39. Под землей. Кэтрин/Бонни. TVD.
7 сентября 2015 г. в 11:18
— Я тебе нравлюсь, — Кэтрин не спрашивает, Кэтрин констатирует факт. Ей даже в голову не приходит, что кто-то посмеет оспорить это утверждение.
— У тебя проблемы с самооценкой? — Бонни грубит намеренно. Кэтрин пугает ее, особенно здесь и сейчас, когда они под землей, на кладбище, бродят по подземелью как вынужденные компаньонки. — Тебе, похоже, наплевать, на кого вешаться.
Нет, Бонни пугает не то, что Пирс непредсказуема и нестабильна, что ей нельзя доверять и в любой момент она может разорвать условия сделки ради того, чтобы полакомиться кровью ведьмы.
Бонни пугает то, насколько сильная и яркая аура у этой бестии, насколько она притягательна и насколько сложно сопротивляться этому влечению.
Есть что-то животное в вампирше, что-то необузданное настолько, что-то, что воспринимается на подсознательном уровне особью любого пола, что-то, что заставляет всех без исключения жаждать ее.
Бонни кажется это противоестественным. Ведь не может же она всерьез думать о том, чтобы коснуться этого порочного, кукольно-красивого лица, очертить кончиками пальцев изгиб капризных, чувственных губ, вести дальше, вниз по подбородку, по изящной шее, обвести ключицы и проследовать по алебастровой коже еще ниже, положить ладони на упругие холмики грудей, так призывно открытых смелым декольте платья...
Нет, нет, она попросту не может этого хотеть!
Это неправильно, это чуждо ей! Она влюблена в Джереми, ее всегда привлекали исключительно парни, даже речи быть не может о том, чтобы...
— С моей самооценкой все в полном порядке, — томно смеется Кэтрин и заявляет: — Я чувствую запах твоего возбуждения.
— Ты ненормальная! — презрительно парирует Бонни, но внутри у нее все дрожит так неистово, что ей кажется, будто эта дрожь вот-вот станет видимой и начнет сотрясать тело.
— О, да брось, не будь ханжой, — вампирша стремительно движется вокруг ведьмы, так, что Бонни не успевает уловить в полумраке подземелья ничего, кроме мелькающих губ, рук и волос. — Мы здесь одни. Никто не узнает. Давай же, ты этого хочешь...
Шепот Кэтрин проникает прямо под кожу. Змея-искусительница прекращает свою безумную пляску и останавливается, они с Бонни лицом к лицу.
Пирс берет ведьму за запястья и, неотрывно глядя ей в глаза, словно гипнотизируя, кладет ладошки Бонни себе на грудь. Бонни стоит, словно околдованная, не в силах сдвинуться с места. Она не может ни прекратить происходящее, ни продолжить. Ее словно охватил паралич.
— Сожми их, — сладострастно требует Кэтрин. — Ну же, ведьмочка. Сделай это.
Бонни все так же стоит, неподвижная и скованная своими предрассудками. Но, черт побери, как же ей хочется подчиниться...
Кэтрин надоедает ждать, и она подается вперед, алые губы жадно сминают рот Беннет, язык действует с дерзостью и напором, и Бонни оживает, издает слабый, полный томления стон, ее пальцы на груди Пирс жадно сжимаются...
А затем Кэтрин со смехом отталкивает ведьму прочь.
— Я же говорила, я тебе нравлюсь, — коварно поиграв бровями, Пирс разворачивается и идет дальше по подземелью, будто ничего и не произошло.
Сердце Бонни стучит быстро и гулко.
Она хотела бы сейчас провалиться сквозь землю от стыда и унижения, но вот ведь парадокс — они с Кэтрин и так уже под землей.