О нашем театре

Если бы однажды мне кто-нибудь сообщил, что в историю я войду исключительно как больной на всю голову мститель, я бы не поверил. И отказываюсь в это верить даже сейчас, держа в руке драгоценную рукопись мистера Киши. Но на ней чёрным по белому нарисован неприступный мститель, чей словарный запас ограничивается одними «хм» и «пфф»… Ладно, согласен, мой характер частенько оставляет желать лучшего, но не настолько же! Однако все мои возражения мистер Киши благополучно проигнорировал, заявив, что так надо. У Наруто должен быть соперник. И вообще, у меня… то есть, у моего персонажа травмирована психика после убийства родных. Всё логично. Я б с ним ещё поспорил, но проходивший мимо Жабий Отшельник вступился за этого горе-автора со словами: — Остынь, Саске. Это же не твоя биография пишется. Зато теперь у тебя будут тучи поклонниц! Девочки любят симпатичных плохишей. Ха, это крёстный Наруто так сейчас говорит. Увидел бы он, подобно мне, дальнейшие черновики мистера Киши, то не улыбался бы столь лучезарно. Понимаете, этот ужасный мангака очень любит делать какую-нибудь нашу незначительную черту характера главной у персонажа. Так произошло и со мной. Стоило ему услышать, как я однажды пообещал жестоко отомстить тому, кто съел мои любимые помидоры, как гениальная идея о мстителе тут же зародилась в его голове. Конечно же, первыми читателями его манги стали именно мы с Наруто. И, безусловно, этому блондину всё понравилось. Иначе и быть не могло. Примечательно, что его непонятный восторг не смог омрачить даже тот факт, что он тут показан полнейшим неудачником. Худшим в своём кругу. М-да… Сам же мистер Киши объяснял это безобразие изюминкой сюжета. И обещал в дальнейшем сделать из Наруто настоящего героя с суперсилой и стремлением защитить всех и вся. Ну и ладно. Пусть делают, что хотят. А мне на репетицию пора. И я гордо покинул место словесного побоища под завистливые взгляды Наруто, которому в спектакле никакой роли пока так и не дали. Надо сказать, самым главным помещением нашего Театра является вовсе не кабинет Третьего, где проходят постоянные собрания. Нет, самое важное здесь место — сцена. Старинная, полная многовековой истории. На ней выступали лучшие актёры мира. По крайней мере, так всегда говорил Третий. Красный шёлковый занавес всегда плотно закрыт и милостиво расходится лишь во время самого выступления или генеральных репетиций. Его нельзя часто дергать, раскрывая и закрывая. Слишком уж он для этого стар, тяжёл и величественен. Но больше всего мне нравятся подмостки. Вот уж действительно никогда не знаешь, настоящий под твоими ногами пол или очередной люк с подъемным механизмом. Всяческих сюрпризов тут просто навалом. Даже Третий всех не знает. Одно удовольствие находить под какой-нибудь скрипучей, потемневшей от времени доске свой потерявшийся когда-то сценарий. Или во время выступления, если забыл слова, увидеть появившиеся на полу нужные строчки. Сцена очень любит играющих на ней актёров и потому помогает им как может. И это тоже относится к числу неназываемых тайн нашего Театра. На этот раз мы решили поставить «Фауста», бессмертное произведение Гёте. Он мой самый любимый писатель, сразу после Шекспира. Про последнего Принцесса частенько говорила, после шестого стакана, что он был мужчиной её мечты. Жаль, что слишком смертный и обременённый устоями своего общества. — Я — часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо… — пафосно провозглашает дядя Орочи, начиная входить в образ Мефистофеля. Отрицательные персонажи ему всегда удавались лучше всего. Возможно, не будь он ниндзя, миру пришлось бы всерьез заволноваться о собственном благополучии. Впрочем, так у нас говорят про любого многообещающего сотрудника. И про моего брата тоже. Он вообще редкостный гений. Ему досталась не только роль Фауста, но ещё и парочка второстепенных. Благодаря тому, что его навыки ниндзя одни из лучших, Итачи успевает быть несколькими людьми одновременно. — А кто играет женские роли? — неожиданно раздался около меня голос мистера Киши. — Какой-то слишком маленький у вас актёрский состав. — Уж какой есть, — буркнул ему в ответ я. — А вы что здесь делаете? — Да так, на ваши репетиции посмотреть захотелось… Ну, и на саму сцену. Она же является почти главной частью вашего Театра, не так ли? Недовольно фыркнув, я не стал с ним спорить насчёт легальности его пребывания в этом священном месте и ответил на заданный ранее вопрос: — Для женских ролей у нас Принцесса есть. Правда всех она играть не может, так что ей помогает Анко. А ещё клоны. Когда и их не хватает, то наряжаем дядю Орочи. Благо, ему абсолютно всё равно кого играть. Несмотря на действительно небольшой состав труппы, мы никогда не испытывали недостатка в людях. В конце концов, каждый наш сотрудник может создавать свою копию. А мой брат даже троих. Однако мистер Киши не удовлетворил на этом своё любопытство. Чего я опасался, то и случилось — его понесло за кулисы. А там территория Хатаке, под псевдонимом Учитель. Именно он заведует всякими реквизитами, костюмами и декорациями для сцены. И не потому, что его туда Третий определил. Он сам себя туда назначил. Нашему Учителю очень нравятся две вещи: разводить собак и мастерить маски. Любовь к последнему вылилась в то, что за кулисами теперь и шагу ступить нельзя, чтобы не только твой взгляд, но и ноги цеплялись за очередное его творение. И это притом, что мы не так уж часто используем маски в постановках. — Надо признать, тут довольно… интересно, — озвучил своё мнение мистер Киши, незаметно для других актёров пробравшийся за тяжёлый занавес. Мне пришлось лезть следом. Не потому, что я боялся, что он что-нибудь сломает. Хотя и это тоже. Но больше меня волновало, что он может там просто заблудиться. Если по обычным коридорам нашего Театра ему ещё можно одному шастать, то в сердце здания этого делать не стоит. Мало ли как к подобному вторжению отнесётся Театр. Лёгкий полумрак царил под полукруглыми сводами помещения и разгонялся лишь парой высоких керосиновых фонарей, чей вид наводил мысль, что они сохранились со времён Средневековья. Из-за этого плохого освещения создавалось впечатление, что закулисье больше, чем можно было представить. Хотя так оно, по сути, и есть. Непонятно откуда берущийся ветер раскачивал висевшие под потолком декорации. По углам были раскиданы самые разные вещи, используемые в выступлениях, начиная с большой телеги без колес и кончая настоящими мечами. А ещё тут были двери. Просто громаднейшее количество дверей, натыканных в хаотичном порядке по всему периметру необъятного помещения. Некоторые из них были открыты, другие же — наоборот, столь глухо заперты, что при всём нашем с Наруто старании, не получалось их отпереть. И только Учитель знал, куда какая ведёт. Да и то иногда ошибался. К примеру, вон та дубовая дверь за муляжом дракона вполне может вести как в женскую гримёрную, так и в буфет. Заблудится тут проще простого. Зато и играть жутко весело! Ну, и, конечно, маски. Их было даже больше чем дверей. Смеющиеся белые лица с глазами-полумесяцами и грустные с нарисованными слезами. Маски с лицами животных, птиц и просто каких-то людей, чьё лицо Учитель посчитал нужным запечатлеть на память. Они висели, лежали и даже просто валялись на полу. Мы с Наруто частенько сюда приходим, плененные необычайной таинственностью этого помещения, которое, как и сцена, является душой нашего Театра. — М-м-м… Слушай, Саске, а почему тут всего так много? Тут какой-то сумасшедший живёт? — опасливо осведомился у меня мистер Киши, споткнувшись об очередное валяющееся под ногами лицо. Странное у него понятие о людях с ненормальной психикой. Вот если бы он мне это сказал после посещения подвалов дяди Орочи, я бы ещё понял. — Учитель абсолютно нормален, не волнуйтесь. Просто раньше он имел теневую профессию. И ему трудно забыть прошлое, вон он и делает маски. — А-а-а, ясно. — По лицу мистера Киши было видно, что ему совсем не ясно, но он предпочёл не углубляться в расспросы. И правильно сделал, потому что я всё равно не рассказал бы. Не потому, что такой вредный. Просто я и сам не знаю почти ничего об Учителе. А то, что он имел «теневую профессию», я подслушал в кабинете Третьего. И до сих пор не могу понять, что бы это значило. Может, он с тенями какие-то фокусы делал?.. Я с трудом отодвинул загораживающую мне дорогу тушку тролля, с которого уже начала облупливаться краска и стал подсчитывать проценты того, что выбранная мною красная дверь ведёт именно в швейную мастерскую, а не в подземный лабиринт, который иногда появляется под зданием Театра. И тут неожиданно позади нас раздался мягкий голос Учителя: — Что ты тут делаешь, Саске? Мне казалось, тебя вызвали в зал для репетиций, а не для прогулок в потёмках по закулисью. Его умение неслышно ходить всегда оставалось для меня предметом тайной зависти. Для него это так же естественно, как и дышать. — Я показываю нашему гостю устройство Театра, как меня и просил Третий. Или надо было оставить его одного тут бродить? — последний вопрос я задал уже риторически. Учитель и без того, полагаю, прекрасно понял, что я не с репетиции сбегаю. Он вообще много чего понимает без слов. И с охотой делится своими умениями да знаниями с окружающими. Потому и псевдоним соответствующий себе выбрал. — Понятно. Что ж, думаю, до твоего выхода на сцену ещё есть время. Пойдём, я покажу мистеру Кишимото свою мастерскую, — последнее предложение Учитель закончил уже в проёме неприметной двери, выкрашенной когда-то белой краской. Мистер Киши, до этого момента во все глаза пялившийся на него, словно очнулся и поспешил последовать за Учителем. А в нём было на что смотреть. Это мы уже все привыкли, что волосы у него седые, как у старика, жёсткие и стоят торчком. Да и лицо он никогда не показывает, предпочитая прятать его под самыми разными масками. Каждый день новые. Сегодня, к примеру, его лицо обтягивала простая тёмно-синяя ткань, не позволяющая рассмотреть ничего конкретного, но и не скрывающая основные черты. Наруто очень любит бывать в гостях у Учителя. Впрочем, ему нравиться абсолютно везде, куда его допустят. А Учитель, к тому же, всегда спокоен и никогда не повышает голос. Даже когда Наруто его любимую маску разбил. А я «нечаянно» отравил очередную бездомную собаку, которую Учитель привёл с улицы. Ничего смертельного, просто небольшая месть за испорченные тапки и попытку поточить об меня зубки. Полагаю, Учитель хотел предложить нам чаю и расспросить мистера Киши насчёт его писанины. Или может, хотел показать свою коллекцию старинных ножей с такими острыми лезвиями, что, кажется, от одного лишь их вида можно порезаться. Однако ничему из этого не суждено было сегодня сбыться. А причиной для обрушения планов такого человека как Учитель может служить только одно обстоятельство. — Привет, дорогой Хатаке, я тут тебя уже давно дожидаюсь! Как здоровьице? — обладатель самого мозговыносящего характера во вселенной сидел на рабочем столе Учителя и приветственно скалил блестящие зубы. Я автоматически огляделся в поисках убежища. Сейчас начнётся. Прощай, моя мечта о чае. — И не надейся, дорогой Зелёный Зверь. Чувствую себя просто превосходно. Твои робкие попытки вывести меня из игры достойны лишь жалости, — высокомерно ответил Учитель на его приветствие. — И у меня сейчас гости. На тебя нет времени, уж извини. — В таком случае, что ты скажешь на это! — выкрикнул Зелёный Зверь, вскакивая на стол и швыряя в Учителя разноцветные шарики размером с кулак. — Ха, слишком наивно! — усмехнулся Учитель и, моментально выхватив какую-то книгу, принялся ею отбивать каждый шарик с точностью профессионального теннисиста. Содержимое шариков при этом с хлопком выплёскивалось наружу и представляло собой брызги несмываемой краски. И так всегда, когда эти две видят друг друга. Всё остальное тут же перестаёт быть значимым. Обычно Хатаке вежлив и невозмутим, однако Зелёному Зверю удаётся непостижимым образом срывать с него эту маску и вовлекать в свои шуточные разборки. Дядя Орочи говорит, что именно Гай притащил Учителя в наш Театр. И с тех пор у них идёт постоянное соперничество: за лучшую роль, за победу в шахматах, за какой-нибудь костюм и тому подобное. — О, Саске, почему не на репетиции? — поинтересовался у меня Зелёный Зверь, умело уворачивась от летящих в него предметов интерьера, пущенных Учителем в отместку за шарики с краской. — Вот, гостю наши хоромы показываю, — пожал плечами я, предусмотрительно забравшись под стол вместе с мистером Киши. Последний был явно в небольшом шоке от происходящего и вполне подходил под термин «охренел». Надеюсь, долго сидеть нам не придётся. Обычно всё заканчивается тем, что один из противников эффектно исчезает с поля зрения второго, щедро ссыпая угрозами и обещаниями скорого возращения. — Слушай, а чего это с ними? — шёпотом спросил у меня мистер Киши. — Они непримиримые враги? — Хуже. Они непримиримые друзья, — вздохнув, ответил я. Уж лучше бы они были врагами. Тогда рано или поздно это безобразие закончилось бы. В тот день на репетицию я всё-таки опоздал. Потому что после того, как Зелёный Зверь наконец соизволил откланяться, любезно пообещав мистеру Киши дать своё интервью, Учитель решил в качестве извинения за причинённые неудобства всё же напоить нас чаю. А заодно и рассказать пару интересных историй из своей бурной юности. Уверен, большая часть из услышанного имеет очень слабые претензии на достоверность. Но вышло захватывающе, хотя мне кажется, без смерти в конце какого-то Обито вполне можно было обойтись. Мистер Киши тоже очень впечатлился. И поспешил заверить Учителя, что постарается всунуть в свою мангу услышанную им печальную историю. Мне казалось, после всего увиденного, мангака поостережётся дальше влезать в тайны нашего Театра. Но нет, он оказался на редкость стойким и упрямым. Впервые вижу человека, настолько любящего всё загадочное! Во время одной из наших прогулок он рассказал Наруто о своей довольно-таки скучной жизни. Передать содержание их беседы я не смогу, ибо даже не пытался её слушать. Но меня заинтересовал выяснившийся в конце факт, что мистер Киши с самого детства ожидал, когда же с ним произойдёт что-то необычное. Конечно, в детстве все ждут прихода инопланетян или появления сверхспособностей. Но, даже превратившись в унылого взрослого, он продолжил ожидать чудес и тайн, вот что любопытно. Наверное, в этом и кроется причина того, что именно он смог разглядеть сквозь иллюзию моего брата. И ведь моментально поверил в происходящее вместо того, чтобы бежать к психиатру! Ну, да ладно. Сейчас же этот недомангака занимался исключительно поиском вдохновения и нового материала. В этом он был весьма упорен. А иногда и легкомыслен. К слову, ему ничего не стоило добавить в сюжет очередного персонажа просто потому, что «захотелось». Или кто-то попросил. Так на свет появилась Хината. — Мистер Киши, а почему у Саске есть подружка, а у меня нет? — спросил однажды у него Наруто. — О чём это ты? — Мистер Киши удивлённо поднял брови. — Ну, Сакура. Она вместе с Ино влюблены в Саске. А почему я никому там не нравлюсь? — Наруто требовательно задергал его за рукав. — Э-э, а ты этого хочешь? — ещё сильней удивился мангака. — Ладно, будет тебе поклонница. Но почему? Ответ на этот вполне закономерный вопрос не последовал. Наруто тогда надулся как индюк и постарался как можно скорее сменить тему. Между прочим, мне тоже была интересна причина столь нехарактерной для Наруто просьбы, но спрашивать у него напрямую посчитал ниже своего достоинства. Тем более что в тот момент к нашей компашке неожиданно присоединился дядя Орочи. Пройдя молча несколько секунд рядом с нами, он заявил: — Я прочёл ваши первые главы манги. Однако был не удовлетворён. Вы упустили одну маленькую, но важную деталь. Ну, надо же! И чего все с советами вдруг полезли? Я удивлен, что дядя Орочи вообще прочёл что-то не относящееся к змеям, экспериментам и ядам. А он тут ещё и комментировать вздумал! Как ехидно иногда говорит Зелёный Зверь, у Учителя определенно сдохла собака. — И какую же? — заинтересовано спросил мистер Киши. — У вас нет злодея. — Как нет? — недоумённо нахмурился мангака, — А все те, которые… — Нет, это не считается, — перебил его дядя Орочи, ухмыляясь одними лишь жёлтыми глазами, — они все просто слабые люди, вынужденные свернуть на кривую дорожку. Да и быстро исчезают из повествования. Тут не хватает настоящего злодея. Того, чьи действия вызывают одно лишь отвращение и непонимание. — То есть вы предлагаете ввести в сюжет образ абсолютного зла? — Ну почему же абсолютного, — вскинул бровь дядя Орочи. — Добавьте ему в образ побольше харизмы. И пару философских эпизодов из прошлого. И ещё, чего пожелаете. Однако двигать им должны исключительно жестокость, бесчеловечность и неистовое желание достичь своей цели любыми способами. Никаких чувств, симпатий и моральных принципов. И самое главное — постоянное присутствие в сюжете. По идее, я был с ним согласен. Подобный отрицательный персонаж не помешал бы. А то у мистера Киши злодеев хватает максимум на главу. Те же Забудза или Мидзуки довольно быстро слились. Как говорил когда-то мой брат, в любой стоящей истории должен быть человек, противостоящий основным моральным устоям общества. Да, мистер Киши согласился с мнением дяди Орочи. А затем едва заметно улыбнулся. В следующей главе манги нам предстояло познакомиться с новым персонажем. Его звали Орочимару, и он был редкостным злодеем и душегубцем, беспрестанно мучающий бедных детишек в нашем с Наруто лице. А у меня появилось стойкое ощущение, что подобного развития событий дядя и добивался. Уж слишком довольным он выглядел, зачитывая вслух свои злодеяния.