Раса проклятых

Писал под Shiro Sagisu — Feudal Society Венимира двигалась к своей цели, не зная сна и отдыха с того самого момента, как она покинула базу Организации. Силы её были на исходе, а тело Джейсона, в которое она вселилась, слабело и усыхало с каждой секундой. Последние несколько часов она уже не столько шла, сколько падала вперёд, так и не касаясь земли. Лишь сила воли и жажда отмщения поддерживала её. Так было до тех пор, пока она не ощутила хорошо знакомую ей, мощную ауру. Тварь застыла на месте, и даже в её матовых, безжизненных глазах промелькнуло удивление, а затем… радость. Асура. Живой, сильный, опередивший её уже достигнувший города. И он был там не один. Ауру Тессы, пусть и более слабую, Венимира тоже сразу узнала. Как-никак, оба близнеца были в какой-то степени её детьми. Первыми сотворёнными ей Объектами. Лучшими представителями своей расы. Издав смех, похожий на раскат грома, Венимира вновь зашагала вперёд, чувствуя прилив сил и овладевавшее ей кровожадное безумие. Её поглотила лишь одна мысль: «Скорее! Скорее! Скорее!!!» *** Асура сейчас был не намного сильнее обычного юноши, но в удар он вложил весь свой вес, подавшись вперёд всем телом. Нос новоявленного отца S-01 хрустнул под его кулаком, и они оба, потеряв равновесие, повалились на тёплый изумрудный камень. Посох тоже упал, брякнув вдетыми в него кольцами. «Зачем я это сделал?», — подумал Первый Объект, но как только мужчина открыл рот в попытке что-то сказать, Асура вновь ударил его. Он чувствовал себя одержимым, с тем лишь отличием, что им овладел не злой дух и не демон, а гнев. Когда отец убрал ладони от своего лица, S-01 увидел струйки крови, текущие из ноздрей по губам и подбородку. Переносица была красной и неестественно сместившейся в бок. Холодный взгляд бледно-красных глаз пронзал сына парой невидимых ледяных копий. Асура потянулся к горлу мужчины, но не приблизился к нему ни на дюйм. Альбинос плохо соображал и лишь краем сознания понимал, что товарищи, должно быть, удержали его и оттащили от отца. Правую его руку, кажется, удерживали грубые лапищи Калеба, а левую — нежные, маленькие ладони Тессы. — Ополоумел ты что ли?! — басистый рёв Мартинеса перекрыл воистину безумный крик самого S-01, который вырывался изо всех сил. — Тише, тише! — шептала S-02 одновременно громко и тихо где-то у него над ухом. Дёрнувшись ещё пару раз, Асура, наконец, сдался и обмяк, прекратив почти все движения. Стоило прекратить бороться, и рассудок тут же начал постепенно возвращаться к нему. Ник остался единственным, кто не сдвинулся с места. Седой мужчина, опираясь на свой посох, вставал на ноги, а невидимка и не думал помогать ему. Хотя, надо отдать ему должное, на лице юноши была написана внутренняя борьба и пару раз он, кажется, сомневался, правильно ли поступает. — Полагаю, я заслужил это, — спокойно сказал седой мужчина, вытирая кровь с лица. Раздался громкий хруст, и его нос «встал» на место, а припухлость тут же спала. К этому моменту Первый Объект уже был в состоянии без труда понять человеческую речь, и потому он почти сразу ответил: — Ещё как, — голос его прозвучал тихо, но отчётливо. Он освободился от хватки Калеба и сестры, явно сомневавшихся, стоит ли его отпускать, но альбинос не стал больше нападать на сородича. Однако достаточно было взглянуть ему в глаза, чтобы понять, что ненависть его никуда не делась. Она просто стала холодной. — Я даже словами выразить не могу, ЧЕГО именно ты заслуживаешь… «отец». Назови своё имя, чтобы мне больше не пришлось тебя так называть. — Видемонт. Я Видемонт, а вы — мои дети. Тесса, — мужчина перевёл взгляд на седоволосую девушку, заставив себя улыбнуться, от чего она оробела, а потом снова посмотрел на S-01, — и Рианон. — Меня зовут Асура,<b/> — машинально возразил альбинос, скрипнув зубами. — Но ведь это не имя, данное тебе при рождении. Не имя, выбранное твоей родной матерью и отцом. Я надеялся, что приёмная семья, которой я вас отдал, назовёт вас должным образом, но в их памяти, кажется, сохранилось лишь имя Тессы. Манипуляции над чужими воспоминаниями — довольно трудная штука, и не всегда получается… — Замолчи! — вдруг выпалила S-02, до сего момента старавшаяся сдерживать собственные эмоции. — Назвался нашим отцом и теперь ведёшь себя так, будто не произошло ничего из ряда вон выходящего! Думаешь, мы должны просто со всем этим смириться, не задавая лишних вопросов?! Да чёрта с два!!! Асура вместе с остальными Объектами уставился на Тессу и устыдился. Вместо того, чтобы срываться, ему следовало бы поддержать её, ведь сестра сейчас, должно быть, испытывала не меньший шок и потрясение, чем он сам. А ей ещё и приходилось успокаивать близнеца, когда сама она была на грани. Видемонт лишь вздохнул, утратив всякую надежду на то, что хотя бы один из близнецов вот так просто доверится ему. — Пойдёмте, — сказав это, он повернулся к визитёрам спиной и медленно зашагал вперёд, постукивая посохом и маня их за собой. — Я постараюсь по возможности всё прояснить для вас. Тесса не двигалась с места, сомневаясь. Тело её била сильная, гневная дрожь, но как только Асура взял её за руку, дрожь эта тут же прекратилась, и девушка неуверенно на него взглянула. Было видно, что она сама не понимала, что именно сейчас чувствует, и что ей следовало бы чувствовать. — Братик, ч-что всё это значит? — пролепетала она. — Это и в самом деле… наш отец? Почему он здесь? — <b>Я не знаю, — честно признался Асура, глядя в спину удаляющемуся седоволосому мужчине. — Похоже, нам придётся выслушать его, чтобы докопаться до истины. В любом случае я… Что именно он собирался «в любом случае» сделать, Первый Объект так и не сказал. Он последовал за Калебом, Ником и Видемонтом, ведя Тессу за собой. S-02, кажется, неосознанно упиралась, а руку его сжимала с такой силой, что ему становилось больно. — Обращайте внимание на символы на стенах, и они сами многое вам расскажут, — сказал идущий впереди всех мужчина с посохом. Объекты и до этого осматривали настенные узоры, и они казались им необыкновенными, но непонятными, однако теперь всё было по-другому. Изображения и иероглифы, вырезанные в зелёном камне, будто начали двигаться, обретать смысл. Вот Объекты увидели две группы «человеческих фигур»: одна из них, изображавшаяся в преимущественно белых тонах, судя по рисункам, изначально была технологически развитой, наделённой интеллектом и процветающей; другая же больше походила на кучку приматов, большинство из которых даже на двух ногах ещё не стояло. Различие между ними было столь велико, что их, не колеблясь, можно было назвать двумя разными расами, но несмотря на это они, кажется, сосуществовали в мире. Развитая раса присматривала за более примитивной, направляла её, и так, похоже, было на протяжении всего их существования. Объекты проходили мимо целых эпох человеческого развития, запечатлённых в камне, и всегда покровители людской расы были рядом со своими подопечными, хоть и при этом оставались в тени. Кто-то явно использовал стены небесного города в качестве своеобразной летописи. Были там и многие другие изображения, но наиболее выделяющимися и часто повторяющимися были лишь два. Абстрактные изображения двух существ, одно из которых было похоже на огромную человеческую фигуру, окружённую ярким светом, в то время как другое походило на бесформенную тёмную массу с множеством глаз. Этот образ был уж слишком хорошо знаком Асуре, и он сразу понял, что этим зловещим, глазастым существом была Венимира. Без всяких пояснений Объекты поняли, что эти два существа воплощали собой две противоположные силы, находившиеся в постоянной борьбе. Борьбе, которая в какой-то момент завершилась победой света. После этого многоглазую тварь стали изображать по-другому: из огромного тёмного сгустка, от которого исходила ощутимая угроза, она превратилась в небольшой упрощённый символ чёрной ладони с открытым глазом в центре. Символ ладони стал в дальнейшем передаваться внутри развитой расы от человека к человеку, а светлая фигура, одержавшая победу, всегда возвышалась над ними, подобно некоему божеству. — Было бы неплохо, если бы и Вы что-то нам пояснили, — сказал Ник, прочистив горло. Он чувствовал себя неуверенно, требуя чего-то от Видемонта, однако тот не оставил его просьбу без внимания: — Вы сейчас находитесь в древнейшем городе на Земле, и, как вы могли заметить, он пуст. Но так было не всегда. Когда-то его населял народ, и город был наполнен жизнью. — Так значит, были и другие, подобные тебе и нашей матери? — об этом Первый Объект догадался, ещё увидев некоторые рисунки, но он всё же должен был убедиться в своих предположениях. — Да. Всего нас было чуть больше сотни, и не так давно мы процветали… — И что с вами стало? — спросила Тесса севшим голосом, предчувствуя, что ответ ей не понравится. Отец её вдруг замер. Даже по одному лишь виду его спины можно было понять, как он напрягся. Сейчас он напоминал каменное изваяние, чисто физически не способное двигаться. Не оборачиваясь, он с огромным трудом выдавил из себя слова: — Более семидесяти лет назад произошёл инцидент, и весь мой народ погиб в один день. Остался лишь я и мои дети. — Инцидент, хах?.. — S-01 впился взглядом в спину седовласого мужчины. Поддавшись предчувствию, он произнёс: — Это была Венимира, да? Многоглазая? У Ника и Калеба всё похолодело от одного только упоминания существа, и лишь Тесса осталась к нему безразлична, так как ей не довелось лично встретиться с многоглазой тварью, и она не знала, какой ужас сулила такая встреча. Видемонт повернул голову столь медленно, что Объектам показалось, будто шея его заскрипела, как заржавевшая калитка. Он серьёзно взглянул на сына и сдержанно кивнул. — Что она такое? — Вселенское зло, — не раздумывая, ответил отец, и эта его решительность почему-то разозлила Асуру. «Мы с многоглазой не такие уж и разные. Если о Венимире он такого мнения, то что же думает обо мне? О Тессе?.. Организация, помнится, считала вселенским злом меня» — И каким же проступком она заслужила подобный титул? — Она убила твою мать! — внезапно вскричал мужчина, впервые продемонстрировав хоть какие-то реальные эмоции. Это было столь неожиданно, что Объекты все разом вздрогнули. «Мать, которую я никогда не знал…», — пронеслась постыдная мысль в голове у Первого Объекта. Видемонт, опомнившись, прикрыл глаза и потёр переносицу. Он быстро унял свой гнев, и его лицо вновь приняло спокойное, каменное выражение. — Я всё объясню, как только мы доберёмся до центральной твердыни. Мы уже почти на месте. В самом деле, колоссальная твердыня, возвышавшаяся над всеми остальными и напоминавшая Пизанскую башню, была уже близко. Сам по себе небесный город напоминал огромную паутину, раскинувшуюся на несколько миль, и оставалось только гадать, ждёт ли Объектов паук в её центральной башне? Когда они таки добрались до твердыни, она сделалась до того огромной, что Объекты почувствовали себя муравьями. От башни исходило странное свечение, заметное только вблизи, и казалось, что в воздухе витала золотая пыль. Единственная, огромная дверь башни больше походила на врата какого-то замка. Видемонт встал перед Объектами и опёрся о свой посох. Готовясь постичь некую истину, визитёры небесного города все превратились в слух. — Я сказал, что меня можно назвать правой рукой Бога, и это не пустые слова. Вы ведь ради встречи с Ним пришли сюда, так? Что ж, Ваше желание будет удовлетворено. — Так Бог всё-таки здесь?! Он существует?! — выпалил мгновенно оживившийся Мартинес. Видемонт поморщился, прежде чем ответил ему: — И да, и нет. Он вполне реален и находится в центральной твердыне, но это не «Бог» в привычном понимании слова. — Что, никакой роскошной седой бороды и рясы? — нервно усмехнулся Николас, но седовласый пропустил подколку мимо ушей. Что-то подсказывало невидимке, что у отца Асуры и Тессы напрочь отсутствовало чувство юмора. — У него много имён, но мы предпочитали называть его Творцом. Он — Творец мирозданья, создавший мой народ, чтобы мы защищали царство людей и сдерживали Венимиру. Человечество было его любимым творением, а Венимира — древнейшим врагом. Не удивительно, что она желала смерти всему роду людскому. — Зачем было создавать людей слабыми, нуждающимися в вашей защите? — Полагаю, Творец считал что истинной силы и величия нельзя достигнуть, явившись на свет уже без изъяна. — Ты «полагаешь»? — Тесса презрительно сощурилась. — Для того, кто называет себя правой рукой Бога, ты не слишком-то уверенных в собственных словах. — Всё не так просто… — седой мужчина потупил взор, будто стыдясь чего-то. — Творец никогда не был с нами многословен. Он давал указания и ожидал беспрекословного подчинения. Мы не смели задавать ему лишние вопросы, а если бы и попытались, он едва ли ответил бы нам. — Подожди, то есть вы ни о чём его не спрашивали? Не интересовались, что было до того, как он создал вас и людей, и зачем вообще это сделал? Откуда взялась Венимира и с чего началась их вражда? — по растерянному взгляду отца Асура понял, что ответ на все эти вопросы один — нет. Это потрясло S-01, да и не его одного. — Да как такое вообще возможно?.. — Мы были созданы для служения, не для вопросов, — отрезал Видемонт, а после воцарилось гнетущее молчание. — А наша мать? Как она погибла? И почему ты нас бросил? — S-02 засыпала отца новыми вопросами. В глубине души Асура надеялся, что Видемонт воскликнет что-то вроде «Я вас не бросал!», но нет. Он не пытался этого отрицать. Лишь продолжил свой рассказ: — Творец победил Венимиру незадолго до того, как создал нас, но он не убил её. Быть её «тюремщиками» стало нашей обязанностью, но, как вы заметили, в этом городе нет ни одной тюрьмы. Так как же сдерживали её? — Асура вспомнил символ ладони с глазом, передававшийся от одного человека к другому в кругу жителей города, воздвигнутого из изумрудно-зелёного камня, сложил два и два и ответил на риторический вопрос: — Вы запечатывали её в собственных телах. — Другого способа просто не было. Венимира растеряла большую часть своей силы после поражения, нанесённого ей Творцом, однако её всё же нельзя было удержать ни в одной темнице. Нам пришлось прибегнуть к иному методу, доступному лишь нашему народу. Венимиру запечатывали в одном из членов нашей общины лет на шесть-семь, ибо нельзя было на слишком долгое время становиться её вместилищем. В противном случае у её сосудов начинали проявляться серьёзные психологические отклонения, жестокость, тяга к насилию. По истечению срока, Венимира извлекалась из одного сосуда и помещалась в другой. Цикл этот повторился столько раз, что все мы не раз успели примерить на себя роль вместилища великого зла. Тем не менее, мы исполняли поставленную перед нами задачу без непредвиденных происшествий в течении долгого, очень долгого времени. Пожалуй, слишком долгого. Мы начали забывать о том, что имеем дело с опасным созданием. С течением времени мы стали всё чаще давать волю эмоциям… — В каком смысле? — Изначально все мы были лишь исполнителями воли Творца. Инструментами в его руках, — это сравнение покоробило близнецов, но они промолчали. А инструментам эмоции не нужны. Вся наша жизнь состояла лишь из исполнения долга и наблюдений за природными явлениями и развитием всякой жизни на Земле. Мы были не подвержены старению и не видели необходимости в продолжении нашего рода. Но с годами мы стали меняться. Не знаю, причастна ли к этому Венимира, и пробудила ли она эмоции в каждом из своих сосудов поочерёдно, но… Важно лишь то, что мы с вашей матерью одними из первых испытали чувство любви. Чувство это в итоге стало нашей погибелью. Седовласый мужчина приложил ладонь к своей груди и нахмурился, придаваясь воспоминаниям, не приносившим ему ничего, кроме боли и горя. — Это произошло в первой половине двадцатого века от рождества Христова. Шёл третий год с того момента, когда ваша мать стала новым вместилищем Венимиры. Мы с ней уже давно были вместе и, наконец, решили завести ребёнка. Ещё ничего нам не хотелось так сильно, и ничто не приносило большей радости, чем её живот, начавший в скором времени округляться. Мы не знали… Не могли знать… что Венимире беременность её сосуда на руку. Пока нас ослепляло непомерное счастье, эта проклятая тварь портила вас. Вы были ещё в материнской утробе, а она уже сеяла в вас семена своего зла. А в день родов ей и вовсе удалось вырваться на свободу, — Видемонт сжал свой посох до болезненной белизны в пальцах и не без усилия продолжил: — Ваша мать при этом не выжила. Венимира буквально разорвала её тело изнутри. Что же касается остальных членов общины… Мы были совершенно не готовы к такому. В противном случае мы бы сразу же смогли её приструнить. Буйство Венимиры было недолгим, но смертоносным. Я выжил и сумел одолеть её лишь благодаря тому, что все свои силы она потратила на убийство моих сородичей. Мне необходимо было снова запечатать её, но сам стать сосудом я не мог. Это всё равно, что пытаться на самом себе провести сложнейшую операцию. Мне нужен был подходящий сосуд, и единственными доступными кандидатами на эту роль стали вы с Тессой. Мои собственные дети. Вот близнецы и узнали, как именно погибла «Ева». Женщину, давшую им жизнь, скорее всего, на самом деле называли по-другому, но какая теперь разница? Едва ли она внезапно оживёт и возникнет перед ними. Завеса тайны их происхождения и обретения силы так же приоткрылась для них, но знание это не принесло им никакой радости. Лишь какое-то чувство опустошённости и тупой боли. — И в качестве сосуда ты выбрал меня. Была ли на то хоть какая-то причина, или выбор был непредвзятым? — Никаких особых причин. Вы были новорождёнными близнецами, а я был близок к безумию от горя. Признаться честно, тогда я даже не разобрался толком, запечатал ли Венимиру в мальчика или девочку, — когда отец произнёс эту фразу, S-02 так сжала руку брата, что кости чуть не затрещали. — Уже позже я в полной мере смог оценить непоправимый ущерб, нанесённый Венимирой за те краткие мгновения, что она провела на свободе. Когда осмотрел вас и понял, что вы колоссально отличаетесь от своих предков, и в Вас куда больше от Венимиры, чем от Творца. А позднее обнаружилось, что по всему миру на свет стали появляться и другие «необычные дети», которых позднее назвали Объектами. — Дальше можете не рассказывать, нам и так всё известно! — буркнул Николас, утративший всякое желание острить. — Объектов семьдесят лет со свету сживали! Дай же нам взглянуть на Бога, который бездействовал, пока мир захлёбывался в крови! Видемонт, не поведя седой бровью, стукнул посохом по каменной плите. Звук этот эхом разнёсся по улицам города, и спустя пару мгновений огромная дверь центральной башни начала медленно подниматься вверх. Свет, вырвавшийся из твердыни, ударил Объектам в глаза, заставив их сощуриться. Решимости у Ника вмиг поубавилось. Он вспомнил разговор с Асурой, состоявшийся в ночь перед тем, как они отправились в небесный город. Альбинос обещал сделать всё, что в его силах, чтобы убить Бога при встрече с ним. По словам Видемонта, Асура не мог воспользоваться своими способностями в стенах города, но остановит ли это его? Сжав пистолет сквозь ткань плаща, надеясь, что им всё же не придётся воспользоваться, невидимка сглотнул и сделал шаг вперёд. Вслед за ним зашагали и другие Объекты, словно мотыльки, летящие на пламя. Однако впереди их ждала не погибель, а нечто совсем иное… Существо, таившееся внутри башни, было столь огромных размеров, что даже стоя на коленях, оно едва ли не задевало головой потолок твердыни. От всего его колоссального тела исходил ослепляющий, белый свет, размывавший все его черты. Из-за этого Объекты не могли как следует рассмотреть его лицо. Он стоял на коленях, запрокинув голову и сложив ладони в молитвенной позе, и не шелохнулся при виде своих визитёров. Не издал ни звука. Трудно было даже сказать, заметил ли он Объектов. Отец близнецов как нельзя лучше подобрал слова, когда сказал, что это не «Бог» в привычном понимании слова. Калеба, кажется, больше всего шокировало несоответствие стандартам. Его рыбьи глаза сейчас казались особенно выпуклыми. Он не моргал, глядя на Творца, и скрипел острыми зубами. Асура и Тесса буравили существо испепеляющими взглядами, а Тёрнер не сдержал дерзких слов: — И Чад когда-то молился этой хреновине? — а после зашёлся тихим истерическим хохотом. Близнецы продолжали смотреть на Творца, когда отец приблизился к ним со спины. S-01 и S-02 это заметили, но не обернулись. Седоволосая девушка первой прервала тишину: — Почему он не двигается? — Думается мне, что он устал, — ответил ей Видемонт. — Уже очень много лет Творец провёл в этой башне, без движений. — Он хотя бы знает, что творится в мире? — Да. Ему всё известно. — …А что это он делает? — спросил Первый Объект, указав взглядом на прижатые друг к другу ладони гиганта. Его поза показалась Асуре какой-то странной. — Он молится. — Ха-ха-ха-ха! - — S-01 немедленно взорвался смехом. В отличие от Ника он смеялся не из-за истерики, а просто потому, что молящийся Бог показался ему забавным. Он резко развернулся лицом к отцу, улыбаясь, словно безумец. — И этому-то созданию ты служишь? По его приказу ты отдал собственных детей на милость людей? — Подобного приказа он мне никогда не давал, — Видемонт ощетинился. — Вы мои дети, и вашу судьбу должен был решать я. — Славное же ты принял решение! Знать бы ещё, на что ты рассчитывал, принимая его! — было видно, что Первый Объект с трудом подавляет желание вновь ударить мужчину. — Ты хоть знаешь, через что мы с Тессой прошли за все эти годы?! — Да… Этот ответ лишь подлил масла в огонь. Асура притянул сестру к себе, расстегнул её плащ и стянул с неё одним гневным движением и выставил оторопевшую девушку на обозренье отцу. Выставил напоказ её шрамы. — Посмотри на неё! — наперекор сыну Видемонт увёл взгляд в сторону, но тут Асура снова рявкнул: — Смотри!!! И мужчина всё же подчинился. Он окинул обнажённую дочь быстрым, отстранённым взглядом, и лишь по тому, как его лицо сделалось более угрюмым, можно было понять, что он не остался равнодушным к её увечью. — А теперь скажи мне, ради чего ей пришлось так страдать? — Рианон, прошу, успокойся… — Меня зовут Асура, проклятый ты ублюдок! Отвечай на вопрос! Видемонт открыл было рот, но прежде, чем он успел что-либо сказать, его, Тессу и Асуру пронзило чувство, которое ни с чем нельзя было спутать, а несколькими мгновениями позже его ощутили и Ник с Калебом. Все они, не обмолвившись друг с другом ни единым словом, поняли: многоглазая тварь в городе. Накинув плащ, Тесса вместе со всеми остальными выбежала из твердыни, ощущая общую панику. Отец мчался впереди всех остальных, явно готовясь дать многоглазой твари бой. Он внезапно остановился, отдалившись от центра города метров на сто, а вслед за ним встали и Объекты. В тусклых глазах мужчины отразилась темная, тощая фигура. Даже сейчас, будучи истощённой и ослабевшей, Венимира внушала опасность. Все её глаза горели безумием раненного зверя, готового на всё. Вытянув тонкую руку, с которой капала тягучая чёрная слизь, она прошипела: — Асу…ра… В следующую секунду Видемонт ударил своим посохом по земле, выкрикнув что-то на древнем наречии, и многоглазую вдруг окружило неким барьером, походившим на большой купол из ярко-красного стекла. Опомнившись, Венимира издала нечеловеческий рёв и стала бросаться на прочные стенки барьера со всей той силой, что у неё осталась. Седой мужчина вцепился в свой посох, держась под натиском чудища. На лбу у него вздулась венка от натуги, а капли пота покатились по лицу, застилая глаза. Мощный ветер вдруг загулял по улицам города. Его порывы с завыванием обрушивались на Объектов, чуть ли не сбивая их с ног, заставляя щуриться и напрягаться, чтобы не потерять равновесие. Венимира с остервенением бросалась на барьер, созданный Видемонтом, снова и снова. Долго это продолжаться не могло. Мужчина, размахивая посохом, напрягал голосовые связки, чтобы перекричать истошно вопившую многоглазую: — Запечатать! Её необходимо запечатать, иначе этому миру настанет конец! Кто-то из вас должен стать её сосудом!!! Хоть отец и говорил «кто-то», Асура прекрасно понимал, что роль сосуда отведена именно ему. В конце концов, среди всех присутствующих S-01 был сильнейшим, а опыт прошлых лет показывал, что он в состоянии стать вместилищем Венимиры. Тем не менее, он на зов Видемонта не откликнулся. — Ас, ну же, сделай то, что должно! — кричал Калеб в попытке достучаться до альбиноса. Ему всё это не нравилось, но если на кону стояла судьба мира, судьба Милли и его ещё не рождённого ребёнка, синекожий готов был хоть собственной жизнью пожертвовать ради них, не раздумывая. — Ас! S-01 молчал. Он в исступлении смотрел на метавшуюся многоглазую тварь, осознавая, что ему следовало бы её ненавидеть, но при этом не питая к ней ничего, кроме жалости. Казалось бы, вот перед ним отец, которого положено любить, и вот враг, повинный во всех его несчастьях. Мерзкая, противоестественная тварь, зло, которое у любого вызвало лишь отвращение и ненависть. Так почему же для Асуры всё с точностью до наоборот? Почему всё должно быть так трудно и неоднозначно? «Полагаю, такова природа людей и Объектов…», — пронеслось в голове альбиноса, и его губы помимо воли вытянулись в кривой ухмылке. — Помоги мне, — вдруг Асура услышал отчётливый голос Венимиры, прозвучавший у него в голове. Он перекрыл все остальные звуки и показался Первому Объекту жалостливым и молящим. — Прошу тебя, помоги мне. Новый порыв ветра вскинул плащ Ника, и взгляд Асуры непроизвольно упал на пистолет в кобуре на поясе у последнего. S-01 посмотрел в глаза лидеру «Новой ветви», не говоря ни слова. Тот казался напуганным и растерянным, а слова, кажется, застряли у него в горле. Умом невидимка понимал, к чему всё идёт, и осознавал, что он обязан предотвратить катастрофу. Умом понимал… Однако в следующую секунду тихо произнёс: — Поступай, как знаешь. Дальше под Shiro Sagisu — Ceremony Commences Большего Асуре и не требовалось. Он молниеносным движением забрал пистолет у не шелохнувшегося Ника и направил его на отца. Видемонт настолько удивился, что даже прекратил ритуальные взмахи посохом, а Венимира тем временем продолжила атаковать барьер. — Что ты творишь? — вопрошала перепугавшаяся Тесса. — Отец так и не ответил на мой вопрос, — спокойно сказал ей Асура, хотя руки его дрожали. Видемонт взглянул на него со всей серьёзностью и, стараясь сохранять спокойствие, произнёс: — Ты совершаешь ошибку. Наши разногласия могут подождать. Опусти пистолет. — Ну же, Ас, у нас нет времени на эту ерунду! — взревел Калеб, но Асура остался непреклонен и взвёл курок. — За всю нашу жизнь ты дал нам меньше, чем ничего, но хотя бы правду ты сказать обязан. Почему ты нас бросил? Почему ни разу не навестил? Говори! Отец весь напрягся. Его лицо потемнело так, будто на него упала тень, а взгляд на мгновение остекленел. Ещё до того, как он произнёс первое слово, S-01 понял, что ответ ему не понравится. Что-то подсказывало альбиносу, что Видемонт и сам прекрасно понимал, что в данной ситуации сладкая ложь будет лучше горькой истины, однако он исполнил просьбу сына и сказал правду: — Всякий раз, как я смотрел на вас, мне виделась одна лишь Венимира. Тварь, убившая всех, кто был мне дорог. Всех, кого я любил. Я не мог этого вынести и боялся, что если останетесь со мной, рано или поздно я сорвусь и попытаюсь оборвать вашу жизнь. Я полагал, что у вас будет больше шансов на выживание в другой семье, и принял осознанное решение. Ты, однако, не прав, говоря, что я ни разу не навестил вас. Был один раз… Вы к тому моменту уже несколько лет провели в плену Организации, и ситуация начала усугубляться. Люди не могли удержать «Первого Объекта» взаперти, и это ставило под угрозу существование всего их биологического вида. Я исполнил свой первостепенный долг и предоставил им кое-какие артефакты, способные подавить твою силу. Заодно посетил вас обоих… и убедился в том, что семена зла, посаженные Венимирой, проросли. С тех пор я больше не навещал вас, поскольку смотреть на моих детей, ставших чудовищами, было слишком больно. Ты хотел узнать правду, Рианонон? Что ж, вот она. Удовлетворён? — …Меня зовут Асура. Не глядя, Первый Объект выпустил в отца всю обойму. Выстрелы на несколько кратких мгновений заглушили вопли Венимиры, Видемонт не издал ни звука, когда пули вошли в его тело, и упал, а вслед за ним повалился и его посох. Кто-то, кажется, вскрикнул, хотя S-01 не был уверен, кто именно. Барьер, сдерживавший многоглазую, исчез в тот же миг, и она пронеслась мимо Объектов тенью. Её голос, сладкий, как материнское молоко, прозвучал у Асуры над ухом: — Спасибо, — а после она устремилась к центру города. Первой из ступора вышла Тесса. Никто ещё ничего даже сказать не успел, а она уже метнулась к бездыханному телу отца. Ей потребовалась всего пара секунд, чтобы убедиться, что Видемонт мёртв, а по выражению лица это поняли и остальные. — Ты всех нас погубил!!! — выпалил Калеб, ударив Асуру тыльной стороной ладони наотмашь. Альбинос отшатнулся и выронил пистолет, но устоял на ногах. Он с остервенением взглянул на друга, но так и не успел что-либо сказать. Звук, сравнимый с грохотом грома, разнёсся по всему, и Объекты увидели, что его центральная башня рушится, вздымая облака зеленоватой пыли. Предчувствуя, что случилось страшное, они бросились обратно к твердыне. Прибыв на место, они обнаружили лишь её развалины и след из полуразрушенных домов и храмов, протянувшийся через весь небесный город. Следуя за этими разрушениями, нововетвенники обнаруживали повсюду следы чёрной слизи и какой-то бледно-голубой жидкости, от которой исходил тусклый свет. Громоподобный грохот не утихал ни на миг, он лишь отдалился от Объектов и, судя по всему, теперь звучал уже за пределами города. Когда нововетвенники, наконец, покинули город, перед ними предстала шокирующая картина: гигант, так называемый Бог и Творец, стоял на коленях, уткнувшись ладонями в землю, а всё его тело обвивало бесчисленное множество рук Венимиры. Многоглазая скручивала и сдавливала его, будто питон, сжимавший жертву своими смертоносными кольцами. На всех конечностях твари было не только множество чёрных матовых глаз, но и ртов, полных бритвенно-острых зубов. Все они вгрызались в тело Творца, раздирая его плоть, и сухую, истрескавшуюся землю орошали неиссякаемые потоки бледно-голубой, светящейся жидкости. Теперь стало ясно, что это была кровь Творца. С каждой секундой её поток становился всё мощней, и гигант ослабевал. «Бог этого мира умирает», — отрешённо подумал Асура, наблюдая за всем этим. — «Умирает молча. Не издавая ни единого звука». Творец, будучи больше не в силах сопротивляться, окончательно повалился на землю, и Венимира, предвкушая победу, принялась с ещё большим усердием пожирать его тело. Теперь казалось, что по безжизненной земле разлился целый океан бледно голубой крови. — Мы должны помочь ему… — неуверенно пробормотал Ник, пребывая в апатии от всего происходящего. — Ну, попробуй. Посмотрим, что из этого выйдет, — усмехнулся S-01. Тут Мартинес, будто вспомнив о его существовании, вцепился в альбиноса и приподнял его над землёй. На мгновение Николасу и Тессе показалось, что синекожий сейчас перегрызёт альбиносу глотку. — Идиот, ты хоть понимаешь, что натворил?! Кто знает, что теперь будет?! Ты рискнул всеми нами! — И сделал бы это снова! — Асура без труда высвободился из хватки S-310. На самом деле он так не считал, и уже испытывал огромные сомнения насчёт собственных действий, но нервы у альбиноса, как у всех новетвенников, были на пределе, и в нём говорила слепая ярость и паника. — Не тебе решать судьбу этого мира! — А кому тогда?! Право выбора — это право сильного! Моё право! Да и что такого хорошего ты нашёл в этом жестоком, уродливом мире, что ты так яро его защищаешь?! — Милли! Ребёнка в её чреве! Ты подверг опасности их будущее! Всё, что мне дорого!!! Я убью тебя за это!!! — Попробуй! S-01 и S-310 одновременно нанесли удар и отлетели друг от друга примерно на пять метров. Тут же вновь вскочили на ноги, игнорируя полученные раны: у Калеба в центре грудной клетки зияла дыра, а челюсть Асуры неестественно сместилась в бок, и по подбородку у него стекала кровь. Глаза обоих Объектов полыхали от злобы. — Перестаньте! — взмолилась Тесса, надеясь достучаться до них, но было уже поздно. Плащ Калеба затрещал по швам, и его тело стремительно преобразилось во «вторую форму», приобретя совершенно чудовищный вид, а само пространство вокруг Асуры побагровело, словно раскалённый метал. Комья земли, окружавшей Первый Объект, начали взлетать воздух. Плавник на спине Калеба затрепетал, обретая ярко-красный цвет. Алая сфера энергии начала формироваться внутри его широко разинутой пасти; в то же время S-01 направил ладонь на синекожего. Они уже готовы были атаковать друг друга, но тут произошло то, что заставило Объектов забыть об их стычке. Венимира полностью поглотила тушу Творца, и теперь тело её, состоявшее из переплетения сотен и тысяч чёрных рук, достигало просто непомерных размеров. Все её бесчисленные глаза разом обратились к нововетвенникам, и в тот же миг руки метнулись к ним с невероятной скоростью, сметая всё на своём пути. Растерявшегося Мартинеса они отшвырнули на несколько десятков метров, а на Асура обрушились целой волной, прежде, чем он успел что-либо сделать. Его поглотила непроглядная тьма, обволакивавшая и обвивавшая альбиноса, сковывая все его движения. Первый Объект услышал крик сестры, приглушённый, донёсшийся будто издалека, но в следующее мгновение наступила внезапная, абсолютная тишина, после сладострастный голос Венимиры вновь прозвучал у него над ухом: — Вот мы и снова вместе.