуопущенных век. - Может, тебе подрочить, чтобы легче засыпалось? - почти рыкнул полу-шепотом и, услышав короткий смешок Эрвина, свалился обратно. В комнате воцарилось молчание сродни абсолютной тишине: все незначительные звуки сливались с фоном, проплывали мимо и исчезали где-то недосягаемо далеко. Печка потухла, а комната все не остывала. Леви еще чувствовал знакомую смесь запахов дешевого табака и виски - то ли от густого воздуха вокруг, то ли от лежащего рядом Эрвина, и ночевать в заброшенном доме посреди пустоши Нью-Мехико перестало казаться такой уж неприятностью. Хотя черт его знает, как надолго они тут застряли, выберутся отсюда скоро или вовсе нет. Не так уж oна и далеко, эта Мексика.