Сердце мирового океана

I. День шестой. Сделка с демоном. В склепе было душно из-за большого количества народа, и все не могли дождаться, когда же наступит утро. В течение всей ночи Барбосса так и не смог сомкнуть глаз, думая над загадкой фонтана. У Гектора до сих пор не было понимания того, каким образом вода дарует вечную жизнь или молодость. С первым лучом солнца пираты поспешили выйти из склепа, наслаждаясь приятной свежестью утра. Цветы начали распускать свои лепестки. Источая сладкий аромат, они тянулись навстречу солнечному свету, хотя таинственная дымка тумана еще не успела растаять. Кристально-чистые капельки оседали на листьях тропических растений и поблескивали, привлекая внимание насекомых и напоминая пиратам о сильной жажде. Барбосса призвал всех не спешить и дать ему время на размышления. Поэтому основная часть команды ушла к реке, чтобы выпить воды и отмыться от пыли и пота. Джек наблюдал из кустов за Барбоссой, пока Иероним копошился рядом. Элизабет спала беспробудным сном позади них. Воробей тоже провел ночь, не смыкая глаз. Размышляя. Просчитывая в уме, как ему одновременно и вечную жизнь заполучить, и «Жемчужину» увести. — Мы так и будем сидеть здесь? — настойчиво спросил Воробей, потерявший уже всякое терпение. — Что делать-то будем? — Как только Элизабет проснется, можешь подойти ближе. Они нас все равно не заметят, — ответил он ленивым тоном и почесал затылок, зевая. Джек, искренне не понимая, почему Иероним так безучастен и спокоен, раздраженно посмотрел сначала на Барбоссу, сидевшего на ступенях разваленного храма и разглядывавшего чашу с радостной улыбкой на лице, а затем на Элизабет, которая, положив голову на ладони, сложенные домиком, сладко спала в траве. Он просто не смог спокойно смотреть на то, как она беззаботно наслаждалась сном, и решил вмешаться. Воробей придвинулся поближе к ней, придумывая, каким образом ее разбудить. Он положил руку ей на плечо и слегка потряс, но это не возымело должного эффекта. Тогда он стал опускать ладонь ниже, приближаясь к бедрам. Имея изначально цель разбудить ее, он вдруг понял, прикасаясь к ней, что возможно ей лучше бы поспать и подольше. Видя, что она совершенно никак не реагирует на его действия, он осмелился провести другой ладонью по ее лицу, убрав выбившиеся из хвоста пряди. Джек всегда втайне восхищался аккуратными чертами ее лица, которое выглядело красивым без всякой краски, какой обычно пользовались женщины легкого поведения, чтобы скрыть морщины. Иероним ухмыльнулся. Он все это время беспокоился, что Воробей кинется к Барбоссе, чтобы что-нибудь сотворить, но теперь, видя, что Джек нашел себе другое занятие, успокоился и решил отойти, чтобы поискать поблизости парочку мерцающих цветов, наделенных энергией, которая вскоре могла понадобиться. Этой энергии было недостаточно для того, чтобы Иероним смог отобрать чашу или переместить камень, но она вполне могла бы помочь Джеку. Воробей нервно облизнул пересохшие губы, продолжая исследовать руками Элизабет, и поймал себя на мысли, что еще никогда не ощущал настолько сильного желания. Может быть… это происходило с ним, потому что он уже даже не помнит, когда наведывался в ближайший порт и вот уже почти неделю, как не выпил и капли рома. Или превращение в призрака усилило его восприятие, ощущения стали намного… острее. Настолько, что он даже чувствовал, как участился пульс. Он не понимал, почему его сердце бешено билось, когда как физически он был скорее мертв, чем жив. Возможно, дело было и в том, что он слишком долго ее желал, но никак не мог получить, постоянно встречая на своем пути разные препятствия. В итоге он пришел к выводу, что все вместе взятое сыграло свою роль. Джек чувствовал, как энергия волнами разливалась по всему телу, в некоторые секунды даже вызывая приятную дрожь, которая то резко захватывала, то плавно отпускала. Тряхнув головой, пытаясь выбросить из нее всякие мысли и сосредоточиться на сладких ощущениях в каждой клеточке своего тела, он заметил, что край рубашки выбился из-под брюк Элизабет, слегка оголив ее талию. Он коснулся рукой ее бархатистой на ощупь обнаженной кожи и от удовольствия даже прикрыл глаза, словно голодный кот, готовясь замурчать от вида лакомства, и ухмыльнулся себе в усы. Он бы зашел и дальше, возможно, если бы Элизабет внезапно не повернулась к нему с гневным выражением лица. Джек, разочарованный таким поворотом событий, поморщился как от зубной боли, готовясь выслушать от нее нотацию о его непристойном поведении, и с неохотой отпрянул. Уселся рядом на траве как ни в чем не бывало, осознавая, что бежать некуда… да и смысла нет, придется отвечать за свои грязные делишки. — Да как ты смел?! — Элизабет, еще даже не успев как следует проснуться, бросилась на него с упреком. — Всего лишь пытался тебя разбудить, — невинным тоном оправдывался Джек, с неудовольствием отмечая, что те приятные ощущения резко прекратились, оставив после себя лишь чувство ноющей, сводящей с ума пустоты. — Ты спала без задних ног всю ночь, уже Барбосса даже вышел из склепа с чашей в руках! — Что? Как он?.. — она переключилась с гнева на недоумение. — Он догадался? — Нет, он просто взял ее в руках повертеть! — Джек с некоторой злостью посмотрел на нее. — Ты чего такой нервный с утра? — она приподнялась на локтях, а потом, догадавшись, что он на самом деле был расстроен не столько тем, что Барбосса оказался на шаг впереди, сколько тем, что она в очередной раз обломала его. — Ты сама на меня накинулась ни с того ни сего, как будто я не разбудить тебя пытался, а придушить во сне, — он продолжал сердиться, хоть и понимал, что перегнул палку с последним выражением. Она не смогла сдержать улыбку, отметив про себя, насколько должно быть сильно она уязвила его самолюбие, проснувшись раньше, чем ему того хотелось, и застав его с поличным. — Не придушить, а скомпрометировать мою честь! — Какую честь? Она у тебя осталась? — усмехнулся он. — И это после всего, через что мы прошли? — Ах так! — Элизабет чуть не задохнулась от злости и сразу же набросилась на него сзади с кулаками, пытаясь его побольнее ударить. Ее переполняли негативные эмоции, мешавшие мыслить разумно. Она теперь сгорала от чувства стыда, припомнив несколько моментов из их прошлого. И это заставляло ее злиться еще больше и винить в том, что он сам все это время провоцировал ее. — Какая же ты нервная с утра и приставучая, прямо как та противная обезьяна, — уворачиваясь от ее кулаков, он указал на капуцина, прыгавшего и визжащего вокруг Барбоссы. Элизабет сразу же перевела внимание на Гектора, который ходил из стороны в сторону, поедая манго. А обезьянка прыгала подле него, выпрашивая кусочек угощения. Пока Элизабет отвернулась, Джек резко повалил ее в траву, схватив ее руки за запястья и прижав их к земле над ее головой. Не отдавая себе отчета в том, что делает, он придавил ее всем телом, чувствуя как вся энергия стала наиболее интенсивно приливать к одному конкретному месту. Веревка, собиравшая часть волос девушки в хвост, потерялась где-то в зарослях, оставив их полностью распущенными. Джек, завидев силуэт грека неподалеку, в очередной раз с нежеланием отстранился. — Я вижу, вы наконец-то проснулись, — Иероним с насмешливым выражением лица посмотрел на взлохмаченную и помятую Элизабет. Она гневно уставилась на Иеронима.  — Вы не обижайтесь на него, — он указал на Джека. — Он не может себя контролировать, потому что вы единственный источник энергии поблизости. Джек от удивления широко раскрыл глаза, посмотрев на Иеронима. Элизабет, не поверив его словам, теперь стала злиться и на него. Потом, поправляя одежду и волосы, принялась искать веревку в траве. Воробей вдруг осознал, почему он так быстро завелся всего от нескольких прикосновений и почему она как никогда прежде сильно притягивала его. Им управляло желание, а ей — гнев за то, что он ее подставил под удар, поэтому сразу же после превращения они стали так ярко проявлять свои эмоции и цепляться друг к другу, теряя драгоценное время. — Держи, — Иероним протянул ему цветок. — Это еще зачем? — Энергия. Джек взял в руку алый цветок, и увидел, как вся энергия из растения быстро стала уходить. Оно увяло в считанные секунды, оставив после себя только съежившиеся и потемневшие лепестки, плавно приземлившиеся на землю. — Как это работает? — спросила Элизабет уже спокойным голосом. — Я уже проклят более сотни лет, поэтому для меня этого крайне мало, а для вас вполне достаточно. Джек, отметив про себя, что в одном цветке намного меньше энергии, чем в Элизабет, с досадой посмотрел на нее. Она взяла второй цветок у грека и стала наблюдать. Джек тоже с любопытством уставился на нее. Но с растением ничего не происходило, цветок продолжал тускло мерцать как ни в чем ни бывало. — Почему я ничего не чувствую? — запаниковала Элизабет. — Этому может быть два объяснения… — Иероним задумчиво потер подбородок. — Либо Джек забрал всю твою энергию, либо… — Либо что?! — потребовала она ответа, сердито покосившись на Воробья. — Либо ты умерла… — Иероним повел плечами, осознавая, что второе гораздо реальнее, чем первое. — Как? Что значит «умерла»? — Ты чувствуешь, как бьется сердце? И тут Элизабет поняла, что с ней не так. Чего все это время не хватало. Она совершенно не чувствовала сердцебиения. — И что мне делать? — с навернувшимися слезами на глазах она растерянно глянула на грека. — Не знаю, — Иероним повел плечами. — Есть риск, что ты умрешь, если выпьешь воду из чаши. Она снимет проклятье призрака, но не оживит… Элизабет, чувствуя собственное бессилие в данной ситуации, села на землю и прикрыв ладонями лицо зарыдала. Джек, виновато потупив взгляд, подошел к ней и попытался приподнять за локоть: — Перестань, выход наверняка есть. — Не смей! — она оттолкнула его руку и продолжила заливаться слезами. Все потеряно. Она никогда не сможет помочь Уиллу. Когда он узнает обо всем, что с ней случилось, то упрекнет за то, что ослушалась, а затем и вовсе позабудет, потому что наверняка больше никогда не сможет ее увидеть, ведь она стала призраком. «А! И черт с ней!» — подумал Джек. — «Поплачет и успокоится сама». Внимание Джека привлек шум. Барбосса стоял перед пиратами, высоко подняв чашу над собой, и толкал какую-то пафосную речь. Джек последовал в сторону фонтана, прислушиваясь к каждому слову.  — Джентльмены! Мы все не знаем, что ожидает нас, если мы осмелимся попробовать на вкус эту волшебную воду, но я обещаю всем, кто рискнет первым испытать на себе ее действие, высокую оплату во всех наших грядущих победах. — Позволь мне, — не долго думая, выступил вперед Роджер. — Прошу, — Барбосса, широко улыбнувшись, протянул чашу с водой пирату. — Сделай, как я сказал: сначала пей из фонтана, а потом из чаши. Роджер медленно подошел к фонтану и зачерпнул воду ладонью. Все пристально смотрели на него, не отрывая взгляда. Сначала он выпил всю воду из источника, а затем опустошил чашу.  — Как по мне, так ничего не изменилось, — он с досадой посмотрел на Гектора, а затем, вытащив нож, оставил на руке царапину, рассчитывая заметить хоть какой-то эффект от целебной воды. Но рана не исчезала. Тогда Роджер опустил раненую руку в фонтан и ощутил, как ее обожгло. Багровая вода в течение нескольких секунд бурлила и шипела, но потом снова пришла в спокойное состояние. Рождер с раздражением смотрел на свою покрасневшую руку. — Камни расположены неверно, поэтому не выходит, — Барбосса, натянуто улыбаясь, приблизился к источнику, чтобы переставить сапфир в фигуру дракона, а нефрит — в змею. Джек, уже добравшийся до места сбора всех пиратов, улыбнулся, блеснув золотыми зубами, как только заметил, что Барбосса неправильно расположил камни. Тем не менее… Джеку оставалось только ждать. Воробей понимал, что здесь и сейчас ему совершенно не нужно избавляться от проклятья. Что Иероним воспользовался бы случаем с радостью и, примкнув к команде Барбоссы, просто свалил бы отсюда. Кроме того, Джека не покидало чувство вины за случившееся с Элизабет, но он изо всех сил пытался его заглушить. Случайное стечение обстоятельств. Он же не мог предположить, что француз бросится на нее. Это долгое и изнурительное путешествие настолько надоело ему, что если бы не эта ситуация с ней, то он может быть даже отказался бы от затеи с источником и просто бросил бы все силы на угон корабля. Воробей, все это время небезуспешно пытавшийся сконцентрироваться на разных предметах и поверхностях, чтобы иметь возможность до них касаться, вдруг оживился, когда после нескольких неудачных экспериментов Барбосса таки смог отгадать верную комбинацию. Гектор поместил сапфир в пасти рыбы, нефрит — в дракона, опал — в змею, а гранат — в тигра. Погода на острове резко переменилась в считанные секунды. На небе откуда ни возьмись появились грозные тучи, закрывшие собою солнце. Ветер стал усиливаться, приступая яростно срывать с деревьев листья. Мрак плавно окутывал весь остров. Вампиры не заставили себя долго ждать. Джек, кое-как облокотившийся о стену разрушенного храма, чуть даже не потерял равновесие, увидев, как быстро изменилось положение дел Барбоссы. Вампиров было порядка двух десятков, и все они, яростно сверкая глазами, мчались прямо на пиратов. Пока растерянный Барбосса смотрел на приближавшихся мертвецов, Воробей ловко выхватил из рук Роджера чашу. Пират ошалело посмотрел на то, как та полетела в воздухе к фонтану, а потом инстинктивно повернулся к склепу — единственному месту, где они все могли бы найти свое спасение. Джек зачерпнул полную до краев чашу воды из источника и помчался в сторону кустов, где прятался ранее вместе с Иеронимом и Элизабет. — Где чаша? — закричал Гектор. — Она вырвалась из моих рук и ее потянуло к фонтану, — неуверенно ответил тот, готовясь прятаться со всеми остальными пиратами, которые побежали к склепу. — Наверное, она там. Барбосса кинулся к фонтану, опустил руку в воду, пытаясь отыскать антиквариат на дне, но так ничего не нашел. — Черт подери! — выругался Гектор, глядя на то, как вампиры остановились возле фонтана. Барбосса оказался в ловушке, потому что те отрезали ему путь к отступлению, а пираты закрылись в склепе. Вампир начал приближаться к нему, в то время как Гектор пятился назад. — Так-так, — Хералд, которого Барбосса ранее заколол, посмотрел на него с презрением. — Вот так встреча! — Ага, этот неудачник думал, что мы больше никогда не встретимся, — злобно захохотал Фред. — Но вот незадача, нас невозможно заколоть! Нас уничтожает только вода! — он победно усмехнулся. Хералд сердито посмотрел на Фреда, сожалея о том, что нет лишнего времени, чтобы вырвать тому язык за излишнюю болтливость. — Может… э… забудем наши прежние разногласия и попытаемся вместе разгадать тайну источника? — приветливо осмелился предложить Гектор. — Да неужели?! — с вызовом Хералд подступил к пирату настолько близко, что чувствовал его дыхание. — Каким таким образом? — Попробуйте выпить воды. Возможно… это поможет вам избавиться от проклятья, — посоветовал Барбосса и заметил, как вампиры заволновались и задумчиво уставились на фонтан. — Фред, ты первый, давай! — заликовал Джон. Фред подскочил к фонтану, зачерпнул воды в ладонь и быстро выпил. Через некоторое время его костлявое тело в тряпье стало меняться, обретая плоть, обрастая кожей. Он быстро превратился в юношу, каким был в тот день, когда его настигло проклятье. — Воу! — пронесся гул среди вампиров, которые бездумно последовали к фонтану, чтобы испытать действие волшебной водички и на себе. — Всем стоять! — крикнул Хералд. — Если мы станем людьми, нам сложнее будет их всех перебить! — Но зачем нам это? — проскулил Джон. — Если мы освободимся от проклятья, то сможем поесть нормально — фрукты, ягоды, мясо, — он мечтательно прикрыл глаза. — Затем что они нам враги, а не союзники! — У нас есть корабли, — вдруг заговорил Барбосса, — мы можем помочь вам выбраться с острова. — Если ты отдашь нам один, — Хералд задумчиво потер лоб когтистым пальцем. — Так уж и быть — оставлю тебя в живых. — Согласен, — закивал Барбосса, протягивая тому руку и понимая, что это была вынужденная жертва, хоть и временная. Он не собирался отдавать корабль просто так какому-то придурку. — Отлично, — Хералд пожал ему ладонь своей цепкой клешней и обратился к своей команде: — Даю вам право решить здесь и сейчас, когда каждый из вас намерен освободиться от проклятья. Мы можем набрать воды и, как только окажемся на борту, снять его, либо сделать это сейчас, подвергнув себя риску быть убитыми в любой момент. Вампиры попятились назад от фонтана, находя разумным немного подождать. Хералд хитро улыбнулся Барбоссе, обнажив гнилые зубы. — Обещай, что не тронешь моих людей, — громко потребовал Гектор. — Тебя не тронут, что касается остальных — ничего не могу обещать. Мои ребята слишком голодны! Ха-ха-ха! — главарь вампиров злорадно захохотал. Внезапно Фред, усевшийся на ступенях, почувствовал приступ тошноты, а потом и вовсе, тяжело дыша, закашлял кровью. Или это была багровая вода, выходившая обратно. Фред обхватил руками шею, задыхаясь и теряя равновесие, разлегся на полу. Хералд подскочил к несчастному, потряс того за плечи, и увидел, что тот окончательно перестал подавать признаки жизни. II. День шестой. Выбор. Иероним, Элизабет и Джек все это время с любопытством поглядывали за происходящим из зарослей. Предположение грека подтвердилось: Элизабет наверняка умрет, испив воды из фонтана. И это представляло серьезную проблему. Для нее. Грек подошел к Джеку и окунул руку в чашу с водой. Постепенно его тело стало обретать реальные очертания. Через минуту он полностью потерял способность видеть своих товарищей. — Если хочешь, Джек, избавиться от проклятья, сделай это сейчас, — сказал Иероним Джеку и взял чашу. — Потому что мне пора. В обмен на это, — он потряс реликвией, а затем спрятал под рубашкой, — они согласятся оставить меня в покое и взять на корабль, чтобы я, наконец, смог оставить этот проклятый остров. Воробей ничего не ответил, искоса поглядывая на Элизабет. Та разочарованно смотрела на Джека, все еще продолжая осознавать свое плачевное положение. Если он освободится от проклятья, то никогда не сможет больше ее увидеть и вряд ли возьмется ей помогать. Тогда она навсегда останется здесь одна, чего ей очень не хотелось. Иероним, увидев, что Воробей не спешит с решением, и осознавая, что пират не осмелится бросить девушку в беде, последовал к фонтану. Джек, немного подумав, медленно пошел за ним. Воробей явно не планировал как-то исправлять то, что натворил. — Джек! — Элизабет побежала за ним. — Постой! — Извини, цыпа, но здесь я бессилен, — коротко бросил он, продолжая идти. Элизабет, чувствуя, как злоба переполняет ее, вдруг замерла на месте. Если она начнет обвинять его, пытаясь заставить помочь, то он ни за что не станет помогать. Нужно было действовать наоборот, хоть и не хотелось ей умолять его, но в этот раз иного выхода действительно она не видела. Она догнала его и коснулась его локтя, пытаясь развернуть к себе, но он не хотел останавливаться. Ему нужен был корабль, и сейчас он должен был сделать все возможное, чтобы его увести, а не возиться с Элизабет. Она, обогнав его, преградила ему путь и с вызовом посмотрела в глаза. Он остановился. И ее взгляд резко смягчился: теперь она уже с надеждой глядела на него. — Ты не можешь вот так просто взять и оставить меня, — с обидой в голосе проговорила она. — Как ты меня оставила тогда — на съедению кракену? — презрительно усмехнулся он. — Могу! — Джек, прошу, не поступай так со мной, — она уже умоляла его, глядя на него снизу вверх. Ее голос дрожал. И это выглядело странно. Непривычно. Как такая решительная, умная и временами дерзкая гордячка могла теперь так жалобно смотреть ему в глаза, словно от него зависела вся ее жизнь? Отчасти именно в сложившихся обстоятельствах так оно и было, но все же настолько жалкой она выглядела перед ним в первый раз. И это ему нравилось. Тешило много раз ранее ею же уязвленное самолюбие. Он знал, что не сможет легко уйти также, как это сделала она когда-то, но и до последнего не хотел просто так отказываться от своих планов на корабль, тратя время на ее спасение. Как он вообще может променять корабль на бабу? Просто немыслимо. Загромыхал гром, и принялся моросить дождь. Джек посмотрел вверх: тучи заволокли все небо. Капли громко зашуршали, ударяясь об листву. По его лицу, волосам, одежде начала стекать вода. Несмотря на то, что они являлись призраками и не всегда могли касаться предметов, природные явления на этом острове могли влиять на них. Распущенные светло-русые волосы Элизабет быстро намокли, но она продолжала стоять у него на пути, осознавая, что все ее жалкие просьбы не особо трогали его. Тогда она осторожно подступила к Джеку, снова аккуратно положив руку на плечо, и притянулась к нему, стараясь избежать прямого взгляда. Он нервно облизнул губы, приоткрыв их, а потом почувствовал как она нежно, но настойчиво прихватила своими его нижнюю губу. Вот такое убеждение ему нравилось, хоть он и понимал, что это была чистой воды манипуляция его чувствами. Он ответил ей и в этот раз. Неистовое, безудержное желание овладело всем его сознанием, когда она продолжала целовать его. Оно мучило его уже слишком долго. Столько в ней было огня, когда она злилась или когда вот так, как сейчас, тянулась к нему. Свободолюбивая, непредсказуемая, гордая, эгоистичная — она иногда напоминала ему самого себя. И помимо влечения вызывала в нем стремление сделать что-нибудь правильное. Отставить на десятый план собственные желания. Оторвавшись от его губ, она уткнулась ему в плечо. Настолько отчаяние захватило ее разум, что она была готова снова расплакаться. — Скоро от твоей чести действительно ничего не останется с таким подходом, — хрипло прошептал он и приобнял ее за плечо. — Мне все равно, — она посмотрела в его подернутые дымкой желания черные глаза и дрожащим голосом добавила: — Я умерла, Джек. Терять больше нечего. — Да ладно тебе, — он аккуратно поправил ее длинные мягкие волосы. — Все не так безнадежно, как ты себе представила.