Осознание

Глава 25.       Эдвард оставил гибрида на полянке неподалеку от медпункта, чтобы не привлекать лишнего внимания. Сложно точно представить, как местные пионеры могут отреагировать на столь явное проявление смешения генетического кода, но, в любом случае, девушка там точно станет причиной всеобщего внимания, а это будет лишним. Она должна оставаться тайной лагеря, которую нельзя выставлять на всеобщее обозрение. Усадив ее у корней старого и высокого дерева, заставив вытянуть ноги, еще раз внимательно осмотрел ее полученную при погоне рану.       - Загноиться все может, - объяснил при этом девушке, все еще испуганно на него смотревшей, - с местной примитивной медициной ногу тогда уже можно будет и не спасти. Так что жди меня здесь и никуда не уходи. Поняла? – в ответ та кивнула, и Эдвард похлопал ее по голове, от чего сразу испуганно дернулась, словно рука была горячей и обжигала.       Медпункт стоял практически на отшибе лагеря, поэтому дойти до него незамеченным было не так уж и сложно. Только заглянув в окно, Эдвард увидел внутри медсестру, сидевшую за столом и что-то заполнявшую в тетради, а ее присутствие являлось неприятным моментом. Объяснять, что и зачем ему нужно не хотелось, Виола Церновна, несмотря на свое довольно своеобразное поведение, была человеком проницательным и вполне могла догадаться, что это все необходимо не самому Эдварду, и тогда ее пришлось бы либо убить, чтобы молчала, либо рассказать всю правду. Так что необходимо как-то устранить ее из помещения хотя бы на несколько минут. План в голове сформировался сам по себе, хотя и был, мягко сказать, наивным, но ничего лучше без человеческих жертв пока что на ум Эдварду не приходило.       - Виола Церновна! – изобразив испуганный вид, он заглянул в медпункт, - Вас Ольга Дмитриевна просила к ней подойти.       - О, пионер, давненько не заглядывал… - медсестра томно улыбнулась и обернулась на его голос, - Я уж соскучилась по тебе… Что там меня вожатая ищет?       - Я не знаю точно, сказала, чтобы вы как можно быстрее. У спортивной площадки была, просила поторопиться, - изображая запыхавшийся тон, пояснил Эдвард, стараясь отправить медсестру как можно дальше от медпункта, чтобы выиграть больше времени, - Даже сам не видел, что там произошло, сразу к вам отправили, как можно быстрее.       - Таак… - протянула медсестра, вставая с места и снимая с полки небольшую аптечку, похожую на полевую, наверное, с минимальным набором, - Значит, опять кто-то с турников сорвался. Как же мне надоел этот физрук со своими мышцами. Посмотрела бы я на него, заставь его кто головой подумать. Мышц же там нет, накачать не получается… - продолжала бурчать медсестра под нос, оглядываясь и решая, что делать, - Пионер, раз уж ты сюда заглянул, присмотри за медпунктом, пока меня не будет. Только смотри, аккуратнее… - бросив ему ключи, спустилась по крыльцу, стуча каблуками, - Если что, потом с тебя спрошу!       - Будет все исполнено в лучшем виде, - кивнул Эдвард и зашел внутрь, но сразу же прижался к стене рядом с окном, наблюдая за медсестрой, как та торопливо идет по аллее в сторону спортплощадки. Значит, у него есть несколько минут на то, чтобы добежать до кошкодевки, принести ее сюда, обработать ранение и отнести обратно. Виола Церновна дойдет до спортплощадки, никого там не обнаружит, пойдет искать физрука и вожатую, точно найдет хотя бы одного из них, потратит примерно пару минут на то, чтобы выяснить, что в действительности ничего не произошло, и потом еще пара минут, какие потратит, возвращаясь обратно. Времени немного…       Оставив медпункт, он чуть ли не бегом добежал до того места, где обнаружил девушку, и которая, Хвала Небесам, не пыталась никуда убежать. Только разглядывала свою глубокую царапину на ноге и осторожно трогала ее кончиками пальцев, тут же шипя от боли. Заметив возвращение Эдварда, снова испуганно дернулась, но не сопротивлялась, когда тот взял девушку на руки и понес к медпункту. Вцепившись своими коготками ему в рубашку, с широко открытыми от страха глазами посматривала то по сторонам, то на Эдварда.       - Я думала, что понимаю людей, - задумчиво сказала девушка, когда он зашел вместе с ней в медпункт и, усадив ее на кровать, закрыл за собой дверь. Пока копался в шкафчике, сквозь зубы ругаясь на местную примитивную медицину и доисторические лекарства, которые в другом месте постыдились бы использовать, выискивая хоть что-то подходящее, гибрид осторожно вытянула раненную ногу и наблюдала за ним со смесью страха и любопытства. Позволив даже себе чуть улыбнуться, показав острые клыки в конце челюсти, - А тебя не понимаю. Ты странный. Такие люди, как ты, не должны помогать другим.       - Позволь мне решать, кому помогать, а кому нет, - Эдвард повернулся, держа в руках склянку со спиртом и иглу с ниткой, - Я не такая кровожадная тварь, как ты думаешь… Нет, конечно, я кровожадный ублюдок, - рассуждал он вслух, промочив спиртом ватный тампон и присев на одно колено рядом с нее раненной ногой, - И в своей жизни сделал столько всего, что знаю, что никогда не буду прощен, но далеко не всегда делал подобные вещи потому, что действительно этого хотел. Гораздо чаще приходится выбирать между плохим и очень плохим вариантами… Сейчас будет больно, потерпи.       Спирт был неплохим дезинфицирующим средством, только при этом довольно болезненным, но приходилось обходиться тем, что есть. О биогелях и заживляющих системах органического протезирования здесь даже и не слышали, от чего Эдвард только удивлялся, как вообще тут умудряются кого-то ставить на ноги и возвращать в строй. Девушка зашипела от боли, но закусила губы, стоически перенося обработку раны.       - Так, с этим справились, - Эдвард активировал свой голограммный экран, чем сразу же вызвал бурный интерес со стороны девушки по этому поводу, но тут же усадил ее на место, не дав и коснуться изображения, - Теперь самое тяжелое. Рану надо будет зашить, иначе может и не срастись, края разошлись слишком далеко друг от друга. Это очень больно, но есть один способ, как избежать слишком сильной нагрузки на нервную систему… - вспоминая знания по полевой медицине, он прочистил в спиртовом растворе иглу и вытащил из упаковки нити, как отмечалось, специально предназначенные для стяжки различных ранений. Наверное, подобное здесь было не настолько уж выходящим из ряда вон моментом, раз Виола Церновна держала здесь запас подобных материалов, - Так, есть один вариант ослабить боль, но в начале будет очень больно, так что придется снова потерпеть.       Вытащив из упаковки иглу шприца, попросил приподнять край платья. Девушка немного смутилась, но он посмотрел на нее таким строгим взглядом, что не посмела спорить. На бедре у нее, надеясь, что все-таки анатомия совпадает со стандартной человеческой, нащупал болевую точку, так что девушка даже зашипела, когда на нее надавил, и воткнул иглу прямо в это место. После этого отреагировал быстрее, как только девушка вскрикнула, закрыл ей рот ладонью, прежде чем закричала в голос от разошедшегося по всей нервной системе болевого спазма. Рефлекторно сжала зубы и вцепилась в него с такой силой, что клыками вскрыла кожу, глубоко прокусив ладонь. Эдвард сам сжал зубы, чтобы случайно не дернуться слишком резко и не причинить девушке вреда, пока та выла от боли, вцепившись зубами в его ладонь. Правда, быстро успокоилась и тут же испуганно отдернулась, сообразив, что жует чью-то руку.       - Все нормально, - кивнул Эдвард, глядя на свою прокушенную в нескольких местах ладонь, сочившуюся кровью. Уже через несколько минут кровотечение должно остановиться, а сами ранки затянутся еще через пару часов, но, несколько раз сжав и разжав ладонь, убедился, что даже с прокушенными мышцами рука нормально двигается, пусть и немного болезненно, - Такая реакция вполне обычна… а за руку не волнуйся. Теперь проверим, - он взял иголку с ниткой и осторожно кольнул ногу девушки. Та удивленно открыла глаза, но только покачала головой.       - Я ничего не чувствую, - от удивления даже ушки приподняла, испуганно глядя на Эдварда, - я даже ногой пошевелить не могу…       - Все правильно, - кивнул Эдвард, - Так и должно быть. Я тебе временно отключил нервные окончания, но ненадолго. Скоро снова все сможешь чувствовать, - с этими словами он начал работать над раной девушки, быстро стягивая края стежками крест-накрест, пока та удивленно за ним наблюдала. После чего все еще раз осторожно промыл спиртовым раствором и следом забинтовал. На весь процесс ушло не больше нескольких минут. В кадетском корпусе в королевской армии учили оказывать первую медицинскую помощь на поле боя, используя даже самые примитивные способы, почти что на одной только силе воли и желании жить возвращая человека в реальность. Так что подобные ранения он мог даже подсобными материалами закрыть.       - Хорошо, - кивнул Эдвард, еще подойдя к окну и выглядывая наружу, - Прости, но оставаться здесь тебе нельзя, сама понимаешь. Еще не хватало, чтобы медсестра обнаружила на подведомственной территории подобное чудо. Времени у нас и так мало осталось… - девушка понимающе кивнула и, взмахнув хвостом, даже немного улыбнулась.       Эдвард снова взял ее на руки и вынес наружу, к деревьям, где и оставил в тени одного из них, почти на самой опушке, так что даже оттуда можно было разглядеть медицинский пункт. Посадив девушку около ствола, помог ей сесть поудобнее, дав последние наставления.       - Примерно минут через двадцать вернется чувствительность, - сказал он, сейчас заставляя ее вытянуть ноги, чтобы кровоток шел как можно легче, - будет болеть вся нога. И, скорее всего, сильно заболит сама рана, но это хорошо, значит, все в порядке, так что не бойся. Только сразу не ходи, контролировать ногу будешь плохо. Часика два здесь посидишь, потом уже можешь на ноги попробовать опереться. Все понятно? – она кивнула, и Эдвард чуть улыбнулся, - Вот и хорошо. Прости, что все так получилось…       - Я могу тебя понять в лагере, - кивнула гибрид, глядя на него сейчас даже без особого страха, - только все равно не понимаю тебя, какой ты есть. Люди такие странные… А ты даже более странный, чем все остальные. Ты же не плохой человек, но поступал так…       - Так, как должен был, - уверенно сказал Эдвард, - В моем мире эмоции слабость, и если руководствоваться ими, то не найдешь ничего, кроме страшной смерти. И всегда приходится чем-то жертвовать.       - И чем же пожертвовал ты? – навострила ушки его собеседница, с любопытством щупая собственную ногу, которая сейчас вообще не реагировала, словно отмерла. Эдвард даже усмехнулся. Гибрид была сущим ребенком, хотя порой рассуждала так, словно видела и знала гораздо больше, чем многие из живущих на земле. Еще одна особенность этого лагеря, вкладывать в головы и души местных обитателей гораздо больше, чем они могут усвоить в подобном возрасте, словно пытается научить чему-то, на таком уровне контактируя с теми, кто попал в него, проснувшись в салоне автобуса.       - Душой, - кивнул Эдвард и снова обернулся в сторону медпункта, - Все, приходи в себя. Может быть, ты мне еще понадобишься, далеко не уходи из лагеря. Хорошо? – девушка кивнула в ответ, и он довольно похлопал ее по голове, после чего сразу же заторопился обратно к медпункту, где еще надо было сделать вид, что откровенно скучал все это время.       Снова закрыв за собой дверь, Эдвард осмотрелся по сторонам, убедившись, что все остается примерно так же, как и было с самого начала, а исчезновения пары бинтов и нитки внешне и не заметно, если только все не перебирать и не пересчитывать. Внешне шкафчик с лекарствами и перевязочными материалами выглядит точно так же, как и с самого начала. Пока оставалось свободное время, занялся изучением списков имевшихся здесь лекарств, многие из которых отмечались и в его родном мире, но преимущественно как устаревшие или же использовавшиеся в отсталых анклавах. Дочитав до третьей страницы, услышал звук шагов, поднимающихся по крыльцу, и тут же отложил книгу записей в сторону, повернувшись к двери с самым невинным видом. Виола Церновна вошла внутрь все с той же аптечкой, устало вздохнув, после чего смерила Эдварда пронзительным взглядом, на что он ответил, изобразив на лице полное непонимание происходящей ситуации.       - И зачем все это было? – поинтересовалась Виола суровым тоном, жестом поднимая Эдварда и сама присаживаясь обратно на свое место, - Никого на спортивной площадке не оказалось, а наш физрук, как всегда, спит в спортзале. Может быть, тогда ты объяснишь причину, по какой меня следовало гонять по всему лагерю?       - Мне вожатая так сказала, - пожал в ответ плечами, решив отыгрывать свою роль до конца. Конечно, в итоге все равно придется что-то придумывать, чтобы объяснить все более или менее действительными вещами, но избежав правды, но вот сейчас вполне можно изобразить из себя стеснительного пионера, ковыряющего босоножкой пол в медпункте.       - Эдвард, вожатая тебя никуда не отправляла и вообще с утра не видела, - уже более строгим тоном сказала Виола Церновна, забыв даже о своем привычном стиле разговора. Вероятно, такое поведение ее действительно расстроило, так что хотела допытаться до правды. Медсестра, сложив руки на груди, продолжала сверлить его взглядом, - Давай рассказывай, зачем тебе понадобился пустой медпункт, или же я напишу докладную вожатой на твое имя. Выбирай, что тебя больше устраивает?       - Хорошо, я расскажу, - изобразил разочарование и раскаяние на своем лице Эдвард, - Просто я не хотел никому рассказывать, что случилось. Вы же знаете вожатую, она может и переволноваться лишний раз, а мне не надо, чтобы еще это по всему лагерю обсуждали, - с этими словами он показал прокушенную гибридом руку, где еще отчетливо проступали рваные следы укусов на ладони, не успевшие затянуться. Тяжело вздохнув, еще добавил, жалостливыми глазами глядя на медсестру, - Я с утра в лес сбежал, чтобы линейку прогулять, не хотелось там появляться, все равно там скучно. Только в лесу вот натолкнулся на зверька какого-то, а он очень даже кусачим оказался, на меня бросился. Как я потом вожатой расскажу, что в лесу линейку прогуливал, а на такие неприятности напоролся?       - Ну и дурак же ты, пионер, - усмехнулась медсестра, сразу потеплев немного, - Можно же было сразу мне все рассказать, незачем было еще гонять по всем лагерю. Я бы тоже ничего не рассказала, если бы ты попросил. Вежливо только попросить надо, незачем такие истории придумывать… - она снова улыбнулась кончиками губ, и Эдвард понял, что самая большая угроза уже прошла мимо, Виола ему поверила. Мысленно вздохнул, когда она еще попросила, - А теперь руку мне покажи, посмотрим, что у тебя там.       Рука уже постепенно начинала снова затягиваться, во всяком случае, кровотечение практически остановилось, а вот ранки от зубов больше всего напоминали недавние шрамы, покрасневшие и распухшие, выглядевшие довольно мерзко. Виола Церновна внимательно рассматривала его ладонь, удивленно качая головой.       - Эдвард, если тебя покусали, то только не сегодня, - наконец, задумчиво выдала медсестра, отпустив его и направившись к шкафчику, доставая оттуда бинт и дезинфицирующее средство, - А, по меньшей мере, пару дней назад, или же я просто ничего не понимаю. Ранки начинают уже срастаться. Я бы сказала, что ты врешь, но кровь только свернулась, местами даже еще влажная… Ты меня в чем-то путаешь. Давай сюда свою руку, забинтовать ее надо…       - У меня метаболизм ускоренный, - пожал он плечами в ответ, шипя сквозь зубы, пока медсестра ватным тампоном протирала ему места укусов, - так что такие мелочи затягиваются немного быстрее, чем у большинства других людей. Многие удивляются такому… хотя мне нормально, - он притворно улыбнулся, когда медсестра подняла на него задумчивый взгляд. Опыт обмануть труднее всего, это Эдвард знал по себе, а Виола, несмотря на все свое показное поведение, была профессионалом своего дела, достаточно только посмотреть, как быстро и уверенно накладывает повязку.       - Да? Все равно это очень странно, - неуверенно пожала она плечами, завязывая узелок бинта, чтобы не развалился обратно, - Тогда зайди ко мне завтра, посмотрим, что у тебя там с твоим укусом. И зайди сейчас к вожатой, у нее к тебе будет парочка вопросов… пионер, - уже в своем привычном стиле Виола улыбнулась одним кончиком рта и закинула ногу на ногу, - А с тебя тогда должок будет, за то, что бегала из-за тебя сегодня. Договорились?       - Так точно, - кивнул Эдвард, - Только скажите, если будет в моих силах, обязательно выполню.       - Ну, смотри тогда, пионер, - Виола Церновна улыбнулась еще сильнее, - Я ведь о многом попросить могу. И самом разном… - добавила уже настолько томным голосом, что Эдвард на какой-то миг пожалел о том, что дал столь прямое обещание, не убедившись точно, в чем именно его могут попросить. Только отступать от данного слова слишком поздно, остается лишь надеяться, что ничего слишком запредельного от него не попросят. Медсестра же, потратив несколько секунд на уж слишком откровенное его разглядывание, все же кивнула головой, - Можешь быть пока свободен. Эд… только скоро снова увидимся.       - Жду с нетерпением, - он по привычке чуть поклонился и сразу же поторопился выйти за дверь, получив хоть какую-то преграду между собой и медсестрой. Итог можно назвать успешным, но с большими жертвами, причем настолько, что сама успешность ставится под сомнение. Медсестра может попросить о чем угодно и когда угодно, и тогда придется держаться данного слова вне зависимости от обстоятельств. Игра в прятки с Виолой ему казалось опаснее, чем все то, с чем прежде сталкивался в «Совенке», поскольку она до сих пор оставалось единственным человеком в лагере, которого он до конца не понимал.       Вздохнув, Эдвард решил по совету медсестры отправиться к вожатой, чтобы получить очередную порцию нравоучений о порядочности и правилах поведении настоящего пионера. Так что, сунув руки в карманы и быстро загрузившись невеселыми размышлениями об услышанных словах гибрида. Лагерь же, словно не замечая плохого настроения одного из своих пионеров, жил полной жизнью, счастливые и веселые дети в бело-синей форме, бегали и смеялись, радуясь яркому солнечному дню и вполне уверенные в своем будущем. Странно вообще воспринимать их всех всего лишь как отпечатки настоящих личностей, которые уже давно прошли этот этап и теперь вообще вряд ли вспоминают эту летнюю смену в лагере, живя своей жизнью. А эти несколько недель, вырванные из общего четырехмерного пространства повторяются снова и снова, закручиваясь в бесконечности цикла, где все действия могут измениться лишь из-за одного попавшего извне раздражителя, вроде того же Пионера или самого Эдварда, который, как оказывается, здесь оказался не случайно. Копии, копии и копии…       - Эд! – он услышал знакомый голос и, обернувшись, увидел торопившуюся к нему Славю, - Ты здесь! А на линейке не был, я снова волноваться начала… - одновременно с улыбкой и с легким раздражением, как при разговоре с провинившимся ребенком, вроде и любимым, но сейчас нашалившего и которому следует сделать выговор, - Ты же знаешь, что без серьезных причин линейки пропускать нельзя!       Эдвард, наклонив голову вправо, несколько секунд ее внимательно рассматривал, пока Славя, учащенно дыша после короткой пробежки, в своей извечно безупречно заправленной форме, встала перед ним, а потом обнял ее двумя руками, крепко прижав к себе. Девушка только испуганно охнула, но не успела даже руки выставить, чтобы изобразить хоть какое-то сопротивление.       - Живая, - прошептал Эдвард, прижимая ее к груди и гладя по мягким светлым волосам, почти не обращая внимания на негодующее бурчание девушки, явно порывавшейся вырваться из его объятий, - Настоящая… Слишком жестоко… Даже я на такое не способен… - несколько секунд помешательства, когда клокочущие в душе темные эмоции, требовавшие выхода, все-таки вырвались наружу в этом неожиданном порыве нежности к девочке, даже не понимающей, что все они всего лишь декорации в дешевой опереточной постановке, пусть даже настолько реальной, что даже Эдвард не мог отличить где заканчивалось настоящее и начиналось воображение. У них реальные души, реальные тела, обнуляемые в тот момент, когда цикл заканчивается, после чего снова все начинающие с чистого листа. Пленники, которым не суждено вырываться и даже не понимающие, насколько трагично все их действительное положение. Не было ненависти, как у Пионера, или того понимания, как у той странной девочки-гибрида. Жалость, вот что он чувствовал по отношению к ним, и сейчас, прижимая к себе возмущающуюся Славю, просто пытался не заплакать.       На самом деле, очень тяжело жить, когда у тебя есть душа. Эмоции, что она рождает, становятся порой более тяжким грузом, чем логическое осознание всех тех грехов, что совершаешь. Он убивал миллионы и обращал в пепел целые города, не чувствуя раскаяния и сожаления за совершенное. И не мог без слез смотреть на наивную девушку, которой суждено совершать цикл за циклом в надежде, что в какой-то момент один из попаданцев все-таки найдет способ его разорвать и, выбрав именно ее, уведет из этого бесконечного лагеря.       - Да что с тобой не так? – слегка обиженно фыркнула Славя, когда все-таки ее отпустил, покрасневшая и не знавшая, куда деть глаза, - Мы же с тобой вроде все решили… Зачем ты снова так себя ведешь?       - Прости, - Эдвард покачал головой, пытаясь выбросить из головы то хаотическое безумие мыслей, что творилось внутри, - Утро неприятное выдалось… Хотя, зачем оправдываться, если виноват. Моя ошибка, признаю, больше подобное не повторится… - он снова покачал головой, но заметил, как Славя чуть загрустила. Сердцу действительно нелегко приказать, и если даже Эдварду с таким трудом удается подавлять в себе эти неожиданные эмоции, какие в нем проявляются спонтанно, то сложно даже представить, что может происходить в этой нежной душе, никогда не грубевшей от кошмаров гражданских войн и атомных бомбардировок.       - Да нет, не виноват, - улыбнулась Славя, - я только не понимаю, что с тобой происходит… Может, у тебя что-то случилось?       Эдвард даже на секунду улыбнулся, представив, что будет, если сейчас расскажет, что же у него случилось на самом деле, начиная с того самого момента, как открыл глаза в салоне автобуса. В лучшем случае, она посчитает его психом и предложит отвести его в медпункт и проверить на перегрев и галлюцинации. То, что с ним случилось, в действительности не должно касаться этих девочек, так что лучше им не знать, что здесь происходит на самом деле. Как говорил какой-то священник, прежде чем Эдвард сжег его вместе с его храмом – «незнание есть лучшая из благодетелей».       - Все нормально, - кивнул в ответ девушке и улыбнулся, - факт в том, что сейчас идти к Ольге Дмитриевной и получать от нее взбучку за отсутствие на построении. Сама понимаешь, веселого в этом мало, - пожав плечами, нарисовал на своем лице как можно более беззаботное выражение, - Кстати, ты ее не видела?       - Будешь искать вожатую, чтобы получить от нее взбучку? – рассмеялась Славя, - Ты точно какой-то странный. Алиса, например, от нее бегает, когда что-нибудь натворит, пока Ольга Дмитриевна не остынет, - девушка с любопытством на него посмотрела, - Эд, я тебя порой не понимаю, то ты следуешь правилам лагеря, то вдруг первым же и сбегаешь, так что тебя все найти не могут. Ты же вроде не глупый, почему тогда так себя ведешь?       - А может, есть причины, - усмехнулся Эдвард, - Может быть, весь мир не ограничивается правилами «Совенка»? Никогда об этом не думала? – кажется, он сказал что-то лишнее, поскольку лицо Слави вытянулось в недоумении. Хотя, с другой стороны, пусть думает о нем именно в таком ключе, так что, наклонившись к ней чуть ближе, добавил, - Запомни, мир не ограничивается одними только правилами. И если хочешь действительно чего-то добиться, то порой против этих правил придется идти.       - Эд, только революцию не устраивай, - посчитав все за шутку, улыбнулась помощница вожатой, - У нас и так здесь все очень хорошо.       - Ну раз ты так просишь, то не буду, - Эдвард изобразил на лице разочарование, вызвав новый порыв смеха у девушки, да и сам рассмеявшись следом, но найдя силы остановиться, - Ладно, скажешь мне все-таки, где вожатая?       - У себя должна быть, - пожала девочка плечами, - Сегодня же никаких особых планов нет. Ай, ты же на линейке не был… - Славя посерьезнела, - Эд, поскольку пошла последняя неделя, то у нас все кружки готовятся к отчетам о проделанной работе. Ты ведь в музыкальном состоишь, да? И Мику уже в курсе, что вам сделать надо. И прошу, не прогуляй хотя бы это, - улыбнувшись, девушка снова вцепилась в свою косу, - у тебя же получается, как Мику говорит, и я очень не хочу, чтобы ты провалился в конце… постарайся, ладно? Твои дела ведь могут подождать немного?       - Ради тебя я готов сыграть даже гимн социалистов, - усмехнувшись, Эдвард сделал реверанс, - А насколько я знаю Мику, она мне скорее пальцы сотрет, чем выпустит меня на сцену, не уверенная в том, что все получится.       Попрощавшись со все еще улыбающейся Славей, Эдвард быстрым шагом направился к домику вожатой в несколько более приподнятом настроении, отвлекшись от дурных мыслей. В конце концов, все происходящее вокруг невероятно забавно и можно на некоторое время забыть о настоящей подоплеке происходящего, просто расслабившись и отдаваясь непередаваемой атмосфере пионерского лагеря. Только на площади ему предстояла еще одна встреча, даже более удивительная, чем многие предыдущие, ибо прямо перед ним вырос счастливый Электроник, сиявший своим позитивом настолько, что казалось, еще немного и начнет затмевать Солнце, висящее высоко в небе.             - Эд! Привет! Я тебя уже который день поймать не могу! – довольный и улыбающийся он крепко вцепился в руку Эдвард, принявшись ее трясти с явным желанием оторвать, - Я же тебя так и не поблагодарил за все!       - За что? – вырывая из его захвата свою руку прежде, чем восторженный кибернетик превысил возможности его кистевых суставов, - Слушай, я, конечно, рад за тебя, что бы там хорошего не случилось, но можно чуть подробнее обрисовать ситуацию? – на площади в тени памятнику непонятного строителя социалистического режима в местном государстве пионеров было не то, чтобы много, но в количестве достаточном, чтобы чувствовать себя в публичном месте. Хотя внимания на них с Электроником почти не обращали.       - Да за советы твои, - улыбаясь еще шире, добавило будущее светило технических наук с таким тоном, словно говорил какую-то очевидную вещь, - Я не знаю, куда ты в пятницу на дискотеке делся, но пропустил самое интересное. А я там с Женей танцевал! – у него был настолько счастливый вид, что напоминал командующего, докладывающего об успешном завершении масштабной операции, изменившей всю ситуацию на фронте. Наверное, для Электроника это было не меньшим свершением, но Эдвард в ответ смог изобразить только скромную улыбку, пока его собеседник продолжал расписывать охватившие его эмоции, - Представляешь, она сама подошла и сказала, что передумала… - на этом моменте он смутился, но зная суровую библиотекаршу, ситуацию не сложно домыслить. Скорее всего, согласие на танец выглядело как угроза вкупе с обвинениями в нерешительности и бесхребетности.       - Вот видишь, - Эдвард усмехнулся и хлопнул его по плечу, - А ты еще идти не хотел. Надеюсь, потом у вас все нормально было?       - Ага, - Электроник кивнул с невероятно довольным видом, - Я теперь ей по библиотеке помогаю. Сейчас опять к ней иду… Эд, она вроде даже мягче стала…       - Молодец, - Эдвард готов был рассмеяться, глядя на эту святую наивность, но, с другой стороны, когда сам влюбился, наверное, выглядел точно так же, если не еще глупее, поскольку любой знак внимания со стороны любимого человека способен разворотить душу сильнее, чем прямое попадание артиллерийского снаряда, - Только помни, что она девочка… Знаешь, что это требует от тебя?       - Что? – кибернетик чуть смутился, а улыбка начала уползать с его лица в ожидании ответа.       - Значит, что ты за нее должен отвечать, - сказал Эдвард, - Если, конечно, хочешь, чтобы у вас все сошлось, а не остались просто знакомыми людьми. Как бы там ни было, но ты должен стать опорой для этого человека, - еще раз хлопнув задумавшегося собеседника по плечу, направился дальше, сворачивая на знакомую уже аллею с ровными рядами пионерских домиков, утопающих в зелени. Здесь пионеров было гораздо меньше, большая их часть, вероятно сместилась к уже знакомым местам отдыха, не видя особого смысла сидеть на одном месте, пропуская еще один солнечный день. А для вожатой, наверное, это возможность передохнуть хотя бы пару часов в тишине и покое, предоставив своих подопечных самим себе.       Ольгу Дмитриевну обнаружил возле домика в своей неизменной белой панамке, сидевшую в гамаке и читавшую какую-то толстую книжку в темном переплете. Закрывая глаза от солнца, девушка повернулась спиной к аллее и не заметила его приближения, так что повеселевший Эдвард не стал сдерживать в себе проснувшегося ребенка и воспользовался моментом. Осторожно, не издавая ни единого лишнего звука, он подкрался прямо к вожатой и резко ткнул в гамак двумя пальцами одновременно с громким «бу!» под самым ухом Ольги Дмитриевны.       И секунду спустя засмеялся уже в голос, когда вожатая, не ожидавшая ничего подобного, с громким девчачьим визгом испуганно вскочила с гамака, так резко, что выронила книжку, а панамка слетела с головы. Чуть придя в себя, одновременно испуганно, удивленно и возмущенно уставилась на Эдварда, никак не способного справиться с приступом смеха после столь удачной шутки.       - Эдвард! Что ты себе позволяешь! Я же ваша вожатая все-таки! – уперев руки в боки и состроив возмущенное выражение лица, она явно взглядом пыталась прожечь в нем дыру, но от этого выглядела только еще забавнее.       - Покорнейше прошу меня простить, Ольга Дмитриевна, - подавляя в себе последние приступы смеха, Эдвард вытянулся и коротко поклонился, - я не смог удержаться, настроение уж больно хорошее… Еще раз простите…       - Понятно, почему у вас с Алисой все сложилось, - тоже улыбнувшись, покачала головой вожатая, потянувшись за панамкой, но Эдвард нагнулся первым, подобрав и ее, и книжку, следом протянув девушке в руки. Отряхнув свой головной убор от пыли и снова его надев на голову, Ольга Дмитриевна пояснила, - Ты такой же сорви-голова, как и она, только тормозов у тебя еще меньше…       - Всем нам порой хочется побыть маленькими детьми, - Эдвард в ответ пожал плечами, - А в вашем «Совенке» атмосфера к этому и располагает. Даже я не могу быть здесь все время серьезным…       - Это я уже заметила, - покачала головой Ольга Дмитриевна, закрыв книжку на заложенной странице и снова бросив суровый взгляд на него, - Ты в начале был такой серьезной и рассудительный, а сейчас только и могу от тебя ожидать, что каких-то глупостей… От Алисы, что ли, нахватался? Ее ведь тоже ни на линейке, ни на зарядке не было, - словно догадавшись до чего-то, вожатая вдруг сурово посмотрела на Эдварда, в этот раз уже без всякой улыбки, - Вы случайно не вместе где-то пропадали? С нее станется устроить какое-нибудь приключение, чтобы потом по всему лагерю аукнулось…       - Ни в коем разе, - Эдвард замахал руками, как бы случайно показав вожатой свою забинтованную ладонь, - Я в лесу опять чуть не заблудился. Вот, видите, даже руку ободрал… - протянул с самым искренним видом, еще раз демонстрируя бинтовую перевязку.       - Опять тебя в лес понесло? – разочарованно покачала головой Ольга Дмитриевна, - Ведь один раз уже заблудился там. Теперь снова повторения хочешь? Значит так, если снова в лес один пойдешь, то закрою тебя в домике до конца смены, - вожатая хитро улыбнулась и пригрозила Эдварду пальцем, на что тот торопливо изобразил на своем лице выражение искреннего ужаса. Вожатая шутку оценила и сама рассмеялась, - Ладно, я уже в курсе, что просто запертая дверь тебя не удержит. Рассказывай лучше, зачем же ты заставлял Виолу Церновну по всему лагерю бегать? И не ври лучше…       - Да по этой же самой причине, - Эдвард снова указал на раненную руку, - Думал, сам со всем справлюсь, не хотелось лишний раз показывать… Да я уже и с медсестрой все разъяснил, она меня и перебинтовала. И еще сказала, что теперь ей должен одно поручение…       - Так, значит, Виола тебя уже взяла в оборот? – Ольга Дмитриевна усмехнулась, - ну, вот, значит, тебе и наказание. Выполнишь поручение и можешь считать себя отчитавшимся. И никаких там отговорок вроде «в другой раз» или «что-нибудь другое». Я понятно выразилась?       - Так точно, - снова кивнул Эдвард, улыбнувшись, - Все будет сделано в точности, как велят. Могу быть свободен?       - Пока да, - кивнула вожатая, улыбнувшись, но потом, прежде чем он успел отойти хотя бы на пару шагов, хлопнула себя по лбу и снова его позвала, так что пришлось резко разворачиваться на месте, - Эд! Погоди! Раз ты сейчас ничем пока не занят, то тогда сходи в библиотеку, найди ребят из стенгазеты и вот это им передай, - быстро забежав в домик, вожатая через несколько секунд вернулась с небольшим, но плотно набитым бумажным конвертом, - Я совсем про него забыла, хорошо хоть, что сейчас вспомнила.       - Как скажете, - Эдвард взял конверт и попытался засунуть его в карман шорт, но тот оказался слишком большим и не пролезал внутрь, так что просто оставил в руках, - Еще какие-нибудь пожелания будут, пока я совсем не ушел?       - Чтобы больше меня так не пугал! – усмехнулась вожатая и снова пригрозила ему пальцем, - Я все-таки ваша вожатая и явно старше. Такое поведение не соответствует…       - … Настоящему пионеру, - закатив глаза, закончил за нее фразу Эдвард, - Ольга Дмитриевна, вы еще не оставили свои попытки вылепить из меня еще одного такого героя, как Славяна? – только даже его скептическое выражение лица не остановило вожатую, только хитро улыбнувшуюся.       - И не оставлю, - почти что пригрозила ему Ольга Дмитриевна, усмехнувшись, - Ты же сам признался, что сильно поменялся за прошлую неделю, так что, у меня есть еще шансы окончательно сделать из тебя настоящего пионера, немного осталось!       - Сочту эти слова как угрозу, - кивнул Эдвард, - Хотя, в основном, вы правы…       Он не стал даже открывать конверт, чтобы посмотреть, что именно вожатая хотела передать в стенгазету, в том не было ни интереса, ни желания, зато пришлось выполнять роль курьера, снова направившись обратно через площадь к библиотеке, не успев даже зайти в свой домик. Широким шагом отмеряя расстояния и насвистывая себе под нос какую-то простую мелодию, всплывшую откуда-то из глубин памяти, Эдвард решил как можно быстрее разобраться с этим заданием и, скорее всего, после этого попытается найти Алису, а как повод, поинтересоваться, почему это и ее не было на линейке и куда, в частности, делась. У него была довольно веская причина нарушать устоявшийся распорядок дня в лагере, но вот для нее столь серьезных причин Эдвард не видел. Площадь обошел по самому краю, избежав пересечения с основной массой пионеров, главной задачей которых, кажется, являлись попытки избежать внимания кого-либо из вышестоящих, чтобы не получить возможного задания, способного помешать их обычным занятиям, а именно, постоянным ничего не деланием. Веселые стайки пионеров в красных галстуках распадались и собирались вновь, чтобы уже через несколько секунд умчаться куда-нибудь в поисках приключений. Эдвард, кажется, даже увидел огненную шевелюру Ульяны, собиравшую вокруг себя визжащую и кричащую стайку сверстников, которую потому увела в неизвестном направлении явно для исполнения какого-нибудь грандиозного плана, например, на поиски очередной порции уродливых насекомых, чтобы позже доводить пугливую Лену до исступленного визга. Слава Небу, что хотя бы в этот раз неугомонная девчонка не заметила его присутствия, иначе ему бы не избежать участия во всем это светопреставлении.       Добравшись до библиотеки, Эдвард, постучавшись, зашел внутрь, где обнаружил Женю, с видом опытного командира выкручивающего Электроника на веревки, а именно, заставляя его снимать с верхних полок какие-то грандиозные тома сочинений, складывать их внизу, а потом переписывать номера. Причем, кажется, оба были вполне довольны ситуацией, но вот только юный кибернетик явно не привык к такому физическому напряжению, перекладывать книги, какие вполне могли подойти для закладки фундамента бетонного укрепления размером со всю эту библиотеку. И при этом он отчаянно старался не показывать своей усталости, тяжело дыша, но перекладывая очередную партию книг, которую все равно никто читать не будет, за исключением, разве что, самих авторов, если они вообще еще живы.       - Приветствую, - прервал их идиллию Эдвард, поскольку его стука, по всей видимости, никто и не услышал, - Я вам не мешаю?       - Особенно нет, - Женя сегодня была на удивление доброй, и в ее голосе не прозвучало то уже привычное недовольство, каким обдавала всех, начиная от других пионеров до самой вожатой. Кажется, не только на Электроника положительно повлияло их общение, но и на саму библиотекаршу, все же способную выйти из образа озверелого затворника, никого не пускающего в свою обитель. Изобразив даже что-то, похожее на улыбку, Женя добавила, - Только у нас здесь перепись, так что если ничего важного или срочного, то зайди попозже, хорошо?       - Да я даже не к вам, - Эдвард кивнул Электронику, воспользовавшемуся коротким перерывом и сейчас, забравшись на лестницу, переводящего дух, - Я вообще к ребятам из стенгазеты иду, материалы им передать.       - А, они в следующей комнате, - Женя кивнула на уже знакомую, но все столь же неприметную дверь и на ее лице можно было прочитать разочарование, - Сейчас там все заняты страшно, ведь стенгазета теперь финальный выпуск готовит к концу недели, а у них, как всегда, до последнего момента и конь не валялся…       - Я учту, - Эдвард еще раз посмотрел на запыхавшегося кибернетика, держащегося только на одном упрямом нежелании сдаваться, - вам потом не помочь случаем? У меня вроде планов особых нет…       - Нет, сами справимся, - первым махнул рукой Электроник, явно не желая тратить возможность провести время со своей возлюбленной наедине на чью-то еще компанию, даже если платой за это станет полное физическое истощение.       - Как будет угодно, - кивнул им обоим в ответ и, постучавшись зашел в комнату к будущим репортерам, сейчас готовившим очередной выпуск своей газеты, приуроченной, к тому же, к окончанию смены.       Работа, там, конечно, шла полным ходом, как заметил Эдвард, зайдя внутрь. На столе было разложено несколько ватманов с какими-то набросками, рамками и зарисовками, кучи бумажных обрезков, цветные карандаши, ножницы и прочие канцелярские инструменты. А вот один из работников усердно раскачивался на стуле, разглядывая пейзаж в окно, другой просто засел с книжкой в другой стороне комнаты, третий что-то усердно вырезал, и только уже его знакомая Лена, сгорбившись над столом, кропотливо вырисовывала.       - Работаем, как я вижу? – привлекая к себе всеобщее внимание, поинтересовался Эдвард, намеренно громко хлопая дверью. Все юные натуралисты одновременно дернулись и повскакивали со своих прежних мест, но увидев, что это всего лишь один из пионеров, так же спокойно вернулись на свои места. Только одна Лена все так же спокойна сидела на своем месте и лишь повернула голову посмотреть на нового посетителя. И тут же торопливо отвернулась обратно, пряча от него свой взгляд.       - Меня вожатая попросила вам принести, - он протянул конверт, и ближе всех к нему как раз и оказалась эта странная девушка с фиолетовыми волосами, снова вынужденная к нему повернуться, поскольку всем остальным здесь явно было не до того, чтобы заниматься делом.       - Спасибо, - тихим голосом добавила Лена, забирая у него конверт, - Это старые фотографии «Совенка», мы их для стенгазеты попросили. Ее же скоро заканчивать надо, хотим небольшой уголок истории сделать… - она даже не поднимала на него глаза, на что Эдвард не мог не обратить внимание. После их последней встречи подобное вполне предсказуемо, вряд ли можно вести себя так, будто ничего не происходило, после того, как человек тебя напугал настолько, что попыталась его убить. Конечно, сейчас момент и окружение было не самым подходящим, чтобы задавать такие вопросы, но с этой девушкой он пересекался в лагере не так уж и часто, как с многими другими, а потому в ситуации необходимо было разобраться до конца, пока она не попыталась устроить какую-нибудь другую глупость.       - Что рисуешь? – он присел на соседний стул рядом с Леной, бросив беглый взгляд на остальных журналистов, которые обращали на него не больше внимания, чем на остальную работу. Даже в некоторой степени интересно, как у них вообще хоть что-то получается делать. Убедившись, что с этой стороны никакого излишнего внимания не последует, он добавил более тихим голосом, - С тобой все в порядке?       - Да, все хорошо, - кивнула девушка, отворачиваясь от него, но рисунок хотя бы показала. Там была изображена их последняя встреча, точнее, что всем закончилось, когда прижимал ее к груди, уже забрав нож из рук, - Нет, это не в стенгазету, это я для себя… рисую… чтобы помнить…       - Не надо такое помнить, - покачал головой Эдвард, возвращая ей рисунок, - Плохое не стоит запоминать…       - Да, плохое, - согласно кивнула Лена и чуть улыбнулась, глянув на своего собеседника. В глазах у нее читался ничем не прикрытый страх и разочарование, так что даже улыбка на лице казалась притворной, - плохое не надо помнить, оно само приходит… - заметив, что Эдвард смотрит на нее внимательнее, чем при простом разговоре, снова тут же увела взгляд в сторону.       - Поэтому ты с собой нож носила? – совсем тихо задал вопрос Эдвард, сделав вид, что разглядывает ее рисунки и наклонившись к ней совсем близко. От этих слов Лена дернулась как от удара током и даже чуть не выронила карандаш из рук.       - Нет, нож не для этого… - девушка попыталась отодвинуться от него, но он сам вернулся в изначальное положение, увеличивая расстояние между ними. Тихо, чтобы никто другой не мог их услышать, почти что прошептала, - Нож для другого… для защиты, наверное… и… неважно, в общем. Не спрашивай меня об этом больше, ладно? – еще один быстро брошенный взгляд на Эдварда, так что едва уловил сосредоточенное выражение ее лица, словно старалась что-то не выдать случайно, вынужденная тщательно подбирать слова перед тем, как произнести их вслух.       - Хорошо, как скажешь, - кивнул он в ответ, - надеюсь, сейчас ты без него?       - Без, - Лена покачала головой, но даже не посмотрела на него в ответ, - Ты же его выкинул… в кусты…       - Он тебе не нужен, - Эдвард позволил себе коснуться ее плеча, и девушка вздрогнула от этого прикосновения, но все же быстро успокоилась, снова беря свои эмоции под контроль. Он чувствовал, что Лена все еще боится, только страх теперь стал другой, словно осознанный. Того признания, что Эдвард сделал, когда Лена попыталась на него напасть, было достаточно, чтобы девушка перестала в нем видеть пионера. В нем теперь видела холодного и расчетливого убийцу, которому не страшна и собственная смерть, того, кто задавил слабый и едва зажегшийся огонь воина в ее собственной. Далеко не каждый сможет набраться достаточно сил, чтобы вполне осознанно попытаться убить себе подобного, и для Лены, кажется, этот момент стал напряжением всех ее душевных сил, в итоге просто исчезнувших в никуда и без какой-либо пользы. После подобного еще требовалось время, чтобы оправиться.       В ответ девушка молчаливо кивнула, но продолжать разговор не стала, кроме того, кажется, своим внимание к Лене он стал привлекать любопытство остальных пионеров в комнате, а давать повод новым сплетням особого желания не было. Распрощавшись, вышел обратно в библиотечный зал, где чуть не столкнулся нос к носу с Электроником, загруженным очередной партией томов сочинений и практически ничего не видевшего перед собой.       - Ой, прости, не заметил, - прохрипел юный влюбленный, уходя в сторону, - Тут еще столько всякой работы… Меня Шурик, потом, убьет, наверное…       - Вполне может быть, - усмехнулся он в ответ, - Без твоей помощи ваш кружок юных дарований превращается в его личную комнатку затворника… Бросил ты товарища… - добавил чуть ли не со смехом, но Электроник, хлопнув стопкой книг по столу рядом с Женей, тут же повернулся с обиженным взглядом.       - И ничего я его не бросил! – с возмущением выдал кибернетик, едва переводя дыханием, - Просто не могу я только ему всю смену помогать… Это Шурик такой увлеченный, сутки напролет сидеть может, а я ему как помощник нужен… - конец фразы прозвучал уже не так уверенно, больше напоминая поиски оправданий для своего решения. Развивать дальше такую щепетильную тему не стоило, результаты могли быть самые различные, в то время как пользы от них, кроме вреда, никакой не будет. Так что Эдвард лишь согласно кивнул, признавая правоту собеседника и поспешив выйти за дверь прежде, чем библиотекарша все-таки придумает для него какое-нибудь занятие.       Появившееся свободное время теперь можно было использовать для того, чтобы решить, куда двигаться дальше. Как ни велико желание начать прочесывать лагерь в поисках Алисы, провести с ней как можно больше времени прежде, чем настанет момент расставания, Эдвард решил не отдаваться чувствам полностью, пытаясь сохранить хотя бы часть своего рассудка в чистоте и логике. И, найдя на аллее с пионерскими домиками запрятанную в кустах скамейку, решил, что на время она вполне подходит для использования как оперативного лагеря. Усевшись на согретом солнечными лучами сидении, он закрыл глаза и попытался сосредоточиться, отгоняя от себя видение постоянно тикающих стрелок с часами.       Гибрид, которого он обнаружил, оказался псиоником, отбирающим новых попаданцев в лагерь, соответственно, их здесь много и ни один из них не попал сюда случайно. Только его собственное появление здесь было лишним, как она сама признавала, но по чужому повелению. В голове у Эдварда копились сомнения по поводу того, кто именно мог расставить события таким образом, чтобы гибрид привела его в «Совенок», как и то, каковы ожидаемые результаты от таких действий. Что самое неприятное, именно по этому пути сейчас и шел, в итоге выполняя именно то, что от него и требует этот лагерь. С самого первого дня его настойчиво заставляли полюбить, и теперь даже копилось сомнение, что все это было намеренно. Нет, конечно, сами девочки в этом не виноваты, они такие же пленники лагеря, как и он сам, но вот события складываются именно так, чтобы испытывать на прочность его моральные и душевные рамки, подбирая ключики даже к самым прочным замкам человеческого сознания. От него требовали привязаться к этому лагерю, и вот он уже втайне даже надеется, что в конце смены его пребывание здесь не ограничится, он останется в этом мире с Алисой… Да, поймал Эдвард себя на мысли, пусть он и не признавался даже сам себе, но подобное желание все-таки копошилось у него в душе.       И теперь гибрид ему рассказывает, что из лагеря выйти можно, но только одному, без какой-либо надежды забрать кого-нибудь из девушек с собой, что она точно так не контролирует этот лагерь, как и все остальные, всего лишь еще один участник головоломки, которая, чем больше открываешь в ней секретов, тем сложнее становится. А времени все меньше… значит ли, что это достаточно веский способ, чтобы испытать возможности гибрида на прочность, выбив из него максимум дозволеного, попытавшись насильно изменить лагерь, либо же он теперь должен жить вторую неделю по тем правилам, что лагерь и предоставил, безвольно ожидая конца… Так поступать он не привык, но теперь и боялся серьезно вмешиваться в ход событий, помня о том, что может произойти. Даже можно допустить, что ему удастся как-то взломать код этого лагеря, нарушить его основной принцип действия, но, что же может произойти после этого? Не поставит ли он на край гибели «Совенок» и всех его обитателей? Обменять несколько десятков человеческих жизней на более удобную тактическую ситуацию? В своем родном мире Эдвард бы согласился, не задумываясь, но здесь не мог позволить себе рисковать жизнью хотя бы одной из этих пионерок. Слишком они ему дороги…       Размышления прервал звук горна, извещающего о начале обеда, и Эдвард открыл глаза, удивляясь, что задумавшись, окончательно потерял чувство времени и, кажется, потратил больше двух часов на мысленное выстраивание логических цепочек и возможного хода событий. Результаты только, к сожалению, были практически нулевыми. Потратив несколько минут на раздумывание, стоит ли или нет направляться на очередной прием пищи, Эдвард все же убедил себя, что стоит, соблазнившись шансом найти там Алису.       Только нашел он девушку даже раньше, еще на площади, как только туда вышел, услышав уже знакомый окрик из общей массы пионеров, а секунду спустя обнаружив уже знакомые рыжие волосы с забавными хвостиками. Алиса, тоже увидав его появление, вместе со своей извечной мелкой спутницей, поспешила к нему, и сам он тоже поторопился навстречу, уже через пару секунд заключив ее в объятия.       - Эд! Ты за ночь соскучиться, что ли, уже успел? – без капли возмущения в голосе буркнула девушка, когда прижал ее к себе, вдыхая знакомый запах ее тела. В его родном мире многие женщины пользовались ароматическими маслами или духами, придавая себе особый аромат, да и Ольга Дмитриевна, как он порой чувствовал, не пренебрегала подобными вещами, но вот сами пионерки ничем не забивали свой природных запах, и каждая из них немного отличалась от остальных. Эдварду казалось, что Алису он сможет отличить ото всех остальных только по одному ее аромату, который спутать с чем-либо еще невозможно.       - Просто помолчи, - прошептал он, не обращая на всех остальных внимания, - Я уже один раз допустил ошибку, выбрав между любимым человеком и своими заботами, и снова ее повторять не хочу, - немного ослабив объятия, что девушка смогла чуть отстранится от него, посмотрел прямо в ее янтарные глаза, - Ничто не может заменить твоего присутствия рядом, - и не смог отказать себе в том, что еще раз не поцеловать свою возлюбленную.       - На нас же смотрят, - пискнула Алиса, краснея до такой степени, что от нее уже можно было фитили поджигать, - Эд! С ума, что ли сошел?       - Пусть смотрят, - покачал он в ответ головой, отпуская девушку, но все еще держа ее за руку, - Я имею право на людях поцеловать свою даму сердца, и пусть мне только кто-то посмеет сказать, что у меня отнимают такую возможность…       - Вожатка скажет! – пискнула довольная Ульяна, заложив руки за спину и наблюдая за ними с широкой улыбкой, - Так себя…       - Настоящие пионеры не ведут! – в один голос закончили оба влюбленных фразу девчонки и рассмеялись следом. Эдвард чувствовал себя счастливым рядом с этой рыжей красавицей, и это приятное согревающее чувство внутри опьяняло гораздо сильнее любого алкоголя, заставляя мыслить только здесь и сейчас.       - Ты где была на линейке? – поинтересовался он минуту спустя, когда уже направились к столовой, оставляя в стороне общий пионерский поток, вламывавшийся в двери, - Тебя там не было…       - Как и тебя! – добавила Ульяна, показав Эдварду язык, - Штирлиц тоже мне! Сам сначала рассказывай, где был! У тебя что ни раз, то приключения! – рыжий перпетуум-мобиле явно рассчитывал на очередную жуткую историю про плутания в лесу, и Эдвард, не расстраивая ее, продемонстрировал забинтованную руку.       - Ух ты! – у Ульяны даже глаза от удивления округлились, - Это что с тобой произошло? Медведя в лесу нашел? Или сразу льва!       - Двух львов! – не поддержала шутку Алиса, испуганно посмотрев на Эдварда, от чего он не мог не улыбаться, умиляясь такой заботе с ее стороны, - Эд, давай рассказывай, что случилось? Тебе медсестра повязку наложила, или ты, как всегда, все сам решил сделать? – даже не спрашивая его разрешения, она взяла его руку и внимательно посмотрела на забинтованную ладонь.       - Все хорошо, медсестра все обработала и забинтовала, ничего со мной не случится, - Эдвард хотел еще добавить, что от этой повязки толку фактически не было. Поскольку раны уже должны были зажить, возможности его усиленного организма позволяли пережить и не такие повреждения без сколь-либо серьезной опасности для здоровья. Только удержался от такой хвастливой фразы, зная, что от этого будут лишь лишние вопросы, каких старался избегать. Улыбнувшись Алисе, чтобы не волновалась, кивнул в сторону дверей столовой, - сейчас сядем, и я все расскажу, что произошло.