Морем и сталью

— Ты задержался… — заметила Робин, оглядываясь по сторонам. — Что там с кораблем? — Он готов… — Зоро хотел обнять девушку, но она слегка отстранилась, чтобы он не помял ее свадебное платье — если Аокидзи заметит, им обоим придется очень несладко. — Можно поздравить принцессу по супругу, да? — Не шути так… — Робин нахмурилась. — Вся моя надежда только на то, что я уплыву отсюда сегодня. Иначе и не стоит жить. — Белый тебе к лицу, — Зоро погладил темные кудри. — И вообще, быть знатной дамой и невестой принца — тебе к лицу. Могу ли я украсть тебя у него, забрать тебя в море? Не будешь ли ты жалеть после всего этого? — Как ты можешь говорить такие вещи? — Робин с нежностью коснулась лица Зоро, — Ты моя единственная надежда… Я хочу, чтобы ты украл меня у него — я прошу тебя украсть меня. Ты не причиняешь мне вреда — ты спасаешь меня. Прошу тебя, будь милосердным ко мне, и не спрашивай меня больше о таком. — Он поторопился со свадьбой… — Зоро отстранился, рассматривая кружева на ее платье. — Зачем? Хочет поскорее привязать тебя к себе… — Скорее всего… — Робин подумала, что еще не говорила Зоро о своей беременности. — Волнуется, что мы живем во грехе… — усмехнулась она с горечью. — К отплытию все почти готово, — сказал Зоро. — Но кое-кто поплывет с нами… Мой капитан взял их с собой. Спасает от смерти молодые жизни, как говорится. Они не помешают нам. Я сказал, что ты моя женщина — и Санджи, этот придурок, тоже знает о тебе и твоей истории. — Я верю вам… — Робин мягко улыбнулась, — Я очень рада довериться вам. У меня нет другого выбора — и, видят боги, старые и новые, я счастлива верить тебе, Ророноа Зоро. Она выглядела ослепительно невинно в подвенечном платье — и Зоро поцеловал ее в губы, воруя поцелуй у будущей королевы и ее супруга. Он погладил ее по волосам и с нежностью поправил фату на ней. — А теперь беги, — сказал он. — У тебя мало времени. В полночь ты должна покинуть свои галереи. Найди любой способ. Я буду ждать тебя у главных ворот. Благодаря Санджи, мы смогли сделать дубликат ключа, и стража в честь свадьбы своего господина будет пьяна, я думаю. Не бери с собой много вещей… Не думаю, что мы сможем пронести их с собой. — В полночь… Не слишком ли рано? — Робин задумалась. — Свадебный бал будет продолжаться до самого утра. Навряд ли Аокидзи уснет так рано… — Мы не сможем отплыть на рассвете… — Зоро нахмурился. — Они пошлют за нами погоню, и я могу упустить тебя, понимаешь? — Хорошо, что-нибудь придумаю… — Робин улыбнулась ему. Инстинктивно, как женщина, она хотела вызвать одобрение своего мужчины, порадовать его хотя бы чуть-чуть. К тому же сердце ее сжималось от неприятного чувства — что скажет Зоро, когда узнает, что увозит из столицы не только жену принца, но и его наследника… Решив, что расскажет ему сразу после отплытия, Робин дала себе временную передышку, но она знала, что развязка не заставит себя ждать. Однако Робин слишком долго ждала своего освобождения, и она не могла позволить чему-то испортить это счастливое время. — Я люблю тебя, — сказала она ему на прощание. — Поверь мне, Ророноа Зоро. Я пойду за тобой — ты мой выбор. Он погладил ее волосы еще раз и скрылся в темноте. Робин подошла к зеркалу, вытерла непрошенные слезы, поправила платье и позвонила в колокольчик. Недовольный долгим ожиданием Луччи во главе ее охраны открыл дверь — Вам стоит поскорее вернуться к гостям, — сказал он. — Негоже невесте так долго просиживать в уборных комнатах. — Вам стоит прекратить вести себя как гувернантка, лорд Луччи, — в тон ему ответила Робин. — Негоже главе королевской охраны указывать будущей королеве. — Я это учту, — сказал он, скользнув взглядом по ее фигурке и открытому окну. — Проводите ее высочество в зал, — скомандовал он. — А мне нужно задержаться здесь на пару минут. *** — Как тебе она? — без лишних церемоний спросил Кизару, плюхнувшись на кресло возле Фуджиторы и его супруги. — Смазливое личико, — отметил он, кладя ноги на стол. — Сядь ровно, — сказал его старший брат. — Это бал, а не попойка. К тому же свадебный бал твоего брата. А леди Робин — достойный выбор. Умная и очень воспитанная. К тому же, носит под сердцем твоего племянника. — Зачем мне племянники? — усмехнулся Кизару. — Я стал отцом. И скоро снова стану им. У меня уже родился сын. — Да, — Виола, как супруга Фуджиторы, наклонилась к своему шурину. — Мы сердечно рады за вас. — Не стоит поздравлять его с рождением бастарда… — Фуджитора нахмурился. — К тому же ребенка родила женщина, состоящая в браке. Его собственная вассалка. Это недостойный поступок. И лишь то, что ты признал мальчика, дав ему титул и имя, позволило нам всем закрыть на это глаза. — У моего сына будет много прав, — скривился Кизару. — И родила его прекраснейшая из живущих. Женщина, поцелуи которой как соты, наполненные медом. — Мед лечит… — сказала мудрая Виола. — Но пчелы жалят, и яд их опасен. — Яд их лечит тоже, — поправил ее муж. — Вот только глупцу вовек не оценить ни пчел, ни целебных свойств меда. А ты, брат мой, глупец… — Хотел бы и я умничать, — рассердился Кизару. — И быть женатым семьянином в своем чистом пуританском браке. Но я принц солнце, я рожден был, чтобы стать королем, а не вы, мои братья. Потому никогда и не сможете вы оценить высоты моей мысли, и никогда не приблизитесь к ней. Ничтожные из живущих вы. Он встал, не обращая внимания на молчаливую вежливость своей невестки, поднялся и услышал знакомую мелодию — начало его любимого вальса. Подойдя к дяде, Кизару деланно низко поклонился — он знал, что Конг недолюбливает его и наслаждался полученным эффектом. Возле Конга стояла Нико Робин — невеста переоделась из подвенечного платья в золоченное платье принцессы по супругу, локоны были собраны в высокую прическу, обнажавшую ее белую шею. Она была женой его брата — и она была беременна. Всего этого с лихвой хватило для Кизару, чтобы возненавидеть и ее, и Аокидзи. Он подал руку невесте — и она, чуть помедлив, приняла ее, и они тут же закружились в танце. — Неужто чары моего брата настолько сильны, что вы бросили лорда Крокодайла ради него… — без обиняков сказал он. — Никогда бы не подумал, что он настолько прекрасен… Я бы на вашем месте сбежал из его галерей. — Достоинства моего супруга не так видны, быть может, — Робин выдержала его выпад. — Но они видны мне, и я ценю их. А обсуждать его я не намерена. Даже с вами, ваше величество. — И ради этого, ради его достоинств, вы путаетесь с пиратами? — рассмеялся он. — Прекраснейшая из благородных леди… Я знаю, что вы видитесь с бывшим пиратом с зелеными волосами и злым взглядом… Я даже знаю, что вы видели его сегодня. О чем интересно вы говорили в тишине? Быть может, о достоинствах вашего супруга… Как интересно, он отреагирует на это? — Я не понимаю, о чем вы говорите, — улыбнулась Робин. — Наверное, если бы ваши слова были правдой, он бы отреагировал негативно. Так же, как муж леди Намизо, который, по слухам, плывет в столицу, чтобы спросить с того, кто обесчестил его жену… Что вы скажете на это, ваше величество? — Вы позволяете себе слишком много лишнего, миледи, — улыбнулся Кизару. — Вам следует молиться, чтобы ваш план побега никто не раскрыл. Я раскрыл — но мне очень нужно, чтобы вы уплыли с этим пиратом. Тогда мой брат опозорит себя и потеряет последние права на трон. Я очень буду рад этому факту, не скрою. Ибо признать Аокидзи в качестве короля будет сложно даже для меня. Однако я отдаю должное вам и вашей смелости, ибо пойти на поводу у своих чувств и рисковать собственной головой — на такое не каждый пойдет. Но вы, видимо, ничего не боитесь, и потому я восхищен вами. А что будет делать маленький наследник престола на корабле? Не хотите ли избавиться от плода прямо сейчас? Я помогу вам… Я порву все ваши связи с моим братом… — Что вы несете? — ужаснулась Робин. Она едва не вырвала руку у Кизару — но он удержал ее у себя. Вторая ее рука инстинктивно легла на живот, прикрывая его, Робин не могла даже представить, что этот страшный человек угрожает ей жизнью ее ребенка. — В любом случае… Я помогу вам бежать, — сказал он. — Наши с вами решения совпадают. Вам не пристало быть королевой, а мне не пристало обманывать женщин. Я помогу вам. А вы своим побегом поможете мне… А теперь прощайте, моя прекрасная, музыка заканчивается… — О чем он говорил с тобой? — ревниво спросил Аокидзи, но увидев бледное лицо невесты, осекся, — Он тебя напугал? — Нет, — пробормотала Робин. — Но я не хочу видеть этого человека… Он слишком опасен. — Ты права, — Аокидзи осторожно приобнял свою жену за талию, слегка пододвинув ее к себе, чтобы скрыть ее от Кизару. — Тебе нужно беречь себя… Когда ты родишь моего сына, мы станем всесильны, но пока… — Это будет дочь, — сказала Робин. — У меня будет дочь, ваше величество. И мы не станем всесильны. Вам всегда будет кто-то угрожать. Как и нам. Мне и моему ребенку. Она осторожно убрала его руки и пошла к гостям — Аокидзи и Луччи смотрели ей вслед. — Беременность меняет женщин, — сказал последний. — А брак и того больше… — Если у меня будет дочь, разницы никакой нет, — сказал Аокидзи. — Девочка имеет одинаковые права на трон. Главное, выдать ее замуж за принца по крови, а остальное уже не имеет значения… — Я думаю, у вас есть опасения для ваших подозрений, мой принц… — сказал Луччи. — Пока ее величество занята гостями, позвольте показать вам кое-что очень важное… Это не займет много времени.