Не бывает Дыма без огня

И снова Тревору не спалось. Даже утомительные дни, проведённые в поисках котёнка, сейчас не давали результата. Стоило дымнику сомкнуть веки, как он снова и снова видел глаза Энн. А точнее, глаза Вилле Вало. Чёрт возьми, в каждом её движении, каждом взгляде угадывался теперь след чрезвычайника. Она словно была женской версией Вало. Тревор смотрел на неё и видел усмешку врага. Он как будто слышал торжествующий смех Вилле. И за каждым словом Энн теперь скрывался его образ. Это сводило Тревора с ума. Всё в ней теперь лишало его рассудка: хищные черты лица, изумрудный взгляд, пусть и не обладающий чарующим воздействием, волнистые длинные волосы, поразительно стройная фигура. Тревор больше не видел Энн. Больше не чувствовал её присутствия. Только Вало. Раз за разом Трев вспоминал встречу с чрезвычайником в коридоре. Взгляд в его глаза. Свою инсценировку. Застывшую в оцепенении Энн. Ещё ту родную девчонку с веснушками на щеках… Ту, которая больше не вернётся. Тревор ненавидел себя. Той Энн больше нет. Нет её синих глаз, нежности, плещущейся в них, нет её звонкого смеха, храбрости и безбашенности. Есть только холодный взгляд, окативший его презрением. Теперь он для неё ничтожество, жалкий урод. Тревор не хотел даже думать¸ каким его видит изменённый мозг красотки. Вместо этого дымник уходил в воспоминания. О гонке на скайбордах и счастье, которым так и светилась Энн в тот день. О их поцелуе у костра, который для обоих стал магией. О взгляде девушки, когда она видела его с Оливией. И об удаляющейся в утреннее небо такой родной фигурке. А теперь её нет. Ту, прежнюю Энн убили скальпели хирургов и коварный замысел Вало. Тревор был уверен в этом и ему совсем не верилось в то, что таблетки могут сделать лучше. Настоящая Энн Хэтчер уничтожена, и это он отправил её на гибель. Он отпустил её из-за собственной обиды и гордыни. Отдал её в руки Вало. Тревор никого и никогда так не любил. Ему был дорог каждый дымник, присоединившийся к большой семье, каждый человек, который оказал ему помощь, и каждый закат и рассвет, встреченные на свободе. Но всё это вместе не было ему так дорого, как была она. За несколько дней эта девушка стала для него всем. И он сам виноват в том, что лишился этого. Надежда, которая загорелась у него внутри, когда Энни узнала Уголька, так же быстро погасла после её ледяного взгляда и жестоких слов. В этот момент Тревор понял — надеяться больше не на что. И таблетки здесь бессильны. Нет, он не плакал. Не кусал губы. Не бил руками кровать. Он просто лежал, глядя в потолок, не в силах уснуть. Опять. Он ощущал безразличие пополам с тоской, и в то же время ещё одно чувство приобретало в его сознании новые очертания. Тревор не мог злиться на Энн — эта девушка никак не была связана со своим прошлым. А та, прежняя, поступила так, чтобы спасти друзей. Дымник не мог злиться и на Джерарда — ведь это он был теперь рядом с ней, заботился о ней, поддерживал в новом мире. Он сделал то, чего не стал делать для неё в своё время Трев. Тем более, он красив, и для красотки выбор очевиден. Но Тревор знал, кто на самом деле забрал у него смысл жизни. Это был человек, скрывающийся, словно под маской, за каждым её движением. И теперь Тревор ненавидел. Ненавидел впервые в своей жизни. Он ненавидел Вилле Вало. Трев никогда не убивал, но сейчас он жалел, что не прикончил тогда чрезвычайника в коридоре комиссии. Теперь месть, настигшая его, оказалась невыносимой. Вало одержал победу над ним, как и он тогда сразил агента на его же территории. Вот только в отличие от бездушного чрезвычайника, Треву было куда больнее. И теперь впервые у него появился враг. До этого противниками дымника были сам город, его устройство и власть. Тревор никогда не ненавидел город, он лишь противостоял ему. А теперь появился тот, кого дымник всей душой возненавидел. Тревор встал с постели, решив проведать Джерарда. Подходя к домику, он заранее был готов найти там Энн. Она спала рядом с кушеткой на грязном полу, склонив голову на постель Джи. В углу комнаты на стуле спал сидя Майки Уэй, так похожий на прежнего красноволосого Джерарда. Те же брови, скулы, взгляд. Тревор помнил. Дымник присел на корточки рядом с Энн. Сейчас, когда её змеиные глаза были закрыты, лицо с высокими скулами казалось уже не таким вызывающим. Это была спящая красавица в прямом и переносном смысле. При одном взгляде на неё можно было забыть, как дышать. Казалось, что девушка во сне улыбается. Несмотря на то, что в её внешности не осталось ничего, напоминающего о прежней Энн, Тревору показалось знакомым и родным это лицо. Он оглядел её алое платье, местами порванное и грязное, белые ноги, покрытые ссадинами от осколков стекла, и изрезанные руки. Котёнок, уснувший у неё на руках, сейчас скатился куда-то под ноги. Трев поднёс руку к её лицу, но тут же отдёрнул, не решаясь прикасаться к спящей. Он словно боялся разбудить кобру. И на самом деле, так оно и было, он боялся, что прекрасный мираж рассеется, и вернётся та жестокая красавица, которую он видел несколько часов назад. Дымник глубоко вдохнул и осторожно, едва не дрожа, подхватил спящую девушку на руки. Измученная свалившимися на голову приключениями, красавица не проснулась, лишь шумно вздохнула, вдруг во сне пряча лицо в складках пиджака Тревора. Дымник замер, вспоминая, как так же нёс свою бесчувственную Энни в вертолёт, желая унести подальше от сцены смерти Адама. Но Трев справился с собой и подошёл к двери. Хоть он и старался открыть её как можно бесшумнее, один человек в комнате всё же проснулся. Джерард приоткрыл золотистые глаза, показавшиеся Тревору похожими на кошачьи. Дымник умоляюще приложил палец к губам, кивнув на Энн. Джи снова закрыл глаза, и Трев вышел. Он мягко уложил Энн на кровать в одном из пустующих домиков. Тревор закрыл окно и сделал то, к чему так привык в Старом Дыме. Он накрыл девушку пуховым одеялом, бережно пряча её истерзанные руки. О, как он в тот момент желал, чтобы на месте этой хищной красотки оказалась та милая девчушка, засыпавшая под пение его лучшего друга. Но ничто теперь не в силах было её вернуть. Ту Энн убили. И теперь Трев знает, кто это сделал.