Морем и сталью

— Мы с детьми путешествуем с единственной целью — найти возможность помочь моей семье и жителям моего города выйти из застоя, — вдохновенно врал Иванков. — Мы простые буржуа, но у нас есть мысли и решения, которые мы хотим предложить вашему хозяину. Благодаря им, мы бы смогли поддержать всех, кто сейчас голодает… — Вы думаете, что лорд Мория поддержит ваши стремления? — удивился Хогбак, не сводя напряженного взгляда с Иназумы, — Он довольно занят сейчас. Сам король призывал его дважды, и у моего хозяина важное задание. — Профессор, — умоляюще сказал Иванков, — Мы никак не хотим помешать лорду… Но мы его подданные, так как наш остров находится под его юрисдикцией, и наше единственное желание — спастись. Все вокруг говорят о грядущей войне, а война всегда несет в себе разрушения и гибель. И было бы хорошо, если бы у нас был шанс спастись самим и спасти наши семьи. Кроме побед и цветов с улыбками девушек страну ждут и горести, а возможно и голод. Наши идеи помогут нам избежать гибели в войне. Это наше единственное желание — сохранить наши жизни, ничего другого мы не хотим. — И какие же это мысли? — заинтересованно спросил Хогбак. — Господин Мория обязательно спросит меня, что я думаю обо всем этом. Вы понимаете… Мнение его первого помощника и доверенного лица очень важно, вас он видит первый раз в жизни, а мне он доверяет. Я чрезвычайно сильно могу повлиять на его решение, мой друг. Наверное, вы и сами это понимаете… Он облизал губы, не сводя взгляда с Иназумы, который деланно поправлял платье на груди. Сабо передернуло от подобного поведения — жена Хогбака, красавица Синдри, безучастно смотрела в сторону, не пытаясь даже помешать мужу. Она словно отсутствовала в этой наряженной зале, время от времени поправляя оранжевое боа с тонких плеч. Удивительная красавица — наверное, в иные дни она поражала взгляды и воображение мужчин, Сабо, казалось, сам слышал голоса влюбленных в нее, скандирующих ее имя, словно сам сидел в первом ряду и был влюблен в эту тонкую леди. Но теперь от нее осталась только тень, жалкое подобие, легкое напоминание о том, кем она была. С огромной жалостью вглядывался он в темные круги под глазами, в бледную кожу, в некое подобие улыбки — в других условиях эта девушка, поцелованная природой, расцвела бы, но здесь, в темных сводах мрачного замка, лишенная солнца и моря, она осталась лишь напоминанием мира о том, какой хрупкой бывает красота, как нужно беречь ее… — Я говорю сейчас о древних учениях наших предков, — между тем сказал Иванков. — О том, о чем боятся говорить ученые в столице. Я говорю об алхимии… Лицо Хогбака исказилось, и на мгновение Сабо показалось, что он напуган — но тот легко справился с собой и взял себя в руки, словно ничего и не произошло. Хороший манипулятор, Хогбак быстро изобразил скепсис и удивление, хотя руки его вцепились в спинку кресла, а пальцы задрожали. — Мой друг… — пробормотал он. — Всем давно известно, что алхимии не существует нынче… Это все древние сказки для детей и для фанатиков, и официальная наука давным-давно открестилась от учений наших предков. Это интересно только историкам нынче, но никак не дельцам. Вам тоже должно быть известно это, если я не ошибаюсь. — Вы абсолютно правы, — сказал Иванков. — Но я сам неоднократно проверял то, о чем пишут в древних книгах, и убеждался, что даже при наличии лжи и вымысла, в этих книгах есть и истина. Пусть даже и крупицы ее, но она есть. Если разобраться во всем этом вдумчиво и заинтересованно, то мы сможем постичь эти тайны. Из дерева можно будет получить слоновую кость, из свинца — серебро, а из бронзы — настоящее золото… — И сыворотку правды из грязи, — вдруг тонким голосом сказал Иназума, — Возможно даже эликсир бессмертия. Все корни вечной жизни лежат в алхимии. Познавший ее сможет жить вечно… Хогбак с удивлением смотрел на него, пока вдруг не решился обернуться и бросить украдкой взгляд на свою жену. Та даже не подняла глаз, но лицо его внезапно стало более живым и настоящим, нежели еще пять минут назад. Сабо сразу это почувствовал. Словно сама жизнь вдохнула себя в Хогбака, словно попыталась стать ему ближе. Словно все, что он говорил и делал, было обращено лишь к одному явлению — и суть его была в прекрасной Синдри. — Это все глупые сказки… — выдохнул он шумно. — Но мне нравится их слушать. Вы сумели привлечь мое внимание, мой друг. Я буду рад проводить вас к лорду Мории, если он решится вас принять. И буду рад выслушать ваше решение, о котором вы говорите. — Мы очень нуждаемся в вашей протекции, — сказал Иванков. — Моя дочь Ина так и сказала, что во всей стране только такой гений, как вы, способны понять и принять мое решение. Она доверяет вам и вашему разуму, только вы способны помочь ей и мне. Поэтому я смиренно прошу вас помочь нам в наших изысканиях. Сделайте все, что можете, чтобы лорд услышал меня. Ни о чем другом мы и жители нашего острова и не мечтаем. Мы также привезли вам скромные дары, чтобы заранее поблагодарить вас за ваше участие. Там украшения и ткани для вашей супруги, свежие гостинцы и оружие для вас. И я привез мою дочь и моего сына, чтобы они могли помочь мне рассказать вам о нашей идее… Равнодушно скользнув взглядом по Сабо, Хогбак восторженно смотрел на Иназуму в женском платье, готовый в любой момент сожрать ее глазами. Иназума выглядел очень внушительно — эдакая свежая полнокровная барышня, пышущая здоровьем и силой. Кроме того он был достаточно красив и для мужчины, поэтому в женском платье выглядел более чем достойно. Прогноз относительно того, что Хогбак очень сластолюбив, сбылись, и он не мог оторвать глаз от красивой дочери бедного буржуа, от чего у самого Сабо появилось ощущение гадливости и презрения. Вместо этого он был полностью поглощен самой Викторией Синдри — ее скорбь и боль словно передались ему, и он едва ли не был способен принять их. *** В постоялом дворе было шумно и громко, посетители ели тут, пили, пели песни, дрались и предавались страсти со случайными женщинами. Нами выглядела довольной, она любила шумное общество, ее сын спокойно спал в повязке на ее груди, Луффи и Джимбей основательно насыщались, а Ророноа Зоро поглощал бутылку эля за бутылкой, но так и не опьянел — здешний эль был хорош, подумалось ему, надо бы прикупить бутылок сто, когда придет время выйти в море. — А ты красотка, — говорил хозяин двора Нами. — Ты с этими пиратами? Не хочешь остаться у меня? Мои посетители заплатят много денег за твои танцы, и за то, если ты вдруг решишься провести ночь с кем-нибудь из них. — Они платят мне больше, — игриво сказала она, от чего Санджи едва не потерял дар речи. — Не думаю, что у твоих парней хватит денег на меня. Так что, прости, но нет… — Оскорбительно… — пробормотал Джимбей. — В свое время он бы даже глаз на тебя поднять не мог, миледи… — Ничего такого, — пожала плечами Нами. — Это время прошло, уважаемый брат. Теперь я просто портовая девка, а ты просто бедный пират. И мой ребенок незаконнорожденный, а мой хозяин — нищий капитан корабля. Это та истина, которую придется принять. И жить с ней тоже. — Знал бы он, что я был капитаном королевской гвардии, — выдохнул он. — Я могу насадить его голову на пику! — Он продал нам еду и эль по низкой цене… — Луффи задумался. — И мы дали друг другу слово, что не будем отнимать жизни просто так. Зачем нам агрессия и ненависть? Мы и без мечей и крови найдем то, что принадлежит нам. Давайте примем это решение и полюбим его. Эта истина нравится мне больше. — Я слышал, что вы приплыли из далеких мест, — сказал длинноносый Усопп. — Правда ли это? — Правда, — Зоро кивнул. — И у нас много дел, прежде чем уплывем отсюда. Не хочешь ли подсказать нам, где у вас тут портовые верфи? Наш корабль нуждается в ремонте или в обновлении… Но денег у пиратов нет, и мы могли бы как-то иначе заработать их. — Денег у пиратов нет никогда, — рассмеялся Усопп. — Все уже привыкли к этому. Я в том числе. Но мне нравятся пираты, мой отец был из таких. И я всегда мечтал, что встречу его однажды. — Тогда вступай в мою команду, — легко сказал Луффи. — И твоя мечта станет явью. Я собираюсь найти всех известных пиратов мира и сразиться с ними. Не ради денег или сокровищ. Ради того, чтобы узнать, чего я стою. Это моя философия. — Я бы и рад… — Усопп замялся. — Но у меня есть моя собственная команда. Так что, наверное, нет, не получится. Но я был бы рад. Говорите — ваш корабль нуждается в починке? В этом городе как раз есть судостроительная верфь с первоклассными мастерами. Они починят любой корабль или даже построят новый. И денег с вас они не возьмут. Эти ребята славятся своим бескорыстием. Если человек нравится им — они готовы сделать ему корабль. — Вот как… — задумался Луффи. — Тогда отведи нас к ним! Если даже я им не понравлюсь, есть еще Зоро, Санджи, Джимбей и Намиморе! Уж кто-то один должен приглянуться им. — Это верно, — сказала Нами, — Но странно, что они совсем ничего не просят за свой труд. Сдается мне, что все не так просто. — Так и есть, — Усопп кивнул. — Они признают лишь силу, и нравится им только тот, кто сильнее их. Если вы сможете победить их, они с радостью починят ваш корабль. Если же нет… — Тогда — что? — Джимбей недоверчиво смотрел на Усоппа. — Тогда попросят заплатить? — Ставкой будет ваша свобода, — Усопп опустил взгляд. — Если сильнее окажутся они, тогда вам придется стать их рабами. Их называют клан Френки. Они лучшие судостроители в городе и самые опасные в нем. Если вы не передумали, я отведу вас к ним.