Undisclosed Desire. WOAS.

— Гляди-ка, Луи. Король Франциск так грациозен и так изящен… Даже не верится, что он способен удержать в руках меч. Усмешка на губах Антуана заставляет Людовика Конде покрепче стиснуть зубы. — Будь осторожен, брат, я слышал, что Франциск весьма категоричен к мужеложцам, — цедит принц. — Ревнуешь? — восторженно уточняет Бурбон, на мгновение скашивая глаза в сторону брата, а затем вновь приковывая все свое внимание к шествующему от ворот в сопровождении свиты и супруги Франциску. — Ах, тебе не стоит. Никакой король Франции не сравнится с тобой, любовь моя. — Мое презрение к тебе безгранично, — зло парирует в ответ Людовик. — Не безграничней, чем слепая преданность, — отвечает Антуан, и это туше. — Помни, о чем мы условились. Ты должен очаровать ее, но ни при каких условиях не заходить слишком далеко. — Я не забыл, чем мне это грозит, — раздраженно откликается Людовик и смиренно склоняет голову, поскольку Франциск и Мария Стюарт приближаются к ним. Антуан де Бурбон встречает взгляд короля Франции дерзкой усмешкой и едва заметным кивком — это нельзя принять за учтивость, но и не сочтешь за грубость. Людовик Конде ненавидит своего брата. *** Мария Стюарт оказывается до отвратительного легкой добычей — у Луи зубы сводит от скуки и от необходимости быть чутким, внимательным кавалером. Королеву Франции даже не нужно соблазнять — она сама ищет причины и возможности упасть в объятия Конде и забыться, а то, что он деликатно избегает кульминации и тех самых объятий, лишь распаляет Стюарт еще больше. — Вы так трепетно относитесь ко мне, Луи, — шепчет она, касаясь его руки. — Но разве иначе возможно? — мягко отвечает Конде, и по законам жанра ему стоило бы всматриваться в обращенное к нему и сияющее обожанием лицо Марии, но взгляд принца блуждает по тронному залу и замирает лишь тогда, когда находит фигуру Антуана. В одной руке брата — кубок с вином, вторая рука беспечно покоится на предплечье смеющегося Франциска. Конде хотел бы скрежетать зубами, гневно выкрикивать оскорбления и молотить кулаками по идеальному лицу короля Франции, но он связан обещанием, и потому вынужден едва ощутимо сжать пальцы Марии в ответ на ее прикосновение. Ее смущенно-восхищенный румянец не вызывает у Луи ничего, кроме желания уединиться в своих покоях и вскрыть себе горло, чтобы вместе с кровью вытекла вся желчь, которой накопилось с лихвой. Проклятый Антуан и его игры сводят его с ума. *** — Я желаю быть вашей, — шепчет Мария торопливо. В тронном зале вновь собралась пестрая толпа гостей, вновь льется рекой вино, вновь звучит музыка. Королева смотрит прямо перед собой — какой наивный способ конспирации, но отчего-то Стюарт уверена, что если не глядит на него, то никто не заподозрит, что она шепчет ему слова любви. — Сегодня ночью, Луи. Не запирайте дверь своих покоев. — Как пожелаете, моя госпожа, — сдержанно отвечает Конде, перехватывая искрящийся вероломством и триумфом взгляд Антуана, стоящего за колонной рядом. На губах Бурбона появляется лишь тень улыбки, но Людовик с облегчением выдыхает: брат доволен, игра подходит к концу. *** — Мария явится в мои покои после полуночи, — сообщает Людовик, когда они с Антуаном уединяются позднее. — Как ты и хотел, я добился ее расположения. — Ты целовал ее? — с холодным любопытством интересуется Антуан, но Луи-то знает, что за этим мнимым спокойствием скрывается ревность не менее черная и страшная, чем та, что терзает его самого. — Всего пару раз касался ее руки, — небрежно бросает Конде в ответ. — Я дал тебе слово, Антуан. Я не предатель. А ты? Ты целовал Франциска? — О, мой милый Луи! — весело хохочет Антуан. — Представляешь, а он вовсе не так категоричен к мужеложцам, как утверждают слухи! Людовик замирает, будто от пощечины, и по лицу его разливается смертельная бледность. — И насколько далеко все зашло? — с трудом разомкнув губы, вопрошает он. — Ах, брось, братец! — отмахивается Антуан, все еще посмеиваясь. — Я-то тебе никаких обещаний не давал. Ты только представь, как забавно будет, когда спешащая обнажиться на твоем ложе Мария застанет на этом самом ложе своего драгоценного супруга и… — Я отрублю тебе голову своим фамильным мечом, — прерывает брата Людовик мрачно. — Антуан, это правда. А затем отрублю голову Франциска. — Ах, неужели из ревности ты способен даже убить меня? — восхищенно прищелкивает языком Бурбон, а Луи отвечает ему долгим, тяжелым взглядом, куда более красноречивым, чем любые слова. — Проверим это в полночь, — решает Антуан, задорно хлопая в ладоши. — Ну, а пока… Не желаешь ли подарить мне несколько предсмертных ласк, Луи? Принц Конде ненавидит своего брата. Но разве слово короля — не закон?..