Морем и сталью

Полгода спустя Его величество крон-принц Конг подхватил простуду в начале осени. Лето кончилось – и в столицу спешно возвращались все знатные люди, отдыхавшие коротким летом на островах, навещавшие там близких родственников и свои имения. Лорд Дофламинго спешно прибыл из Западного Предела – по слухам, именно там он хранил свои сокровища, накопленные за долгие годы службы королевской семье. Вместе с ним прибыли его подданные – лорд Ло, знатный наследник большой семьи, потерявший близких после эпидемии, лорд Росинант, родной младший брат лорда Дофламинго, помогавший брату в делах. Крон-принц принял их в постели – лихорадка в его возрасте не переносится легко, и главный советник обещал взять на себя все обязанности по обеспечению подготовки к объявлению наследника престола. По слухам и по донесениям, его величество уже знал – четыре брата не сидели на месте. Кизару плотно захватил восточный предел – пару месяцев назад он вернулся оттуда и привез с собой целую делегацию легко одетых, красивых, загорелых людей. Одной из них была некая леди Намизо, супруга наследника хранителя восточного предела – рыжая, как лисица, с горящим взглядом первых людей. Аокидзи же и вовсе обошел младшего брата – в конце лета он представил двору свою невесту, с которой был помолвлен уже несколько лет, дочь лорда Саула из западного предела. Сами же хранители запада все лето жили в столице – лорд Фуджитора пригласил их, поскольку именно на нищий благородный запад опирался этот принц – и леди Виола, младшая дочь лорда Рику, постоянно сопровождала слепца. Наконец, удивил Конга и Акаину, наиболее вероятный претендент на трон. Он сделал предложение руки и сердца самой леди Хэнкок, императрице островного народа, но получил твердый отказ от нее. Однако сама леди Хэнкок, несостоявшаяся жена самого Конга в годы их молодости, видимо, имела свои виды на трон – Акаину, зрелый мужчина, получил от нее руку и сердце ее младшей дочери, леди Соран, наследницы ее земель. Сама леди Соран была младенцем – ей едва минул год – и то, что будущий муж ее годится ей в отцы, никого не удивляло – напротив, Акаину признавал себя достойным маленькой наследницы и даже пригласил ее мать в столицу. Конг хорошо знал своих племянников – и был уверен, трон без борьбы друг другу они не отдадут. Акаину жаден и хитер – он искренне уверен, что только его твердая рука принесет королевству покой, себя он считает старшим – разве может он уступить слепцу – и лучшим среди братьев. Фуджитора готов уступить трон кому угодно – но не Акаину, этот племянник лучше других знает о жестокости младшего брата, они росли вместе. Аокидзи – самый умный среди наследников, к тому же простые люди любят именно его, он силен, хорош собой и прост, и в невесты он взял хранительницу истории запада, наследницу летописца Саула, что также настораживало. И, наконец, был еще и Кизару. Самый хитрый и старательный среди братьев. Этот опирался в своих изысканиях на богатый восток – самобытный предел, который давно считал себя отдельным государством в государстве. Нептун, владыка востока, поддерживал принца – Кизару пообещал востоку независимость, в случае, если сядет на трон. Конг отлично знал племянников – все-таки он растил их вместо вечно погрязшего в долгах и шлюхах брата – и примерно понимал, что они из себя представляют. Он с радостью бы отдал власть, если бы было кому – но никто из братьев не был достойным, по его мнению. Фуджитора благороден, но он слеп с рождения, инвалид, слабак. Акаину слишком жесток. Аокидзи ленивый, бредит историей и истинными связями. Кизару же сластолюбец, обожает женщин и деньги, ничего больше. Страна, которую холил и лелеял весь период своего правления Конг, была ему слишком дорога, чтобы отдать ее таким людям. И все-таки он был уже стар – седины брали свое. Обычная простуда, которую он в былые годы даже не замечал – теперь приковала его к постели на несколько недель. - Я понимаю вас, дядя, - говорил Фуджитора, навещая его. – И постараюсь снять с вас это тяжкое бремя… - … Которое вы взвалили на себя, - добавлял Акаину. – Я могу нести его быстрее и надежнее. - И помочь стране выйти из тьмы, стать новой, найти свой путь, - заканчивал Аокидзи. Кизару ухмылялся, слушая братьев, коротко кивал. *** Робин нахмурилась и попыталась увернуться – Аокидзи знал, что он неприятен ей, но настойчиво снова и снова навещал ее по вечерам, принуждая ее то к совместным ужинам, то к поцелуям, иногда оставался на ночь. - Не трогай меня, - брезгливо сказала она, и в голосе у нее звучали слезы. – Ненавижу тебя. Она была в бледно-сиреневом платье с длинными рукавами, корсаж, юбки, веер – все, как и полагалось. После того, как он потребовал от нее выполнения брачного обязательства, у леди Робин из дома Ягуара-Нико забрали все ее амазонки, брюки для верховой езды, сюртуки – только платья, платья, платья. К тому же он запретил ей обрезать челку – за полгода ее волосы выросли и теперь чуть заметными локонами ложилась на нагие плечи, он вылепил из нее искусственную даму, спал с ней и готовился сделать ее своей женой. - Что с вами, миледи? – Аокидзи сел рядом. Луччи, приставленный к Робин в качестве надсмотрщика, хмурился. - Она не ела сегодня, мой принц, - отрапортовал тот. – И дважды пыталась покинуть свои покои. - Это плохо, - покачал головой Аокидзи. – Разве я не предупреждал вас, чем могут обернуться для вас одиночные прогулки? - Я устала находиться здесь, - вырвалось у Робин. – Тут всюду твои люди, тут даже пахнет тобой. Это отвратительно. Я хочу выйти к морю. Хочу помолиться, в конце концов. - Я водил вас на молитву в воскресенье, - напомнил Аокидзи. – И мы были у моря вчера. Вместе с моим дядей. - Я презираю тебя и всю твою семью, - сказал она. Непрошенные слезинки сорвались с длинных ресниц – Луччи низко поклонился своему принцу и вышел, плотно прикрыв за собой дверь. Аокидзи снял перчатку с правой руки, нагнулся к Робин, вглядываясь в ее глаза, размахнулся – и изо всех сил ударил ее по щеке. Стряхнул с руки капельки крови, вытер руку и надел перчатку, не обращая внимания на лежащую на ковре девушку. - Еще раз покинете свои покои без моего разрешения, - сказал он. – И я запру вас до самого дня свадьбы. И после. Он вышел, оставив Робин лежать на ковре. Санджи, который видел всю эту сцену из галереи, неслышно спустился по ступенькам, быстро пересек проход и оказался рядом с Робин. - Миледи, - сказал он, помогая ей подняться. – Обопритесь на мою руку. - Оставь меня, - попросила та. – Он платит тебе. Я не хочу, чтобы ты касался меня. - А я не хочу, чтобы леди плакала в моем присутствии, - сказал Санджи. Робин осторожно скользнула по нему взглядом – спокойный и сдержанный мастер по ядам был в бешенстве, кулаки его сжались. – Я готов пойти и убить его за то, как он обращается с вами. - Если сделаешь это, - усмехнулась Робин, - Я заплачу тебе всем, что у меня есть. - Но ведь у вас ничего нет, миледи, - Санджи усадил ее в кресло. – Только ваши знания. Кстати, лорд Крокодайл перестал приходить сюда в поисках своей вассалки. А его ручной пират – нет. - Ручной пират? – Робин с надеждой посмотрела на мужчину. Санджи состоял в свите принца, поэтому часто проводил с ней время – но впервые он говорил ей о том, что происходило снаружи, и это поразило ее до глубины души. - Зеленые волосы и злой взгляд, - сказал Санджи. – Я часто вижу его неподалеку. В прошлую субботу, когда принц водил вас на ужин, он следил за вами из галереи. Он ваш любовник, миледи? - Нет, - покачала головой Робин. - Я рад, - Санджи припал губами к ее руке. – Но он может помочь вам бежать, так? Хотите, чтобы я связался с ним? - Лучше приведите его ко мне, - попросила Робин. Она вспомнила бешенный свободный нрав Зоро, и это обнадежило ее. – Я заплачу вам, милорд. Уверяю вас… Отдам все, что у меня есть. - Я попрошу только вашей улыбки, - грустно сказал Санджи. – Уж слишком вы печальны в последнее время… Кроме того, мне не по душе, когда даму принуждают к браку. И я служу только леди и тому, что готовлю собственными руками. - Благодарю вас… - Робин склонилась над рукой Санджи. – Я буду рада, если вы поможете мне. Луччи вошел в комнату, дождавшись ухода принца – глядя на Санджи и невесту своего господина, он нахмурился. - Не стоит, миледи, - быстро сказал он. Безо всяких церемоний он взял девушку за локоть и поставил ее на ноги, поправил ее платье, убрал волосы с лица. - Вы лицо нашего будущего короля, его невеста, ведите себя соответствующе. Однажды настанет тот день, когда место подле него займет настоящая королева – по праву рождения и благородству, но пока он позволил вам играть эту роль, будьте добры исполнять ее... Робин смутилась от его резких слов, лицо ее вспыхнуло. Подхватив из руки Санджи свою шаль, будущая королева быстрым шагом удалилась из комнаты, хлопнув дверью. Луччи проводил ее взглядом – и неодобрительно посмотрел на Санджи. Мастер по ядам не нравился ему. Он его презирал. Но пока тот был нужен Аокидзи – Луччи должен был терпеть и его, и недостойную Робин рядом. - Не приближайся к ней, - сказал он предостерегающе. – Будь осторожен, Санджи. Я слежу за тобой. - Милорд мне льстит, - надменно сказал Санджи. – Я сам знаю, к кому приближаться, к кому нет.