Морем и сталью

— Я поздравляю вас с днем вашего венчания, — вежливо сказала Виола, теперь уже принцесса Виола, склоняясь в поклоне. На ней было алое платье, безупречно облегающее ее фигуру, и меховая горжетка — достойно принцессе по супругу. Робин попыталась улыбнуться ей и принять ее поздравления. Два часа назад она стала женой Аокидзи — и второй наследной принцессой по супругу, получив королевскую фамилию. — Благодарим вас, — сказал за нее Аокидзи. Высокий, в нарядном мундире, со всеми боевыми наградами, он выглядел настоящей ожившей картиной — эдакий принц из сказки. Его рука плотно обвивала стан молодой супруги — и время от времени он нарочито касался ее живота. Аокидзи совсем не скрывал, что Робин беременна. Напротив, он гордился этим больше всего на свете — ведь именно он подарит наследника крон-принцу. Конг первым поздравил их — и к тому же подарил им все регалии покойных родителей. Для всех было очевидно, что он свой выбор преемника уже сделал. Враждующие семьи, поддерживающие разных принцев, еле сдерживали себя — самым довольным выглядел лорд Дофламинго. Он сиял восторгом — ибо распри и дворцовые сплетни это было как раз то, что он больше всего любил. Лорд Ло из его свиты тоже поздравил новобрачную — но тогда когда Робин осталась одна. Он степенно осведомился о ее здоровье — и вдруг понял, что Робин не хочет ни этой беременности, ни этой свадьбы. Она выглядела чудесно, наряд покойной королевы был ей велик, но портнихи постарались и сшили ей свадебное платье, похожее на то, что надела мать принцев в свой день. На Робин было жемчужно-белое платье с узкими рукавами и высоким воротом — но худой и высокой женщине оно шло безумно. Темные ее волосы отросли за зиму — и их собрали с помощью нитки бус, а фата была старинной, расшитой еще под первые королевские лилии — с ними Робин казалась принцессой по крови, а не по браку. Зато цвет ее лица и тусклый взгляд говорили как раз о том, что Робин совсем не хочется быть тут. Ло поцеловал ее прохладную ладонь и неловко пошутил — она улыбнулась ему, и он вдруг захотел защитить ее или хотя бы дать ей совет. Аокидзи тут же оказался рядом, благодаря его за то, что тот спас жизнь дочери принцессы Виви, и Ло почувствовал — этот молодой муж настоящий тиран. Он поспешил отойти от новобрачных — но сердце его переполнилось жалостью к Робин, она попала в настоящее рабство. — Поздравляю, — сказал Акаину. Он впервые увидел Робин, и теперь рассматривал ее без стеснения и совести. — Надеюсь, мой племянник родится здоровым. — Появится на свет весной, — сказал Аокидзи. — Настоящий весенний принц. Первый в своей параллели… — услышав это Акаину скривился от ненависти. Он ждал приезда своей маленькой невесты, но вести о Боа Хэнкок и ее кораблях пропали в море. Куда сумасшедшая островитянка дела свою дочь он не знал. И теперь власть прямо вытекала из его рук, не оставляя ему никакого выхода. Если Нико Робин родит живого ребенка, он потеряет право на трон. Кизару уже стал отцом — и даже у Фуджиторы есть жена, пусть и бесплодная пока. — Я благодарю вас, ваше величество, — сказала Робин, кланяясь Акаину. — Мы будем очень рады, если вы станете крестным отцом нашему ребенку, когда он родится. Это были правильные вежливые слова — знак внимания своему деверю — и Акаину вдруг почувствовал, что ему нравится Нико Робин. Воспитанная и умная, быть может, она действительно вольет хорошую кровь в их семью. К тому же она владеет древними знаниями… А это уже неплохой гарант будущего для королевской семьи… Он пожалел, что первым не заметил эту женщину — тогда она могла бы стать его женой — но ненавистный ему запад всегда смотрел в сторону слабака Фуджиторы, а королевская гвардия любила того, кто вел их на войны… Он откланялся и отошел к дяде — но разговор между ним и Конгом не клеился. — Твои братья радуют меня, — сказал он сварливо. — А ты по-прежнему гонишься за призраками прошлого, Акаину. Обещал удовлетворить все мои ожидания, но вместо этого не добился ничего. Даже твоя невеста-младенец исчезла в море вместе со своей матерью… А ведь я предупреждал тебя, что Боа Хэнкок делает только то, что хочет — и ей все равно на свои обещания! — Какая тогда разница, дядя? — рассердился Акаину. — Ты сам когда-то женился на ней… Не надо читать мне нотации. Ты прекрасно знаешь, что только я могу сейчас поднять страну с колен, на которые ее посадил ты и наш отец… — Я был ей мужем короткое время, — Конг отвернулся. — И она ушла от меня, когда я надоел ей. Она даже дочерей своих родила просто так, от скуки. Ей плевать на регалии и правила — она свободная островитянка. И твоя невеста ее дочь. Младшая. Она никогда бы не отдала ее тебе полностью. Но ты предпочел надеяться и играть в ее игры… — По крайней мере, я не женился на бесплодной нищей принцессе… — хмыкнул Акаину. — И на простолюдинке, которая уже беременна. И уж тем более я не плодил бастардов. Я служу тебе и стране — и никто не достоин трона, кроме меня. Ты сам это знаешь. — Я в это верил, — сказал Конг. — Но сейчас уже нет… Лорд Дофламинго, который стоял рядом, улыбнулся, подмигнув Ло. Он помог своему крон-принцу сесть, ибо разговор с Акаину утомлял Конга. Никого не опасался он больше Акаину — и никого не уважал больше него из своих племянников. В Акаину он видел свою надежду, но и свой промах тоже. Растерянный и слабый, он сейчас понимал — Аокидзи выполнил все его условия. Аокидзи — главный солдат его страны. Аокидзи умен — и к нему никто не испытывает болезненной ненависти, как к другим. Аокидзи достоин его доверия хотя бы потому, что единственный воспринял его решение всерьез. Иначе как объяснить то, что сделали Фуджитора, Кизару и Акаину. И именно Аокидзи привел во дворец эту хранительницу прошлого, настоящей истории… Нико Робин не так проста, как кажется — и как хочет казаться. Она многое знает, много может еще узнать, и, если не держать такого человека, ближе к сердцу, она может навредить значительно и страшно. А вот если сделать ее членом королевской семьи — это меняет все дело. Ведь не будешь же ты вредить собственным детям и мужу… Не будешь же мешать тем, кого любишь и кого хочешь сберечь… Хитрый Аокидзи учел и то, что у Нико Робин доброе сердце — она всего лишь женщина. Даже если сейчас она и возненавидит его — завтра она все равно полюбит ребенка под сердцем, захочет спасти его и создать для него лучший мир. Она забудет страшные тайны прошлого, что должна хранить — и похоронит свои амбиции историка. И превратится в настоящую королеву — мудрую, красивую и покорную… Конг поднялся и подошел к молодой невестке. Робин встала, кланяясь крон-принцу, но Конг не дал ей встать, тут же перехватил ее ладонь и поднес к губам, в знак своей признательности. — Да будет ваш брак долгим и счастливым, — сказал он. — И да родится ваш сын здоровым наследником нашему государству, — добавил он, поднимая бокал, — Поздравляю! Он осушил его под гул аплодисментов — Аокидзи рассмеялся, Акаину скривился от ненависти. *** Корабль, который некогда звался «Красоткой» был почти готов к отплытию. Нанятые матросы уже доделывали последние дела — подмазывали борты кое-где, латали паруса, мыли палубу. Луффи ходил по кораблю в разные стороны, разглядывая его со всех сторон. Он был не просто счастлив, он был безупречно горд собой — наконец, его мечта выйти в море сбывается — и он начнет свое путешествие. Санджи был тут же. Сидел на палубе, курил и разглядывал своего капитана — если Луффи где-то оступится, надо будет остановить его и помочь ему, никак иначе. — Где Зоро? — спрашивал Луффи, — Он уже сделал то, что должен был? Осталось шесть часов до отплытия! А где провизия? Ты проверял трюм? Санджи? Ты слышишь меня? Поужинаем сейчас или позже? — Успокойся, — Санджи выпустил дым. — Разбудишь ребенка… Нами и Джимбей сидели на палубе, проверяя, чтобы их вещи поскорее занесли в каюту. Санджи не знал, кого привел Зоро на корабль, но с первого взгляда понял — люди не простые. Нами, несмотря на то, что спряталась под покрывало, была настоящей красавицей, а темные одежды не могли скрыть то, что Джимбей весьма силен и подготовлен как боец. Узнав, что им нужна помощь, Луффи не стал даже думать. Он разрешил матери с младенцем и Джимбею остаться тут. Хранил молчание и Зоро, который вполне бы мог пояснить ситуацию — и только Санджи раздумывал, кто люди, которых они хотят увезти отсюда — и не попадут ли они в беду из-за них. — Это твой ребенок? — спросил Луффи у Нами, разглядывая младенца. Он сразу узнал рыжую девчонку с побережья, которая легко могла свалить его с ног, когда он жил с дедом. Нами особо не скрывала от Луффи своей личности. Она беглая жена, но и он пират… Они оба вне закона — можно отпустить все церемонии. — Я родила его от плохого человека, — сказала она. — Какая разница? — Луффи пожал плечами. Младенец ему понравился — черные волосы и громкий крик. — Главное, что он твой ребенок. Ты мама. Это хорошо. — У меня есть еще дочь, — Нами погладила сына. — Но она у моей сестры. Там ей будет лучше. Она рыжая, как солнце. Дочь Юга. — Твой отец выдал тебя замуж, да? — Луффи почесал голову. — Жаль, что так… Если бы ты сказала тогда, что хочешь уплыть, я бы позвал тебя с собой в приключения! — Зато ты увезешь меня теперь… — Нами внимательно посмотрела на Луффи. — Помоги мне — в долгу я не останусь. — Мы заплатим сполна, — сказал Джимбей. — Я помогу вам! — согласился Луффи. — Вы ведь теперь в моей команде! И Зоро попросил за вас! А Зоро я верю!