Морем и сталью

— Ваше высочество, — улыбнулся Ло. — Выглядите лучше, чем выглядели недавно. Намного лучше. Глазам приятно смотреть. — Это всего лишь макияж и яркое платье… — Робин кивнула ему. — К тому же, он не бьет меня около недели и не принуждает к связи. Я могу решать дела и заботиться о дочери. Больше мне ничего не нужно. — Говорят, что ваши отношения стали лучше, слухи разносятся по дворцу… Не могу не признать, меня это радует, но и не радует тоже… Вы были образцом непослушания и смыслом революции в моих глазах. Если вы станете просто мирной супругой, я буду рад за вас, но потеряю свой смысл. Как мне быть? — Вы преувеличиваете, лорд Ло, — Робин подала ему руку. — Он меня ненавидит, как и прежде. Но я дала ему отпор и выставила свои требования. Ему пришлось их принять. В конце концов, выбора у нас у обоих нет. — Дитя… — Ло погладил ее бледную ладонь. — Вы умерли в день своих родов и переродились заново. Я горжусь вами, леди Нико Робин из поместья Охары. Я буду рад увидеть, как вы станете королевой. Не королевой подле безумного мужа — но королевой настоящей… — Благодарю вас… — Робин с улыбкой посмотрела на лорда Ло, пытаясь отыскать в нем то, что заставляло ее радоваться его присутствию. Он не был похож ни на одного мужчину, к которому ее тянуло раньше. Не было в нем ничего и от Ророноа Зоро, которого она любила, которому единственному она позволила прикоснуться к себе по собственному желанию. Но этот мужчина был умен, умнее ее самой, начитан, силен, к тому же именно он спас их с Куиной — а значит, ей было больше не о чем мечтать. Если лорд Ло уважает ее и хочет продолжить их общение, она с радостью согласится на это. В столице он был ее единственным другом, не считая милой принцессы Виолы, которая с добротой относилась к ней. — Я был бы рад увезти вас снова на развалины Рафтеля, — шепнул ей на ухо Ло. — Посидеть снова в старых залах библиотеки и вдыхать запах сорных трав, которые бурно расцвели на местах завалов… И чтобы рядом в колыбели спала маленькая принцесса Куина. Иногда мне кажется, что я имею на нее больше прав, нежели ее недостойный отец. — Вы спасли ей жизнь, — улыбнулась Робин. — Вы ей отец больше, чем Аокидзи, но знаем об этом только мы с вами. Когда она вырастет, она обязательно отблагодарит вас. Я позабочусь об этом… — Принцесса Робин много времени проводит с твоим племянником, — буркнул Акаину. — Лорд Дофламинго, лорд Ло отдает себе отчет, что говорит с будущей королевой? Он груб и фамильярен… Если моего брата не беспокоит такое, то меня уж точно выводит из себя. — Они дружат, — Дофламинго усмехнулся. — К тому же их связывает наука. Она посвящает только его в тайны прошлого. К тому же ее роды могли кончиться смертью для нее, он спас ей жизнь. Принц Аокидзи об этом помнит. Он должен помнить об этом, пока принцесса Куина растет. Только благодаря моему племяннику он станет королем, если говорить фигурально. — Тогда мог бы попросить его не спасать девчонку, — рассердился Акаину. — И королем стал бы я. Дядя готов душу вырвать ради младенца… А моя женушка меня уже боится и не собирается рожать в ближайшее время… Им пришлось замолчать, потому что Конг, который беседовал с Фуджиторой и Виолой, вдруг поднял руку, заставляя всех обратить на них внимание. Лицо крон-принца сияло. Он счастливо улыбался. — Мои любезные родственники, — сказал он. — Сегодня я пригласил вас только для того, чтобы провести с вами еще один вечер без особого повода. Но повод нашелся сам… Я прошу вашего внимания! Мой племянник принц Фуджитора и его супруга только что оповестили меня о счастливой новости для всей нашей семьи. В ближайшем будущем они станут родителями! Еще один принц или принцесса родятся в нашем дворце! У моей наследной внучки, принцессы Куины, будет маленький брат или сестра! Давайте же поздравим их! Счастливый гул раздался в зале. Все тут же начала хлопать и радоваться. Принцесса Цуру бросилась к брату, чтобы поздравить его, ее дочь скривилась — еще один бессмысленный младенец, Аокидзи выдавил из себя кислую улыбку, он никак не мог представить, что его догонит самый никчемный брат, его жена бросилась обнимать Виолу и поздравлять ее, принцесса Мари вообще не понимала, что ей делать, пока ее не подтолкнула старуха Ньен, Кизару сделал вид, что его это вовсе не касается. — Видишь? — Акаину сплюнул. — Даже у инвалида будет наследник… Как он сумел? Он же стерилен, этот лиловый тигр… Неужели кто-то постарался и осеменил его женушку, а? Уж точно без магии или медицины этого бы не произошло. — Странно… — Дофламинго задумался. — Это слишком странно… Я говорил с доктором, он полностью был уверен, что у принца не может быть детей… Возможно, тут ошибка? Или чудо? Я не верю в чудеса, но все же… — В любом случае, мне надо будет снова сегодня навестить свою жену, — Акаину рассердился. — Все вокруг беременны, кроме нее. Я остался единственным наследником без наследника. У Кизару скоро родится второй внебрачный ребенок, Аокидзи подарил наследную принцессу, даже жена инвалида беременна… — Ваше время обязательно наступит, мой принц, — Дофламинго склонился. — Но сейчас нужно поздравить вашего брата… Они ждут… Все сказали слова поздравления. — Не смей мне указывать, — буркнул Акаину, но поспешил поздравить Фуджитору и Виолу. — Это чудесная новость, — Аокидзи поцеловал руку Виолы. — Я рад, что у моей дочери будет брат или сестра. Мои поздравления! — Благодарю вас, — Виола больше всего на свете хотела оттолкнуть ненавистного ей человека, с мыслью, что она будет растить его ребенка, но постаралась сдержаться. — Спасибо, ваше высочество. — Как насчет вашей племянницы? — спросил он. — Леди Ребекка вернется к своим обязанностям? Моей супруге нужна фрейлина и я… — Она уехала домой, — выдавила из себя Виола. — К сожалению… Ей пришлось. Ее здоровье и ее манеры стали ухудшаться здесь. Отец отправил ее домой, а мой супруг дал на то согласие. Я пришлю вам других фрейлин для принцессы Робин. Прошу меня простить… — Вот как… — что-то похожее на сожаление мелькнуло в лице Аокидзи, но тут же сменилось на равнодушие. — Жаль. Она была довольна полезна. Желаю ей выздоровления… Он тут же отошел от Виолы, и она тяжело вздохнула — так неприятно было ей присутствие этого человека. Ее супруг мягко коснулся ее плеча, и Виоле стало легче. Пока с ней ее лучший в мире муж, она справится. — Похоже, принцы не особо довольны… — шепнул Ло на ухо Робин. — Особенно второй по старшинству. Он так смотрит на свою жену, что она испугалась как мышонок. — Говорят, он груб с ней… Аокидзи тоже груб со мной, но я старше… — Робин выдавила из себя улыбку. — Я много пережила, и могу справиться с мужчиной, а она совсем ребенок… Я хочу поддержать ее, но боюсь предательства. Пусть лучше это сделает Виола за меня. Она хороший человек, и она самая старшая среди нас. — Гости начали расходиться, — сказал Ло. — Ваш супруг занят фрейлинами. Могу я проводить вас домой? Скоро ваша дочь проснется и начнет просить свой ужин. Да и вам лучше отдохнуть — через три дня вас ждет коронация. — Вы правы… — Робин оперлась на его руку. — Я с радостью вернусь домой, к ребенку… Надо только предупредить моего мужа, хотя, по-видимому, ему все равно. Она осторожно подошла к Аокидзи, испуганные фрейлины расступились, пропуская ее вперед. Аокидзи нахмурился, когда увидел Робин — не мог простить ей ее недавний выпад — но все-таки встал и вышел навстречу ей. Братья и дядя должны видеть, что он уважает и любит свою жену. — Моя принцесса, — любезно улыбнулся он. — Что-то беспокоит вас? — Мне пора вернуться к ребенку, ваше величество, — сказала ему Робин с улыбкой. — Она скоро проснется и ей потребуется мать. Мне стоит быть рядом, чтобы она не плакала. Я уложила ее рано сегодня, и я не хочу, чтобы у нее болел животик от молока кормилицы. — Это верно, — Конг, который сидел рядом одобрительно кивнул. — Клянусь богами старыми и новыми, моя милая племянница Робин такая же хорошая мать, как и моя собственная… Она тоже кормила нас с моим братом и сестрами грудью и беспокоилась о нашем сне. Ты должна вернуться к девочке, моя милая. Это правильно. — Я провожу тебя, — недовольный Аокидзи поднялся с места, но Робин остановила его движением ладони. — Меня сопровождают лорд Ло и мои фрейлины, — сказала она. — Я хочу показать лорду Ло карту роста дочери, чтобы он оценил, как она прибавляет в весе. После я сразу лягу спать. Вам не стоит прерывать ваше веселье. К тому же в семье такая радостная новость… Поздравьте будущих родителей и за меня, ваше величество. А я вернусь к своим обязанностям матери. — Хорошо, — Аокидзи бросил на Ло недобрый взгляд, но кивнул ему. — Я надеюсь на вас, милорд. Будьте осторожны и внимательны… По ночам замок бывает негостеприимным. — Слушаюсь, — кивнул тот, подавая руку Робин. — Я не только врач, ваше величество, я еще и третий фехтовальщик при дворе. Я сумею защитить будущую королеву и мать будущей королевы. Прошу нас простить… Он осторожно увел Робин за собой, и она не удержалась от смешка при виде недовольного лица супруга. Аокидзи выглядел недовольным, но ей даже понравился ответ Ло. Немногие решались так говорить с будущим королем — но у Ло в этом плане не было никаких принципов. — Вы отвратительны, — рассмеялась она. — Завтра он прикажет найти нового врача для дочери. — Зато хотя бы раз кто-то заставил его замолчать… — улыбнулся он. — Разве это не приятно? *** Трафальгар Вотер Д Ло возвращался в свои покои, проведя в главных покоях принцессы Робин более двух часов. Ее супруг так и не вернулся туда, и, судя по шуму в замке, вечеринка продолжилась уже без женщин. Леди Цуру увела своего сына и ушла сама, степенные супруги Фуджитора и Виола тоже ушли, Акаину отправил свою юную жену в покои — думать о том, как им поскорее стать родителями. Остались наследные принцы, их дядя и множество лордов, служащих им. Они выпивали, ели, веселились и танцевали с юными фрейлинами и другими красотками двора. Это выглядело пошло и отвратительно, но Ло не судил никого из них. Напротив, он и сам испытывал сейчас желание приласкать женщину. Но только одну. Особенную. Ему самому сложно было понять, когда он так привязался к будущей королеве. Он видел ее обнаженной — даже более чем — он принимал ее роды. Он видел ее избитой и несчастной. Все это должно было отвратить его от нее, к тому же она была женой самого ненавистного ему человека во дворце. Однако ее ум и воспитание сделали свое дело. Он привязался к ней и стал испытывать к ней нечто вроде уважения. Его волновала ее судьба и судьба ее дочери — и сегодня, в этот самый вечер, он вдруг поймал себя на мысли, что хочет прикоснуться к Робин. Хотя бы один раз прикоснуться к ней так, как это должен сделать настоящий мужчина. — Это ты, Ло? — пьяный Луччи окликнул его. — Пошли к нам! У нас тут много эля и вина! И девочки! — Где твой хозяин? — спросил Ло. — Его жена и дочь ждут его в замке. Может пора ему вернуться к ним? — Подождут… — властно сказал Луччи. — Куда им обеим деваться теперь? Он нашел красотку, которая увела его в гостевые покои. Держу пари, сегодня он к жене не вернется. Она грубая и злая, эта леди Робин, не может его приласкать. Зачем ему такая супруга? Да и черт с ними… — Значит, сегодня он не вернется? — уточнил Ло. — Останется с девушкой до утра? — Останется, — уверенно сказал Луччи. — Я бы точно остался. Она такая нежная, эта леди Лизабет. Хоть и бастард лорда, но милая и манеры хорошие. Ло его уже не слышал, он торопливо возвращался назад, шел быстро и нервно, чтобы уже не передумать никогда. Сердце его колотилось, словно бешеное. — Я словно мальчишка, — сказал он сам себе. — Глупости какие… Сил вернуться назад уже не было — а вместе с тем и желания. *** Он не нашел ее в спальне маленькой принцессы Куины, не было ее в зале, где она иногда читала по ночам. Если книги и ребенок не отнимали внимание будущей королевы, значит, могло быть только одно место, куда она пошла бы. И он не ошибся. Открытую веранду с балконом с видом на дикое море — не на причал — построили еще в подарок первой королеве, матери Фуджиторы и Цуру. Она была из островного народа и любила море. Ее возлюбленный супруг приказал построить покои с видом на самое сердце моря. Теперь это место облюбовала и Робин. Отсюда пахло свободой, как она говорила. Она сидела на каменной скамье, в ночной рубашке, закутавшись в шаль, и смотрела вдаль. — Моя принцесса… — выдавил из себя Ло, осторожно открывая дверь. — Простите меня… Он ожидал увидеть недоумение и страх, ожидал, что она испугается и расстроится, ожидал тревогу и удивление. Но вместо этого на лице обернувшейся к нему Робин он увидел то же, что чувствовал сам. Она смотрела прямо ему в глаза, отчаянно и горячо — и было видно, ее тоже мучают странные желания и чувства, но она тоже не может дать им определения. Или не хочет уже. Ему хватило одного или двух шагов, чтобы оказаться рядом с ней. Его руки обхватили ее плечи, талию, бедра, шею — все, все, на что он только смотрел все это время. Губы его коснулись ее губ и остались там. Горячие поцелуи захватили его полностью, страстью остывая внутри. — Мой муж не вернется сегодня, — ясно сказала она. — Эти покои вдалеке от крыла фрейлин. Они сюда не придут. — Я пришел сюда, потому что захотел прийти и увидеть вас, — сказал он ей. — Даже если вы прогоните меня, я не уйду. — Я не прогоню вас… — печально улыбнулась она. — Мне больше не к кому идти… Поцелуйте меня, лорд Ло.