Осознание

Глава 27.       Фигура в боевом экзоскелете стояла прямо на бруствере окопа, держа в руках штурмовую винтовку и целясь именно в него. Закованный в металл и керамит человек, в принципе, ничем от него не отличающийся, только находящийся по другую сторону фронта. Кажется, будто время остановилось на этой секунде, и он долго, очень долго, поднимает свое оружие на уровень плеча, пытаясь прицелиться. И не успевает… Силовой клинок, сейчас сверкающий яркими разрядами из-за сгорающей в разрядах энергии поля крови, опережает всего лишь на долю секунды, опускаясь ему на ноги на уровне коленей. Броня боевых доспехов не выдерживает удар силового оружия, разрубаемая с такой же легкостью, как и тонкая жесть. Не встречающее никакого сопротивления на своем пути лезвие перерубает обе ноги, и солдат штурмовой пехоты валится в окоп, в то время как все то, что ниже коленей, остается снаружи.       Эдвард тут же перехватывает оружие и двумя руками вгоняет силовую шпагу солдату в грудь с такой силой, что кипящая от касания с полем кровь брызгает наружу вместе с искрами плавящегося металла. Наверное, солдат должен был кричать, но из-за отсутствия внешних динамиков этого не слышно. Выдернув оружие из мертвеца, барон вытягивает руку с импульсным пистолетом в руке и всаживает пулю точно в голову еще одному противнику, уже успевшему запрыгнуть в окоп, но потратившему почти секунду на то, чтобы оглянуться по сторонам, слишком много времени для подобного боя. И теперь содержимое его черепа вместе с обломками кости и шлема красочными брызгами разлетается в радиусе пары метров.       Снова поворот и еще один выстрел, в этот раз попав в грудь другому пехотинцу противника, только что застрелившему тристанского солдата. Импульсная пуля пробивает нагрудник, но застревает во втором или третьем слое брони, оставляя в доспехе отверстие с оплавленными краями. Боец делает шаг назад, пытаясь удержать равновесие, и этого времени хватает Эдварду, чтобы всадить в него одну за другой еще три пули, практически на пределе скорострельности пистолета. Последняя попадает в шею, в уязвимое место между металлическим воротником нагрудника и самим шлемом, пробивая броню и пролетая шею насквозь, выбивая целый фонтанчик красочных рубиновых брызг. И солдат все-таки валится спиной на землю.       Эдвард ударил шпагой, даже не успев разобрать, кто именно перед ним. Главное, что проецируемый на внутренне забрало шлема экран не распознал в мелькнувшей тени союзника. Клинок вспыхнул на секунду, глубоко входя в живот солдата, только что запрыгнувшего в окоп. Они даже не воспринимаются как люди, просто какие-то механические корпуса, у которых нет даже лиц, а просто закрытые внешним забралом окуляры многоканальных визоров.       Кажется, это последний. Уцелевшие солдаты, все еще удерживающие этот окоп, наполовину разбитый артиллерийскими обстрелами, снова занимают стрелковые позиции и открывают огонь по отступающим бойцам противника, чья атака захлебнулась и в этот раз. Расчищенная территория перед удерживаемыми позициями уже покрыта телами убитых и даже порой еще горящими остовами бронетехники, но враг каждый раз подтягивает новые резервы и снова идет в атаку, пытаясь выбить защитников с этих позиций.       - Господин барон! – Эдвард оглядывается на источник сигнала, и видит одного из штабных связистов, в легком полевом вооружении, чуть пригнувшимся и пробирающимся к нему буквально по трупам, - Господин барон! Вас просят немедленно вернуться в штаб!       - Что там случилось? - он дергает рукой от странных ощущений, и только сейчас понимает, что в наплечник попал плазменный заряд, все еще прожигающий броню. Раскаленный металл постепенно плавил изоляцию, и температура уже начинала чувствоваться и на коже. Система жизнеобеспечения сейчас вводит в кровь обезболивающее и дополнительные стимуляторы, сглаживая после схватки резкий выброс адреналина, так что как таковой боли почти и не чувствовалось.       - Господин барон, - связист приложил руку к голове, - командование вас просит уйти с передовой. Вероятность того, что мы сможем удерживать эту линию окопов меньше двенадцати процентов, одна или две новые атаки, и придется отступать к следующему рубежу. Сир Де Кастери просит вас не рисковать свой жизнью из-за столь незначительных укреплений. Ваша жизнь гораздо ценнее.       - Передай в штаб, что если я отправляю своих солдат на смерть, то должен быть рядом с ними, - отрезал Эдвард, отключая силовой клинок и цепляя его обратно на магнитные ножны. У них было, по меньшей мере, несколько часов, прежде чем противник решится на новую атаку, - До тех пор, пока этот рубеж удерживает хотя бы один из моих солдат, мое место тоже здесь! Свободен!       - Арта! В укрытие! – разошелся крик по общему каналу, когда небо осветили пока еще маленькие вытянутые точки приближающих плазменных снарядов тяжелой артиллерии, снова смешивающей с грязью эти позиции. Эдвард, бросив быстрый взгляд на черные небеса, потащил связиста к ближайшему бункеру, где прятались всего лишь три часа назад от предыдущего обстрела. ***       Ему в грудь воткнули кинжал. Со всей силы, вспарывая грудную клетку, загнали тонкое лезвие с мономолекулярной заточкой точно между ребер, вгоняя прямо в сердце, сразу забившееся с огромной частотой, словно пытаясь компенсировать потерю. Просто сам факт ощущения клинка в груди, выданный собственным сознанием, и выглядел даже не удивительно, а скорее закономерно, как итоговый конец его пути. Даже не было боли, она пришла чуть позже, несколько секунд спустя, возвращаясь вместе с ощущением собственного тела.       Эдвард открыл глаза, увидев над собой испуганные лица Виолы, вожатой, Алисы и Мику, сгрудившиеся над ним. Нейроинтерфейс, восприняв ударную дозу адреналина, снова активировал нервную систему и сознание, отреагировав как на внезапное нападение.       - С ним все будет нормально? Все будет нормально? – его рыжая красавица впервые плакала на людях и ничуть этого не стеснялась. Чувствительная Мику обнимала ее за плечи и тоже, кажется, была готова расплакаться.       - Он глаза открыл, - Виола Церновна даже улыбнулась с облегчением, - осторожно вынимая шприц у него из груди, - сейчас…       - Как Лена? – первым же делом спросил он, отмахиваясь от оказавшегося в руке медсестры фонарика, каким пыталась посветить ему в глаза, - С ней все в порядке?       Эдвард чуть приподнялся, сразу же посмотрев на девушку, сейчас выглядевшую чуть свежее, во всяком случае, на лице уже не было той мертвенной бледности, как в тот момент, когда вломился в домик. К его большому облегчению катетер никто не додумался выдергивать, и кровоток продолжал идти, перекачав, если верить данным его нейроинтерфейса, не менее пятнадцати процентов его собственной крови в эту девушку. Так что понятно, почему он себя чувствует так, будто две недели не спал, обходясь одними стимуляторами.       - Дурак! – он и так едва держался на ногах, и в этот момент еще получил неожиданно сильную пощечину по лицу, от которой тут же снова свалился, едва избежав того, чтобы не уткнуться лицом в грудь Лены. Из-за быстрой кровопотери организму требовалось время, чтобы перенастроить нагрузку, а без системы жизнеобеспечения такой процесс занимал гораздо больше времени. Алиса, кажется, не ожидала такого сильного эффекта от собственной эмоциональной вспышки, и сразу же испуганно пискнула, побоявшись, что только что его прибила, - Эд, прости!       Над ним зависло раскрасневшееся от пережитых эмоций и слез лицо девушки, и Эдвард постарался улыбнуться, хотя в следующую секунду об этом все уже забыли, потому что Лена громко вздохнула, снова возвращаясь в сознание. Обогащенная кислородом кровь Эдварда все-таки помогла, и ее мозг постепенно выбирался из того предсмертного состояния, в каком девушку и нашли.       - Зачем… зачем надо было... – буквально простонала девушка, даже не пытаясь сдержать слезы из глаз.       - Тихонова! Молчи! Береги силы! – вожатая уже была рядом с девушкой, гладя ее по волосам и, хоть указывая, но говоря с ней предельно мягким и ласковым голосом, стараясь успокоить ее и заодно пытаясь успокоиться самой, - Ты сейчас очень слаба, тебе нужно беречь силы…       - Виола, вколите ей снотворного, - попросил Эдвард, повернув голову к медсестре, - она сейчас не в состоянии, может и какую-нибудь глупость сделать, сами понимаете…       - Вы не понимаете, вы ничего не понимаете… - шептала Лена тихим голосом, даже не открывая глаз, хотя из-под век текли слезы, - пожалуйста, не делайте ничего…       - Наверное, ты прав, - кивнула Виола Церновна, внимательно разглядывавшая его руку и уходящий к сердцу Лены искусственный кровеносный сосуд. Кажется, единственное, что не позволяло ей начать допрос с пристрастием по этому поводу, было присутствие здесь других людей. И, конечно, критическое состояние самой Лены, все еще слишком близко находящейся у той черты, за которой начинается смерть, но Эдвард хотя бы дал ей какой-то шанс.       - Дурак! Дурак! – Алиса вцепилась в него, крепко обняв двумя руками и без всякого стеснение плача ему в рубашку, - Ты хоть знаешь, что я представила, когда ты сознание потерял?! Я сидела рядом с вами и уже все на свете передумала! Ты хоть представляешь, что мне только в голову не лезло?! Как ты вообще так мог! – Эдвард даже и не знал, что отвечать на такие обвинения, и просто обнял девушку свободной рукой. Мику тоже присела рядом, обняв Алису за плечи.       - Я не знаю, сколько времени прошло, пока я бегала за всеми, - испуганно округлив глаза, сказала Мику, - Я сначала побежала в медпункт, но там уже никого не было. Тогда побежала за вожатой, и она, хорошо, еще не спала, - наверное, его дожидалась с очередной порцией нравоучительных нотаций, подумал Эдвард, но не стал озвучивать эту мысль вслух, решив лучше выслушать Мику, - С ней мы разбудили Виолу, и у нее уже была аптечка со всем необходимым… Сказала, что держит про запас, чтобы ночью не тратить время на медпункт… И мы все побежали сюда, - японка погладила вжавшуюся в Эдварда рыжую девушку по волосам, - А тут ты без сознания рядом с Леной, и Алиса уже плачет, но хотя бы объяснила что-то медсестре. Сказала, что ты ей велел передать…       - Ты же сам так сказал… - буркнула девушка, не отрываясь от него, - А потом…       - Эдвард, - рядом с ними присела вожатая, освободив место медсестре, что-то сейчас шепотом говорившей Лене, - Что здесь произошло? Рассказывай…       - Ольга Дмитриевна, он ни в чем не виноват, он Лену спас, - попробовала заступить за него Алиса, но вожатая сразу покачала головой, останавливая девушку.       - Я уже вижу, - кивнула она, улыбнувшись, - я бы больше удивилась, если бы Эдвард ничего не сделал… Лучше рассказывайте, что случилось и как вы двое здесь оказались?       - Подожди, - остановил Эдвард Алису, когда та уже раскрыла рот, готовая вывалить на вожатую всю эту невероятную историю этого вечера, - Ольга Дмитриевна, Лена решила перед сном прогуляться по опушке, и мы с ней за компанию. Только засмотрелись по сторонам, и Лена поскользнулась на траве, упала и распорола руку о ветку… так что спешно пришлось нести ее обратно и оказывать первую помощь… так ведь все было? – он посмотрел на Алису, на лице которой все больше и больше проступало выражение удивления и непонимания, как это Эдвард столь открыто и прямо врет вожатой и зачем вообще все это делает.       - Да, так… - все-таки кивнула Алиса, решив не спорить, и уже с чуть более уверенным голосом кивнула вожатой, - Да, примерно так все и было. Ольга Дмитриевна, я до ужаса испугалась, если бы не Эдвард…       - Значит, в лесу поранилась? – обернулась медсестра, погладив Лену по голове и убирая шприц, - Так можно о ветку руку вскрыть? – в голосе сквозило неприкрытое сомнение, но Эдвард, повернувшись к ней лицом, только уверенно кивнул головой.       - Именно, - подтвердил свои слова, - В лесу. О ветку. Сук острый попался.       - Ладно… - протянула Виола, - Так, Эдвард, ты ведь жгут накладывал? – он кивнул в ответ, и медсестра одобрительно улыбнулась, - Хорошо сделал, не в первый раз, видно… Так, ладно, Оль, я могу руку зашить, но у нее перерезаны сосуды, у меня просто нет нужных инструментов, чтобы все нормально сделать. Надо в город ехать, причем прямо сейчас, пока еще можно что-то сделать…       - Я с вами, - попытался подняться Эдвард, но едва опять не свалился, прижатый Алисой, и так за эту ночь насмотревшейся слишком много.       - Никуда я тебя не отпущу, - сказала Алиса, - Вы меня и так чуть с ума не свели, я теперь еще хочешь здесь одну оставить? Не отпущу.       - Точно, сиди на месте, - кивнула Виола, - ты и так для нее сделал все, что мог. На ногах едва стоишь, куда ты поедешь…       - Сколько до города ехать? Несколько часов? – скривил улыбку Эдвард, старательно не обращая внимания на Алису, сейчас вцепившуюся в него и снова начавшую плакать, - Жгут нельзя держать слишком долго, его придется снимать. С такой раной Лена снова истечет кровью меньше, чем за пятнадцать минут. У вас есть запас крови в медпункте? Она умрет у вас на руках…       - Ты не можешь все время переливать свою кровь в нее, - так же уверенно сказала Ольга Дмитриевна, - Может, кто-то еще может помочь? С переливанием…       - Это вам не капельница! – огрызнулась Виола, - просто так кровь не переливают, там же… - она запнулась на середине предложения и снова посмотрела на Эдварда, словно только что додумалась до того, что происходит, - Так, хорошо, поедешь с нами. Хотя сейчас тебя бы надо отсоединить, пока всего себя не выжал… Оль, мне нужна будет машина, это критический случай. Я возьму Лену, Эдварда и кого-то еще, чтобы помог в машину их донести…       - Из ребят надо кого-то, - кивнула вожатая, - Шурика может, или Электроника…       - Нет, этого монохромного не стоит, - покачала вожатая головой, - Он как кровь увидит, сам в обморок свалится. Мику, за Шуриком сходишь? Скажешь, срочно.       - Хорошо, - кивнула японка и почти сразу же вышла, переходя на бег. Вожатая хотела выйти вместе с ней, но медсестра ее остановила.       - Оль, сходи за нашим физруком, - велела ей медсестра, - Он все равно почти весь день ничего не делает, только бока пролеживает, - отправив еще одного с поручением, медсестра посмотрела на Алису, - а тебе бы хорошо успокоительного…       - Я с вами поеду, - упрямо сказала девушка, все-таки отцепившись от Эдварда и, утирая слезу, сев рядом с ним на кровати, всем своим видом выражая настойчивость и уверенность в принятом решении.       - Нет, в машине четыре места, - отрицательно покачала головой Виола, не став обращать внимания на возмущенную Алису, - Эдвард, как сейчас… это вынуть из девчонки? Лене гораздо легче, а вот тебе не совсем хорошо, как я вижу…       - Все гениальное просто, - кивнул Эдвард, прикрыв глаза и настраиваясь, - Алис, вытаскивай, только медленно.       Катетер в действительности не разрезал и не разрывал ткани, низкочастотные вибрации словно раздвигали их в стороны, делая более податливыми, а наниты в крови быстро залечивали любые случайные повреждения, но объяснять подобные детали прямо сейчас было бы даже опасно, слишком уж сильно отличаются от того, что здесь привыкли видеть. Хотя, тонкая игла катетера, вытащенная прямо из сердца и оставившая за собой только небольшой рубец на месте проникновения, Виолу все равно удивила. Убирать его обратно в руку Эдвард пока не стал, зная, что может снова понадобиться, тем более что разрез начинал затягиваться. Только попросил у медсестры бинт, попытавшись закрыть катетер и разрез, но Алиса отобрала его и сама все осторожно сделала.       - У меня к тебе все-таки несколько вопросов будет… - осторожно начала Виола, когда Эдвард, сам пошатываясь от кровопотери, повернулся к Лене, сейчас снова спящей, убеждаясь, что девушка дышит. Жуткий разрез на руке, портивший все впечатление, сейчас уже был закрыт свежей бинтовой повязкой. Видно, пока еще находился без сознания, медсестра обработала и перевязала эту рану. Ответить Эдвард не успел, потому что в домик вошла вожатая, ведя за собой не выспавшегося и зевающего во весь рот физрука, моментально проснувшегося, когда увидел происходившую здесь ситуацию, только челюстью щелкнул, оборвав еще один протяжный зевок на середине.       - Почему, если начинаются проблемы, то я вижу тебя? – только и заметил он, посмотрев на Эдварда, сидевшего на кровати и сосредоточенного на том, чтобы не свалиться. В ответ тот только изобразил на лице улыбку.       - Стероидный ты мой, - оборвала его медсестра, - Бери девушку, только осторожно, это тебе не штанга, и идем к машине. В город их повезу. Эдвард, а ты на меня… ладно, - Алиса первой помогла ему подняться, когда все пришли в движение. Он попытался сам встать, но сразу же пошатнулся, все-таки даже для усиленного организма потеря почти шестой части крови была серьезным испытанием, да и сам Эдвард был всего лишь человеком, который мог устать, и которому было больно и тяжело. Поднырнув его под руку, девушка, улыбнувшись, заставила на себя опереться.       - Что, и тебе помощь нужна, да? – усмехнулась Алиса, но он только улыбнулся.       - Пошли, инвалиды, - велел физрук, аккуратно поднимая девушку с кровати и первым выходя наружу, неся ее так легко, словно почти ничего не весила. Виола вышла рядом с Эдвардом, пытавшимся идти прямо, но все равно шатавшийся и без поддержки Алисы уже наверняка бы свалившийся.       Машиной, какая нужна была медсестре, оказалось то чудо техники, на которое уже Эдвард обращал внимание в первые дни, легкий небронированный автомобиль на четырех колесах, стоявший около столовой. Кому именно принадлежал, даже не интересовался, но у вожатой оказались ключи, какими и открыла дверцы. Когда уже на пассажирское сидение укладывали Лену, к ним подбежала Мику, ведущая за собой зевающего во весь рот Шурика, одевавшегося явно второпях, судя по складкам на рубашке и общем неопрятном виде, тоже моментально пришедшего в себя, когда ему в двух словах описали все произошедшее и его роль в дальнейшем. Сразу заработал уважение Эдварда, не став спорить или расспрашивать, только кивнул головой и полез на свое место, рядом с Леной, так что Эдварду пришлось занимать место пассажира впереди, рядом с Виолой, севшей за руль. Внутри подобного агрегата оказался впервые, с удивлением разглядывая необычную приборную панель вместо привычных экранов и сенсоров, к каким привык в транспорте подобного типа. Больше всего интересовали рычаги переключения и необычно большой круглый руль.       - Опять ты меня бросаешь, - всхлипнула Алиса, помогая ему нормально сесть на обтянутое тканью сидение, - Хотя бы постарайся тогда побыстрее вернуться.       - Я должен, - он чуть усмехнулся и, потянувшись, поцеловал Алису в щеку, - И тут нет вопроса в том, хочу я этого или нет. И вернемся сразу же, как только получится, заскучать не успеешь, - пообещал девушке, погладив девушку по щеке.       - Пристегнись, - велела медсестра, перетягивая через грудь ремень безопасности, и Эдвард повторил ее действия с таким же ремнем со своей стороны, пока Виола, вставив ключ в незамеченный им сразу разъем, завела автомобиль, тут же завибрировавший и загудевший звуками движка под капотом впереди, - И дверь закрой, едем уже.       Эдвард еще раз кивнул девушке, когда та отошла на шаг, позволив захлопнуть дверцу. Сложив руки на груди, Алиса обиженно смотрела на него, и что-то еще сказала Мику, когда та снова обняла ее за плечи.       - Внутреннее сгорание? – удивился Эдвард, улыбнувшись ей еще раз и окончательно переключившись на происходящее в салоне, внимательно вслушиваясь в звуки автомобиля.       - Оно самое, - кивнула медсестра, - кстати, ешь, - и протянула ему что-то, похожее на шоколадную плитку в упаковке из тонкой фольги или чего-то подобного, - там гемоглобин, тебе он сейчас нужен. Чтобы все до конца съел! – плавно выкручивая руль автомобиля, вывела его сначала на главную аллею, а потом и к воротам лагеря. Хорошо только, что закрыты они не были, так что потратили всего лишь пару минут, пока Шурик вместе с Виолой распахнули их настежь, не дав помочь порывавшемуся Эдварду, сказав, что и так едва на ногах стоит.       Выехав на дорогу, Виола резко ускорилась, переключая скорости рычагом между сидениями, пока Эдвард, начиная все больше напрягаться, наблюдал за проносящимся за стеклом пейзажем. Зацикленность пространства должна привести к тому, что они просто приедут обратно к воротам «Совенка», так никуда и не свернув, но, с другой стороны, данные события происходят не как прямой результат его собственных действий. Все происходящее лишь следствие случившихся в лагере событий без его прямого вмешательства, соответственно, может входить в последовательности, на какие распространяются рамки лагеря. Так что, вполне может оказаться и так, что действительно куда-то приедут. Продолжение мира «Совенка» должно быть не менее интересным, чем и сам лагерь. Жуя батончик с гемоглобином, Эдвард смотрел на освещенную фарами автомобиля дорогу, боясь даже загадывать, что может случиться, если сейчас или через некоторое время перед ними снова появятся ворота детского пионер лагеря, зацикленного во времени и пространстве. Некоторое время так и ехали по фактически пустой дороге, явно взял больше сотни километров в час, Эдвард не мог активировать голограммный экран, чтобы рассчитать точнее, поэтому приходилось просто определять на глаз по той скорости, на какой пролетали мимо его взора деревья, едва успевавшие попадать в свет включенных фар.       - Пионер, глянь, наши пассажиры, кажется, спят, - кивнул медсестра на заднее сидение, пользуясь небольшим зеркальцем на лобовом стекле, чтобы оценить ситуацию на том конце салона. Эдвард обернулся и согласно кивнул. Сонный и не выспавшийся Шурик, пригревшись, снова заснул, а Лена, так и не приходя в себя, от тряски при движении завалилась ему на плечо. Жгут все еще стягивал ее руку, останавливая кровотечение, и он прикинул, что сделать паузу надо будет примерно через десять стандартных минут, а в местном исчислении чуть побольше единиц взять.       - Надо будет дать руке подышать, - сказал он медсестре, - Чтобы кровь не застоялась…       - Остановимся, ослабим жгут, - кивнула медсестра, - а пока, чем быстрее едем, тем меньше времени на дорогу потребуется. Шурик крепко спит?       - Не добудимся, - усмехнулся Эдвард, возвращаясь в прежнее положение и уже заканчивая с шоколадкой. Организм требовал любой органики на переработку для восстановления кровяного баланса. В принципе, в самой критической ситуации Эдвард смог бы усвоить даже местную древесину, наниты неприхотливы при получении строительного материала, конечно, не в больших количествах, но, будет, по меньшей мере, странно, если он на следующей остановке начнет объедать ветви деревьев. Прожевав последний кусок, смял упаковку, - Оно и понятно в такой ситуации. Подняли посреди ночи, ничего толком не объяснили…       - Хорошо, - кивнула Виола, добавляя в скорости, - Эдвард, кто ты такой?       - Простите, не совсем понял ваш вопрос, - у него внутри все мгновенно похолодело. Обмануть ее, особенно после всего случившего, будет гораздо сложнее, чем кого-либо еще, к тому же, у нее наверняка и до этого были какие-то подозрения, хотя бы, после того случая, когда помогал гибриду. Тогда что с ней делать? Оптимальным вариантом, как всегда, казалось устранение возникшей проблемы, но, такой транспорт он водить не умеет, времени учиться этому нет. А Лене дорога каждая минута, так что сейчас ему медсестра нужна как водитель.       - Все ты понял, пионер, - усмехнулась Виола, даже не поворачиваясь к нему, контролируя дорогу, - Ты самый необычный из всех, кого я когда-либо видела в «Совенке», а здесь я далеко не первую смену. Повышенная регенерация… - она бросила быстрый взгляд на его полностью зажившую руку, и Эдвард про себя ругнулся, совсем забыв об этом моменте, - Внутренние протезы и возможность ими управлять… Знаешь, для переливания обычно необходима специальная аппаратура, а ты все это сделал исключительно на своих возможностях. Ни одно человеческое сердце не смогло бы сделать то, что твое выдержало. А твое смогло… Хотя, - она усмехнулась, - спалился ты не на этом, а еще в первый день, когда зашел ко мне.       - И как именно? – Эдвард усмехнулся, понимая, что такие обвинения как-либо действительно достойно объяснить не сумеет с уровнем местного развития медицины. Его возможности, казавшиеся вполне нормальными в родном мире, здесь были за гранью дозволенного.       - У тебя пульс у кисти не прощупывается, - пожала плечами медсестра, - Я, конечно, не стала ничего вслух говорить, но меня этот момент заставил сильно задуматься. Если у локтя еще как ни шло, то там его не было вообще. Вот поэтому и решила тебе еще сердце прослушать, чтобы убедиться. И у тебя необычный такт биения у него, тогда я внимания не обратила, но сейчас догадалась, как и то, почему у кисти нет пульса. Ведь искусственные сосуды защищены еще одним корпусом, так ведь?       - Виола Церновна, вы меня в тупик загоняете, - криво усмехнулся Эдвард, - с вашими навыками контрразведчика не медсестрой вам бы работать, а где-нибудь в допросном отделении.       - А я и не работала медсестрой с самого начала, - Виола усмехнулась, - только сейчас разговор не обо мне, а о тебе, пионер. Кто же ты такой на самом деле? Даже у американцев нет таких возможностей, чтобы сделать хоть что-то близко подобное, хотя, я слышала, что чем-то похожим они занимаются. Точнее даже, хотят начать заниматься чем-то подобным… Так что, не обманывай меня.       - А вы не думаете, что каждый имеет право на свои скелеты в шкафу? – поинтересовался Эдвард в ответ, - Поскольку есть вещи, о каких рассказывать лучше не стоит, всем будет только хуже.       - Алисе, значит, ты доверяешь больше? – медсестра еще раз смерила его быстрым взглядом, но сразу же вернулся к дороге, - У нее почему-то не было такого удивления по поводу происходящего. Честно признать, во мне больше говорит научное любопытство, чем что-то серьезное, так что можешь не волноваться, в КГБ я не работаю, и сдавать тебя прямо им в руки не собираюсь. Так что же ты такое, Эдвард? – медсестра быстро глянула на часы, - вот как раз ответишь, а потом остановимся, жгут поменяем.       - Тогда мы остановимся на том, что я пришелец, - пожал он плечами, - не с этой планеты, но оказался здесь случайно. Так что, в настоящий момент занят поисками выхода отсюда, дабы вернуться домой. Такое объяснение вас устроит?       - Прозвучало бы бредово, если бы не все то, что я увидела, - Виола покачала головой, - Хотя не могу сказать, что верю и в это объяснение. Если ты у нас пришелец, как в мультиках про Селезневу, то где тогда твой космический корабль?       - Нет корабля, - развел руками Эдвард, - И никогда не было…       - А как же ты тогда здесь очутился, горе-пришелец? – усмехнулась Виола, - Если без корабля? На своих двоих притопал?       - А вот и мне очень интересно, как я здесь оказался, - кивнул Эдвард, говоря совершенно серьезным тоном, - поскольку ни у кого о подобном одолжении не просил. Меня никто особо и не спрашивал, просто перед фактом поставили, что теперь я, оказывается, пионер в советском пионерском лагере «Совенок». Ситуация, мягко говоря, абсурдная…       - Не похоже, что ты шутишь, - Виола даже немного притормозила, сбрасывая скорость, дабы увереннее держать машину, - Хотя, странно, что ты не пытаешься оправдываться или что-то там придумывать… пионер.       - Надоело придумывать, - честно признался Эдвард, - Способность оправдываться и уходить от правды никогда не была моим самым большим умением, а в данном случае, после ваших умозаключений, все это выглядело бы еще в разы глупее. Не люблю жить, прячась даже сам от себя, и если бы не они, - кивнул головой назад, в сторону спящей Лены, - не знаю, что вообще бы делал в этом лагере. Скорее всего, ничего хорошего бы точно не сделал.       - Вот теперь кое-что становится уже понятнее, - кивнула Виола, - Я-то никак в толк не могла взять, почему ты так легко открылся, раз на самом деле пришелец или кто бы ты там еще ни был. А ты просто влюбился… как все оригинально… Там, откуда ты родом, таких нет, что ли?       - Нет, - Эдвард покачал головой, - Таких нет. Эти девушки могут изменить даже самую грубую и неподатливую душу. Там, откуда я родом, нет ничего подобного. Виола Церновна, я думаю, уже время…       - Да, наверное, ты прав… - кивнула медсестра, останавливая автомобиль у обочины.       Дальше была довольно простая процедура, ради которой даже Шурика будить не стали. Снять у Лены с руки жгут и, предотвращая опасность от слишком большой потери крови, которая снова начала идти через рану, от чего бинтовая повязка сразу покраснела и потяжелела, подключить к ней катетер Эдварда. Все не заняло и нескольких минут, но Виола точно отметила время, когда бинт снова надо будет надеть, позволяя руке вернуть чувствительность. И пока он спокойно сидел на своем месте, медсестра разминала девушке пальцы, чтобы и там кровь тоже не застаивалась. От этого Лена пришла в себя, и сейчас у нее даже хватило сил, чтобы открыть глаза, с большим удивлением посмотрев на Эдварда, на Виолу и на мерно посапывающего рядом Шурика.       - Что? Мы куда-то едем? – слабым голоском прошептала девушка, испуганно стреляя глазами по сторонам, - Но зачем? Зачем вы все это делаете? Не надо! Надо было просто оставить меня, тогда бы все закончилось…       - Проснулась? – улыбнулась Виола, - не бойся, все будет в полном порядке. Сейчас мы дадим твоей руке немного подышать, а потом снова наложим жгут, и кровотечение остановится. Тебе вообще сильно повезло, что Эдвард вовремя тебя нашел… Говорит, ты о ветку поранилась…       - О ветку? Нет, - Лена закачала головой, видимо, все еще слишком плохо соображая, чтобы оценить всю ситуацию, но Эдвард успел ее прервать, не дав произнести вслух слишком опасные слова.       - О ветку, Лен, - улыбаясь, сказал он с тяжелой интонацией, выделяя каждое слово, - Вспомни, мы все втроем гуляли, потом ты поскользнулась и упала. Наверное, головой ударилась, вот и плохо помнишь, что произошло. Только сейчас не волнуйся и ничего не говори, тебе надо беречь силы, ты еще слишком слаба.       - Нет, вы не понимаете, - Лене даже заплакала, качая головой, - Вы просто не понимаете. Эд, я же хочу, чтобы все было как лучше, чтобы больше никто не пострадал… Просто дай всему этому закончится, тебе же легче будет. Вернешься к себе, вместе с Алисой и остальными… Меня все равно не жалко…       - Просто помолчи, - почти что прошипел Эдвард при этих словах, - И не говори больше подобных глупостей. Единственный, кого здесь не должно быть жалко, так только я. А ты, Лена, стоишь десятка любых других людей.       - Вы не понимаете… - заплакала Лена и, напрягаясь изо всех небольших сил, остававшихся у нее, попыталась выдернуть катетер, но была сразу же остановлена Виолой, перехватившей ее руку прежде, чем успела сделать хоть какую-то глупость.       - Так, молодая девушка, кажется, хороших слов вы не понимаете, - покачала головой медсестра, - А вам нужны сейчас тишина и покой, - прежде, чем Лена успела что-то ответить, быстро надавила на точку у нее на шее, пережимая артерию и быстро отправляя ее в глубокий и спокойный сон.       - Часа три или четыре спокойного сна нам обеспечены, - заметила Виола, поворачиваясь к Эдварду, - понимаю, это не совсем по клятве Гиппократа, но мне сейчас важнее довезти ее живой до больницы, чем отговаривать от попытки повториться… Значит, говоришь, на сук напоролась?       - Именно, - кивнул он со всей уверенностью, на какую только был способен, - случайно все произошло, - наверное, пора жгут снова завязывать?       - Ага, прав, как всегда, пионер, - Виола посмотрела на часы и сверилась со своим временем, - Сейчас, - заново завязать жгут было минутным делом, но больше времени потратила на то, чтобы поменять бинтовую повязку, сняв старую, успевшую хорошо пропитаться кровью. Рана на руке оставалась свежей, кровь буквально сочилась из краев, оставляя открытым глубокий багряный разрез, какой сейчас Виола быстрыми и уверенными движениями закрывала бинтами.       - Кажется, не у меня одного скелеты в шкафу водятся? – заметил Эдвард, когда Виола снова села на место водителя и завела мотор, - Или у вас все врачи знают техники контактного боя? – он кивнул на Лену, - даже зная, где нужная точка, так легко отключить человека вряд ли получится.       - Потом поговорим, - сказала медсестра, резко стартуя с места, так, что даже земля из-под колес полетела, - До города уже недолго ехать… Эдвард замолчал, размышляя о своем, а у Виолы Церновны, кажется, пропало желание расспрашивать его о чем-либо. Наверное, сама переваривала то, что сейчас услышала. Конечно, подобные откровения слышишь далеко не каждый день, и им еще надо поверить, поскольку прямых доказательств не было, только косвенные, какие вполне можно подогнать и под совершенно другие теории. У него же уже совсем другие мысли, судорожно цепляющиеся за сознание, но никак не приобретающие какие-либо осознанные формы, будучи только догадками и логическими цепочками, выстроенными на отдельных обрывках фраз. Почему Лена хотела себя убить? Почему пытается даже до сих пор, утверждая, что ее не понимают? Не понимают в чем? Или, наоборот, не понимают чего-то, что увидела сама? Почему говорила, что всем остальным от этого будет лучше? Мысли пересекались друг с другом, смешиваясь и снова расходясь в разные стороны. Какая-то определенная логика должна была быть во всем этом, Эдвард не верил, что все здесь просто связано с какими-то собственными мысленными циклами в голове Лены. Эта девушка, за то короткое время, что успел с ней пообщаться, произвела впечатление человека, зацикленного в себе, не решающегося выносить проблемы наружу, но при этом поразительно логичного и способного к адекватному мышлению. Ей действительно нужна была причина, чтобы поступить подобным образом, думал Эдвард, глядя на проносящиеся мимо машины деревья, и подсознательно чувствовал, что здесь есть и его вина. Именно из-за него происходят страшные вещи в этом лагере, не простые детские шалости, вроде смены флага на площади, а те, какие действительно могут угрожать жизням этих девушек, вроде появления Пионера здесь, и его попыток докопаться до истины. Он чужеродный элемент, сбивший чистую последовательность событий и теперь изменяющий ее под себя, и цепочки последовательностей от каждого его действия меняются, как расходятся круги по воде от брошенного камня.       «Тебе предстоит выжить…» - всплыли в голове слова гибрида, сказавшего тогда их с испугом. Может ли быть так, что опасность, нависшая над ним, вполне могла угрожать и остальным? К пониманию того, что его жизнь сможет оборваться в любую секунду, Эдвард привык, фронт другому не учит, но он не хотел, чтобы кто-то еще отвечал за его поступки. И так уже слишком много невинных погибло, став жертвами его решений. И здесь повторения подобного он не должен допустить.       Бросив взгляд на Виолу, Эдвард задумался, насколько правильным решением было ее посвящать во все это. Сложно предугадать, насколько она ему поверила, соответственно, и предсказать ее дальнейшие действия. Словно почувствовав, что на нее смотрят, медсестра повернулась к нему и одарила быстрой улыбкой, после снова сконцентрировавшись на дороге. Несколько быстрых движений, и вполне можно вдавить кадык ей в горло, обеспечив быструю и болезненную смерть, но, Эдвард сомневался, что сделает что-то подобное. Виола была частью этого лагеря, частью этого мира, и никогда не пыталась сделать против него что-то плохое. Даже наоборот, несколько раз ему помогала в мелочах и даже прикрывала от вожатой. Может быть, стоит хотя бы раз поверить просто на слово? И даже если допустить, что попытается кому-то рассказать? Кому именно и как? Что сможет сделать?       Тем временем, автомобиль уехал уже достаточно далеко от лагеря, но все еще не было никаких указаний на то, что мир зациклился, а они снова возвращаются к воротам «Совенка». Может ли так оказаться, что попытка самоубийства Лены пробила брешь в устоявшейся системе, открыв доступ к новому участку этого мира, сохраняя логичность и последовательность событий? Подобное звучало даже слишком смело, но весь «Совенок» был сплошным набором вероятностей, какие могли измениться в любую секунду в зависимости от любого действия. Вполне может оказаться и так, что в случае крайних вероятностей способны открыться и ранее запретные участки, подготовленные специально для подобных случаев, выходящих за общую канву событий. Балансировка, придающая миру «Совенка» дополнительную устойчивость и возможность справиться с самыми радикальными событиями, происходящими там.       - Въезжаем, - Виола кивнула на мелькнувший в свете фар дорожный указатель, но Эдвард, углубившийся в собственные мысли и задумывавшийся о перипетиях «Совенка» и логики его существования, не ожидал подобного знака, а потому не успел среагировать, пропустив название населенного пункта мимо своего сознания. А оглянувшись, увидел только оборотную сторону указателя, почти моментально растворившуюся в темноте. И снова поразительные странности этого мира, так непривычные для его понимания: никаких укреплений, внешних стен или даже простых контрольно-пропускных пунктов при въезде в город. Только свободная дорога, не мешающая никому пройти в безопасную зону с гражданским населением, кто бы ни въезжал. Может быть, из-за того, что внешняя территория так же считается подконтрольной, политические границы в этом мире, как уже успел понять по учебникам, гораздо важнее, чем реальные, окружающие базы и города. Странный подход на его взгляд, но настраивать свои порядки здесь Эдвард не торопился.       Город даже появился не сразу после указателя, некоторое время еще шли поля, прежде чем по сторонам от дороги начали появляться дома. Хотя Эдвард подобное поселение в жизни бы не назвал городом, в лучшем случае, небольшим поселком, затерянном где-то на окраине цивилизованных секторов. Первоначально появились какие-то совершенно дикарские срубы из бревен, окруженные хилыми заборчиками, где находились небольшие приусадебные участки. Такое он видел в поселениях дикарей, но для привычного ему уровня развития цивилизации подобное казалось деградацией. Только спустя некоторое время пошли небольшие кирпичные или панельные дома высотой в три или четыре этажа, выстроенные на расстоянии друг от друга, окруженные деревьями и прочей растительностью, с плоскими крышами, над которыми торчали примитивные антенны и сложенные из кирпича трубы. Изредка у бордюров широких тротуаров, выложенных асфальтом, но старых и потрескавшихся, стояли припаркованные автомобили. На невысоких столбах горели яркие лампы накаливания, вероятно, как ночное освещение, но слишком много из них стояло отключенными, то ли из-за экономии, то ли из-за того, что сломаны.       Виола при въезде в город притормозила, но не сильно, направившись в центр, где уже было больше освещения и стали появляться не менее уродливые и ненадежные бетонные здания из больших панелей. Высотой десять или даже больше этажей, с множеством квартир, набитых друг к другу, как в жилых блоках, но только не столь эффективно использующих пространство. С тоской и разочарованием Эдвард смотрел на все эти факты, отображающие местный уровень развития. Конечно, лагерь уже его подготовил к тому, что здесь можно увидеть, но все равно все это впечатляло. В самом плохом смысле этого слова.       - Все, приехали, - сказала Виола, останавливая машину перед невысоким трехэтажным зданием из белого кирпича, на котором заметнее всего выглядел большой красный крест, висевший прямо над входом, обозначавший местные медицинские службы. Заглушив мотор, медсестра кивнула Эдварду, - буди пока Шурика, я сообщу в регистратуру, что у нас за беда…       Эдвард тоже вылез из машины, с непривычки поежившись в прохладном ночном воздухе, успев уже порядком пригреться в теплом салоне. Пока Виола ушла внутрь, обошел машину и открыл дверь со стороны Шурика. Кровяной баланс все еще находился в отрицательном значении, и идти было несколько тяжело, приходилось даже опираться на корпус автомобиля.       - Выходи, приехали, - кивнул он Шурику, потрепав того за плечо, - Просыпайся!       - А? Что? Уже? – он несколько секунд приходил в себя, скидывая остатки сна, прежде чем выбрался из автомобиля, - Черт, холодно же здесь…       - Ничего, не смертельно, - махнул рукой Эдвард, - Сейчас со всем разберемся и поедем обратно.       Он вздохнул, прислонившись к автомобилю. Сейчас ему точно не хватало алкоголя, причем чего-нибудь крепкого, но с не очень резким вкусом. А потом чего-нибудь мясного, например, жаркое в собственном соку…       - Эд, - от размышлений о еде его оторвал Шурик, еще неуверенно посматривающий по сторонам, - Скажи, а что там на самом деле с Леной случилось? – он посмотрел на мирно спящую девушку, сейчас, без опоры в виде плеча Шурика, навалившейся на ремень безопасности, едва удерживающий ее от того, чтобы растянуться на оба задних пассажирских сиденья, - А то мне так толком ничего не сказали, Мику слезами давилась, но толком так ничего и не объяснила…       - Упала в лесу, о ветку на земле руку распорола, - даже не поворачиваясь, ответил Эдвард, - Смотреть надо внимательнее, что под ногами бывает.       - Да? А Мику что-то про закрытую дверь и нож говорила, - удивился Шурик, но в этот раз уже столкнулся с холодным взглядом Эдварда, направленным на него, и конец фразы застрял где-то в горле.       - Не верь тому, что говорят те, кто ничего не видел, - выделяя каждое слово, произнес Эдвард и еще раз повторил, - Лена упала в лесу. Рукой наткнулась на лежавшую на земле ветку. Такая история. Хорошо, что я рядом оказался, успел помочь по мере своих сил.       - Ну ладно, - кивнул Шурик, - Хорошо. Жалко только девчонку… Ведь и умереть могла… - он посмотрел на продолжавшую спать Лену, - Даже не просыпается.       - Снотворное, - Эдвард пожал плечами, не желая рассказывать, как ее отключила Виола, - в ее состоянии сейчас лучше не делать резких движений, может плохо закончиться. Демон… Шурик, ты не в курсе случаем, здесь можно где-нибудь…       - Ребята, - вышла медсестра, помахав им рукой еще от дверей, - все, давайте, будите Лену, хирург уже готов. Эдвард, так и не договорив, кивнул и заглянул в салон. Лена выглядела тихой и спокойной, пока спала, но сейчас ее надо было проводить до операционной. Осторожно помассировав виски, надавил на активные точки, возвращая девушке сознание, и почти сразу же столкнулся со взглядом ярких зеленых глаз, испуганно смотревших на него. Лена уже что-то хотела ему сказать, но быстро приложил ей палец к губам.       - Молчи. Ничего никому не говори. Если будут спрашивать, то отвечай всем, что веткой распорола. Потом, когда все закончится, ты мне все расскажешь. Все, молчи, - он еще раз ее остановил, когда девушка снова дернулась что-то спросить, - Все потом. Сейчас самое важное твою жизнь спасти, все остальное можно будет исправить. Хорошо? – он чуть улыбнулся, и девушка все-таки тоже улыбнулась и кивнула.       - Эдвард, а я ведь знаю, что ты не такой как все, - добавила она тихим голосом, когда убрал палец, и, взяв ее под руки, помогал выбираться из машины, - Ты ведь не отсюда, да? И в лагерь попал случайно…       - Все потом, - он еще раз ей улыбнулся, - Все потом… Виола Церновна, принимайте, - он чуть не пошатнулся, когда передавал девушку с рук на руки Шурику и медсестре, сразу же ее подхвативших. При попытке им помочь, сразу же был отстранен обратно к машине.       - Сиди уже, и так сам едва на ногах стоишь, - велела ему медсестра, - Я за тобой тоже скоро вернусь, так что никуда не уходи, - и снова показала ему на салон автомобиля, сама помогая Шурику довести Лену до входа. Парень явно не привык к физическим нагрузкам, но старался не показывать и, держа девушку двумя руками, все-таки был вполне надежной опорой. Эдвард провожал их взглядом, пока не скрылись за дверью, а оставшись один, решил, что теперь можно убрать катетер обратно. Размотав бинтовую повязку, и, закусив губу, осторожно раздвинул начинавший уже затягиваться разрез, разрывая только начинавшие затягиваться связки тканей, совсем недавно проложенные нанитами, едва не воя от боли. Катетер сам втянулся обратно, но самым болезненным оказалось совместить его обратно с остальными сосудами, приходилось это делать вручную, введя пальцы в разрез и, нащупав место соединения, подключить катетер обратно. Нейроинтерфейс тут же услужливо сообщил, что нормальный ток крови восстановлен и вторичные системы отключены.       - Великолепно, - прошипел Эдвард, вытирая окровавленные пальцы, - Просто великолепно. В кого я только превращаюсь? Сюда хотя бы взвод штурмовой пехоты, быстро бы разобрался с местным безобразием… демон, а я в цацки играю… - снова накладывая бинт, он услышал приближающиеся шаги Виолы Церновны. Ее отличить от остальных было проще всего. Медсестра была единственной из лагеря, кто носила туфли с каблуками, издавая слишком характерный стук при каждом шаге.       - Эдвард, - услышав ее голос, поспешно завязал бинт и изобразил на своем лице смертную скуку, хотя, это было и не очень сложно, сейчас ему все равно не оставалось ничего другого, кроме как просто сидеть и ждать.       - Давай, пошли, - Виола протянула ему руку и помогла встать, - Ты же не думал, что я просто так про тебя забуду.       - И куда мы идем? – поинтересовался Эдвард, оглядываясь по сторонам, заметив, что снова идут в больницу, - Зачем мне туда?       - Ты отдал слишком много крови, - напомнила ему Виола, - На себя просто посмотри, как смерть бледный. Я помню, какая у тебя группа крови стоит, так что сейчас тебе переливание тоже сделают, восстановят. И не смотри на меня так, ты это заслужил даже больше, чем те, для кого кровь про запас держат, - она усмехнулась, поддерживая его. Сначала Эдвард пытался отказать от такой помощи, но все же согласился, все еще покачиваясь от недостатка крови. Без системы жизнеобеспечения все же сложнее переносить подобные проверки организма на прочность.       Больница не впечатляла, напоминая какое-то полевое отделение где-то в глуши на аванпостах, хотя, нельзя не признать, что старательно вычищенное и сохранявшее чистоту. В приемном отделении у стойки регистратуры сейчас никого не было, за исключением молоденькой дежурной, с волнением смотревшей на Виолу и Эдварда. В этом же небольшом помещении, где сейчас горела только настольная лампа на рабочем месте, стояли еще вдоль стен деревянные стулья с металлическим каркасом, уже старые и затертые, но дожидаться никого не надо было. Дежурная, увидев Виолу, кивнула и сразу же взяла трубку телефона, сообщив об их появлении и вызвавшись проводить их до нужного кабинета.       - Он у вас храбрый, мало кто бы решился на подобный поступок, - сказала дежурная, посмотрев на Эдварда, хмуро улыбнувшегося в ответ, - Настоящий пионер, - в ответ захотел огрызнуться, но промолчал. Пионером в какой-либо степени он себя вообще не считал, но сейчас было не до подобных споров. Эдварда даже далеко вести не стали, буквально в следующей палате его уже ждал один из дежурных врачей, заканчивающий установку капельницы, только вместо емкости с лекарством там был пакет с кровью. Небольшое помещение со старыми стенами с краской в несколько слоев и едва заметным запахом сырости, идущим от постельного белья, разложенного на старых пружинных кроватях. На одну такую положили и Эдварда, сразу же заскрипевшую под его весом, подключив его к капельнице.       - Сколько времени займет? – поинтересовалась Виола, наблюдая, как кровь медленно спускается по трубке, - Парень влил в девчонку почти все, что было у самого, крови, наверное, и не осталось.       - Как только давление стабилизируется, так отсоединим, - пожал плечами врач, - Несколько часов, как минимум, хотя, за ним наблюдать еще надо. На вашей месте я бы оставил его здесь на несколько дней на всякий случай, убедиться, что никаких проблем не возникнет.       - Нет! – рявкнул Эдвард, - Никаких «на несколько дней»! Как только восстановлю баланс крови, можно ехать обратно!       - Молодой человек, на вашем месте я бы вообще молчал, - посмотрел на него врач, но за Эдварда вступилась и Виола.       - Ему лучше будет в лагере, я думаю, - сказала Виола, - и там я сама за ним присмотрю. Парень он крепкий, отлежится пару дней и будет как новенький, а рядом с друзьями ему будет гораздо легче, чем в незнакомом месте.       - Под вашу ответственность, - врач безразлично пожал плечами, посмотрев на медсестру, стоявшую с самым уверенным видом и смерив врача примерно таким же взглядом, - я подготовлю документы, с вас тогда подпись и вся ответственность тогда, конечно, тоже будет на вас. Так, я вас тогда пока оставлю, понаблюдайте за ним… - похлопав Эдварда по голове и добавив что-то вроде «герой», вышел из палаты, закрыв за собой дверь.       - Ну что, докрасовался? – буркнула Виола, присаживаясь на кровать рядом с ним, - Останешься здесь или поедешь в лагерь? Хотя ладно, можешь даже не отвечать, Алиса половину лагеря разнесет, если я вернусь без тебя. Как только будешь чувствовать себя лучше, поедем назад. Думаю, что ближе к вечеру.       - А Лена? – поинтересовался Эдвард, облегченно вздохнув по поводу того, что все-таки не останется в этом месте, а сможет вернуться в «Совенок». Он должен быть в лагере, а не терять свое время, прикованный этой примитивной медициной к этой кровати, - С ней как?       - Ее сейчас оперируют, - кивнула Виола, - руку надо зашить, а сосуды свести обратно. Не самая сложная операция, но все же требует времени. Потом у нее будет целый курс реабилитации…       - То есть, она останется здесь? – Эдвард даже присел, но Виола движением руки уложила его обратно.       - Конечно, - кивнула медсестра, - Или ты думал, что ее сразу обратно заберем?       - Именно так и думал, Виола Церновна, - кивнул Эдвард, - Я вас сейчас серьезно прошу, ее нельзя оставлять здесь одну. Нельзя оставлять среди незнакомых людей без присмотра. Только подумайте, что может случиться! Ее надо забрать с собой.       - Это еще почему? – попыталась возразить медсестра, но Эдвард ее сразу же прервал, не дав даже договорить.       - Потому, демон вас раздери! – рявкнул он даже громче, чем рассчитывал, - Виола Церновна, вы хоть представляете, что может случиться, если она останется здесь одна! Очнется среди незнакомых людей, в незнакомой обстановке, в незнакомой ситуации! Меньшее, что сделает, так снова попытается покончить жизнь самоубийством! К тому же мы так и не знаем, какая же у нее была причина для этого, -Эдвард снова посмотрел на пакет с кровью. Организм, почувствовав приток крови извне, перевел дополнительную энергию на тот сосуд, в какой вошла игла, буквально вытягивая кровь из капельницы, так что где-то за полчаса должен полностью ее осушить.       - Ты же сказал, что она случайно поранилась, - усмехнулась Виола, - Конечно, я ни на секунду не верила, ножевые ранения все-таки отличать умею, но убеждать ты умеешь, тут не с чем спорить. Значит, попытка самоубийства? Это плохо…       - Если вы попытаетесь уложить ее следом в лечебницу, я вас здесь же придушу, - пообещал Эдвард холодным тоном, - она не виновата в том, что произошло. Мы заберем ее с собой, как только отойдет от наркоза, и прошу вас, Виола Церновна, не спорьте со мной.       - Пионер, а ты наглеешь на глазах, - покачала головой медсестра, - Ты хотя бы слышал когда-нибудь о реабилитации? Она только в себя приходить будет около недели, не говоря уже обо всем остальном…       - В ней моя кровь, - напомнил Эдвард, - Виола Церновна, вы сами заметили, насколько у меня раны и царапины затягиваются быстрее, чем у остальных. Сейчас это же будет и с Леной, пока… - здесь он запнулся, поскольку и так наговорил уже много лишнего, а рассказывать еще и про нанитов и их возможности, где подобное считается едва ли не фантастикой, будет совсем уж рискованно. В таком случае уже его самого могут отправить в лечебницу для душевнобольных, пытаться выскрести из головы все подобные «фантазии», не особо интересуясь тем, что же является правдой на самом деле. Вздохнув, все-таки закончил мысль, обращаясь к медсестре, - пока она полностью не усвоит мою кровь, ее регенерация тоже будет на порядок выше. Если я только мог передать ей все свои возможности, то и больница не понадобилась бы… А я не могу.       - Почему? – усмехнулась Виола, явно не очень ему веря.       - Потому, что для этого нужно полноценное хирургическое вмешательство и аппаратура, которой у вас нет и быть не может, - Эдвард попытался снова встать, но Виола толчком в плечо уложила его обратно, - Виола Церновна, вы же должны понять, что она не просто так это сделала. Здесь ей не помогут…       - Хорошо, я попробую узнать, можно ли будет ее забрать, - кивнула Виола, улыбнувшись, - Мне тоже не нравится идея оставлять своих подопечных в местной шарашке с коновалами. Если бы не операционная, в жизни бы сюда никого не привезла. Только смотри, тогда мы отсюда уедем гораздо позже, чем я думала сначала. Надеюсь, за это время в лагере ничего не случится, - а ты сиди пока, приходи в себя.       - Скажите заодно, чтобы готовили вторую дозу, - кивнул Эдвард на наполовину опустошенный пакет с кровью. Его организм сейчас буквально выкачивал его, используя кровь не только по прямому назначению, но и как строительный материал для восстановления повреждений организма и последствий общего напряжения.       Кивнув, Виола вышла, оставив Эдварда одного наблюдать, как постепенно пустеет капельница. Еще пара часов и обо всех последствиях можно забыть и начинать копать по поводу того, что же случилось с Леной, и главное, зачем.