Покажи мне свой мир

Тацуя аккуратно запечатал плотный конверт, наблюдая за тем, как застывает алый воск. Дело было сделано. Бросив письмо в специальный ящик, Химуро накинул капюшон и поспешил к Мурасакибаре. Письмо магу должны были доставить в Пиррум через несколько дней, а значит, на этом все его связи с Тацуей обрывались. Химуро выполнил свою работу. Шагая по влажной после дождя мостовой, Тацуя думал теперь только о том, как бы подобраться к королю Террума поближе. Ацуши, казалось, это совсем не волновало, а вот Химуро места себе не находил. Аомине считал Шинтаро тяжёлым человеком, Кисэ отзывался о нём, как о педантичном зануде, Тецуя уважал его. — Мидо-чин скучный и строгий, — Ацуши говорил о нём так, как будто знал лично. — Нам будет трудно убедить его. — Откуда ты знаешь? Видел его во сне? Мурасакибара лениво зевнул, с удобством устроившись на мягкой постели. Преодолев значительную часть пути до столицы Террума, они остановились в большом торговом городе и выбрали уютный постоялый двор. Ацуши смог, наконец, прилечь на просторную кровать, отдохнуть, пока Химуро возился с письмом. Тацуя полагал, что теперь они в безопасности, если на территорию Акваруса войска Широгане могли вторгнуться по древней договорённости, то в Террум им путь был заказан. — Иногда. Сбросив плащ, Химуро прилёг рядом. Ацуши тут же притянул его к себе. К телу Тацуи прилило знакомое тепло, он зажмурился, полной грудью вдыхая приятный запах Мурасакибары. — Интересно, он уже прочитал письмо Аомине? — Вряд ли, но даже если и прочитал, то нам придётся попотеть. — Ты забыл про его слабость, — Химуро было неловко и стыдно использовать Такао в своих целях, но ради спасения людей нужно было быть жёстким. *** Они ошибались. Химуро понял это, когда впервые увидел Шинтаро вживую. Мидорима встретил их не в тронном зале, а в королевском саду. Стоило только начальнику его охраны доложить о прибытии важных гостей, как Шинтаро незамедлительно приказал пропустить их в замок. Мурасакибара не успел толком рассмотреть внутренне убранство, но получил возможность полюбоваться диковинными цветами и огромным искусственным озером. — Признаюсь честно, слова Дайки показались мне бредом. Если бы я не знал его, то подумал, что он сошёл с ума, — вместо приветствия хмуро произнёс Мидорима. Он стоял лицом к озеру, крепко сцепив руки за спиной. Прямой, как палка, напряжённый, недоверчивый. От него веяло холодом, от которого мурашки бежали по коже. Химуро невольно поморщился. — Думаю, Аомине будет в восторге, узнав твоё мнение о нём, — Мурасакибара не был удивлён, заметив выплывшего из озера тритона. Такао всегда стоял за спиной Шинтаро, поддерживая его и оберегая. — Он знает, — фыркнул Мидорима, позволяя себе мимолётную улыбку. Казунари хихикнул, впрочем, взгляд его остался настороженным, даже чуть грозным. Химуро обратил внимание на нервные движения мощного плавника и меняющуюся форму зрачков. Такао хотел казаться беззаботным, но пока у него не получалось. — Я не верю вам, — припечатал он, резко меняя тему. Мидорима помог ему выйти из воды и обмотал накидкой, ревностно прикрыв все тело до самых пальцев ног. Прежде Химуро не видел настоящих русалок и тритонов, только на картинках в детских сказках и легендах, но изменения в теле Такао не вызвали в нём ни отвращения, ни неприязни. — Это ваше право, но прежде Ацуши покажет вам то, что видел сам, — Тацуя набрал в грудь больше воздуха, готовясь к противостоянию. Мидорима жестом отозвал солдат, оставив рядом только своего верного советника и начальника охраны. Насколько Химуро знал из рассказов Дайки, эти двое были для молодого короля не только опорой, но и друзьями. — Покажи, — это не было приказом, но Мурасакибара не стал заставлять себя ждать. На этот раз он решил показать им новое видение, пришедшее во сне. «Воды королевского озера больше не сверкали безупречной прозрачностью, отражающей солнечные лучи. Мраморные колонны, поддерживающие свод, крошились на землю, осыпая её белыми хлопьями. Безжалостно разорванные цветы вяли в грязи, унесённые ветром лепестки вяло покачивались на воде, окрашенной в неестественно-красный цвет. Шинтаро и Казунари видели глазами Ацуши подсыхающие на камнях бурые лужи крови, искалеченных и кричащих от боли людей. В воздухе кружился пепел от горящих деревьев и кустов. Мидорима в ужасе наблюдал за тем, как разрушался его замок, как умирали люди и животные, как гибла его страна, как воды становились вязкими от того количества крови, что попадало в них. — Ещё не всё! — он слышал грозный рык Котаро. Хаяма едва стоял на ногах, но упорно натягивал тетиву лука трясущимися окровавленными руками. Киёши прикрывал его плотным водным щитом, из последних сил удерживая воду в нужном состоянии. Мияджи тяжело дышал и зажимал ладонью бок. Солдаты были испуганы и растеряны. Прежде они не сталкивались с этой разрушительной магией, не оставляющей ни единого шанса. Маги держали щиты, но их силы быстро таяли, лезвия мечей, копья, стрелы прорывались через заслон, крошили защиту по камням, искрам, каплям воды и льда. — Они наступают! — захныкал кто-то. Шинтаро прекрасно понимал воина. Перед лицом опасности они были бессильны. — Унесу с собой как можно больше тварей, прежде чем сдохну! — просипел Хаяма, с обречённой жалостью оборачиваясь к Мияджи. В его взгляде было столько нерастраченной ласки, что Киёши хотелось плакать. — Я отправлюсь за тобой! — Отомстим им за Такао! За всех нас! — этот голос принадлежал Юе. Мидорима обернулся к нему и увидел на грязной земле тело Казунари. В этот момент внутри него будто что-то оборвалось. Раскрыв рот в беззвучном крике, Шинтаро бросился к своему тритону, но руки ухватились только за рассеивающийся туман. Видение кончилось…» Мидорима вынырнул из сна с судорожным вздохом. Поблуждав по саду безумным взглядом, он заметил Такао и со стоном облегчения сдавил его в объятьях. Казунари не имел ничего против, пряча опухшее от слёз лицо в складках его одежды. — Я видел твою смерть, — непослушными губами прошептал он. Мидорима прижался губами к черноволосой макушке, пытаясь поцелуями успокоить его. — Этого не будет. Я не допущу. — Теперь вы нам верите? — с трудом произнёс Тацуя. Ацуши вытянул из него много сил, и теперь придерживал за талию, виновато кусая нижнюю губу. Шинтаро бросил на них испуганно-злой взгляд, многое сказавший за него. С яростью сжав кулаки, он выплюнул: — Кто эти твари? Откуда они? Я мало что понял из письма Аомине. — Степные племена. Они объединяются в огромное войско и собираются уничтожить процветающие королевства. Думаю, не нужно объяснять, для чего им это. — Но их не так много, чтобы пойти на нас войной. Степняки разрозненные, недисциплинированные, у них нет правителя, — с сомнением протянул Котаро. — Так было до того, как они овладели магией, — возразил Ацуши. — И не спрашивайте у меня, как они сделали это, я всё равно не знаю. — Мы не можем позволить им захватить наши земли! — прошипел Казунари. Мидорима удивлённо покосился на него, не ожидая настолько решительного ответа. Хотя чего это он? Такао никогда не сидел в сторонке, а яростно лез в самую гущу сражения. — Я предупрежу свой народ, думаю, наши щиты изо льда выйдут достаточно крепкими. — Котаро, собери командующих, мне нужно поговорить с ними, — взял слово Шинтаро. — Мияджи, разошли письма по городам и поселениям, приступим к поиску магов. Бакао, я не отпущу тебя одного, поедем вместе! И вновь вокруг Химуро закипела жизнь. Киёши засуетился, дёргая за собой Котаро. Казунари поспешил одеться, а Мидорима обратился к Ацуши: — У нас есть шанс? Всё это, — он развёл руки, — не напрасно? Ты знаешь, что делаешь, пророк? Мурасакибара утвердительно мотнул головой. С каждым прожитым днём он убеждался в своём решении и верил в силу провидения. Шинтаро успокоился и протянул Ацуши руку. — Прости, я был груб. Спасибо за помощь, пророк. Мурасакибара осторожно пожал её, и десятки невидимых перламутровых нитей обвили его запястье, перетекая к пальцам Мидоримы. Теперь они были связаны самой судьбой, как соратники, друзья, союзники. — Зовите меня по имени, — буркнул Мурасакибара. Шинтаро удивлённо и как-то по-доброму хмыкнул. — Тогда отбрось официальный тон и представь своего спутника, — усмехнулся он, покосившись на Химуро. Определённо, первое впечатление было обманчивым. Они ехали в Террум с волнением и жёсткой решимостью идти до конца, но Шинтаро сумел удивить и вызвать уважение. Будущее плодородного края было в надёжных руках! *** Мурасакибара с Химуро не стали задерживаться в Терруме, хотя Мидорима приглашал их переночевать в просторных покоях. Поблагодарив Шинтаро за предложение, они покинули замок. Нужно было спешить. Котаро выделил им новых коней, таких же быстрых и проворных, Мияджи заменил меч Тацуи, а Такао украдкой засунул в седельные сумки талисманы-обереги. Они выехали под покровом ночи, чтобы как можно быстрее добраться до ближайшего приграничного города. Мурасакибара молчал, обдумывая свои дальнейшие действия, ведь им предстояло отправиться в горный Эллиум — страну-загадку. Задумавшись, Химуро не сразу услышал подозрительный свист. Прямо под носом пролетела стрела, впившись в кору дерева. Лошади испуганно заржали и устремились вперёд, не слушаясь своих всадников. — Усмири её, Муро-чин, — заревел Ацуши, натягивая поводья. Тацуя пригнулся к коню, лихорадочно шепча успокаивающие слова. Лошадь взбрыкнула, но Химуро удалось остановить её. — Солдаты Широгане? Но ответить Мурасакибара не успел. Откуда-то сверху на них упали тяжелые верёвки, сплетённые в крепкую сеть. Тацуя забарахтался, безуспешно дёргая путы, и испуганно замер. К горлу прижалось лезвие меча, обездвижив его. — Ну вот и всё. Ваше путешествие окончено, друзья мои, — голос одного из воинов буквально источал яд. — Советую последовать за нами!