Морем и сталью

Виви осторожно подняла одеяльце с лица спящей дочери — Рика посапывала, не забыв сунуть в ротик маленький палец. Чудная девочка — все в ней прекрасно — и ее умный взгляд, и понимающее сердце. Если бы здоровье одарило бы ребенка своими дарами, не было бы счастливее матери на свете — но, к несчастью, боги отказали ее единственной дочери в возможности быть обычным ребенком. Виви смотрела на спящую дочь и понимала — Нико Робин была права — она украдкой зачала ее, она обманула и богов, и собственного мужа, она родила ее вопреки, и теперь должна была уплатить свою цену. Если ее дочь уйдет в лучший мир, это будет справедливо для Виви и для Козы, равнодушного отца — но несправедливо для самой девочки, такой милой, такой доброй… — Если ты выздоровеешь, — прошептала Виви, — Я больше никогда не позволю лжи коснуться тебя, доченька. Я уплачу любую цену, лишь бы с тобой было все в порядке… Ее губы слегка коснулись нежной детской щеки — а слезы осторожно упали на край розового одеяльца. Виви точно знала, она уже никогда не будет любить сильнее, чем сейчас — и она обожала своего ребенка, готовая отдать все ради ее здоровья. Другого выбора у нее не было… Но даже если бы он и был — что бы это изменило?.. — Принцесса Виви, — сказал лорд Далтон, — Мы почти приехали. Еще час — и мы подойдем к подземному переходу… — Разве мы не должны подняться на самый верх горы? — удивилась Виви. — Разве не там живут принцесса Куреха и ее свита? — Именно там, — подтвердил Далтон. — Но подняться по горе на ее вершину вы не сможете. Она слишком опасна, эта гора — и сейчас разгар зимы. Мы погибнем еще на переходах. — И как же мне быть? — Виви заметно переживала. — Хранитель Севера обещал, что меня проводят к его матери, если я соглашусь на его условия… Как же тогда я увижу леди Куреху? — Именно для этого я и еду с вами, — сказал Далтон, вслушиваясь в стук колес экипажа. — Я служил ее старому королю, и леди Куреха помнит меня. Она всегда принимает меня, если я приезжаю навестить ее — но никого другого из дворца видеть не желает. Потому-то меня и отправили с вами, я буду гарантом, чтобы вы повидались с моей госпожой. Лорд Вапор не знает о том, как подняться на вершину горы — да это и не волнует его… Видят боги, он слишком занят своей женой и своими детьми, чтобы думать о старой матери… Но мне леди Куреха поведала способ подняться к вершине горы — и я проведу вас за собой. Однако ваша свита останется там и вернется во дворец. Я доверяю крон-принцессе, хранительнице Юга, но не доверяю вашим людям. — Это ваше право, — согласилась с ним Виви. — Пусть будет так. Я не прошу, чтобы моих людей впустили на гору вместе со мной. Я поеду с вами и с моим ребенком. Я верю вам, и знаю, что вы проводите меня туда и обратно. — Даю вам слово лорда… — кивнул ей Далтон. — Скоро мы будем на месте, миледи… — Я все решила… — прошептала Виви дочери. — Даже если мне придется убить чудовище, живущее рядом с леди Курехой, я сделаю это во имя твоей жизни. Пусть даже после боги и проклянут меня. Твоя жизнь важнее всего на свете — я спасу тебя, и никто никогда не разлучит нас, мое единственное дитя… Она осторожно коснулась ладонью складного ножа с выбитым на нем гербом северных лордов — ей его передал Вапор, когда она дала свое согласие на убийство чудовища, живущего с его матерью. Нож неприятно холодил ее ладонь, которая все еще хранила тепло ребенка — но сомнений Виви не испытывала. Ни сомнений, ни страха, ни боли… Только желание спасти своего ребенка — естественное желание для матери… *** Хэнкок смотрела на играющую с большой и сильной рукой Тайгера Соран, и в очередной раз вспомнила о своей старшей дочери — потерянной несколько лет назад. У Соран светлые волосы цвета льна, волосы ее отца, теплые добрые его же глаза, и милая улыбка. Фишер Тайгер не любит детей, но даже его сердце растаяло после того, как девочка поулыбалась ему — Соран прелестна, и это нельзя не признать. — Если ты понесешь от меня дитя, пусть это будет девочка с такой же улыбкой, — сказал он, перекатывая ребенка с одного плеча на другое. — Я рожаю детей по любви, — призналась Хэнкок. — По глубокому чувству… Я хочу оставить что-то для себя, и у меня рождается дочь. Так было трижды, но второй мой ребенок погиб еще в моем теле. А эту девочку мне подарил слабый юноша с чудными глазами… Я любила его, — мечтательно сказала она. — А старшая дочь? — Тайгер смотрел заинтересованно. — Она такое же милое улыбчивое дитя? — Ташиги?.. — Хэнкок нахмурилась. — Вовсе нет… Эта девочка с упрямыми глазами, суровой кровью первых людей, сжимавшая меч крепче чем расческу или погремушку… Она очень сильная, но очень холодная, истинная Боа и истинная дочь своего отца… — Хэнкок вовремя прикусила язык, чтобы не назвать его имя. Суровое спокойное лицо Конга встало перед ней — его ребенка она вынашивала в тайне от целого мира, лишь бы никто не отнял у нее маленькую темноволосую девочку, которая немного позже просто покинула ее во имя своей мечты. — А ты ведь любила ее отца… — заметил Тайгер. — С такой нежной яростью говоришь о дочери… Кажется мне, что не только его кровь одарила ее силой — но и твоя кровь тоже. — Я люблю свою дочь, — сказала Хэнкок, помолчав. — Но она слишком сильно любила свободу. Свободу от мира и его законов — и даже свободу от собственной матери. Она ушла в море, и я не знаю, где она сейчас и что она делает. Возможно, ее уже даже нет в живых… Я мечтаю однажды встретиться с Ташиги — но пока ни она, ни я не готовы к этому. По крайней мере, моя дочь никогда не писала мне писем. И никогда не хотела меня найти… — Зато тебя пытается найти твоя младшая сестра, — сказал Тайгер. — Мои люди слышали от проходящих судов, что от ее имени тебя ищут солдаты королевской гвардии. Она обратилась к принцу Акаину с просьбой вернуть тебя и твою сестру… — Его невесту ты похитил вместе со мной, — напомнила Хэнкок. — Я везла Соран в столицу, чтобы обручить ее с принцем. Так было бы выгодно моему народу… Теперь он хочет получить свои права назад. — Я не думаю, что это из-за ребенка… — Тайгер взял девочку на руки и передал ее матери. — Скорее всего, твоя сестра в отчаянье пытается вернуть тебя назад. Ты ведь говорила, что она никогда не жила без тебя и Сони… Она готова пойти на что угодно, лишь бы я отдал тебя — но при этом она еще и обратилась к принцу, которого я лично считаю своим худшим врагом за весь его снобизм и все его высокомерие… — Верни меня тогда, — усмехнулась Хэнкок. — И все это закончится… Тебя не будут преследовать, а я снова стану править своим народом… — Молчи, — рассмеялся Тайгер. — Я мужчина, и только я решаю, сколько ты будешь находиться на этом корабле со мной. И если я захочу, я никогда не отпущу тебя, до самой твоей смерти — и, видят боги старые и новые, ты не пожалеешь об этом… *** Принцесса Виола вышла из покоев принцессы Робин счастливая с глазами полными слез — тяжелые роды Робин кончились, и крошечная попискивающая, как котенок, девочка приняла свое первое омовение из рук лорда Ло. Не обращая внимание на счастливых придворных, крики и шум, Виола вошла в кабинет и сползла по стенке — она была искренне рада за принцессу и ее дочь, и искренне презирала себя за то, что позволила Ребекке проникнуть в эти покои. — Ну что? — принц Аокидзи подошел к ней, заглядывая ей в глаза. — Как все прошло? — У вас родилась дочь, — безучастно сказала ему Виола. — Она здоровая и красивая, как ее мама, хотя та едва и не отдала богу душу. Благодарите лорда Ло, который помог ей разрешиться от бремени… Его мастерство и знания… — Благодарю, — буркнул Аокидзи тут же исчезая в коридоре, не дослушав ее. Виола с ненавистью посмотрела ему вслед — как может этот недостойный человек, который изменил своей же жене в день ее родов, считаться королем большой страны? Почему именно ему выпала честь стать мужем такой достойной женщины? И как ей теперь смотреть в глаза леди Робин после всего того, что произошло?.. — Дочь? — хмыкнула Ребекка, проходя мимо своей тети. — Я бы родила ему сына… Слабая женщина… Скорее всего, она больше не сможет зачать дитя… — Заткнись! — прошипела Виола, вцепившись ей в руку. — Маленькая потаскушка! Ты немедленно соберешь свои вещи и пойдешь за мной! Ты больше не будешь фрейлиной принцессы Робин! Я сама передам эту весть принцу и извинюсь за тебя перед ними обоими! — Кузан никогда не позволит тебе этого, — рассмеялась Ребекка. — Он любит меня, и у нас будет ребенок… Он его признает, быть может, даже расторгнет свой брак с этой нищенкой с запада, когда я рожу ему сына… Я молода, хороша собой и умна. Я намного лучше подхожу ему, нежели этот книжный червь, помешанный на истории… Виола коротко размахнувшись, влепила племяннице пощечину — и та испуганно повисла на ее руке, глядя на то, как темнеет от гнева ее лицо. Любимая дочь Скарлетт и Кироса никогда не вызывала у Виолы таких чувств, но теперь она поняла, как много упустила в ее воспитании. — Ты не будешь рожать этого ребенка, Ребекка… — спокойно сказал Виола, взяв себя в руки. — И я не позволю тебе разрушать эту семью. Они стали родителями. Значит — он и она станут королем и королевой страны. Тебе больше нет тут места. Ты сыграла свою роль, роль его подстилки, теперь же тебе стоит уйти. — Как ты смеешь? — Ребекка попыталась вырваться, но осеклась, увидев гнев в глазах тети. — Хорошо… Я пойду с тобой, потому что не хочу устраивать тут сцен. Посмотрим, что отец скажет на все это… И как отреагирует дедушка! Она вырвалась и пошла по коридору, расталкивая других фрейлин, Виола спокойно пошла за ней. Она знала, что впереди ее ждет тяжелый день — ей хотелось принять ванну, смыть с себя грязь этого дня, надеть чистое платье и вернуться к своим обязанностям при дворе. Проходя мимо покоев принца, она заглянула туда и умилилась склонившемуся над Робин с младенцем лорду Ло — умнейшему и талантливейшему из докторов, как она сегодня убедилась. Возле них стоял принц Аокидзи, на которого они оба не обращали внимания. — Как было бы хорошо, если это был бы их ребенок… — подумала она про себя. — Аокидзи не заслуживает такого счастья… *** — Моя дочь… — нежно сказала Робин. — Доченька… Кажется, мое сердце готово разорваться от нежности, переполняющей его. Я так люблю ее, лорд Ло! Неужели так возможно? — Она заставила вас всех поволноваться… — вежливо сказал он, снимая мокрый передник. — Но я рад, что все кончилось благополучно. — Подай мне ее сюда… — Аокидзи спокойно взял из рук Робин девочку и внимательно осмотрел ее. Сомнений не было — это первый законорожденный ребенок в третьем поколении королевской семьи. Маленькая темноволосая девочка с большими темными отцовскими глазами… — В любом случае, она первая наследница крон-принца, — сказал он. — Наша дочь… Она выглядит слабой, но здоровой. Лорд Ло, вы уверены, что ее рождение не причинило вред моей жене? Раз у меня родилась дочь, то сын не заставит себя долго ждать, я думаю… — Сейчас рано об этом говорить, — рассердился Ло. — Роды были тяжелыми. Девочка лежала неправильно, мне пришлось повернуть ее, дабы она не погибла в родах… Принцессе нужно время и забота, чтобы восстановиться. — Разумеется… — Аокидзи подошел к жене, которая с тревогой смотрела на ребенка в его руках, поцеловал ее в мокрый лоб и вернул ей попискивающего младенца. — Я счастлив, что ты подарила мне дочь, любовь моя. Сейчас же отправлю вестей к дяде… — В этом нет необходимости, — перебил его Конг, входя в покои молодой матери. — Я уже узнал о счастливой вести. И я безумно счастлив… Счастливо улыбаясь, крон-принц грузно прошел по комнате, не обращая внимания на склоненные перед ним головы, подошел к кровати и нагнулся, глядя на Робин и ребенка. — Это действительно первая принцесса… — расхохотался он, от чего ребенок испуганно заплакал. — И она похожа на своего отца… Надеюсь, в будущем проявится что-то и от матери… — пошутил он. — Поздравляю вас, молодые родители! Кузан, мальчик мой, ты первый, кто подарил мне счастливые вести… Рожденное в браке счастливое дитя — это то, о чем я мечтал, правда, лорд Дофламинго? Вошедший за ним первый советник улыбнулся и склонился в поклоне перед маленькой принцессой. — Вы правы, ваше величество, — сказал он. — Ваше условие было выполнено… Родилась принцесса, которой однажды суждено будет защищать нашу страну и наш трон… — Я назову ее Куиной, — просто так решил крон-принц, не глядя на выражение лица молодой матери. — Она ведь королевских кровей. Принцесса Куина! Звучит чудесно! И она будет настоящей принцессой! Так как ее родители станут королем и королевой нашей страны, как пустившие первую ветвь в нашем роду… — Ваше величество… — Аокидзи поклонился. — Мы счастливы… Мы клянемся вам в верности, правда, любовь моя? — Благодарю вас… — Робин еле сдержалась, чтобы не попросить всех выйти — громкие разговоры пугали ребенка. — Мы… — Вы осчастливили меня, а я осчастливлю вас, — крон-принц поцеловал и новоиспеченного отца, и руку молодой матери, — И я буду считаться дедом для маленькой Куины, отказов я не приму! Лорд Дофламинго, готовьте указ о передаче власти… Сразу после празднования первого месяца жизни принцессы, мы начнем подготовку к коронации моего племянника и его жены!