Врата Авалона

Глава 22 Северус все еще смотрел на него, ожидая хоть какой-то реакции, но Гарри не знал, что должен сделать или сказать. Он не знал ни отца, ни матери, а то, как Снейп рассказывал о них, придавало воспоминаниям о них живость и пластичность. Сириус, в основном, ограничивался тем, каким Джеймс был милым парнем. Или пересказывал, как они бродили по Хогвартсу. Его крестный никогда не вспоминал о Лили Поттер, и Гарри начал задумываться, насколько хорошо Сириус ее вообще знал. Или ее тоже дразнили? Он представлял, насколько жестокими могут быть дети, и понимал, что Северусу, должно быть, было совсем нелегко первые несколько лет учебы. Впрочем, Сириус упоминал тогда о прозвищах, которые они давали Снейпу, и неприятно напомнил этим методы Малфоя. — Рон и Гермиона, наверное, уже потеряли терпение, — сказал Поттер, только чтобы хоть как-то заполнить тишину. Северус кивнул. — Завтра я перенесу вещи, — добавил Гарри, потому что идея выносить все это обратно на поверхность в середине ночи совершенно его не прельщала. На лице Северуса появилось облегчение и тут же пропало, сменившись снова неподвижной маской, и Поттер понял, что если бы они не проводили так много времени вместе, он, наверное, и не заметил бы столь быстрой смены выражения лица. Гарри нервно переступил с ноги на ногу, а потом вздохнул, когда не дождался ответа. Все еще с палочкой в руке, он вышел на улицу, все еще чувствуя себя не в своей тарелке, зная, что василиск по-прежнему остался в Хогвартсе. Казалось, его присутствие ускорило разложение, как будто повредив тонкий баланс, царивший в подземелье. — Наконец-то! — с явным облегчением простонал Рон. *** Гарри вел себя неуверенно и нервничал настолько сильно, что это можно было заметить невооруженным взглядом. Северус подмечал это в каждом его движении, когда они спускались обратно в подземелья, в их покои. Змеи молча их пропустили, и Поттер оглянулся по сторонам в гостиной, как будто ожидал, что что-нибудь успело измениться за прошедшие сутки. Может быть, он ожидал, что Снейп выбросит его вещи? Все, однако, осталось в неизменном виде. Северус вдруг осознал, что Гарри не поставил на каминную полку ни одной фотографии. И его комната тоже казалась странно пустой, будто у того не было никаких мелочей — сувениров, вещей, связанных с чем-то, что стоило бы помнить или не хотелось забывать. Снейп знал, почему тот даже не повесил на стены фотографии родителей. Его предки имели раздражающую особенность лезть во все подряд. Но та же Камалия, например, подобное любила, поэтому ее дом был наполнен портретами. Да, безопаснее было, чтобы никто не знал его слишком хорошо. Гарри двинулся к своей комнате, но остановился на полдороге. — Северус… — начал он неуверенно. — Домовики перенесли твои вещи, — напомнил ему Снейп. Он не хотел быть обвиненным в нарушении конфиденциальности своего супруга. Гарри, однако, развернулся на каблуках и неуверенно взглянул на него. — Я думаю, это ты должен увидеть, -странным голосом произнес он, и это встревожило Северуса. Он открыл дверь шире и замер, когда осознал, что смотрит на комнату Слизерина прямо из своей гостиной, что должно было быть невозможным. Хогвартс не менял местами еще и помещения! Они стояли в проходе, который раньше был лишен двери, и смотрели на змей, которые, казалось, задались целью довести Снейпа однообразным свистом до головной боли. Этот звук ни капли не напоминал тот, что исходил из уст Гарри. Тот не был так низок, так… Северус не любил чужой магии. Он знал о многих ее видах, и изучал еще один — самый сложный, зелья, и делал именно это не без причины. Чтобы кого-то победить, сначала нужно было его понять или быть в состоянии указать источник своей собственной силы. Змеи же являлись для него неизвестным врагом, и ему все меньше и меньше нравилось, что Гарри с ними так сильно связан. Тот доверился им один раз, но уже чуть не потерял собственную магию только ради того, чтобы очистить его предплечье от татуировки. — Кажется, оно работает, как Выручай-комната, — растерянно проговорил Гарри. — Или она здесь потому, что так захотели змеи, — прорычал Северус. Супруг удивленно взглянул на него: — Это черная магия? Снейп с огромным удовольствием обманул бы его, но это могло бы позже повлечь за собой гораздо худшие последствия. Разделять магию по видам было той еще сложностью. — Не существует понятия «черная магия», — наконец, сформулировал Северус. — Все что угодно можно использовать в добрых намерениях. — Но непростительные…- начал Гарри. — Для кого-то и смерть станет благом, — перебил Снейп. Он увидел, как Поттер погас, когда понял, что тот имел в виду. — Ли… — попытался уточнить Гарри. — Змеи — что-то совершенно неясное, но это не черная магия. Может быть, Салазар зашел слишком далеко… Однако их природа не зла, — вздохнул Северус. Шипение все не прекращалось и действительно начинало его бесить. — Как и в случае «Воя», — заключил Гарри. — Да, — сквозь зубы ответил Снейп и собирался закрыть дверь, но Поттер попытался остановить его, за что и получил замечание: — Вы не войдете туда. Не отсюда, если быть точным. Нет гарантии, что комната не перенесется куда-нибудь еще, раз смогла появиться здесь. — Все они будут в Хогвартсе, никакой разницы, откуда входить, — Гарри ответил странным голосом, как раз таким, какой беспокоил Северуса больше всего. Поттеру, кажется, и правда нужен был дом или хоть что-то постоянное. И весь прогресс, которого они достигли в этом отношении, Снейп уничтожил сутками ранее. — Это твой дом, — сказал он, но прозвучало неискренне, и оба это знали. Гарри взглянул на него и даже слегка улыбнулся: — Я знаю, что ты очень стараешься, но также знаю, что… — он не договорил. — Прерываешь разговор, когда я захожу, и не отвечаешь на мои вопросы. Не нравятся вопросы? Я прекрасно понимаю, что тебя раздражает любопытство, но… «Я тебе мешаю», — повисло невысказанное вслух, и Северус закусил губу. — Змеи мне ничего не сделают. Комната не перенесется, если я оставлю дверь открытой, — бросил Гарри со странной уверенностью, которая Снейпу совсем не понравилась. — Откуда ты можешь знать? Ты же ничего не знаешь о магии? — насторожился он. Поттер пожал плечами. — Может, так даже лучше. Я не знаю ничего об ограничениях, поэтому их не вижу, и я не удивлен, что что-то не поддается твоему пониманию, — высказал догадку Гарри, и Северус вдруг заметил, что зелень его глаз стала чуть-чуть темнее. Его собственная магия давала тому силу. Ему было нечего возразить. Догадки опротивели и самому, и Снейп уважал себя достаточно, чтобы не выдавать их за доказанный факт в разговоре. Однако Гарри, использующий серпентарго, был для него чем-то ошеломляющим. И дело было не только в том, что эти звуки делали с ним. Язык змей был старше их самих, и только избранные могли его знать. А Северус не доверял тому, что не было общедоступным или изучаемым. — С завтрашнего дня я начну учить тебя «Вою», — сообщил он мужу и добавил, хотя знал, что подобного могло и не случиться: — Если ты сосредоточишься на змеях, они будут тебя отвлекать. Гарри выглядел так, будто бы прекрасно знал, что это всего лишь попытка его отвлечь. В этот раз, правда, она не сработала. Он, однако, молча кивнул. — «Вой» потребует от тебя большей концентрации, чем предыдущие упражнения, — продолжил Северус. — Почему я должен его учить? Дейдра говорила, что от меня требуется только кровь! — возмутился Гарри. — Волдеморт умрет, но его последователи останутся. Когда они поймут, кто виноват в смерти их господина, то будут мстить тому единственному, кого посчитают ответственным, — быстро ответил Снейп давно заготовленной фразой. Готовился он, правда, к очередному их доверительному разговору, который пришлось бы провести. Но планирование вперед, однако, приносило пользу. Гарри шокировано взглянул на него. — Безымянные не раскроют инкогнито. Слава достанется только Ордену Феникса, — констатировал Северус. — Достаточно будет не развалиться к тому времени, — фыркнул Поттер. — Достаточно будет и того, что есть прямо сейчас, — заметил Снейп. — Может, ты мне скажешь, что заставляет вас всех чувствовать себя в безопасности, при этом понимая, как много врагов вокруг? Гарри открыл рот, но не сказал ни слова. *** Забравшись в постель, он сразу почувствовал себя странно. Комната была огромной и выглядела чем-то ужасно величественным по сравнению со спальней Северуса. Гарри даже мог наблюдать за ним, будучи незамеченным сам. Снейп по-прежнему читал, подсвечивая себе заклинанием, бросавшим тени на левую половину его лица. Сам Поттер лежал в темноте и уже хотел начать считать гномов, как посоветовал ему Рон. Постельное белье все еще было холодным. Прошлой ночью он был слишком уставшим, чтобы осознать, что чувствует себя ребенком на такой большой кровати. Интересно, не было ли у Салазара мании величия? .. Неплохим аргументом «за» служила его огромная статуя в самом конце основного зала Тайной комнаты. Ну, или он просто был настолько высоким. Северус тоже был высоким и худым. Гарри даже, пожалуй, назвал бы его тонким. То, как супруг охарактеризовал себя, всплывало у него в голове каждую минуту. Он не назвал бы Северуса красивым, но, в принципе, и сам-то был не лучше. Глаза за линзами очков казались выпученными, а шрам, если взглянуть на него поближе, сразу же терял очарование. Его края были рваными и бугристыми. А кожа так ни разу не зажила до конца, и потому выглядела неприятно-розовой. Общий вид напоминал скорее ожог, чем след от проклятия. В комнате царила странная тишина. Но хоть змеи казались обычными каменными фигурами, они явно не спали и следили за Гарри, и это наполняло того странным спокойствием. Он понимал недоверие Северуса по отношению к их магии, и даже сам иногда сомневался, но не видел причин не общаться с ними. Он замер, когда понял, что муж смотрит прямо на него. Некоторое время Гарри даже думал, что тот хочет поиграть с ним в «гляделки», но потом понял, что Северус не мог видеть его глаз. Не в подобной темноте. Напротив, Гарри стал свидетелем, что Снейп наблюдал за ним, когда думал, что его не видят. Взгляд Северуса почти обжигал, так что он никак не мог сосредоточиться. Гарри пошевелился, чтобы Снейп услышал движение на кровати, и лег к нему спиной. Он надеялся, что этой ночью не увидит никаких снов, будь те о родителях, василисках или вовсе о кровавых ритуалах. *** Северус потер красный камень в кольце, пока не порезался: видимо, тому было нужно больше крови. В ближайшее время, видимо, следовало, окропить кровью и кольцо Гарри, но тот никогда его не снимал. Он даже не ожидал, что Поттер станет носить драгоценный камень на пальце как напоминание об отношениях, которых никогда не существовало. Уже наступило время завтрака, когда Северус заглянул через проем внутрь комнаты. Казалось, ничего не изменилось за ночь, но на всякий случай он все-таки оставил несколько заклинаний. Целые сутки ему хотелось это сделать, но раньше мешали трое гриффиндорцев. Он даже не знал, чего ему хотелось больше: изолировать Гарри от магии, которой он не понимал, или убедиться в том, что эта сила была безопасна. Сам же Северус, правда, считал, что безопасной магии не бывает. Дейдра не давала о себе знать, как и он сам не имел ни малейшего желания разговаривать с ней. И намеревался держать их в неведении, а затем появиться на празднике и воззвать к их здравому смыслу. Камалия бы предупредила его, если бы что-то пошло не по плану. Северус не виделся с семьей так долго, что уже не помнил, когда последний раз расслаблялся по-настоящему в их присутствии. Гарри вышел из комнаты уже одетым. В Тайной комнате еще оставались, видимо, места, где тот мог бы спрятаться от его взора. Северус, впрочем, и не собирался подсматривать. В конце концов, он давно уже не был подростком, которым правят гормоны. — Я должен был отдать вчера книгу Гермионе, — произнес Поттер. Северус вздохнул, потому что, если бы не девчонка, его муж неизвестно сколько спал бы с трупом василиска за стеной. При этой мысли его пронзила дрожь. — Еще нам нужно придумать новый план, как вас победить, — добавил Гарри. Северус криво улыбнулся: — Мистер Малфой наверняка выучил урок и не повторит второй раз ту же ошибку. А с хорошим лидером мои ученики разнесут вас в пух и прах. Гарри, нахмурившись, взглянул на него, а потом слегка улыбнулся в ответ. — Но лидер Гриффиндора тоже вернулся, — заметил он, даже слегка напугав Северуса. Еще до недавнего времени Поттер не был так самоуверен. Он хорошо помнил, как тот колебался при прошлых подобных заявлениях. Предыдущие разы он провоцировал его, доводя Гарри до бешенства. Они уставились друг на друга, и Северус даже начал думать, что это одна из тех игр, где проигрывает тот, кто первым отводит взгляд. Гарри казался до странного непреклонным, будто бы бросая ему вызов. Будто бы он ждал, что Северус рассмеется ему в лицо над столь смелым высказыванием. Что-то странное, однако, промелькнуло в его глазах. — Ты рассказывал вчера о моем отце, Сириусе и о маме, — Гарри смущенно закашлялся. — Я не считаю тебя… — он вдруг замолчал и покраснел. Северус понял, что тот, в соответствии с их уговором, заключенным несколькими днями ранее, пытается передать ему какую-то свою тайну. Хотя он сам вовсе не рассчитывал на ответную любезность, делясь своими школьными воспоминаниями. — Ты выглядишь… хорошо, — выдавил, наконец, Гарри, и Северус не мог не отвести взгляд, избегая зрительного контакта.