Морем и сталью

— Это мрачно… Это дешево… Это тебя старит! Господи, неужели у тебя нет нормальных платьев, женщина?! — Аокидзи был сердит и взволнован. — Откуда мне было знать, что вы планируете визит во дворец? — Робин равнодушно пожала плечами. — Я ношу то, что ношу, и… — Заткнись, — процедил Аокидзи сквозь зубы. Чем ближе был день их свадьбы, тем более невыносимой становилась Робин, стараясь то спровоцировать его на глупость, то задеть какими-нибудь словами. Резкая и хитрая — она казалась ему наказанием в последние дни. И только ее красота и ее ум, которые он держал под замком, мешали ему взять и оборвать их связь. — Луччи, — сказал он. Тот мгновенно вырос подле своего господина, окруженный адъютантами и фрейлинами. — Пусть запрягают экипаж, — сказал он. — Новый… Мой дядя хочет дать мне и этой женщине свое благословение. — Какая глупость, — равнодушно сказала Робин. — Будто бы вы не женитесь на мне без его благословения… — Это знак, дура… — Аокидзи сел на кушетку, успев схватить Робин за запястье и притянуть к себе. — Он хочет видеть нас. Значит, во мне видит преемника. Я стану королем. — Я за вас рада, — Робин попыталась вырваться, но Аокидзи уже порвал завязки на ее корсаже и сунул руку в вырез ее груди. — Прекратите, — возмутилась она. — Луччи может вернуться. Сейчас день и… — Почему ты не беременна? — Аокидзи больно стиснул ее грудь. — Мой брат размножается со скоростью, а ты никак не подаришь мне ребенка? Хотя бы просто забеременей в знак того, что ты здорова. Или мне придется отправить тебя к придворному врачу. — Оставь меня! — Робин покраснела. — Ищите проблему в себе. И зачем мне беременеть сейчас? Я не хочу вынашивать ребенка от насильника! — Чертова девка! — Аокидзи легко перевалил ее на ковер, не заботясь о лентах ее платья, спокойно задрал ей юбку, шаря под ней. Робин отчаянно пыталась вырваться, но это было тщетно — высокий могучий мужчина как всегда получил то, что ему хотелось — пальцами он нашел вход в ее тело, приспустив завязки на брюках, вошел в нее. Он стонал, двигаясь в ней, одновременно разрывая корсаж ее платья, стонал громко — и по шепоту за дверями, Робин поняла, что Луччи с окружением вернулись, и теперь терпеливо ждут, когда он закончит. Это было унизительно, но поделать ничего она не могла — и это после той чудесной ночи с пиратом Ророноа, когда она единственный раз испытала настоящее удовольствие и нежность. — Я надеюсь, он выберет преемником не тебя, — со слезами сказала она в экипаже, когда они покинули покои принца. — Я надеюсь, он выберет королем любого, кроме тебя. — Это не изменит того факта, что ты принадлежишь мне, — удовлетворенный Аокидзи чувствовал себя хорошо и был в настроении шутить. — Постарайся забеременеть, Нико Робин. А потом, быть может, я и отстану от тебя. Если ты, конечно, родишь мне сына. А может, и нет… Он рассмеялся — Робин закусила губу, чтобы не разрыдаться, она не уступит ему, совсем немного — и она получит свою долгожданную свободу. *** — Это все будет принадлежать тебе, — сказала Хэнкок дочери, поднимая ее повыше. Соран заулыбалась невинной детской улыбкой и зевнула. Она пока не понимала, зачем едет в столицу. — Это все… — сказала Хэнкок. — Города, страны, земли, люди, пираты, море… Все будет у твоих ног. Принц Акаину сделает тебя своей королевой. Однажды… Когда ты подрастешь… — И все-таки… — Мари, младшая сестра Хэнкок, взяла девочку у сестры. — Не лучшая это судьба для ребенка. Он мрачный и злой, этот принц. — Рядом с ним прихвостень Дофламинго… Служит крон-принцу Конгу — а вроде бы и нет, — надулась вторая сестра, Соня, — Я не доверяю ему. Этот чертов мужлан… У него свои интересы, это очевидно. — Какая разница, — Хэнкок пожала плечами. — Он будет королем, он мне обещал. А Соран — королевой. И большего я не желаю. Она еще раз посмотрела на младшую дочь и улыбнулась. Предложив Акаину младенца в невесты, она выиграла время и для себя, и для дочери. У принца есть возможность стать королем, добиться ее уважения. Сейчас Соран почти два года. Через одиннадцать лет они уже смогу сыграть помолвку. Она станет матерью королевы — и защитит свой островной народ. А Соран станет молодой и сильной королевой при настоящем короле. Это ли не честь? — Сестра… — Мари поправила волосы, с которыми играл морской ветер. — Быть может, вернемся домой? Мы еще успеем… Я не хочу в столицу, не желаю видеть лица этих мужчин. Однажды они уже не принесли нам счастья. Ты сбежала оттуда… Теперь же мы снова едем туда добровольно, неужели для того, чтобы повторить нашу ошибку? — Хватит, — Хэнкок грубо оборвала ее. — Я правлю нашей страной, если ты забыла, сестра! И не тебе указывать мне, какую судьбу мне выбрать для моей дочери. Я знаю, что делаю. Я все обдумала. Мы едем туда, чтобы повидаться с Конгом и Акаину. — Пораскинь мозгами, Мари, — Сандерсония была более жеманной, но и более откровенной, чем ее сестры. — Наш народ зависит от океанских течений. Есть прилив — будет рыба, люди будут живы. Но море каждый год размывает наши земли. Вскоре мы будем голодать… Маленькая королева может спасти нас всех. К тому же не обязательно, что она повторить судьбу матери. Быть может, у Соран все сложится иначе. Акаину кажется настоящим мужчиной, и… — Я не приму ваше мнение, — отвернулась Мари. — Но вы обе старше меня. Пусть будет так… — Моя госпожа, — сказала девушка из стражи, присев рядом с Хэнкок. — Плохие вести… — Что случилось? — Хэнкок посмотрела на нее. — Шторм надвигается? Или у кого-то лихорадка? — К нам плывет пиратский корабль, — сказала девушка. — Черные флаги видны. Мы пока не знаем, кто это, но уплыть от него не получится. Попутный ветер дует в нашу сторону. Они вскоре возьмут нас на абордаж. — Какие проблемы? — расхохоталась Хэнкок. — Готовьтесь к бою, вы, ленивые курицы! Довольно вам протирать ваши юбки! Пора дать бой пиратам! Мари, спрячь моего ребенка в каюте — и будь с ней. Соня, возглавишь линию защиты… Она поправила волосы и прикрыла глаза — слывшая сильнейшей женщиной моря, Хэнкок никогда не испытывала чувства страха. — Я готова дать бой любому, — уверенно сказала она. *** Старик Белоус выглядел иначе, не так, как себе представлял его Эйс. Ему казалось, что он увидит дремучего старика с длинной бородой и в хламиде — но Белоус был могуч, широк в плечах и огромного роста. Марко и Вайт Бэй сидели по обе его руки — другие его сыновья сидели вокруг. Эйс нахмурился, когда понял, что они обсуждают его, но действовать опрометчиво он не мог. Вокруг него были одни враги, а у него не было ни денег, чтобы подкупить их, ни оружия, чтобы защититься. — Как тебя зовут, мальчик? — спросил Белоус. — Ты знатных кровей? Только не лги, что ты сын ныряльщика за жемчугом. У тебя руки белые, как молоко, а волосы нежнее льна… — Я с побережья, — сказал Эйс. — Мои родители отдали меня в семью знатного лорда. Он признал меня одним из своих наследников. — Значит, барчук, — рассмеялись сыновья Белоуса. — Знатная принцесска! Хорошую игрушку ты привезла, Вайт Бэй. — Он хочет пиратствовать, отец, — красавица поднялась с мест. — Он чудный мальчик. С ним был его младший брат, но тот чистое дитя. Я оставила его на берегу. А у него глаза горят свежестью и силой. Я думаю, он сможет стать достойным сыном. Я, твоя дочь, я не буду лгать. — Посмотрим на него, — рассмеялся Белоус. — Быть может, ты права… Мальчик, покажи мне, что ты умеешь, и я решу, брать ли тебя в команду… — Я не игрушечная обезьянка, чтобы что-то показывать, — рассердился Эйс. — Я человек. Я сын лорда. Я мужчина! И мне не нужно место в твоей команде, старик. Я убью тебя, едва ты потеряешь бдительность… Все замерли после таких слов — и тут же громкий смех раздался, как гром среди ясного неба. Мальчишка бросил вызов грозе южных морей, над таким стоило посмеяться. Марко обнажил клинок — хотел наказать паршивца, но смеющийся Белоус сделал ему знак успокоиться. Он допил эль и бросил кружку под ноги своим сыновьям. — Это интересно, — сказал он. — Я хочу на такое посмотреть. Давай заключим пари, мальчик. Я даю тебе полгода. Полгода живи в моей доме, на моем корабле, в моей комнате. Попробуй убить меня — и, если ты сделаешь это, клянусь именем своим, тебе позволят уйти живым и невредимым, забрав с собой все, что ты захочешь — женщин, деньги, эль… А если через полгода я буду жив — ты примешь имя моей команды и станешь моим сыном. И станешь самым верным из моих сыновей. — С чего бы мне спорить с тобой, — рассердился Эйс. — Я и так убью тебя! Мой младший брат остался один! Эта женщина бросила его, почти ребенка! — Она бросила мужчину! — перебил его Марко. — Твой младший брат не так прост. Он грезил морем так же, как и ты. Он жив, я уверен. Ты еще увидишь его тут, в южном море. А пока слушай моего отца. Он оказал тебе честь. Сможешь убить его — получишь свободу. Нет — получишь наше имя. Решайся. Или мы убьем тебя за твою дерзость. Каждый из нас, сыновей Белоуса, стоит десятерых барчуков в бою… — Решайся, — зашумела толпа. — Решайся, — сказала красавица Вайт Бэй. — И я расцелую тебя, мой мальчик. — Решайся, — сказал громогласно Белоус. — Мне понравился твой дух, мальчик. Эйс посмотрел на всех, сурово и с обидой, как чистое дитя. Подумал о Луффи. Подумал об оружие на поясах этих пиратов. Посчитал варианты — и решился. Другого выбора у него не было. Полгода — срок длинный. У него получится, так ему казалось. — Я убью тебя, — сказал он Белоусу. — И заберу твою корону себе… — Пираты короны не носят, мальчик, — Белоус рассмеялся. — Ты будешь моим сыном через полгода. А пока мои детки научат тебя порядкам на моем корабле…