Just be

Three Days Grace – Misery Loves My Company

      - Шепард, кажется, мы засекли Коллекционеров. Только что оборвалась связь с Горизонтом - одной из наших колоний в системах Терминус. – Обычно спокойный, как скала, Призрак, казалось, был несколько взволнован. Но вряд ли беспокойство его вызывали возможные жертвы среди населения. Шепард был уверен, что это - возбуждающий азарт ищейки, идущей по свежему следу. Свой своего видит издалека. Джон также испытывал этот лихорадочный азарт: кажется, они подбирались к врагу вплотную. Наконец-то, после гонки по всей галактике, выпадал шанс встретиться лицом к лицу. – Горизонт скоро атакуют. Если уже не атаковали. И вам следует знать еще кое-что…       Шепард мрачно исподлобья уставился на мерцающее голографическое изображение предводителя «Цербера». Смотреть в модифицированные имплантами, мерцающие неоновым голубым светом глаза ему не хотелось, потому Джон вперился взглядом в поднимающийся вьющийся дым неизменной сигареты в сухощавых пальцах Призрака. Обычно информация, которую выдавал ему мужчина, была краткой. И это «кое-что еще» ничего хорошего не сулило.       - На Горизонте находится бывший член вашей команды. – Призрак затянулся, медленно выпуская дым, держа паузу, и догадка заставила сердце Шепарда пропустить удар. – Кейдан Аленко.       Джон чувствовал, что совпадение вряд ли было случайным, но объяснить себе взаимосвязь пока что не мог. Пауза, так тщательно выдержанная Призраком перед тем, как он произнес имя биотика, без дополнительных комментариев говорила коммандеру о том, что церберовец был в курсе того, как Кейдан дорог Шепарду. Но к чему подстегивать Джона этой информацией, если он и так рванул бы на Горизонт, выжимая из «Нормандии» все возможные скорости? Раньше Призрак никогда не ронял лишних слов. Только те, что имели значение.       - Раньше Кейдан работал на Альянс. – Лицо Шепарда осталось как можно более безэмоциональным. – Почему он в системах Терминус?       - Официально – в рамках благотворительной программы, которая должна улучшить отношения между Альянсом и колонией. – Призрак тонко и холодно улыбнулся. – Но, конечно, Альянс что-то замышляет. А если пришлось послать стафф-коммандера Аленко, то это что-то очень серьезное. Предлагаю вам обсудить это с ним.       - Коллекционеры нападают на колонию, в которой совершенно случайно оказывается бывший член моей команды? – И, конечно, не какой-либо другой член команды первой «Нормандии». Именно Кейдан. Джона не покидало ощущение ведущейся двойной игры, но он все еще никак не мог нащупать узор плетущейся паутины. – Не верю.       - Ничего удивительного в том, что Коллекционеры интересуются вами. – Призрак затушил сигарету и переплел пальцы под подбородком. – Особенно, если они работают на Жнецов.       - Высылайте координаты. Мы отправимся прямо туда.       Кейдан против Коллекционеров? Один ли, со своей ли командой, но это было безумием, заранее проигранной битвой. Это у Шепарда был гениальный саларианский ученый - Мордин, который смог разработать барьер, защищающий от парализующего Роя Коллекционеров. А какие шансы были у простых, пусть даже и крайне талантливых, военных? Никаких. Джон не мог позволить своему биотику погибнуть. Учитывая сгущающиеся тучи, его даже не так остро взволновала сама возможность встречи с Аленко спустя такое долгое время. Горячечная тоска ушла на второй план. Четкие и ясные военные задачи, требующие немедленного решения, всегда отвлекали его от этих навязчивых лихорадочных мыслей.       Закончив сеанс связи, Шепард позволил себе еще минуту постоять, уперевшись взглядом в отражающую полированную поверхность стола. Ему требовалось время, чтобы переварить полученную информацию.       - Джокер, курс на Горизонт. – Джон поднял голову и прошелся ладонями по колючему подбородку, по шее. Что же… Если Коллекционерам хотелось заполучить Аленко, они только что осложнили себе жизнь, совершив роковую ошибку. Коммандер и так всегда выкладывался на все сто процентов, но реальная угроза жизни Кейдана вводила его в состояние ярости берсерка. Жнецы опережали его на полшага - пока опережали, - но тут им придется потесниться.       - Так точно, коммандер.       Что, черт побери, за спецоперацию Аленко мог проводить на богом забытом Горизонте? ***       - Лилит, у нас проблема. – Кейдан был сосредоточен, на лице его читалась усталость.       Он и миловидная женщина – одна из руководящих колонией, шли мимо сияющих белизной жилых отсеков. Вокруг по своим делам сновали обитатели колонии. Мягкое местное солнце бликами ложилось на стены, лица, яркую зелень травы, совершенно такой же, как на Земле. Все вокруг просто дышало ощущением покоя. Горизонт вообще был удивительно похож на родную Землю. Но у биотика не было времени на то, чтобы рассматривать пасторальные пейзажи. По полученной Альянсом информации, эта колония вскоре могла подвергнуться нападению Коллекционеров, в сотрудничестве с которыми, до кучи, подозревался и «Цербер». По прибытии на планету Аленко обнаружил, что системы защиты колонии попросту… отсутствуют. Боевые орудия хоть и установлены, но за ними не ведется должного надзора. Все силы его команды были брошены на срочную подготовку обороны. А сегодня внезапно отключились системы связи. Все стремительным галопом неслось к черту.       - Все не можете откалибровать прицельную матрицу? – Лилит мягко улыбнулась мужчине. Несмотря на общую неприязнь обитателей систем Терминуса к представителям Альянса, стафф-коммандер был ей симпатичен. Он был спокоен, рассудителен, не кичился своими полномочиями, не раздавал крикливо приказы налево и направо. От него так и веяло ощущением уверенной силы. И, надо признаться, офицер был чудо как хорош собой – смуглый, темноглазый, с черными густыми волосами, мускулистый и жилистый, как кожаный ремень. Только немного изможденный, вечно сосредоточенный то на одном, то на другом. Даже когда ей удалось усадить его на полчасика, чтобы напоить кофе, он не расслабился, а все задавал и задавал вопросы о колонии. И замолкал лишь для того, чтобы обдумать ее ответы.       - Защитные башни не заработают, пока мы это не исправим. Мне и моим людям не помешала бы ваша помощь. – Кейдан нахмурился, темные густые брови почти сошлись на переносице. Как он ни пытался доказать, что колония без защиты боевых орудий обречена в случае нападений, местные не желали его слушать. При их спокойной размеренной жизни любое нападение рисовалось им достаточно смутно, даже учитывая вести с других планет, подвергшихся атаке Коллекционеров. Они, подобно биотику, не посещали разоренных поселений, не ужасались царящей там неестественной пустоте – ни тебе трупов, ни следов битвы. Этакие космические «Марии Целесты». Учитывая тонкую политическую ситуацию, давить на обитателей Горизонта Аленко не мог, но мог убеждать, чем и занимался. К его чести, надо было признать, что любого другого давно могли послать ко всем чертям. От него тоже пытались поначалу отделаться, огрызаясь сквозь зубы, но постепенно, со скрипом, спокойная и неагрессивная настойчивость стафф-коммандера делала свое дело. А держать себя в руках, чтобы от души не окрестить всех местных идиотами, Кейдан умел как никто.       - Извините, коммандер, сейчас важнее восстановить систему связи. После мы сразу выделим людей вам в помощь. – Биотик мог бы поспорить с этим утверждением, но нутром почувствовал, что и так выжал из ситуации все возможное – обещание помощи. Раньше помогать ему и его солдатам никто не рвался.       - Хорошо. – Аленко примирительно поднял ладони и мягко улыбнулся. – Удивительно, как в поломке системы связи тоже не попытались обвинить меня.       - Люди здесь не доверяют Альянсу. Ничего личного в этом нет.       Разговор их прервал далекий гул где-то наверху, в облаках. Кейдан поднял взгляд к небу, прикрывая глаза от солнечного света ладонью.       - В чем дело? – Гул стал более отчетливым, и вслед за стафф-коммандером взгляды Лилит и остальных жителей колонии обратились к небу. Над колонией нарисовалась огромная тень, пока что не имеющая очертаний, зависла в облаках, а затем стала медленно увеличиваться.       Биотик выверенным медленным движением снял со спины винтовку, сделал пару шагов вперед, обходя поселенцев, обеспокоенно окруживших их с Лилит, и всмотрелся в оптический прицел, направив оружие на странный объект. Сомневаться в том, что это было судно, не приходилось, но Аленко мог поклясться, что никогда не видел крейсера, выглядевшего более чужеродно. Сердце под ребрами ушло вниз, а потом оборвалось пустотой. Коллекционеры пришли. И колония не была готова.       - Все в укрытие. – Кейдан оторвался от оптического прицела и бросил взгляд на Лилит. Даже сейчас он не кричал, но в хрипловатом голосе читался решительный приказ. Но люди были обескуражены, стояли, словно парализованные, на месте, пока от борта крейсера не отслоилась объемная темная туча, меняющая ежесекундно размеры и форму. И с поразительной скоростью рванулась к земле.       - Я прикрою вас! Бегите! – И только тогда поселенцы словно проснулись. Неуклюже спотыкаясь, бросились врассыпную, к жилым отсекам. Ужас в их широко распахнутых глазах почти физически ощущался биотиком, опутывая липкими нитями. Было смешно выходить с винтовкой против бесформенной тучи, но что еще он мог сделать? Покрепче уперев ноги в землю, Аленко открыл огонь, надеясь, что хотя бы часть снарядов придется в цель, отвлекая аморфное нечто на стафф-коммандера, прочь от спасающихся бегством людей.       Туча накрыла их, и Кейдан рассмотрел, что она состоит из каких-то синтетических небольших подобий насекомых. Они с монотонным, сумасшедшим гулом вились вокруг. Юркие и быстрые, выцеливали жертву, впивались щупами в открытые участки кожи.       Рядом кто-то в панике сшиб Лилит, повалив женщину на землю. На миг оторвавшись от прицела, Кейдан протянул руку, хватая женщину за предплечье и с легкостью вздергивая ее на ноги.       - Беги! – Биотик успел придать Лилит ускорения, развернув ее и подтолкнув в сторону жилых зданий, но в этот момент почувствовал болезненный укол в загривок, под самой границей волос. Сбив синтетическую дрянь с собственной шеи ударом, Аленко потянулся вновь прицелиться из винтовки, но мышцы свело судорогой и он с ужасом понял, что тело его каменеет, переставая слушаться сигналов мозга. Он все понимал, видел, как бегут люди, как падают, словно подкошенные, ужаленные. Но больше ничего не мог сделать. Ему оставалось только смотреть, как быстро, просто и незатейливо погибает колония. ***       Шепард уже видел последствия нападения Коллекционеров, но сам процесс наблюдал впервые. Рой парализовывал жертвы, готовя их к приходу основного врага – тварей, которые паковали тела в синтетические контейнеры и отправляли свою обездвиженную добычу на корабль.       Скольких уже успели переправить на судно, до того, как Джону и его команде удалось отбить атаку? С какой целью нужно было похищать людей в таком количестве? Пока что на эти вопросы не было ответов.       Джон сообщил Гаррусу и Джек о том, что среди местных должен находиться Кейдан, потому и он, и его товарищи вглядывались в лицо каждого обездвиженного мужчины, попадавшегося на пути продвижения. Но Аленко не было. И это пугало коммандера до темноты в глазах, до ощущения бездонной пропасти, разверзшейся под ногами.       Когда территория была зачищена от полчищ коллекционеров и хасков, когда залпы боевых башен, настроенных усилиями СУЗИ, ударили по крейсеру пришельцев, заставив Коллекционеров отступить, спасаясь бегством, Шепард устало привалился спиной к стене жилого отсека, обещая себе две минуты заслуженного отдыха. Потом он пойдет искать Кейдана. Он прочешет эту проклятую колонию до миллиметра, разнесет ее по кирпичику и найдет биотика. Джон задавил в себе ростки сомнений. Иначе не могло и быть. Ему не могло не повезти, черт побери! Он опустил на миг ресницы, силясь восстановить дыхание, а когда поднял веки и увидел Кейдана, не поверил своим глазам. Но сделал шаг вперед, ожидая, что сейчас моргнет – и поймет, что обознался.       Они стояли друг напротив друга в тишине разоренной колонии. И ни один, ни второй не верили своим глазам.       Аленко, лишь несколько минут назад вышедший из парализующего стазиса, мог бы поклясться в том, что воображение играет с ним воистину дурные шутки. Но даже если Шепард, стоявший перед ним посреди площадки, осунувшийся, усталый, весь заляпанный какой-то дрянью, и был галлюцинацией, то лучшей галлюцинации он не мог бы пожелать. И сердце его заходилось в неясно откуда взявшейся уверенности – это был Джон. Живой, невредимый, осязаемый. Теперь он стоял перед Кейданом, зеркально недвижимый, неверящий.       Шепард так долго шел к этому, что сейчас, оглушенный тем, что просто видит биотика, стоял, опустив руки. Было столько откровенно хреновых факторов, но ни один из них не сыграл. Джон выиграл этот раунд.       Кейдан качнулся вперед, выходя из ступора, сделал пару шагов и порывисто обнял неподвижного коммандера, с силой притянув его к себе. Гулко звякнули, соприкоснувшись, пластины брони. Горячее живое дыхание обожгло открытую шею Шепарда над воротом и он выпал, наконец-то, из какого-то странного безвременного междумирья. Вдохнул, осознавая, что не дышал до этого, поднял руки и стиснул Кейдана со всей возможной силой, прижимая к себе, так глупо и восхитительно просто утыкаясь носом в ложбинку под челюстью биотика.       - Я думал, что ты мертв, Шепард. Мы все так думали. - В хриплом голосе биотика слышались радость пополам с непередаваемой горечью. Эти интонации без пояснений рассказали Шепарду о том, что творилось с Кейданом все это время. Он слышал, как скребут перчатки мужчины по его броне на спине, словно ощупывая и убеждаясь, что все происходящее реально. Джон вдыхал знакомый запах, жадно ловил малейшие интонации голоса Аленко, но молчал. Столько раз представляя их встречу, он никогда не думал о том, что скажет Кейдану, и теперь безнадежно буксовал.       - Столько времени… Как ты, Кейдан? – Произнесенное вслух это прозвучало плохо. Торопливо. Сухо. Совсем не так, как невысказанным звучало в голове.       - Это все, что ты можешь сказать? Ты появляешься после двух лет отсутствия и ведешь себя так, будто ничего не произошло? Спрашиваешь, как у меня дела? – Аленко с неожиданной силой выпутался из рук коммандера, отстранился и обжег Шепарда негодованием на дне почти черных сейчас глаз. Он умирал вместе с Джоном все эти два с лишним года. Каждую ночь и каждый божий день этого проклятого времени. И сейчас он не понимал, что происходит, все сильнее запутываясь в собственных эмоциях – радость, счастье от того, что Джон жив, негодование, ярость. И обида. – Мне казалось, что между нами было что-то, Шепард. Что-то настоящее. Я… любил тебя. Мысли о том, что ты погиб, рвали меня на части. Как ты мог так со мной поступить? Почему ты не связался со мной? Почему не дал знать, что жив?       О, да. Кейдан любил Джона. Это он прекрасно понял, проведя в бесконечной пытке два года. Это не было простой привязанностью, временной горячечной страстью. Аленко болезненно восхищался Шепардом, он хотел быть рядом, защищая, прикрывая, согревая, прикасаясь к этому огню. И разве не имел он права говорить об этом? Пусть даже для Шепарда это было чем-то другим…       - Я не мог. Последние два года я провел в коме, пока «Цербер» восстанавливал мое тело. – И лишь уже произнеся эти слова, Шепард понял, что опять все преподнес не так, недостаточно объяснил, зашел не с той стороны. Но было поздно. Кейдан отшатнулся от него на шаг, а темные глаза его сузились в негодовании и недоверии. Да и кто бы чувствовал иное?       - Ты теперь работаешь с «Цербером»? – Голос Аленко прозвучал глухо, гораздо тише, чем раньше. И Шепард проклял себя за неосмотрительность и внезапно накрывшее его косноязычие. Он, обычно не лезущий за словом в карман, при биотике терялся, начиная нести ахинею. – И Гаррус тоже?       Информация в голове Кейдана сложилась в единую картинку, вызвав приступ дурноты. Коллекционеры, сотрудничающие с «Цербером», нападают на Горизонт… Шепард, работающий на «Цербер», так кстати оказывается тут же… Это не могло быть правдой! Его Шепард никогда не стал бы сотрудничать с террористами, никогда не пошел бы на предательство Альянса. Но факты упрямо говорили сами за себя.       - Поверить не могу. – Кейдан отвернулся и потер виски, ощущая зарождающуюся в мозгу боль. – Ходили слухи, что ты можешь быть жив, что ты работаешь на «Цербер», который стоит за похищениями колоний. Но я не верил…       - Послушай меня! – Шепард ухватил биотика за плечо, чувствуя, что начинает злиться на всю эту ситуацию: его вываляли в грязи все, кому не лень, дали пинка в Альянсе, а теперь выставили предателем в глазах Кейдана. Он никогда не представлял себе, что Аленко будет смотреть на него так – отчаянно, неверяще. Разочарованно. И не думал, что это будет так больно ранить. – «Цербер» хочет того же, чего и я – спасти колонии. Это не означает, что я служу им.       - Ты на самом деле в это веришь или просто «Цербер» хочет, чтобы ты в это верил? – Кейдан сбросил руку Джона со своего плеча и шагнул к коммандеру, глядя колюче и зло. – Я так хотел верить, что ты жив. Но такое… Такого я не ожидал. Ты предал все, во что мы верили. Ты предал Альянс. – Тихий голос биотика на миг сорвался. - Ты предал меня.       «Ты предал меня». Именно эта нотка сорвавшегося голоса что-то непоправимо сломала в Шепарде. Все терпение, с которым он относился к происходящему, все тщательно сберегаемые остатки благоразумия - все это одномоментно разбилось от разочарования в карих глазах. Его мог презирать кто угодно, но не Кейдан – всегда понимающий его Кейдан, всегда берущий его сторону, поддерживающий, убеждающий, что все будет хорошо. Только не он. Именно это было настоящим предательством. И за это предательство Джону хотелось разорвать биотика. Он так привык к его мягкости, податливости, так идеально подходившего Шепарду подчинения, что сейчас не мог простить этого бунта.       Затянутые в перчатки пальцы Шепарда метнулись вперед и впились в горловину брони Кейдана. Джон ухватил посильнее и без сантиментов дернул мужчину на себя, отступая с открытого пространства за нагромождение ящиков, подальше от глаз спутников. Секундная растерянность в карих глазах пришлась по сердцу клокотавшему внутри багровому туману гнева. От души приложив биотика спиной об ящики, Джон отпустил его ворот, но тут же сильно и жестко обхватил его голову – ладони легли на шею, большие пальцы – на скулы, а остальные пальцы сплелись на черноволосом затылке. Надо было что-то сказать - все то, что давило изнутри черной массой. Выплеснуть всю обиду, всю ярость, всю тоску, что копилась в нем долгое время, обидеть, причинить боль, да так, чтобы наотмашь. На миг взгляд Джона упал на знакомый шрам на нижней губе биотика и это запустило в воспаленном мозгу совсем другие желания.       Ощутив бронированные пальцы, больно давящие на скулы, Кейдан растерялся. Он не ожидал ничего такого от Джона, который хоть и был вспыльчивым, но никогда не позволил бы себе подобного. Да только в искаженном яростью лице сейчас не было того, известного ему, Шепарда. Или был? Опасный красный отсвет глаз на таком знакомом, но исхудавшем до выпирающих скул лице говорил в пользу отрицания. Но все черты и мелочи, вплоть до родинки справа на шее, вопили в мозгу биотика о том, что это Джон, мать его, Шепард. И отмахнуться от этих знакомых черт было невыносимо сложно. Это рвало на части. Родное лицо тем временем прорезала жесткая усмешка – и поплыли, теряя очертания, красные кибернетические шрамы.       - Все еще любишь меня? Таким? Предателем? – ноль обычного тепла и глубокого, заигрывающего, уместного обычно смешка в голосе. Внезапный скользкий холод, скрывающий... что? Ярость? Или похоть?       Врать самому себе было ни к чему – Шепард его пугал, насилие непередаваемо ясным обещанием светилось в красноватых зрачках. Но еще больше он боялся того, что происходящее могло стать непоправимым, той самой чертой, за которой могло не остаться совсем ничего, просто пустой черный космос – хуже, чем после смерти Джона. Кейдан при своем упрямом характере терпел, забывал и прощал из сумасшедшей любви коммандеру многое, чего не простил бы никому – просто не стал бы напрягаться, но, возможно, было что-то, чего он не простил бы и Шепарду. Предательства более низкого, чем то, на которое уже пошел Джон.       - Шепард, ты рехнулся? - Биотик судорожно хватанул воздуха ртом и хрипло выдохнул, стараясь сделать так, чтобы его голос прозвучал сильно, уверенно, возмущенно.       - Ты так думаешь? – Джон хмыкнул, жадно и безотрывно всматриваясь в черные зрачки.       Кейдан открыл было рот, собираясь с мыслями, но его губы тут же накрыл жесткий требовательный рот Шепарда. Зубы глухо стукнулись о зубы. Шепард не целовал его – он кусал, впивался, заставлял покоряться, больно протирался отросшей щетиной по губам, и снова врывался языком в рот биотика, не давая и глотка воздуха. Аленко попытался запрокинуть голову, избавляясь от мучительных поцелуев, но тут же получил полноценный и болезненный укус в шею.       - У меня мало времени, стафф-коммандер, так что представим, что стадию сопротивления мы уже прошли! – С бодрой и пугающей уверенностью рявкнул Шепард в ухо Кейдана. На затылке биотика осталась лишь одна рука Джона и он почувствовал, как другая потянулась к креплениям его брони.       На пальцах Аленко неконтролируемо повис голубой туман, разрываемый электрическими всполохами, и мужчина сосредоточился на формировании достаточно безопасного разряда, но сильный толчок качнул голову Кейдана затылком к ящикам с глухим стуком, и от ударного сотрясения свело где-то под черепом. Разряд погас, оставив биотика на миг оглушенным и лишенным ориентации в пространстве.       И в этот момент Шепард замер, ясно осознавая, что он творит. Всмотрелся в лицо Кейдана, отмечая искусанные им же самим губы, наливающийся синяк на смуглой скуле – отпечаток большого пальца, и, ужасаясь самому себе, разжал руки. Он и правда только что собирался оглушить Кейдана и... что? Изнасиловать его, жестоко подавляя сопротивление, в паре шагов от собственной команды? Отличный способ показать Аленко насколько он дорог Шепарду.       Джон собирался сказать что-то, извиниться, возможно, униженно замолить свое безумие, но сильные руки биотика толкнули его в грудь, отшвыривая, и Кейдан, протиснувшись между ним и ящиками, быстро вышел из закутка. Шепард шагнул вслед.       Не сказав никому ни слова, склонив голову, Кейдан удалялся медленным тяжелым шагом. Время выцветало, костенея морозными иглами. В бронированной широкой спине биотика Джон прочитал собственный приговор.       - Кейдан, ты нужен мне. Все будет как раньше. – Шепард зажмурился на миг, понимая, что несет околесицу, что сам только что своими действиями обрубил все возможные пути объяснений и примирения.       - Нет, не будет. – Биотик остановился на миг, обернулся. Побледневшее, его лицо было каменным. Яркие губы напоминали Шепарду о его собственной жестокости. – Ты должен был знать, что я не стану работать на «Цербер».       Шепард знал. Так же, как знал, что Кейдан теперь вряд ли стал бы работать и на него. И это окончательно отравило душу Джона.       Не обращая внимания на удивленные, бросаемые исподтишка взгляды Гарруса и Джек, коммандер по коммуникатору вызвал "Нормандию":       - Джокер, отправь за нами шаттл. Я устал от этой колонии.