Сила богов

Толпа за Варусом начала расступаться. Вперед медленно выплыло мерцающее привидение женщины, и Джейсон изумленно выдохнул. — Мой дорогой, — сказало привидение, протягивая к нему свои руки. — С возвращением. У Джейсона помутнело в глазах. Его камуфляж из Тумана рассеялся. Он выпрямился. Его трость вновь обратилась в гладиус из имперского золота. — Мама? — выдавил он. — Да, мой родной, — ее силуэт замерцал. — Подойди, обними меня. — Ты... ты ненастоящая. — Естественно, она настоящая, — будто издалека прозвучал голос Майкла Варуса. — Думаешь, Гея позволила бы духу столь важной персоны томиться в Подземном мире? Она же Берил Грейс, твоя мать и звезда телевидения, возлюбленная самого царя Олимпа, отвергнутая им дважды, и в греческом, и в римском обличьях. Она заслуживает справедливости не меньше нашего. Джейсон, не отрывая глаз, смотрел на свою мать. В ауре былось изумление, страх, радость, злость и недоумение. Женихи столпились вокруг него, наблюдая за происходящей забавой. Их это итересовало больше, чем двое бродяг, дерущихся насмерть. Пайпер вышла вперед и уверенным голосов сказала: — Джейсон, посмотри на меня. Она стояла неподалеку, держа в руках керамическую амфору. Ее улыбка исчезла, а ее пристальный взгляд был ожесточенным и требующим повиновения — его невозможно было игнорировать, ровно как и голубое перо гарпии у нее в волосах. — Это не твоя мать. Ее голос воздействует на тебя каким-то магическим образом, словно дар убеждения, но даже более опасный. Разве ты не чувствуешь этого? — Она права, — согласилась Аннабет, взбираясь на ближайший стол, с которого она скинула большое плоское блюдо, чем озадачила приличное количество женихов. — Джейсон, это всего лишь пережиток твоей матери, что-то вроде ары или... — Всего лишь пережиток! — взревел призрак. — Верно, погляди, что со мною стало! А ведь во всем виноват Юпитер. Он отрекся от нас. И не собирался помогать мне! Я не хотела покидать тебя в Сономе, мой дорогой, но Юнона и Юпитер не оставили мне выбора. Они бы не разрешили нам быть вместе. Так почему же ты сражаешься за них? Вступи в ряды женихов. Возглавь их армию. И мы снова станем семьей. Казалось, на Джейсона были направлены сотни выжидающих взглядов. —Ты оставила меня, — сказал он матери. — Не Юпитер или Юнона. А именно ты. Берил Грейс шагнула вперед. — Мой дорогой, я же сказала, что вернусь. Это были мои последние слова тебе. Разве ты не помнишь? Джейсон вздрогнул. В ауре всё ещё был переполох, но всё больше сияла уверенность. Похоже, сын Зевса почти принял решение. нтиной, сидящий за столом, поднял кубок. — Чрезвычайно рад познакомиться с тобой, сын Юпитера. Прислушайся к словам своей матери. У тебя много претензий к богам. Почему бы тебе не присоединиться к нам? Полагаю, эти две служанки — твои друзья? Мы пощадим их. Хочешь, чтобы твоя мать осталась в этом мире? Мы сделаем для тебя все! Хочешь стать королем... — Нет, — у Джейсона закружилась голова. — Мне не место рядом с вами. Майкл Варус одарил его холодным взглядом. — Ты уверен, мой товарищ-претор? Даже если вы победите гигантов и Гею, вернешься ли ты домой, как это сделал Одиссей? Да и где теперь твой дом? С греками? Римлянами? Никто тебя не примет. А если ты все-таки вернешься, кто может гарантировать, что ты не обнаружишь там руины вроде этих? Джейсон осмотрел внутренний дворик дворца. Не считая иллюзорных балкончиков и колоннад, тут ничего-то и не было, кроме кучи щебня на вершине пустынного холма. Только фонтан казался настоящим — он извергал песок, как напоминание о безграничной власти Геи. —Ты был офицером легиона, — сказал он Варусу. — Лидером Рима. — Как и ты, — ответил тот. — Преданность не вечна. — Думаешь, мое место рядом с этой толпой? — спросил Джейсон. — С кучкой мертвых лузеров, ждущих подачки от Геи и ноющих, что мир им что-то там должен? Все тамошние призраки и гули поднялись на ноги, обнажая оружие. — Бойтесь! — закричала Пайпер толпе. — Каждое существо в этом дворце — ваш враг. Любой нанесет вам удар в спину при первой же возможности! За последние несколько недель чарующие речи Пайпер стали действительно могущественными. Она говорила правду, и толпа ей верила. Призраки и гули поглядывали друг на друга, сжимая в руках эфесы мечей. Мать Джейсона сделала еще один шаг ему навстречу. — Милый мой, будь разумным. Брось свой поиск. Арго II никогда не достигнет Афин. А если и достигнет, то остается еще один нерешенный вопрос, связанный с Афиной Парфенос. Джейсон вздрогнул. — О чем это ты? — Не притворяйся, что не понимаешь, дорогой. Гея знает о твоих друзьях — Рейне, Нико, сыне Аида, и сатире Хедже. Мать-Земля послала за ними своего самого опасного отпрыска — охотника, не знающего покоя. Они погибнут, но ты можешь остаться в живых. Призраки и гули приблизились — четыре сотни глаз выжидающе смотрели на Джейсона, словно он собирался запеть национальный гимн. Я напрягся. Очевидно, сейчас начнется бой. Он перевел взгляд на Пайпер и Аннабет: обе стояли наготове, ожидая от него сигнала. Я тоже был готов, вытянув меч и готовый пустить в ход магию. Мне нравились Аннабет, Пйпер и Джейсон, не хотелось бы их потерять. Она протянула к нему руки, безнадежно желая заполучить его. — Чего ты хочешь? — спросил Джейсон. — Что привело тебя сюда? — Я хочу жизни! — вскрикнула она. — Молодости! Красоты! Твой отец мог сделать меня бессмертной. Он мог забрать меня на Олимп, но вместо этого оставил. Ты можешь все исправить, Джейсон. Ты — мой великий воин! — Ты — мания, — осознал Джейсон, вспоминая данное слово с уроков в Лагере Юпитера. — Дух безумия. Вот, во что ты превратилась. — Я — все, что осталось, — согласилась Берил Грейс. Ее силуэт замигал различными цветами. — Обними меня, сын мой. Я — все, что осталось у тебя. Джейсон молчал недолго, а затем выпрямился. Пропала неуверенность, передо мной стоял сильный полубог. — Нет, — выпалил он, глянув на Пайпер и Аннабет. — Моя верность не изменилась. Просто моя семья разрослась. Я — дитя Греции и Рима, — он в последний раз посмотрел на свою мать. — И я тебе не сын. Джейсон воспроизвел древний жест, отгоняющий зло, — отведение трех пальцев от сердца — и призрак Берил Грейс исчез с мягким шипением, похожим на вздох облегчения. Антиной откинул свой кубок в сторону и изучил Джейсона взглядом ленивого презрения. — Что ж, тогда, — сказал он. — Полагаю, мы просто вас прикончим. Враги взяли Джейсона в кольцо. И тогда мы вступили в бой. Я рубил, колол, припоминая все уроки в доме Ди, иногда использую магию. Краем глаза я видел Джейсон. Парень сражался не хуже меня, даже лучше, и я проникся к нему уважением. Сомневаюсь, что и у него был личный преподаватель, хотя он, скорее всего, имел гораздо больше опыта. Возле песочного фонтана я заметил Пайпер, обнажившую свой меч — зубчатый бронзовый клинок. Она колола и парировала удары правой рукой, время от времени кидаясь помидорами из… рога изобилия в левой, и кричала женихам: — Спасайте свои души! Я слишком опасна! Похоже, это было именно то, что ее противники хотели услышать, потому как они разбегались в разные стороны, а затем, пробежав несколько ярдов вниз по склону, застывали в недоумении, и снова возвращались в бой. Греческий тиран Гиппий поднял кинжал и бросился на Пайпер, однако она не сплоховала и выстрелила ему в грудь вкуснейшим тушеным мясом. Он свалился в фонтан и закричал, рассыпаясь в прах. А потом я увидел того самого полубога, что раскрыл Джейсона. Он придвигался к сыну Зевса, с мечом в руках и хитрой усмешкой. Мой крик предупреждения потонул в звуках сражения. И тогда я сделал самую глупую вещь в своей жизни. Сын Януса уже нападал на Джейсона со спины, а сын Зевса даже не заметил его. Я оттолкнул Джейсона и почувствовал, как золотой меч проникает мне в живот. Какого черта? Я мог отправить заклинание, кинуть в сына Януса кинжал, просто проигнорировать в конце концов. Я знаю Джейсона всего час, а уже жертвую жизнью ради него. Н-да. Я идиот. Сын Януса замер, изумленно лядя на него. Происходящее, похоже, не входило в его планы. Я зарычал и дернулся вперед. Живот пронзила ужасная боль, но я довел дело до конца – мой меч пронзил горло полубога и тот рассыпался прахом. Кажется, кто-то кричал. Я уже ничего не слышал и просто заваливался набок. В груди появилось знакомое тягучее ощущение. Что ж, мне нечего терять. Мгновение, и я исчезаю вспышке света. Кажется. Не помню, в тот момент я потерял сознание.