Врата Авалона

Почему-то проверка правописания на фикбуке глючит. Вся надежда только на вас ;) Их возвращение в Хогвартс не было неожиданным. Наоборот, «Ежедневный пророк» объявил их «парой года» – и, что бы это ни значило, Гарри чувствовал, что Рита явно приложила к этому руку. Статья была огромной и не содержала ни зерна истины. Северус, конечно, не считал себя «очень везучим». И оба не чувствовали в себе этого «странного притяжения во время совместных занятий». Если Поттер что-то и чувствовал во время Зельеварения, то, конечно, тошноту. Если не от нервов, то от паров в воздухе. Правда была в том, что, как всегда, «Ежедневный Пророк» высосал из пальца какие-то глупости, но Гарри уже знал, что подавляющее большинство студентов поверит каждому написанному слову: не важно, правдой ли оно будет или клеветой. Снейп был прав. И хотя Поттер ожидал, что мужчина напомнит ему об этом, указывая на статью в газете, то Мастера Зелий, казалось, все это крайне забавляло. Он сидел за столом в столовой, потягивая кофе, и на его губах то и дело возникала кривая усмешка. Ситуация выглядела бы чрезвычайно странной, если бы её не дополнял сарказм расслабившегося в кресле Сириуса, который также только что взял в руки газету. - Откуда они взяли эту чушь? – задал риторический вопрос его крестный отец. Гарри прекрасно понимал, что ответа не требовалось, и потому просто протянул руку за тостом. Он питал искреннюю надежду, что Ремус выйдет завтракать как можно раньше, потому что оборотень, казалось, мог взглядом ослабить напряжение между двумя своими бывшими коллегами. - Вам больше нравится часть о том, как Гарри соблазнил меня своей проницательностью? Или о встречах потихоньку на Башне Астрономии? – съехидничал Северус. Гарри напрягся, когда Сириус бросил газету в камин и в ярости встал с кресла. Блэк остановился в нескольких шагах от стула Снейпа, заметно колеблясь. Потом он с яростью взглянул на спокойно вкушавшего завтрак мужчину и, с усилием хлопнув дверью, вышел из кухни. - Что ты делаешь? – прошипел Поттер. - Переламываю ход ситуации в свою пользу, – без стеснения ответил Северус. - Это мой крестный отец! – напомнил ему Гарри, и это, наверное, было плохим аргументом, поскольку Мастер Зелий даже не взглянул на него. – Если ты не хочешь, чтобы я повел себя так по отношению к твоим родителям, – добавил Поттер. Северус отставил чашку менее аккуратно, чем обычно, и смерил его взглядом. - Мои родители мертвы, – холодно сообщил зельевар. - Так получилось, что мои – тоже, – напомнил супругу Гарри. И добавил: – А Сириус - единственный человек, который заботится обо мне. Наверное, в таких случаях должны были следовать соболезнования, но Поттер сомневался, хотел ли мужчина слышать подобное. - Блэк - идиот, – без обиняков констатировал Северус. – Его забота убьет тебя в мгновение ока. Он понятия не имеет, что делать с Темным Лордом. У него есть единственная идея – выставить тебя в самом начале боя и молиться о чуде. Гарри закусил, губу понимая, что Снейп отчасти прав. И если он не мог противостоять Мастеру Зелий, то еще меньше шансов было с Волдемортом. Гарри сделал глубокий вдох, чтобы успокоить мысли, и только одно пришло ему в голову. - Но это не имеет ничего общего с тем, как ты пытался взбесить Сириуса, – заметил Гарри, удивленный, как легко ему удалось вернуть внимание Северуса. Его супруг криво улыбнулся и отпил из чашки: - Я думаю, ты не настолько глуп, чтобы полагать, что я не воспользуюсь любой возможностью, чтобы выйти из этой ситуации невредимым. - Это была попытка защиты? – недоуменно уточнил Поттер. - Ты знаешь Блэка... Или он не упрекнул бы меня наличием этих слухов ради собственной выгоды? – быстро ответил Снейп. – Нападение – это лучшая форма защиты, – добавил он, вставая со своего места, и объявил, выходя: – Я хочу быть в Хогвартсе перед ужином. *** Добби заверил его, что попытался уничтожить все выпуски Ежедневного Пророка, которые доставили утром в Хогвартс, но, конечно же, домовик не справился. Слухи о новом выпуске расходились, как чума, а её экземпляры, казалось, размножались самостоятельно. Ни один человек не сказал Поттеру хоть что-то неприятное, но все смотрели с явным подозрением. Ученики перемывали им косточки, и было крайне неприятно, когда все умолкали при его виде. Северус, казалось, не беспокоился. Он шел рядом с супругом, чеканя шаг, не оглядываясь по сторонам, как всегда. Как будто весь Хогвартс – его собственность. Как будто все в замке от него зависели, хотя, может, на самом деле так и было, потому что зельевар неизменно, уже много лет управлял их дальнейшими судьбами. Гарри пришлось признаться самому себе, что он чувствовал себя в безопасности, находясь рядом с мужем последние пару минут. Никто не мог обидеть его в компании Северуса, и само осознание этого факта его согревало. И удивляло. Раньше Поттер как-то не понимал их фактическую взаимную зависимость, но ситуации в банке и во время собрания Ордена показали ему, как сильно в настоящее время оба супруга должны были полагаться друг на друга. Северус был прав. Дамблдор за эти годы ни разу не объяснил, какой у него был план в отношении Волдеморта. Проходили годы, а Гарри рос с сознанием того, что он должен победить сильнейшего волшебника, но никто никогда даже не намекнул ему, как это нужно было делать. Уроки Защиты От Темных Искусств были, к сожалению, издевательством. Слишком часто менялись учителя, не успевая дать даже основ, которые по вечерам объяснял ему Северус. Сколько бы времени у тех не было, его все равно было слишком мало. Гарри пытался представить себя, стоящего перед Волдемортом, но ни одно чудесное решение проблемы не приходило в голову. Наиболее эффективно было бы обратиться к маггловскому оружию, с которым бы даже идиот справился, но были и заклинания, которые могли защитить волшебника от пуль. Не существовало универсального решения, и Гарри начинал понимать, что план Снейпа - сохранить мужа как можно дольше в живых, был лучшим. В конце концов, в случае его смерти, оба многое теряли. И Поттер начинал верить, что Северус не оставит его на произвол судьбы. Было тоже что-то странное в том, как супруг говорил о его матери. Как будто между ними было что-то большее. Как будто эта история содержала в себе намного большее, чем просто дружбу. Гарри не думал, что Снейп был в нее влюблен, но, конечно, как минимум уважал, а это уже было многое. Северус вообще был довольно странным и выбирал достойных его уважения только ему известным методом. Кингсли, казалось, не был одним из них, также как и Ремус, и мистер Уизли. Гарри иногда думал, что за всей этой ненавистью, которую мужчина испытывал, очевидно, к Грюму, скрывалось что-то положительное, но часто в этом сомневался. Однако Снейп, безусловно, не уважал Альбуса Дамблдора, что теперь казалось разумным, когда Артуру Уизли пришлось столкнуться с организационными проблемами в Ордене. Все осложнялось, но не это было самое страшное. Вместо того, чтобы объясниться, они входили в Большой Зал, и глаза всех учеников были устремлены на них. Гарри остановился на пороге, взволнованный, но Северус крепко схватил его за запястье и потянул за собой. Кажется, это должно было по-другому выглядеть со стороны, поскольку глаза сидящих ближе всего студентов стали большими, как блюдца. Гермиона уже махала ему с того места, где они обычно сидели, и Гарри не мог не почувствовать облегчения, что хотя бы это не изменилось. - Приятного аппетита, – пожелал Северус, уходя к своему столу и полностью игнорируя Трелони, норовящую что-то ему предсказать. Гарри сел между друзьями и сделал глубокий вдох. - Я вам все объясню, – начал Поттер. - Мы должны разобраться в волшебных обычаях, господствующих в старых родах, Гарри! – повысила голос Гермиона, перебивая его. – О чем ты думал? - На Астрономической Башне ты встречался только со мной, и я прекрасно знаю, чем мы там занимались, старик, – добавил Рон с набитым ртом. Гарри улыбнулся шире, чувствуя, что, по крайней мере, один камень свалился с души. Но Колин подошел к нему с камерой. - Это правда, что писали? О тебе и профессоре? Что вы любите друг друга так сильно, что... - Колин не закончил, но продолжение было очевидно. Гарри слегка напрягся, запутавшись в составляемом ответе, и краем глаза заметил, как Мастер Зелий посмотрел на него со своего места. - Северус и моя мама были друзьями. Она всегда хотела, чтобы мы поженились, – сказал он, с удовольствием отмечая шок на лице юного гриффиндорца. – Не трать времени на сплетни. Надеюсь, что вы с командой практиковались, когда я уехал из Хогвартса на романтический уик-энд с Северусом. Глаза Колина стали еще больше, а Рон подавился тыквенным соком. Криви удалился, не сумев выдавить хоть слово в ответ, наверное, имея аллергическую реакцию на сочетание слов «Северус» и «романтический» в одном предложении, а Гермиона с укоризной взглянула на друга: - Что ты делаешь? - Переламываю ход ситуации в нашу пользу, – без колебаний ответил он. Подруга, казалось, удивилась, но медленно кивнула головой, как будто только сейчас поняла, что на самом деле это лучший выход. Никогда раньше им не удавалось эффективно бороться со сплетнями. Подтверждение их не входило в ранее намеченный сценарий игры, но манипуляция информацией была уже совсем другим делом. Если Гарри нужно будет чаще бывать на собраниях Ордена, ему придется как-то объяснять свое отсутствие в Хогвартсе. Сириус все еще был в розыске, поэтому они не могли сказать, что Поттер уезжал, чтобы навестить своего крестного. В конце концов, хоть Северус и считал его идиотом, но гриффиндорец, с другой стороны, мог быть еще и очень практичным. *** Северус потер кольцо на пальце и направился в свою лабораторию. Заперев дверь дополнительным паролем, он сел на единственный в комнате стул, наличие которого еще ни разу не оспорил, что казалось смешным. Лаборатории, например, не должны были быть оснащены горючей мебелью. Исключением, правда, был такой старый замок, как Хогвартс, который хотя и ветхий сам по себе, был связан чарами, которые легко могли остановить распространение огня. Пламя в камине сверкнуло, и в нем появилось невнятное лицо Кингсли. - Орден хочет встречи с «Безымянными», – начал Северус без приветствия. - Зачем ты отбросил меня так сильно? – обиженно спросил аврор. - Не задавай глупых вопросов, и не будет последствий. Что ты пытаешься сделать? Обелить меня в их глазах? Меня не интересует их мнение обо мне,– буркнул Северус. - Ситуация изменилась, – напомнил ему Кингсли. - План был изменен, но цель осталась прежней. Она неизменная, – едко ответил Мастер Зелий. – Выберите безлюдное место для встречи и убедитесь, что оно будет должным образом защищено. Я не хочу, чтобы туда даже попадал воздух из внешнего мира, – твердо сообщил он. Выражение лица аврора осталось неизменным, как будто тот не ожидал ничего иного. - Гарри будет присутствовать на встрече. Убедитесь в том, что будет кто-то высокопоставленный. Я хочу, чтобы его узнали, – продолжал Северус. - Гарри... - повторил за ним мужчина. – Ты заботлив по отношению к своему парню. - Его магия является моей магией. Моя жизнь является его жизнью, – неохотно напомнил ему Северус, и Кингсли слегка усмехнулся. - Наши магии совместимы не настолько, чтобы я поверил в сказочку, которую ты скормил Сириусу Блэку. Гарри тебе доверяет, потому что думает, что ты станешь магглом, если он умрет. Если Поттер узнает правду, ты потеряешь его доверие. И что тогда? – задал риторический вопрос Кингсли. Северус вздохнул. - Если он узнает, то мы имеем дело с предателем, – холодно заметил Мастер Зелий. - И все же тебя что-то беспокоит, – продолжал Кингсли. - Кто-то, в конце концов, спросит, почему тридцатишестилетний волшебник принял фамилию своего мужа, который на двадцать лет моложе, – помедлив, высказал опасения Снейп. На лбу Кингсли появилась поперечная морщинка. - Ты всегда можешь сказать, что это же чертов Гарри Поттер, – ответил аврор. - И я хочу избавиться от пожирательского прошлого, сменив фамилию, – кисло закончил за него Северус. Лицо Кингсли исчезло на пару секунд из камина, но быстро вернулось обратно. - Камалия зовет тебя в гости на Рождество, – передал аврор. - Скажи ей, что только если ветер будет благоприятный, – быстро бросил Северус и погасил огонь. Что-то странное начало шевелиться под его кожей, а во рту он вдруг почувствовал очень неприятный привкус. Его магия, казалось, подозрительно разозлилась, и пульс ускорился из-за выплеснувшегося в кровь адреналина. И Снейпу хватило минуты, чтобы понять, почему вдруг его магия оказалась запятнанной.