Морем и сталью

— Мой брат, — Джимбей низко склонил голову. — Ты не представляешь, как долго я искал тебя, Тайгер… — Могу представить, — мужчина закурил, выпуская колечки дыма. — Мы думали, что очередные мелкие пираты решили бросить нам вызов, но я даже представить не мог, что среди них мой младший брат… Восемь лет я не видел вас. Как наш дом? Как мама? — Восемь лет я искал встречи с тобой, брат, — Джимбей вытер мокрое от слез лицо. — С того дня, как ты бросил вызов отцу и покинул наш дом. Многое изменилось… Мать здорова, она погружена в домашние хлопоты, но не забывает о своих нарядах и своих служанках… Последние годы она плачет о тебе реже. Это меня радует. — Я виноват, что причинил ей боль, — сказал Тайгер. — Я всегда был для нее только старшим сыном, но я никогда не забуду, сколько заботы она проявила обо мне, как тревожилась за меня… — Отец считает, что ты умер, — продолжил его брат. — Он все еще сильнейший хранитель Нептун, но пережитое подкосило и его… Отец скорбит о вашей ссоре. Он жалеет, что прогнал тебя… С радостью он бы вернул тот день, когда ты ушел из дома. — В том не было его вины, — Тайгер улыбнулся, глядя вдаль. — Я сделал свой выбор… Не мог я, Джимбей, дальше служить полу-королю, который обворовывал наш предел и издевался над нами. Наверное, после моего отъезда жалкие принцы зачастили к нам. — Так и есть, — Джимбей печально улыбнулся. — Ширахоши носит в своем чреве бремя… Его одарил им принц Кизару. Скоро она родит от него дитя. — Ширахоши? — ужаснулся Тайгер, лицо его побледнело, пальцы сжались. Он вспомнил нежное красивое личико сестренки, бегущей к нему, чтобы обнять его и рассказать свои секреты. Он без сил опустился на скамью, чувствуя, как кровь прилила к его сердцу. — Как этот мерзавец посмел так поступить с ней? Ты убил его? Отец убил его? — Он просто дал присягу Аокидзи, — спокойно сказал Нептун. — Позор моей сестренки стал последней каплей и для меня. Я покинул королевскую гвардию. Теперь я служу сам себе. Встал под командование капитана Луффи… — Того мальчика? — Тайгер показал на упрямого мальчишку, который отказался сходить на палубу чужого корабля. — Смелый поступок! Ты должен был сначала убить Кизару и Конга! Отомстить за Ширахоши! Ты и Арлонг — разве не вы ее хранители? Как ты можешь спокойно говорить мне о ее позоре, если даже ее родным братьям все равно? — Арлонг сейчас переживает личное горе… — Джимбей обернулся. — Я должен сказать тебе… Он… — Я его жена, — сказала вместо него Нами. Она стояла за его спиной и держала на руках своего сына. — Ты? — удивился Тайгер. — Рыжее солнце? — Я дочь первых людей, — гордо сказала красавица. — Внутри меня пламя. Мой отец продал меня в жены Арлонгу. Но наверное сейчас он уже отказался от меня. — Почему? — Тайгер не мог отвести взгляда от незнакомки. — Ты больна? Или ты ведьма? — Я родила ребенка не от него, — спокойно сказала Нами. — Этот мальчик — сын принца Кизару. Но я не жалею о том. Я люблю этого ребенка. И не смейте презирать меня за это. — Значит, этот принц… — угрожающе сказал Тайгер. — Как он посмел? После всего того, что Восточный Предел сделал для столицы… Впрочем, он успокоился и выдохнул — слишком уж много времени прошло с тех дней, когда он считал себя защитником востока. Кроме того, Ширахоши уже не восемь лет, она выросла, и, кто знает, быть может, именно таким был ее выбор, именно это все она хотела для себя. Тайгер не сделал ничего для семьи и для сестры с того дня, как он покинул их. Значит, у него нет права судить их. — У тебя хороший ребенок, — сказал он Нами. — Какая разница, кто его зачал, если ты держишь его на руках с нежностью, как мать солнце — свои облака? — Я люблю своих детей, — Нами покачала на руках сына. — Моя дочь, дочь твоего брата, она сейчас на побережье у моего отца. Он, наверное, проклял меня и отрекся от меня. Я хочу забрать ее. Лорд Джимбей обещал мне помочь. Он чувствует свой долг передо мной — но я просто благодарна ему за то, что остается мужчиной даже тут, в сердце море. — Я просто помогаю тебе, глупая, — Джимбей нахмурился и спрятал ее за свою спину — чтобы не раздражать старшего брата дальше. — Тут, в сердце моря, много мужчин, настоящих мужчин, — сказал ей Тайгер. — Ненастоящие сгинули в пучину. Если хочешь выжить в океане, приходится быть сильным. Он повернулся к своей команде, ожидавшей его решения, улыбнулся широко — разве не хорошее солнце светит им, разве не попутный ветер дует в их паруса?.. Расправил плечи и посмотрел спокойно и счастливо — это был тот самый взгляд, что вел его пиратов за собой и на бой, и на пирушку, и на виселицу… — Сегодня будет праздник! — сказал он. — Мой брат приехал ко мне! Пусть ром и эль льются реками, а дамы сияют, как начищенные жемчужины — будет музыка, будут танцы, будут веселые истории… Он повернулся к Луффи, который не сводил с него напряженного взгляда. Мальчишка-капитан завидовал тому, что у Тайгера и корабль был больше, и в команде было много людей, и Джимбей ловил каждое его слово. — Вас я тоже приглашаю, капитан, — сказал он. — В другой раз я отправлю тебя на дно морское, но сегодня будем веселиться, как добрые друзья. В конце концов, мы пираты — мы всегда поймем друг друга. Луффи задумался — стоит ли ему отомстить нахалу, как и положено настоящему мужчине и капитану пиратского судна. Но потом решил — на самом деле, он как пират должен уметь веселиться, если ему предлагают эль и музыку, он может согласиться на сегодня оставить оружие. — Я принимаю предложение, — сказал он. — Мои люди пойдут со мной. Но не думай, что сможешь легко отправить меня на дно морское. Я моложе тебя и я полон сил. Кто знает — может море примет тебя раньше меня… — И ты прав, молодой капитан, — Тайгер снял шляпу. — Спускайся к нам! Он обернулся и еще раз посмотрел на Нами — она выглядела как туземка, тонкая белая рубашка обрисовывала ее фигуру, темный пояс покоился на ее бедрах, рваная выцветшая юбка не могла скрыть красивых прямых ног. А лучше всего была копна рыжих волос, падающих ей на плечи. Она была удивительно красива — и Тайгер вдруг подумал, что не может ненавидеть Кизару за его выбор. Слишком уж хороша была бывшая жена Арлонга… Почти идеал. — Прими наше приглашение, — сказал он ей, — Дитя первых людей, солнце. Тебе будут рады на моем корабле. — Благодарю вас, — кивнула ему Нами, ее глаза скользили по могучей фигуре мужчины, губы призывно приоткрылись. За ними обоими из тени своей каюты наблюдала Хэнкок, оставленная после болезни в тишине и темноте. Она знала, что это было началом конца. Живое солнце пришло, чтобы забрать у нее ее героя. *** Напряженная Виви не сводила взгляда с могучей фигуры Чоппера. Тот, сгорбившись, сидел в продавленном кресле у огня перед ступкой с лекарственными травами. На его коленях сидела ее маленькая дочь. Леди Рика ослабла, но пальцы ее прочно вцепились в большую руку чудовища, а глазки водили по его лицу. Рика пыталась поговорить с ним — и он понимал ее слова, в отличие от уставшей матери. — Эта девочка больна особенной болезнью, — сказал он ей тогда. — Никто из живущих не может спасти ее. Но я помогу тебе. Я обещал маме, что буду помогать всем. — Маме? — удивилась Виви. — Леди Курехе? — Все зовут ее так, — глухо ответил ей Чоппер. — Но для меня она мама. Она нашла меня в снегах и спасла мне жизнь. Я благодарен ей. — Моя мама умерла, когда мне было четыре года, — Виви вспомнила прекрасную Нефертари Тити, и сердце ее задрожало от боли. — Она оставила мне отца и брата, но они не стоили и мизинца ее. Она была настоящей хранительницей Юга. — Я не знаю, от кого я родился на свет, — Чоппер качал Рику, чтобы она поскорее уснула. — Но я знаю, что нужно быть благодарным тому, кто спас тебя. И еще я знаю, что нужно успеть полюбить. Жизнь слишком коротка. Поэтому я люблю снег, теплый суп, весну короткую нашу. И ее люблю… — он показал на сонную Рику. — Ты любишь мою дочь? — спросила Виви. — Но ты знаешь ее несколько дней… Как ты можешь любить ее, если даже ее родной отец и тот, кто считает себя ее отцом, не любят ее? — Я полюблю любого, кто откроет мне свое сердце, — сказал Чоппер. — Я ведь зверь, так? Так и поступают звери… Они любят без причин. — Так поступали боги старые и новые, — сказала Виви. — Может, ты бог, а не зверь? — Я не знаю, — глуповато ответил Чоппер. — Спроси другой вопрос… Смотри — она спит… Рика тихо дремала в его больших руках. Маленькая девочка только во сне избавлялась от своей боли и мучавших ее страданий. Сейчас, когда сон окутал ее с головой, она казалась обычным ребенком. Сердце Виви сжималось от боли и отчаянья. Она готова была умереть сама, лишь бы принести выздоровление девочке… — Что я могу для нее сделать? — спросила она Чоппера. — Как мне быть? — Отпусти ее, — ответила за него Куреха. Она сидела у огня и смотрела на них. — Это лучшее, что ты, принцесса, сделаешь для девочки. Никто не спасет ее, даже мы с Чоппером. Но он поможет тебе — он любит помогать. Он протянет ее хрупкую жизнь еще ненадолго, чтобы вы могли побыть вместе. А потом… — Я готова отдать тебе весь Юг, — серьезно сказала Виви Чопперу. — Мою корону и всех моих людей, если ты спасешь ребенка… — Мне не нужна твоя плата, — грустно ответил ей зверь. — Я могу подарить тебе весь этот снег, чтобы ты не плакала больше. А вся моя жизнь в руках у твоей дочери. Но даже этого мало для ее выздоровления… Слезы Виви катились градом по ее щекам, она ломала пальцы, плечи ее содрогались от рыданий, в горле гасли слова, тяжесть обрушилась на ее сердце. Увидев это, Куреха встала и подошла к ним, чтобы забрать у Чоппера спящего ребенка — негоже девочке проснуться из-за рыданий матери… Чоппер осторожно передал матери Рику, а после высыпал содержимое ступки в плошку с водой, помешал, добавил пару капель эссенции и выплеснул все это в лицо Виви. — Что? — непонимающе пролепетала она. — Что это? — Не только девочке нужен сон, — сказал Чоппер. — Тебе тоже нужен сон, принцесса. Поспи. Я буду охранять вас. Пока падает снег, ты будешь спать. А когда проснешься — твои страдания кончатся. Виви попыталась сказать что-то, хотела встать, забрать ребенка, потребовать, чтобы он работал дальше — но силы покинули ее, глаза стали слипаться, ноги подкашивались. Прежде чем она успела понять, что с ней происходит, она потеряла сознание и упала на руки Чоппера. — Ей нужен сон, мама, — сказал он, заботливо укрывая принцессу. — И ей тоже… — мягко сказала Куреха, унося девочку с собой. — Мы поможем им обеим, сын мой. Когда Виви проснулась, долгая зимняя ночь еще не кончилась. Снег шел в светлые окна, комната была прохладной, на стекле появился иней. Она коснулась календаря и ужаснулась — она проспала целых три дня. Три долгих дня проспала она, отупев от усталости и переживаний. Наощупь найдя ночную рубашку и шаль, Виви торопливо вышла из комнаты и пошла искать свою девочку. Силы вновь вернулись к ней, она вдруг почувствовала себя молодой и красивой, как раньше. — Ты проснулась, — сказал ей Чоппер. Он сидел у потухшего огня, копаясь в углях. — Я рад, что ты поспала. — Где моя дочь? — спросила Виви. — Она еще спит? — Они спят вместе, — сказал ей Чоппер. — Мама и твоя дочь… — его большая рука указала в угол, где на старом верстаке, накрытые одеялами лежали Куреха и Рика. Старуха похрапывала во сне, нахмурив белые брови. На лице же маленькой Рики была улыбка, личико ее стало фарфоровым. Леди Куреха спала — но маленькая леди Рика была мертва. Виви сразу это поняла, едва увидела свою девочку. — Я усыпил ее, — сказал ей Чоппер. — Она обрела покой. Прости, что я вылечил ее не так, как ты хотела, но теперь ей легче. Твои мытарства причиняли ей боль. Твоя тревога стала ее тревогой. Теперь она спит. Ты отпустила ее… — Нет… — прошептала Виви. — Нет! Нет! Нет! Крик ее сорвался с губ, упал снегом с ветвей столетних кедров и застыл высоко в горах. Она кричала, кричала, кричала, повиснув в больших руках получеловека-полузверя, пока отчаяние и боль не покидали ее сердце с целебными слезами. — Ты отпустила ее… Она излечила тебя, — повторял за ней Чоппер.