Врата Авалона

Товарищи, я жажду иметь гамму, которая знает, что такое фокал, и готова над вот этим вот поработать. И да, это официальное объявление. Грейнджер бежала за ним, хотя Северус, в принципе, не имел ни малейшего понятия ни в какую сторону идти, ни где вообще находится Гарри. Но Снейп явно не хотел бы узнать, что его муж провел ночь в одном из заброшенных классов. Драко, конечно, уверял, что знает, кому быть преданным, но всегда оставалась опасность, что остальные были запуганы недостаточно. Кольцо должно было сообщить ему, если бы супруг оказался в опасности, но то, что этого до сих пор не случилось, не означало, что угроза нападения прекратилась. — Куда вы бежите? — спросила вдруг девчонка; этого вопроса и боялся Северус. — На седьмом этаже… — начал он — Гарри не в Выручай-комнате, — перебила его Грейнджер. -Откуда ты знаешь? — устало выдохнул Снейп, останавливаясь. Та, помявшись, в конце концов призналась: — Мы используем ее как зал для тренировок. И были там сегодня, но Гарри предупредил, что не придет. Северусу захотелось грязно выругаться. Несколько учеников прошли мимо, поглядывая на него с подозрением. — Есть какое-то иное место в замке, где Гарри чувствовал бы себя в безопасности? — уточнил он, логично решив, что если кто-то и может предположить, где находится его муж, так это его лучшая подруга. Они с Лили тоже имели несколько тайных убежищ. Снейп даже еще помнил некоторые, но сомневался, что кто-либо из учеников вообще был в силах разблокировать входы. Нет, Блэк с Поттером тогда каким-то чудом смогли выследить их несколько раз, но Северус приложил чуть больше усилий к скрытности. Его магия была большим бонусом и в этом случае. Грейнджер все еще боролась с желанием продолжить речь. — Ты не предашь его доверие. Гриффиндорская дружба выше здравого смысла, — сухо напомнил ей Снейп. — Я не знаю больше ни одного места, кроме поля для квиддича, — честно ответила она. — Но раздевалка закрыта. Мадам Хуч следит за неприкосновенностью инвентаря перед очередными матчем или тренировкой. Нет, Северус прекрасно понял, что та имела в виду. Неприятности с метлами случались и раньше, когда у Слизерина начинало зашкаливать желание наконец-то выиграть. Снейп, конечно, не знал заранее, что его ученики решили привести к исполнению очередной подобный план, но в принципе не собирался вмешиваться в ход этой нелепой игры. Было непохоже, чтобы Поттер провел ночь на трибунах. За стенами замка в это время очень холодно, и даже согревающих заклинаний, пожалуй, не хватило бы до утра. Но, однако, при этой мысли Северусу стало плохо. — Какое-то еще убежище? — спросил он, надеясь, что Грейнджер вспомнит хоть что-нибудь. Однако девчонка лишь отрицательно покачала головой. — Какое-то место, куда имеет доступ только он? — попытался еще раз Снейп. Он мог бы, конечно, найти Гарри с помощью кольца, но тогда пришлось бы объяснять, как таковое в принципе возможно. Тот даже может не захотеть носить драгоценность. Без камня, в свою очередь, его не узнали бы другие. Если бы они смогли найти Поттера обычным способом, без сомнений, было бы лучше. Тем более, это стало бы очередной причиной для беспокойства. Сила камня могла встревожить остальных. Грейнджер все еще сомневалась, раздумывая, и неприятная морщина пролегла по ее лбу. Когда-то такая же осталась навечно с МакГонагалл. Может быть, это отличительная черта гриффиндорок, которые идут впереди своего времени? .. — Есть одно место, — неуверенно начала девчонка. — Но я не думаю, что Гарри хотел бы туда снова спускаться? — Снова? — настороженно уточнил Северус. — Когда мы были на втором курсе, оказалось, что у Слизерина была личная комната под Хогвартсом. Ну, по соседству с той, где жил василиск, — пояснила она и вздрогнула, вспоминая. — Рон рассказал мне об этом, когда я лежала, окаменевшая. Мандрагоры только созревали. Они вместе с Гарри спустились туда, чтобы найти Джинни, но профессор Локхарт не знал, как победить змея, и пытался… — Грейнджер замолчала. — Ты знаешь, как туда спуститься? — прямо спросил Снейп. По ее глазам он понял, что та ответит отрицательно. И тут же уточнил: — Уизли знает? *** Гарри вглядывался в скалистый потолок, размышляя о том, где, собственно, физически располагалась комната. Обычно стены в Хогвартсе были хоть и из камня, но сложенными из блоков. Это же помещение, казалось, было вырублено заклинанием в огромном блоке. Змеи молчали, но в первый раз, приходя сюда, он не чувствовал странного напряжения, висящего в воздухе. Поттер задумывался даже несколько дней назад, не привести ли ему сюда Рона или Гермиону. Его подруга могла бы заинтересоваться книгами. Все они казались почти новыми, но он был уверен, что тем чертова уйма лет. Архаичная латынь не была ему понятна, но у Гермионы явно не было бы проблем с этим. Гарри не знал, почему Дамблдор не оставил книги в открытом доступе. Почему не разместил их в библиотеке или, на худой конец, в Запретной секции, но директор был и оставался эксцентричным чудаком, чьих мотивов не мог понять никто, кроме его самого. Это напомнило ему Северуса, но Гарри не желал думать о нем в эту минуту. Он был покрыт пылью, не хотевшей подчиняться никаким чистящим заклинаниям, и закончил уборку, протирая полки вручную. Поттер не хотел бы видеть лица Гермионы, которая бы получила из его рук книгу, заляпанную в чем-то, что опасно напоминало экскременты летучей мыши. Нет, он даже еще не видел здесь мышей и предполагал, что василиск уничтожил здесь все живое. Это объясняло, почему Миссис Норрис всегда была в такой ярости: ей было нечем развлечь себя во время одиноких прогулок, и потому она сосредотачивалась на студентах. Гарри не хотел ложиться спать грязным. Однако снова подниматься в ванную, чтобы отбиваться от Плаксы Миртл, ему вовсе не улыбалось. Призрак действительно не понимала границ, существовавших в реальном мире. Может быть, она уже и была мертва, но Поттер не хотел, чтобы его видел голым хоть кто-то. Он играл с палочкой, пока не услышал странные звуки, доносившиеся неизвестно откуда. Эхо создавало иллюзию, что в его сторону двигалось несколько человек, но ведь это было невозможно! Немногие знали, где располагался вход в Тайную комнату, и никто из них не мог ее открыть! Джинни удалось только потому, что она была одержима Волдемортом, но Гарри был уверен, что у той не осталось об этом ни единого воспоминания. Поттер поспешно поднялся, прикидывая, как замаскировать проход. Свечи уже погасли, но дым до сих пор висел в помещении, и тот, кто направлялся в зал для тренировок, был достаточно близко, чтобы его заметить. Комната, где он сейчас находился, не имела двери как таковой, дверной проем был пустым. Наверное, помещение должно было служить библиотекой: размеры были большими, а книжные полки — полупустыми, так как Салазар покинул замок раньше, чем закончил свое творение. Гарри замер, когда шаги приблизились. — Что за вонь! — простонал Рон, потому что Поттер, определенно, узнал голос своего лучшего друга. Все еще с палочкой в руке, он вышел навстречу: — Рон? — неуверенно спросил он, зная, что его трудно будет увидеть в такой темноте. — Чувак, — простонал Уизли, — как ты можешь дышать в этом смраде? — Я наложил заклинание, — ответил Гарри. — Что ты здесь делаешь? — Гораздо интереснее, что здесь делаешь ты? — неожиданно спросил совсем рядом Северус. Поттер замер, потому что не знал, как отреагировать. Он не имел ни малейшего желания спорить в присутствии друзей, поскольку Гермиона также, по-видимому, была где-то рядом. Рон по-прежнему закрывал лицо, а потом, когда зашел в зал, сделал облегченный глубокий вдох. — Василиск начал быстрее разлагаться в последнее время, — произнес Гарри, желая выгадать себе хоть чуть-чуть времени. Он до сих пор не знал, зачем здесь остальные. Видеть Северуса, стоящего рядом с его друзьями, в Тайной комнате, было действительно необычно. — Что-то случилось? — быстро спросил Поттер. Северус замер, зажигая свечи, словно не ожидал подобного цирка. Гарри поспешно продолжил: — Это комната Салазара. — Я знаю, — ответил ему Снейп и, нахмурившись, повернулся к остальным: — Вы можете нас оставить? Гермиона уверенно кивнула; Рон выглядел слегка испуганным: — И выйти к этой туше? В этот запах? — Уже был отбой. Вы же не хотите, чтобы Гриффиндор потерял кучу баллов за строптивость? — намекнул Северус, и Рон недоверчиво взглянул на него. — Я притащил вас сюда… — начал он, но Гермиона зажала ему рот ладонью, будто боясь следующих слов. Гарри был ей почти благодарен. — Мы уходим, — сообщила ему подруга, почти силой выталкивая Рона, что было бы даже забавно, если бы Поттер не осознал, что теперь остался наедине с Северусом. Его муж задумчиво смотрел на него, и эта тишина совсем не нравилась Гарри. — Ты должен вернуться в наши покои, — произнес, наконец, Снейп. Поттер закусил губу, испытывая явное смущение. Он был не дома. Факультетская спальня была для него безопасным местом в течение нескольких лет, и никто его оттуда не выгонял. И Гарри, конечно, не хотел снова ночевать без кровати, ища безопасное место в замке посреди ночи. Комнаты Северуса принадлежали только ему одному. И тот, очевидно, нуждался в одиночестве. — Я… — начал Поттер и замолк, не зная, как правильно сформулировать то, что его мучало. — Я не должен был… — одновременно с ним начал Снейп, но осекся, вдруг повернувшись к нему спиной. Между ними опять повисла неприятная тишина. — Если тебе здесь нравится, и тебе удобно, ты можешь остаться здесь, — в конце концов нейтральным тоном произнес Северус. Это должно было бы быть комплиментом. Гарри вложил много сил в наведение здесь порядка, но Снейп не видел, что за хаос здесь творился ранее. — Ты знаешь, что мы должны жить вместе из соображений безопасности, — добавил Северус, и Поттер отрицательно покачал головой, хотя супруг не мог его видеть. Неприятный свист раздался в воздухе, и Снейп замер и через секунду перевел взгляд выше, глядя на змей. Для слизеринца он неожиданно сильно не любил рептилий. — Что они говорят? — равнодушно спросил Северус. — Ничего. Просто шипят, — пожимая плечами, ответил Гарри. Снейп повернулся в его сторону со странным выражением лица. На нем не шевельнулся ни один мускул, так что оно казалось маской гораздо больше, чем обычно. Как будто тот изо всех сил сдерживал себя, стараясь не показать ни капли эмоций. — Я не должен был на тебя кричать, — в конце концов сказал он. Поттер поморщился. Он прекрасно понимал, что в ссоре виноват был далеко не только Северус. В принципе, поведение и Сириуса также большую часть времени было просто недопустимым. Хотя никто не доверял Снейпу, часто называя его Пожирателем Смерти, с тех пор, как Гарри получил возможность наблюдать за супругом каждый день, он понял, что тот не имел с Волдемортом ничего общего. Идеология убийц того ни в коей мере не трогала. И по какой бы причине Северус не вступил в его ряды, он должен был бы иметь некий повод, который не включал в себя убийство. Что-то похожее ведь предполагал Кингсли во время собрания, когда Дамблдор ушел в отставку. Поттер замер, когда его вдруг осенило, что аврор слишком уж часто общался со Снейпом. Иногда казалось, что те в принципе друг от друга не отходят. — Кингсли… — задумчиво шепнул Гарри пустоте, и Северус шокировано взглянул на него: — Что ты сказал? — Поттер вдруг заметил, что супруг выглядит расстроенным. Маска безразличия пала с его лица. — Ничего, — ответил Гарри, но Снейп уставился на него, как ястреб на жертву. Почти минуту казалось, что Северус что-то скажет, но тот просто покачал головой: — Не суй нос туда, куда не просят, — и это прозвучало чертовски хорошим советом. Поттер глубоко вздохнул. — Могу ли я спросить… почему ты ненавидишь Сириуса? Дело во всей этой войне между Гриффиндором и Слизерином? Мне всегда казалось, что из этой вражды вырастают, — он пытался сделать так, чтобы его голос звучал в меру нейтрально. Ему хотелось выглядеть непредвзятым. Северус несколько долгих секунд смотрел на него, будто бы размышляя, отвечать ли вообще на вопрос. — Я впервые встретил Блэка и твоего отца в поезде в Хогвартс. Всем троим нам было по одиннадцать лет, и это была наша первая школа. Блэки и Поттеры — известные магические семьи. У них была куча денег, многовековая история родов, насчитывающая тысячи поколений. Они были знакомы уже много лет. Годами проводили вместе праздники, ездили вместе на Чемпионат по Квиддичу. Моя же мать, когда встретила отца и влюбилась, покинула магический мир почти на пятнадцать лет, — продолжил Северус. — Она не знала, как сейчас выглядит жизнь в волшебном мире. Я выглядел странно, носил примерно такую же одежду, как и сейчас, — говорил он, и Гарри вслушивался в каждое его слово. — И никогда не был слишком красив. Носил длинные волосы в дань моде того места, где жил раньше. Был бледен, как моль. Блэк заметил тогда, что у меня даже нет палочки, потому что мы даже не успели зайти к Олливандеру, чтобы ее купить. Гарри вдруг понял, что не хочет знать, что будет дальше. Он знал Сириуса и любил его, но, в то же время, конец истории мог представить и сам. Мог представить потерянного одиннадцатилетку в мире, который был для него чужим. — Блэк заметил, что я странно одет. Сначала они только дразнили меня, а я помню, что недоумевал, зачем они это делают, — вздохнул Северус и пожал плечами: — Потом Джеймс решил, что будет весело зачаровать мою одежду так, чтобы та залепляла мне лицо. Я остановил их. У Поттера был довольно большой синяк, зато Лили расколдовала одежду — у меня не было палочки, так как она только мешала. — Ты остановил их без палочки? — удивился Гарри. — Значит, ты ударил моего отца? Северус удивительно спокойно взглянул на него. — Это было его собственное заклинание. Я выучил «Вой» прежде, чем начал ходить, — сообщил он. — Блэк назвал меня черным магом и рассказывал всем, кто слушал, что я вскрываю людям глотки, когда они спят. Наверное, мне повезло, что я попал в Слизерин. Там по достоинству оценили, что не даю собой командовать. Гарри молчал, закусив губу. Он не хотел бы думать так о своем отце, но Джеймс в рассказах супруга выглядел совсем как Драко Малфой. Сравнивать и видеть сходство было действительно больно. — Твоя мать пыталась в первые годы им что-то втолковать, но ей так и не удалось. Я пробовал доказать ей, что являюсь достаточно мрачной личностью, но та всегда отвечала, что внешний вид и характер — разные вещи, — произнес Северус и горько добавил: — Она считала мой характер паскудным, вне зависимости от внешности. Прозвучало это как далеко не самое приятное воспоминание, и Гарри не мог это понять. Друзья ведь на то и друзья, чтобы не говорить тебе неприятных вещей, не так ли? Ну, по крайней мере, большую часть времени? — Блэк ненавидит меня сейчас из-за того, что считает меня виновным, что Регулус стал Пожирателем Смерти. В то время как это я последовал его примеру, — тихо проинформировал его Северус.