Танцы с Арлекином

Внимание, пока не бечено! После ухода Рикардо Макс дождался сестричку с очередной капельницей, стерпел не самую приятную процедуру постановки, откинулся на подушки и задумался. Его сразу же насторожила фамилия Прус… Где-то он её уже слышал. И точно в связи с этим делом. Макс прикрыл глаза. Прус… Прус… И тут он всё-таки вспомнил. Степан Прус. Друг и компаньон безвременно пропавшего Антона Неволина. Точнее, пропали они вместе, во время пожара на улице Пролетарской Диктатуры. Кто же такая была эта таинственная Фейга Прус, писавшая Скорпетти? Случайное совпадение фамилий? Ой, вряд ли… Возможно, этот таинственный Степан - её прямой потомок. А если получилось так – Яков Скоропов хотел вернуться в Италию.. К отцу… Но что-то пошло не так. Возможно, он встретил женщину, которую полюбил и Фейга – его дочь? А раз так – потомки Фейги Прус и Якова вполне могли получить, так сказать, родовые умения Скорпетти. И что? С чего их так повернуло на кровной вражде к роду Гольдони? Но ведь повернуло же – факт. Но теперь не это главное - если удастся задержать Комедианта – он и так всё расскажет. Такого сорта типчики на допросах поют соловьём – им важно внимание, важна собственная избранность. Теперь, когда сведений накопилось немало, нужно просто сесть с Галей и подумать. Очень хорошо подумать. Ибо пока у Макса только домыслы… Во всяком случае, стоит позвонить экспертам… Макс осторожно поднял мобильник с тумбочки и набрал номер Литвинова, но трубку взяла Маша. - Привет, Макс, - жизнерадостно поздоровалась она. – Как ты? - Неплохо, Маш… - отозвался Макс. – Думаю о том, что мне не время тут разлёживаться, но вот доктор со мной не согласен… Пока. - Докторов надо слушать, - наставительно отозвалась Маша. – Но ты ведь не за тем Юрке звонил, чтобы на жизнь пожаловаться? - Само собой, нет, - ответил Макс. – Но мне и ты помочь можешь. Видишь ли, Маша, мне нужно как можно больше данных о некоем Степане Прусе. Он считается пропавшим без вести, помнишь, мы говорили про пожар на улице Пролетарской Диктатуры? - В Соседнем Городе? Помню, - подтвердила Маша. - Так вот, Маш… мне нужны данные не только о самом Прусе, но и его предках. Понимаешь? - Понимаю, - отозвалась Маша. – Хорошо, я этим займусь. - Вот и умница, - улыбнулся Макс. – Только поскорее, хорошо? Чует моя чуйка, что вся история с Комедиантом выходит на финишную прямую… - Ладно, - проворчала Маша, - вы с Галей, как обычно, в своём репертуаре… На вопрос: «Когда нужно?» всегда отвечаете – вчера… - Да? – удивился Макс. – Что-то не замечал, честное слово… - Ну, - хмыкнула Маша, - вот и Галина не замечает. Ладно, отдыхайте Максим Генрихович, а ваша верная раба начинает пахать… - добавила она голоском примерной школьницы-отличницы. - Выучили ребёнка самостоятельности на свою голову… - вздохнул Макс и быстренько распрощался. А потом его пришли навестить мальчишки, следом появился Вадим, и практически весь вечер Макс был занят. И всё больше и больше убеждался – завтра обязательно нужно выписываться. Шаманка отбыла в Соседний Город и ещё не вернулась, Юра с Машей были плотно заняты, Рикардо обещал появиться только завтра… да и то не надолго. Нет, отдых – конечно, дело хорошее, опять же к анализу располагает, но Макс уже отработал все имеющиеся данные и выделил версию, которая кажется наиболее допустимой. Макс улыбнулся и вспомнил Нильса Бора*, у которого для идей было только два критерия: «достаточно сумасшедшая» и «недостаточно сумасшедшая». Последние не рассматривались. Однако, на первый взгляд, идея Макса выглядела не просто сумасшедшей, а до ужаса запутанной. Но, чем дальше в лес, тем толще партизаны. Разматывая петли этой истории, Макс убеждался в самых невероятных совпадениях. А теперь оставалось только дождаться утреннего визита Рикардо и уговорить доктора Абрамяна на выписку. *** Рано утром Галина появилась в родимом РОВД и сразу же наметила себе два дела – во-первых, как можно более полно и точно запротоколировать показания Жанны, во-вторых, наконец-то разобраться с журналисткой. А то всё никак руки не доходили… Ну и Макс… Вот если бы каким-то чудом и Макса бы выписали – это было бы здорово – можно было бы устроить мозговой штурм… да и слова Яны Малюковой из головы не выходили – про то, что мёртвый хватает живого… ну и эта строчка из детского стишка: «Если вычесть снег и лёд – будет птичий перелёт…» Полный текст небольшого стишка Шаманка нашла в интернете, но никаких намёков на творящиеся в Городе безобразия в нём не узрела. Может быть, Максу это удастся? С этими мыслями Шаманка и попросила привести Жанну к ней в кабинет. Девушка успокоилась, выспалась и поела, свои показания она повторила практически слово в слово, но куда более понятно и логично. А потом всё подписала и неожиданно заявила: - Знаете, я ночью решила, что домой возвращаться не буду пока… - А почему? -удивилась Шаманка. - А потому, что найти адрес моей матери в бумагах Марины совсем не так уж сложно. И если убийца решит меня добить – меня защитить будет некому. Я сирота… Да у меня даже жилья приличного нет – так, комната в коммуналке… Когда мама болела, мне пришлось даже квартиру продать – несмотря на помощь Марины маме требовалось всё больше и больше лекарств. Так что если какой-нибудь злодей решит меня пристукнуть, то пьяные соседушки даже не шелохнутся. Нет, они меня защитить не смогут… А вот вы - сможете. Я же свидетель, важный свидетель… Приставьте ко мне охрану… - Жанна, - вздохнула Шаманка. – Я бы и рада. Но расследование убийства твоей тёти ведёт полиция Соседнего Города. А им выгодно это представить, как несчастный случай… И тогда… - И тогда – неожиданно резко высказалась Жанна, - я буду единственной наследницей своей тёти. А вдруг всё это затеяно именно из-за наследства? - И большое наследство? – спросила Шаманка. - Ну, не очень, - отозвалась Жанна. – Но приличное. Квартира, машина, дача, кафе опять же… Думаю, что и на счетах тёти кое-что найдётся. Но не это главное. Понимаете, у тёти было достаточно много драгоценностей – редких, даже антикварных… - И где всё это? - В банке. В сейфе. Это часть наследства. Тётя носила лишь копии… Они все были сложены в зелёную, обитую бархатом шкатулку с золотой отделкой и малахитовыми вставками. А вот подлинники – в сейфе… и сейчас там лежат, я думаю. Но вот что ещё – а вдруг в этом сейфе не только драгоценности? Тётя была знакома с разными людьми… С очень опасными людьми… А вдруг это их месть? - О, молодец, - кивнула Шаманка. – Логику включила – это хорошо. Если это так - представь – тётя убита, ты наследница… и тебя угрозами заставляют открыть сейф и отдать этим неизвестным какой-то компромат? А потом и убить могут – чтоб понадёжнее дело было… - Ну, как-то так… - потупилась Жанна. - Ладно, - кивнула Шаманка. – Хочешь остаться в Городе – оставайся. Сними жильё, устройся на работу. А я, если что, помогу… Ну всё, давай я тебе пропуск выпишу… А вещи твои где? - Так на вокзале, - в Соседнем Городе… - сказала Жанна с совершенно несчастным лицом. Было видно, что даже под угрозой смертной казни она не сдвинется с места, чтобы вернуться за ними. - Ладно, я пошлю кого-нибудь в штатском за ними – попозже… - невозмутимо сказала Шаманка. – Кстати, давай я тебя к экспертам отведу. Чуть не забыла… - А что такое? - насторожилась Жанна. - Да вот, шприц, который ты прихватила,- невозмутимо сказала Шаманка. – Юрка сказал, что в нём какая-то убойная гадость намешана была. Вот и попросил, чтобы я тебя привела сдать кровь на анализ. Не дай Бог, что – ты нам, как свидетель, живая нужна… - А… - успокоилась Жанна и пошла следом за Шаманкой в лабораторию. Встретила их Маша, что-то усиленно искавшая в сети. - Маш, привет! – быстро сказала Шаманка. – А Юрка где? - С отравой твоей возится… - начала было Маша, но Шаманка быстро ей подмигнула и сказала: - А я вот Жанну привела. Юрка сказал, что у неё кровь нужно взять… на токсикологию… - Ах, да, точно, - кивнула Маша. – Вы, товарищи опера, не даёте нам спокойно побездельничать. Вот и Макс меня новой мулькой озадачил – про кровь-то из головы вылетело… - Вы садитесь, Жанна, садитесь, - обратилась Маша уже к Жанне. – Я сама сейчас кровь возьму. А то Юрка, как увлечётся – колом его из лаборатории не вытолкаешь. Жанна, успокоенная Машиной болтовнёй, села, и даже улыбнулась: - Да ничего страшного… Мне всё равно особо спешить некуда… Маша быстро вышла и вернулась уже с пробирками, жгутом и в медицинских перчатках. - Крови не боитесь? – спросила Маша. – А то у нас мужики… Как бегать-стрелять, отморозков разных задерживать – так это милое дело. А малюсенькой иголочки боятся, как огня. - Да нет, - улыбнулась Жанна, - всё в порядке. - Ну давай, Маш, - кивнула Шаманка. – А я пока выйду, позвоню Максу, порадую, что сообщника Комедианта задержали. *** Рикардо не подвёл – приехал с утра, когда Макс уже почти уговорил доктора Абрамяна на выписку. Правда при этом велел ещё с пару недель придерживаться диеты, не перенапрягаться, больше отдыхать и получать побольше положительных эмоций. Наконец доктор иссяк и отправился в ординаторскую писать выписку из истории болезни, а Рикардо смог пройти в палату. Но и на этот раз им поговорить было не суждено – позвонила Шаманка. Выслушав её, и время от времени вклиниваясь в разговор короткими вопросами, Макс явно изменился в лице. Потом задал ещё пару вопросов и выслушал ответ. А потом отключил мобильник и сказал: - Рикардо, у меня для вас две новости. - Хорошая и плохая? – предположил итальянец. - Даже не знаю… Возможно, обе плохие… Вчера Галине удалось задержать сообщника Комедианта. Но он практически невменяем. И она говорит… говорит… - Что? – взволнованно переспросил Рикардо. - Что это задержанный очень похож на Матвея внешне. Но это не Матвей. - Porca Madonna!** - вырвалось у Рикардо. – Так это может быть пропавший сын Джаннино! - Или ещё один ваш правнук – Антон Неволин, - согласился Макс. – Но он в очень плохом состоянии. Сейчас он в Городской психиатрической больнице. - Там… безопасно? – быстро спросил Рикардо. - Вполне, - ответил Макс. – Главный врач больницы – весьма компетентен в своей области… и вообще очень хороший человек. Если есть возможность помочь – он поможет, поверьте. - Верю… - устало вздохнул Рикардо. – Но теперь я про вторую новость даже спрашивать боюсь… - А вторая новость состоит в том, что единственная на данный момент живая свидетельница, возможно, отравлена ядом «Рабские узы». И вы с доктором Абрамяном нужны нам, как специалисты в данном вопросе. *Нильс Бор – датский физик-теоретик, лауреат Нобелевской премии. Про гипотезы – истинная правда. **Porca Madonna! - очень грубое для итальянца ругательство, оскорбляющее Богоматерь. То, что Рикардо употребил его и не извинился, говорит о сильном душевном волнении.