Изнанка города

Как можно заработать деньги? Можно как самый честный, добропорядочный гражданин пойти на работу и зарабатывать их своим трудом и потом, не жалуясь на большие налоги, не беря взяток. Но ведь можно и иначе... Всем известный литературный герой авторов Ильфа и Петрова, весьма очаровательный и обаятельный мошенник, Остап Бендер имел четыреста сравнительно честных способов отъема или увода денег у населения. Любой типичный подросток, не достигший совершеннолетия, знает около тридцати способов выпрашивания денег у своих горячо любящих его родителей. Любой продавец-консультант знает около десяти способов, чтобы покупатель не вышел из магазина с пустыми руками – ну так конечно, за каждого покупателя, обслуженного именно твоей персоной, проценты от покупки капают, тоже деньги. А вот один паренек весьма эксцентричной или даже экстравагантной внешности знал только один и самый простой способ добычи денег. Рука в карман – и делов-то! Главное, чтобы за руку не поймали и в полицию не отвели. Однако паренек обладал такой ловкостью, что любой оборванец из произведения любимого английского классика Чарльза Диккенса «Оливер Твист» позавидовал. Кстати, о Зависти... И вот сейчас этот молодой опытный вор шел по Невскому проспекту и искал глазами обладателей «бумажников с подкладкой». Проходящий мимо народ оглядывался. Да, вот точно говорят, хочешь, чтобы тебя не заметили – пусть тебя заметят все. Парадоксально, но иногда верно. И этот парень был не исключением. Длинные окрашенные в яркий зеленый цвет и взлохмаченные во все стороны волосы, вызывающая одежда, серьга в ухе, татуировка на бедре выставлена напоказ – в общем, буйный подросток, вступивший на кривую дорожку. Стоило ему появиться в тихом дворе, как маленькие дети прекращали плакать, подростки восхищенно присвистывали или украдкой смеялись, а старушки на лавочках начинали яро креститься, приговаривая «свят-свят». А подросток ухмылялся и встряхивал головой, поправляя свою прическу. Молодой воришка прищурился и ещё раз внимательно осмотрелся. Вот девушка идет, почти несется по тротуару, прижав на животе свою маленькую сумочку. Пропускаем. В этой сумочке наверняка полкило всякой косметики и прочей женской ерунды – на такой добыче далеко не уйдешь. Плюс ко всему: девушка точно находится на стреме и сумку держит в поле зрения, да что там, надежно охраняет. Не судьба. Идем дальше. Вот идут две болтушки не в пример первой – разговаривают, смеются друг с другом, сумки за спиной болтаются. Берите, что хотите, но паренек не спешит. Мелкая, опять, добыча и слишком легкая. Парень остановился на мосту через Канал Грибоедова, усмехнувшись. Вот она – крупная дичь. Туристы. Ничего невидящие, кроме достопримечательностей Северной столицы, туристы. Судя по говору, корейцы. Отлично. Лучшей добычи не придумаешь. Вот крайний, оперившись об ограду моста, пытается сфотографировать открывающийся с этого места великолепный вид на храм Спас-на-Крови, аналог московскому собору Василия Блаженного. Вор медленно обернулся назад, ища глазами не нужных свидетелей. Вроде как нет никого. Одни спешат, другие так же как этот кореец, вооружившись фотоаппаратами и сопя, ловят храм в кадр. Удовлетворенно хмыкнув, парень подошел со спины к туристу, делая вид, что тоже любуется открывающимся видом. Видом, несомненно, только на карман иностранца, из которого маняще торчал бумажник. У вора пересохло во рту от волнения, сердце стало биться чаще. Рука уже осторожно ухватилась за край кошелька и готова аккуратно вытащить... – Здравствуй, Энви, – неожиданный с нотками притворной радости голос раздался за спиной воришки. Пальцы разжались в предчувствии расправы, тело оцепенело на мгновение, а лицо паренька изобразило удивление и жуткий страх. Бумажник, почти вытащенный из кармана иностранца, шлепнулся на асфальт. Кореец, почувствовав что-то не ладное и копошение за своей спиной, повернулся и недоуменно посмотрел на неловкого воришку. Энви нагнулся за кошельком, поднял, резко выпрямился и, состроив на лице глупую улыбку, нарочито весело произнес: – Ой, парень, да ты кошелек обронил! – небрежно сунул бумажник иностранцу в руки. – Скажи мне «спасибо» и будь поосторожнее, а то ходят тут всякие! – медленно обошел гостя Северной столицы и, не обращая внимания на недоверчивый взгляд узких черных глаз, махнул рукой на прощание. – Ну, бывай, добро пожаловать в Россию! Энви рассмеялся и повернулся к тому, кто обломал ему такую удачную охоту. Лицо паренька перекосилось в недовольстве. Схватив свидетеля под локоть, Зависть повел мужчину дальше по проспекту. Однако спина воришки ещё долго чувствовала на себе пытливый и недоверчивый взгляд корейца. Багровому подрывнику было не трудно найти своего довольно таки старого знакомого. Мужчина знал предпочтения этой занозы – где больше всего народу, там и нужно искать его, а летом в Петербурге особенно наполнен людьми именно Невский проспект. И мимо такой яркой шевелюры вряд ли пройдешь. – Кимбли, какого черта?! – раздраженно прошипел вор, вскинув голову, чтобы посмотреть подрывнику в лицо, который был на целую голову выше. И Энви всегда это не нравилось, когда на него смотрят с высока. – У него там деньжищ, наверное, было столько! У меня рука чуть не надорвалась от тяжести! От досады Зависть буквально сопел. Ну как так? Он так долго выбирал себе объект, на деньгах которого можно прилично разжиться и тут – на тебе! – Багровый объявился ни с того ни с сего, громко и стремно объявив об этом. – Я тоже рад тебя видеть, Энви, – совершенно без нотки радости произнес Зольф. Свободной рукой подрывник поправил на голове шляпу и искоса посмотрел вниз на паренька. – У меня к тебе есть дело. Зависть фыркнул и тряхнул головой, отбрасывая себе за спину зеленые пряди. – А мне пофиг, – дерзко ответил паренек и, прищурившись, посмотрел на Кимбли. Кимбли тихо рассмеялся. – А если я скажу, что дело к тебе есть не только у меня? Вернее, я всего лишь посланник. Энви сначала задумался, переваривая смысл слов, а затем его лицо резко побледнело, и воришка испуганно посмотрел на мужчину. – Только не говори, что... – парень запнулся и нервно сглотнул. Зольф несколько секунд понаблюдал за этой переменой в молодой персоне, а затем чуть коварно усмехнулся. Наблюдать за трансформациями, происходящими на лице молодого собеседника – то ещё любопытное и занятное представление. – Да нет, Энви, я скажу, – Багровый чуть нагнулся к пареньку и заговорщицким шепотом произнес. – Сегодня в полдень кое-кто очень и очень знакомый тебе прилетел сюда из душной, кипящей пробками и бурной жизнью Москвы, чтобы найти одного маленького засранца. Энви выдернул свою руку из-под локтя Кимбли, отступил от мужчины на шаг и чуть ли не на весь проспект ошарашено крикнул: – Так это ОН тебя послал?! Прохожие недоуменно бросали взгляды в сторону стоящих посередине тротуара двух персон, не понимая, что происходит и почему поднят шум. Кимбли безразличным взглядом оглядел наблюдавших за ними жителей Северной столицы и её гостей, усмехнулся, словно желая сказать «ну, молодежь, что с неё взять?», и вновь посмотрел на Зависть. – Да именно он, – легко согласился и чуть улыбнулся Зольф. Энви сжал кулаки и затрясся от гнева. – Я не вернусь к нему, к этому... этому... – Ну-ну, не кипятись, давай поговорим спокойно, – Кимбли подошел к пареньку, приобнял за плечо и повел дальше, не обращая внимания на посторонние взгляды. – Нечего так заводиться, я не он – успокойся. – Строгим тоном сказал подрывник, который вряд ли мог упокоить, но парень затих и задумался. – Вот так. Умница. – Я не хочу, – ответил Энви, – я его терпеть больше не могу. Пользуется мной, издевается, и постоянно с этой мымрой ходит, – произнес сквозь зубы. – Мымрой? – с усмешкой переспросил подрывник. – Это ты так про Ласт говоришь? – Зольф задумчиво потер подбородок, вспоминая образ «вечной» спутницы Жадности, которая была всегда... хм, вызывающая. Недаром и имя ей в узких кругах – Ласт. – Вполне яркая женщина... к такой любой потянется... «У кого все на месте...» – подленько похихикал про себя мужчина, выдавая себя только озорным блеском в глазах. Энви оскалился, повернувшись к Багровому подрывнику. – Не смей при мне о ней разглагольствовать! – прошипел паренек, с гневом смотря на усмехающееся лицо Кимбли. – Слышать об этой... – парень проглотил некультурное обращение к женщине, заменив безобидным местоимением, – ...о ней не желаю ничего! – Просто признай: ты ревнуешь, – легко произнес Зольф с лукавой улыбкой, прекрасно зная, что услышит в ответ. – Что?! Да ни фига! – лицо Зависти покраснело от возмущения и правды. – И все же это так, – покачал головой подрывник. – Ты к нему вернешься. – Нет. – Вернешься. – Ни-за-что! – Энви, – Кимбли полностью развернулся, положил руки на плечи пареньку и посмотрел ему в глаза. – Послушай, стал бы он приезжать сюда ради какого-то истеричного, недовольного, упирающегося парня без каких-то своих на него видов? Сам, лично? Понимаешь, о чем я? Зависть внимательно посмотрел в глаза Зольфу, опустил взгляд вниз, обдумывая все. – Подумай, тщательно подумай. Такое ценить надо, и особенно в его случае, – похлопал Энви по плечу подрывник и выпрямился. – Зольф, – поднял глаза юный вор на старшего товарища в преступном мире. – Объясни, как ты его терпишь? Как не поддаешься? Багровый удивленно вскинул брови, посмотрел на голубое небо Питера и задумался. – Возможно, – после продолжительной паузы произнес он. – Я просто слишком... Договорить подрывник не успел. Сначала в кармане белого пиджака зазвонил телефон, а затем Кимбли увидел в толпе два знакомых силуэта, причем при виде второго у мужчины одна бровь удивленно изогнулась. К беседующим подходили Рой и Хавок. И как последний смог отлепиться от компьютера? Загадка. Предупреждение в виде телефонного звонка вполне в духе геймера. Пусть это в стиле старых мерзавцев, которые в советские времена, прежде чем кинуться ночью на мирно гуляющего по аллее парка гражданина, издалека предупреждающе свистят, благородно давая будущей жертве фору. А если не успел убежать – твои, парень, проблемы. Но надо отдать Хавоку должное: мозги и смекалка ещё не атрофировались за долгим сидением у электромагнитного ящика. Жан сразу догадался, что Зольф пошел на встречу с такими людьми, о которых лишний раз не нужно знать Брэдли, и тем более идущему сейчас сюда Мустангу. Усмехнувшись, подрывник вновь посмотрел на Зависть. Молодой вор тоже поймал в обзор ещё двух «королевских слуг» и напрягся. – Думаю, разговор наш окончен, – сказал Кимбли, поправляя на голове шляпу. – Хотя, я уже сказал все, что должен был сказать. – Угу, спасибо за работу, – язвительно отозвался Энви, взглянув на Багрового. Зольф задержал на лице парня взгляд полный некоего упрека, но вскоре отвернулся от собеседника. – Подумай, – повторил на прощание подрывник, собираясь идти навстречу к своим товарищам, которых в лицо так называть отказывался. Зависть посмотрел в землю и упрямо произнес: – Не буду я думать, – однако в глазах у него возникла тень сомнения и любопытства. Где-то глубоко в себе он хотел посмотреть, как отреагирует Жадность на его исчезновение, и вот она реакция. Конечно, Грид не такой, чтобы лично приходить и что-то говорить, но он прилетел, пусть не лично нашел, а через Кимбли, к которому Энви не имел никаких негативных чувств, скорее дружеские, если конечно сам подрывник это признает – он же такой гордец. Пусть так. Вор вскинул голову, заставляя зеленые накрашенные пряди волос встрепенуться, посмотрел в спину уходящего мужчины и окликнул: – Слушай, Кимбли! – Багровый остановился и медленно повернул голову, посмотрев через плечо на юного вора. – А... – внезапно парень осекся. Зольф задумчиво посмотрел в растерянные глаза. Верных секунд тридцать пришлось прождать, прежде чем услышать то, что собирался сказать Энви. – ...а номер у него изменился? Подрывник ухмыльнулся, лукаво прищурился. С этого и надо было начинать... – Вот и проверь, – ласково произнес Кимбли и, отвернувшись, целенаправленно пошел навстречу с Роем и Хавоком. На лице у мужчины красовалась легкая довольная улыбка. Все же во всем этом подрывник нашел свои плюсы. Избавился от двух заноз. Одна, хоть и не мешается особо под ногами, но шуму в городе много делает – туристов отпугивает. Ну, не хорошо это. Статус города надо поддерживать, господа. А вот вторая,... может быть, потеряет своеобразный интерес к персоне одного минера, если так нуждается в одном молодом, капризном, шумном юнце. Плюс, иметь алчную персону в долгу весьма не плохо. И Кимбли признал, что немного отвлекся от нависшей над ним проблемы, стоило только про которую вспомнить, и улыбка медленно покинула лицо брюнета. Отвлечься от проблемы, не значит избавиться от неё. Её сейчас просто, можно сказать, отодвинули, оттолкнули в сторону, но не расправились с ней. Она осталась, олицетворенная одним афганцем, именуемым Шрамом; она дышит в спину, напоминает о себе. И с этим надо что-то делать... Подрывник остановился напротив дымящего сигаретой блондина и перекинулся с ним взглядом. Хавок чуть отвел взгляд в сторону. Помнит тот разговор, и правильно. Помни, Жан. Помни. И молчи. Хавок протянул минеру его чемодан, оставленный в офисе. Не идти же с ним на встречу с бывшим боссом? Хотя в этом случае взрывчатка, спрятанная в потайном отделении этого чемодана, была бы очень кстати, но все уладилось и без неё. Кимбли благодарно улыбнулся информатору и диспетчеру call-центра, забирая свой реквизит. Возвращаться за ношей самому в офис не было никакого желания. Мустанг напряженно нахмурил брови и, то выглядывая из-за правого плеча Зольфа, то с левого, усердно пытался рассмотреть за его спиной того, с кем последний только что разговаривал. Заметив это, Кимбли усмехнулся. – Потерял кого, Огненный? – С кем ты сейчас разговаривал, м? – с пытливым любопытством спросил Рой, продолжая резко выглядывать из-за белоснежных плеч. Но Зависти уже не было, и выискивать было не кого. – Что такое, Мустанг? – рассмеялся Зольф. – Уже тренируешься, как будешь Лизу с работы встречать? – Причем тут это? – не понял Рой. – Просто мне интересно. И знаешь, я тут одно дело расследую... – После которого тебе все кажутся подозрительными? – насмешливо прищурился минер. – Убил ли он Исаака, или нет? – Да-да, что-то вроде этого... – привычно сначала не вникая в содержание слов, отозвался Огненный. Увидев насмешливый взгляд серо-голубых глаз и напряженное лицо Хавока, дымящего уже следующую сигарету, растерянно замер и в шоке выдохнул. – Что, Зольф? – О-о-о, – рассмеялся Багровый, подмигивая Жану. – Быстро же до тебя доходит, – с иронией сказал подрывник Мустангу, медленно чтобы каждое слово долетело до ушей изумленного Казановы. – Да, я в курсе. Посмотрев на Хавока, Рой все понял. Да и Кимбли рано или поздно все равно бы узнал, так что ничего не поделаешь. Вздохнув, Огненный провел рукой по волосам. – Ты слышал об Исааке, да? – Не видно? – усмехнулся Кимбли, вкладывая в свою улыбку все, чтобы до Роя, наконец, дошло. Багровый подрывник уже все, что нужно, выяснил, а теперь, Мустанг, не томи, расскажи, что ты выяснил нового. Подрывник чувствовал буквально всем нутром, что это дело ещё так или иначе боком выйдет и один выживший к этому, хоть косвенно, но причастен. Странно только, что Огненный Мустанг не комментирует появление нового и довольно необычного своей живучестью Шрама и промах Зольфа, но ещё не вечер... – Видно, но я ничего нового не выяснил, – обреченно вздохнул Мустанг. – Машинист ничего толком сказать не смог. – Его понять можно, – отозвался Хавок, выдыхая струю дыма, – не каждый день тебе под колеса бросаются. – Говорят, что когда управляешь поездом, фонари так ярко светят, что когда человек прыгает перед поездом, кажется, будто все происходит как на замедленной съемке, – кивнул геймеру Огненный Мустанг. – А иногда машинист оказывается настолько близко, что может заглянуть в глаза самоубийце. Это просто громадный шок для человека. Вряд ли кто может после такого оправится. Кимбли не стал комментировать этот душещипательный монолог для пессимистов и тварей дрожащих. А то вдруг впечатлительный Мустанг ещё и не поймет? С него станется, и поэтому Зольф, задумчиво засунув руки в карманы брюк, не стал высказывать все мнение во всеуслышание. – Королю уже докладывал? – после довольно продолжительной паузы спросил подрывник, глядя на Роя из-под полов белой шляпы. – Он уже улетел, Зольф, – вместо угрюмого брюнета ответил геймер, докуривая сигарету и тянясь рукой к карману джинсовой куртки за пачкой. – Быстро он, – тихо и задумчиво сам себе сказал Кимбли, медленно погружаясь в свои мысли. Король тоже темнит хорошо: взял к себе на работу чертового афганца, который теперь покоя мыслям Зольфа не дает, и улетел. Разбирайтесь, мол, ребята, сами. Поубивайте друг друга, если того ситуация требует. Прекрасно. Раздраженные мысли мужчины прервал не менее раздраженный голос Мустанга, недовольно смотрящего на Хавока, докурившего свою сигарету и выкинувшего окурок в ближайшую урну, придав ему ускорение щелчком пальцев. – Кончай уже, а? – устало отмахнулся от тирады Огненного блондин. – Мой организм, что хочу, то ему и даю. Если Кимбли не переубедить во взглядах на счет работы, то Хавока бесполезно заставить бросить курить. Зависимость, чтоб её. – А пассивное курение? – решил поддеть Мустанг, цепляясь за последний аргумент. – Хм, – Хавок задумался. – Давай подумаем... Представь старый сельский туалет, именуемый в народе «удобства на улице». Кимбли проглотил подступающий к горлу смешок. Он примерно уже догадался, о чем сейчас будет талдычить игрок первого мастер-класса по Контр Страйку. – Ну и..., – Мустанг поднял глаза вверх, пытаясь спроецировать формирующийся образ представления, а именно перекошенной деревянной будки. – Так вот, – продолжил блондин, умело подражая голосу подрывника. – Если в эту конструкцию, созданную великим и могущественным человечеством... – у Кимбли дрогнули губы в улыбке. Не, Жан со своим чувством юмора точно не пропадет, – ...и запихнуть в неё четырех заядлых курильщиков и одного здорового тебя, – геймер небрежно тыкнул пальцем в Мустанга, от чего последний поморщился. Не понятно: то ли от не вежливого жеста блондина, то ли от того, что ярко представил ситуацию. – То, поверь, даже в этом положении ты вряд ли получишь ту дозу «бяки», чтобы стать пассивным курильщиком. Закончив мысль, Хавок смачно щелкнул дорогой, подаренной его бывшей пассией, зажигалкой и зажег новую сигарету, которую он вовремя разговора достал из пачки. Мустанг сморщил нос, видимо представление ещё не прошло, но промолчал. Крыть было не чем. Кимбли уважительно хмыкнул в сторону блондина, оценив юморной съезд в сторону от проблемы пассивного курения и просто благодаря за созерцание оскорбленного Роя. Телефон запищал, привлекая внимание не только подрывника, но и его собеседников. Рука изящно потянулась к карману белого пиджака и вытащила надрывающийся маленький технический объект. Мимолетно посмотрев на экран, Багровый понял, что звонит последняя из их королевской рабочей тройки, и нажал на прием вызова. – Да? – отозвался Зольф в трубку, но вместо ответа услышал тихий болезненный вздох. Кимбли оцепенел и напрягся. Внутри все сжалось от дурного предчувствия. – ...Лиза? – переспросил минер, назвав молодого снайпера по имени, чего раньше почти не делал. – Что случилось? Мустанг изумленно и обеспокоенно посмотрел на подрывника. В темных глазах застыл немой вопрос. Хавок тоже вытащил сигарету изо рта и с волнением посмотрел в сторону минера. Выслушав короткий, тихий ответ и гудки, Кимбли медленно оторвал телефон от уха и с прискорбием посмотрел на Огненного. – Что случилось? – хрипло спросил Рой, шумно сглотнув. Он уже понял, что дела плохи. Нет смысла скрывать, тем более это. – На Лизу напали, – ответил подрывник, крепко стиснув в руке телефон. Рой искреннее схватился за сердце, крепко вцепившись пальцами в свой костюм. Глаза выражали боль, шок, отчаяние, страх, растерянность. Жан раскрыл рот в неверии. Сигарета выпала из разжавшихся пальцев Хавока, упала на асфальт, продолжая дымить. *** До больницы, в которую отвезли Лизу, мужчины доехали молниеносно, молча всю дорогу. Известие шокировало всех, даже флегматичного Кимбли. Он пытался холоднокровно мыслить, но удавалось с трудом, да к тому же рядом с двумя не находящим себе места персонам это было почти невозможно. Подрывник же не опускал себя до такого состояние. Конечно, в некую растерянность новость его ввела, но не до такой степени, как у этих двоих. Рой, срываясь, яростно гнал автомобиль, не обращая внимания на желтый сигнал светофора и на знаки с ограничениями скорости, а Жан дымил на заднем сидении, выкуривая энную сигарету. Зольф не ошибется, если предположит, что это уже вторая, если уже не третья пачка. В итоге, Мустанг, расталкивая медперсонал, несся теперь по коридору, игнорируя просьбы надеть халат. Подрывник же, предусмотрительно накинув белый халат на плечи, быстрым шагом шел следом, мельком оглядывая больницу. Хавок задержался внизу – его просто не пустили в больницу, заставляя сначала докурить, а потом уже пойти внутрь. Дверь в палату с хлопком открылась, и Рой стремительным шагом подошел к койке, на которой лежала его раненная невеста. С шумом отодвинув стул и не заметив, как при этом поморщилась Хоукай, Огненный сел рядом с больничной койкой и взялся за руку девушки. Следом медленным шагом в палату вплыл Зольф, оглядывая помещение. Довольно опрятное, не смотря на общее состояние больницы. То ли пострадавшая девушка по душе пришлась дежурному врачу в приеме покоя, то ли в этом крыле все такие палаты – Кимбли вдаваться не стал. Взгляд серо-голубых глаз, наконец, посмотрел на пострадавшую. Голова перевязана, в глазах мука, тело безвольно лежит на койке, сбоку попискивают приборы, на экране которых высвечивает кардиограмма, стоит капельница. Нет, все же легкий укол жалости в холодном сердце Кимбли нашел. Легкий, иначе бы его здесь не было. Тем более снайпер позвонила именно ему, а не своему будущему мужу или главному информатору «королевства». Именно ему, кого она почти терпеть не может. Мустанг тоже запомнил это, но ничего не стал выяснять, однако полный непонимания и тихой ревности взгляд говорил о многом и без лишних слов. Подрывник вышел из раздумий, стоило ему заметить на себе взгляд Лизы и чуть заметное движение пальцами по направлению к себе. Пропуская мимо себя холодный, если не леденящий, взгляд Мустанга, Кимбли подошел к койке и чуть склонился над молодым снайпером. Девушка осторожно освободила свою руку из теплых пальцев Роя, положила её Зольфу на затылок и притянула мужчину к себе так, что её губы почти касались его уха. Огненный напряженно смотрел на эту сцену, разыгравшуюся прямо перед его недоуменными глазами. Он видел, как еле заметно шевелятся губы его невесты, и как внимательно прислушивается подрывник в её тихий шепот. В дверях палаты застыл Хавок, смотря неотрывно на склонившегося над Хоукай Кимбли. Медленно приподнявшись, серо-голубые глаза внимательно посмотрели в карие, словно искали подтверждения. Легкий дающийся с трудом кивок и устало закрытые веки. Рука мужчины помимо воли невесомо провела по щеке молодого снайпера, прежде чем Багровый выпрямился в полный рост. – Молодой человек, пожалуйста, оденьте халат, – раздался голос практикантки рядом с Жаном, обращенный к сидящему у койки Рою Мустангу. Зольф молча стянул со своих плеч белый халат и бросил его на колени Огненному, а сам пошел к выходу из палаты. Не прощаясь и проигнорировав взволнованный оклик Хавока, вышел из больницы. Глубоко вдохнув в себя теплый воздух после удушающего запаха медикаментов, подрывник взглянул на небо. – Ему... нужен... Появление Шрама у них в агентстве, эта серия нападений, этот отъезд Брэдли из города – это все не просто так. Это как-то связанно, а вот уже как: косвенно или прямо – неизвестно. Но теперь все начинает проясняться. Сначала Исаак, потом напали на Кинга Брэдли, хотя скорее это была всего лишь инсценировка нападения, с какой-то определенной целью, появление Шрама, отъезд Короля, куда подальше, может даже ради спасения собственной шкуры, а теперь и нападение на Лизу... Кимбли усмехнулся. Теперь после слов молодого раненного снайпера все встало на место. Этим нападениям есть причина, и она... – Ему нужен я, – с нервной усмешкой произнес Багровый подрывник, обращаясь к солнцу, клонящемуся к закату. *** Когда же Зольф добрался до своего дома и остановился около дверей квартиры, на улице уже начало смеркаться. Вечер – время открытий, и чаще всего мало приятных, в чем минер всегда убеждался. Вот как, например, сейчас, Кимбли просто посмотрел под ноги. Половичок, аккуратно положенный когда-то подрывником перед входом в квартиру, о который всегда тщательно вытирал ноги, края которого после этого всегда были поправлены, в данный момент был небрежно сдвинут в сторону. У Багрового сначала возникла в голове легкая ироничная мысль, мол, ключи от квартиры, где деньги лежат, под половиком искали. Ха-ха, плоско, но все же нервную усмешку взывает. Однако в следующий миг подрывник нахмурился. Чутье, которое ещё ни разу не подводило Багрового убийцу, наигранно покашляло, обращая на себя внимание хозяина. В его квартире кто-то был... Медленно достав из внутреннего кармана ключи, Зольф засунул их в замочную скважину, и тихо повернул четыре раза. Дверь приветливо щелкнула, но не открылась... Значит, закрыта изнутри на засов... Что обычно нужно делать в такой ситуации? Правильно, логично, но не особо действенно – отойти от своей квартиры и вызвать милицию... или полицию... Ох, не важно. Вызвать тех, кто в итоге все равно не поможет. Но... Кимбли глубоко вздохнул и нажал кнопку звонка. Если встречать опасность, так с горделивым спокойствием. И честно говоря, Зольф успел даже разочароваться: неужели тот, кто за ним охотиться, настолько слаб, что решил залезть в его квартиру и дожидаться хозяина там, устроив засаду? От рук такого жалкого убийцы и помирать-то обидно. За дверью тишина. Нажал кнопку ещё раз. Наконец, за дверью послышался звук каблуков. Уверенные шаги, наигранно хозяйские, характеризующие сильную и весьма коварную особу. Подрывник не успел даже удивиться, что его «гостем» оказалась особа что ни есть пола самого прекрасного, как лязгнул засов, и дверь распахнулась. – О, Багровый, – томно пропела женщина и, цепко схватив Зольфа за галстук, втянула в квартиру. Уж лучше это были зловещие убийцы, затаившие обиду на белого и пушистого подрывника, или, на худой конец, безмозглые воры. Вот честное слово! Багровый подрывник оказался прижат к стене прихожей одной весьма коварной особой, о которой сегодня он уже не очень осторожно уже упоминал. – Ласт, вот так встреча, – усмехнулся Зольф, смотря в хитрые глаза женщины, прильнувшей к нему как голодная кошка. – Как же я соскучилась по твоим глазам, Зольф, – тихим почти страстным шепотом произнесла в ответ гостья в губы минеру, томно прищурившись. – Ай-яй, детка, ну нельзя же так прямо с порога, – раздался жутко знакомый бархатный голос из коридора. Подрывник повернул голову в ту сторону. Вот точно: засада. В коридоре, прислонившись к стене и беззаботно раскачивая в руках выпитую уже вполовину и найденную до этого момента в холодильнике бутылку пива, стоял Грид. Солнечные очки спущены вниз на самый кончик носа, в глазах коварный блеск, и ухмылка в тридцать две белые нормы. Московский хапуга... Вот иного слова Зольф просто не подобрал в адрес бывшего начальника. – Отпусти его, Ласт, – лениво-повелительно произнес Грид, отпивая из бутылки приличный глоток. Женщина что-то муркнула в ответ, в последний раз обольститенно посмотрела в самые глаза Багровому и мягко отстранилась. Эти двое, наверняка, разошлись в аэропорту, чтобы потом встретиться где-нибудь и потом нанести неожиданный визит. Кимбли мгновенно забыл про представительницу прекрасного и коварного пола и недовольно поморщился. – С каких это пор... – в мягкой форме хотел упрекнуть подрывник, но тихий смех Жадности его остановил. – Ладно тебе, Кимбли, не смущайся. Мы же, как-никак, тебе не чужие, – произнес москвич тем же бархатным голосом, который после хоть легкого, но алкогольного напитка стал более заметен. Ласт тем временем закрыла входную дверь и, кокетливо поправляя волосы, смотрела то на одного мужчину, то на второго. Багровый подрывник тихо хмыкнул и, разувшись, пошел в комнату к шкафу, снимая пиджак. Грид, не спуская с бывшего своего сотрудника цепких глаз, прошел следом за ним и, пройдя мимо письменного стола, сел в любимое рабочее кресло. Его спутница устроилась рядом на подлокотнике. Сняв с себя пиджак и повесив его в шкаф, сотрудник агентства по недвижимости «Колизей» повернулся в сторону своих совершенно незваных гостей. – Чай или кофе? – спросил Грид. Зольф сдержался, чтобы не фыркнуть от возмущения. Мало того, что это фраза произнесена в его доме и предложена непосредственному и единственному хозяину данной жилплощади, да ещё в такой приказной формулировке. Да-да, именно в такой: властной, хозяйственной, снисходительной и не оставляющей никакого шанса выкрутиться. Либо чай, либо кофе, и третьего варианта не дано. И нет права отказаться – Грид просто его не дает. Это надо чувствовать и чувствовать очень тонко. Даже произнесенная команда «войдите» или «входите» несет в себе разную окраску. В одном случае она показывает приветливость и готовность принять человека, пришедшего к тебе, когда же во втором так и чувствуется презрительное и пренебрежительное: «Ну, проходите, раз приперлись». Или есть очень редкий и ироничный вариант «вторгайтесь», чаще встречаемый в литературе и кино, чем в реальной повседневной жизни. И не обидно и забавно. Но ладно, главное, что расставлен определенный акцент. Кимбли, чуть нахмурившись и помрачнев, внимательно посмотрел на Жадность, развалившегося в любимом кресле минера, как умеет только он один. Но тот даже не обратил на хмурый взгляд внимания, только ожидал лаконичный ответ. Этот тип всегда и везде, даже в мелочах, хочет быть начальником и хозяином положения. Раздражает. – Чай, – все же произнес подрывник, получив самодовольный кивок в исполнении наглого и алчного гостя. Москвич взглянул на женщину, сидящую по правую руку от него, взглядом показывая, что она должна сделать. Ласт с легкой и лукавой улыбкой кивнула. Женщина сразу поняла, что означает этот взгляд – этим двоим надо переговорить, даже если минер особо этого не хочет, но под уверенным напором Грида ему придется уступить. Так что, надо скрыться с глаз и на неопределенное время, и чай новый свежий заварить или даже за ним в магазин сходить. Ласт вскинула голову, откидывая назад свою копну вьющихся волос, и, качая своими привлекательными бедрами, пошла на территорию, на которую все мужчины так любезно всех женщин отправляют, указывая нам наше место – на кухню. Зольф флегматично проводил эффектную женщину взглядом до дверей комнаты и вновь вернул глаза на сидящего в кресле Жадность. – Я сделал то, что ты просил. Но... – в глазах минера появился укор. – Зачем ты её с собой сюда привез? Гость удивленно вытянул лицо, а затем усмехнулся. – Прости, я тебя не понимаю, – с издевкой произнес, снова отпив из бутылки. – Ты же знаешь, почему Энви от тебя ушел, – пожал плечами минер. – Понятия не имею, – в том же тоне. – Ты хотя бы, когда с ним на встречу пойдешь, не бери её с собой, – хмыкнул Зольф, прищурившись. – Почему это? – вскинул брови Грид. – Ей тоже отдых полагается. Она так много в последние дни работала, день и ночь, почти без перерыва, – с усмешкой глядя в глаза Кимбли, продолжил Жадность. – Ты же помнишь, когда я в депрессии, то... – Можешь не продолжать, – устало закрыл глаза подрывник, взял стоящую в углу комнаты складную табуретку, с ней пошел к письменному столу. Тихо посмеиваясь, Грид проследил за всеми манипуляциями брюнета. Затем какое-то время понаблюдав за спиной хозяина квартиры, москвич поднялся с кресла и медленно стал подходить к столу, оставив где-то на тумбе бутылку. – Опасно ко мне сидеть спиной, забыл? – мягким голосом напомнил Алчность, подойдя вплотную к Зольфу. Кимбли, упрямо игнорируя, смотрел в документы, содержание которых в принципе не имеет никакого значения, просто помогает отвлечься от тяжелых мыслей, накопившихся за день. Усмехнувшись, мужчина провел рукой с татуировкой по своим волосам. – Что же ты хочешь взамен на мою просьбу? – Я ещё не придумал, – отмахнулся Багровый, полностью погруженный в содержание документов. Московский начальник преступной изнанки нахмурился. Он никогда не любил, когда его игнорируют, а также долго оставляют в неведение. Одна просьба в обмен на другую – зачем тянуть? Через пару дней он разберется с Завистью и захочет улететь обратно в столичный центр, а тут что? Нет, Кимбли, так к себе Жадность не позволит относиться. Грид положил руки на плечи Зольфа и сжал их. – И все же, – мужчина склонился к уху подрывника, опаляя его своим дыханием. – Что ты хочешь? – Я думаю, – ответил работник «Колизея». – Думай быстрее, – с нетерпением в голосе произнес москвич. Губы касаются мочки уха, пальцы крепко держат плечи, а чужое тело навалилось на спину. Грид почувствовал, что подрывник уже заметно напрягся, и только больше ухмыльнувшись, жарко прошептал в ухо. – Я не люблю ждать... – Да? – нервно усмехнулся минер, опуская руку с документом на стол. – Прости, но тебе придется подождать. – Зольф, – с укором, лаской и страстью одновременно произнес Жадность, и чуть прикусил мочку уха упрямцу. На лице Кимбли застыла маска тихой злобы. Ноги напряглись, и мужчина готов был в любой момент резко подняться и с разворота, с чувством, с оттягом да кулаком под ребра, чтобы неповадно было руки распускать, но этого не потребовалось. В дверях тихо покашляли, прерывая столь увлекательное для Грида занятие. – Мальчики, простите, но нашего подрывника просят к телефону, – сказала Ласт, покачивая в руках трубку телефона. Жадность хмыкнул от досады и, выпрямившись, с неохотой убрал руки с плеч минера. Кимбли поднялся, бросив на московского начальника гневный взгляд, за что получил в ответ наглую усмешку, намекающую, что на этом ещё ничего не закончилось. Но все же наглый гость вернулся в кресло, вернув в свою руку бутылку, которую сам наглым образом реквизировал из холодильника. Без разрешения, между прочем! Нервов на таких гостей не хватает! А Кимбли ещё на Мустанга жаловался! Тихо фыркнув, сдерживая в себе возмущенную бурю, Зольф подошел к Ласт, забрал из её тонких ухоженных пальцев с ярким маникюром телефонную трубку и ответил: – Да? – Дядюшка Кимбли, – обрадованно донеслось из трубки. – Угадай кто? Да что сегодня за день такой?! Подрывник улыбнулся, и устало провел рукой по лицу. – Селим, что случилось? И откуда у тебя мой номер телефона? – Отец дал, – ответил мальчик, и мужчина знал, что на его лице сейчас играет счастливая улыбка, что не скажешь о лице минера. – Ты помнишь, какой завтра день? Нервно рассмеявшись от этой фразы и глубоко вздохнув, Зольф закрыл глаза. – Помню. Есть какие-то пожелания? Маленький Брэдли задумался и засопел в трубку, но это длилось не долго. Этот сорванец уже давно все спланировал. Тот ещё артист, весь в папочку. – Конечно, есть! Подрывник ещё раз вздохнул. Уж очень радостно и коварно прозвучал этот голосок в трубке. Как приговор. Кимбли прислонился к косяку и посмотрел в потолок, не отрывая от горящего уха телефонную трубку. Он был не настроен на веселье, но ради такого дня как завтра, придется пересилить себя. Да, весело завтра точно будет, но ему ли?