Третий вариант

Чары сокрытия и ненаходимости над поместьем Мраксов были совершенно неповторимыми. Увидеть его с улицы было нельзя, найти по координатам невозможно, аппарировать, проникнуть через камин, сделать подкоп или установить следящие чары на входящих или выходящих не представлялось возможным. Почтовые совы могли доставлять корреспонденцию и письма, но даже их движение по территории отследить было нереально. Новый дом Гарри был идеальной и неприступной крепостью, на землю которой не могла ступить нога ни одной живой или мертвой души без его на то дозволения. И зельевар был рад чувствовать себя здесь в безопасности. Пару часов назад Северус как раз получил экстренный номер «Пророка» и, вот только закончив очередное зелье, решил узнать о новостях в мире. Раз уж они были напечатаны, не дожидаясь утра. Заказав у домовиков кофе и устроившись в полюбившееся кресло у камина, он развернул газету. На передовице большими буквами значилось: «Воландеморт возродился? Лжет ли Гарри Поттер?» Дальше в статье значилось, что из достоверных источников, а точнее близких друзей самого победителя Тримудрого турнира, известно, что мальчик-который-выжил снова встретился с убийцей своих родителей. Так он недавно заявил своим друзьям и, пострадав после инцидента, находится на лечении в закрытом от прессы месте, что осложняет задачу взять у него интервью. Магическая Англия в недоумении, можно ли верить словам нервного мальчика? Но активизировавшиеся Пожиратели смерти, что этим вечером устроили погром на Косой аллее, заставляют задуматься над правдивостью слов. Дальше Северус прочитал красочное описание нападения людей в масках на несколько магазинов и учиненный ими дебош на улице, куда со временем были вызваны авроры. В итоге, вся статья вызвала лишь недоумение и злость. Ведь о Воландеморте Гарри уж точно не писал друзьям, а только Северус сам сообщил Дамблдору, когда парня похитили. А непонятные погромы в городе… Да кто там громить бы стал? Когда Гарри выбирался из подвала Темного Лорда, должно быть половину придушили лезшие во все щели корни, а остальную половину задавило рухнувшим зданием. Те, кому посчастливилось выжить в ту ночь, точно не стали бы делать нечто столь глупое и несуразное. Во что опять Дамблдор их впутал? – Крим, – позвал Северус домовика, – где сейчас Гарри? – он не хотел тревожить парня, если тот занят освоением силы, но на случай, если просто читает, можно было и прервать. – Не могу сказать, – задумавшись на несколько секунд, ответил тот растерянно. – Что это значит? – Я… Я не знаю, где он. – Как не знаешь? – Я не чувствую его. Хозяина здесь нет. – В доме или на территории? – ответы домовика ему совершенно не нравились. – Нигде нет, – дрожащим голосом уточнил тот. – Умер он, что ли?! – не сдержался Северус и повысил голос. – Не могу ответить. – А что можешь? Найти его можешь? – Нет. – Мерлин, да что происходит? – разволновался мужчина. – На территории есть посторонние? – Нет. – Гарри сам ушел? – спросил он, хотя точно знал, что парень так бы не поступил. – Хозяин не покидал пределы поместья. Я не чувствую его след. – Так он где-то здесь? – Нет. Его просто нет. – Испарился? – Не могу знать. – Что за… – еще никогда Северус так не боялся. Гарри пропал, где он неизвестно, как исчез неизвестно, жив ли еще неизвестно. Вообще ничего неизвестно. И как его могли достать здесь? Ведь никто не знал где он. Даже у директора не хватило бы сил провернуть такое под самым носом зельевара. Что могло произойти за те пару часов, что он отвлекся на варку зелья? Да что вообще тут творится? Испуганный и дрожащий домовик больше ничего толкового сказать не сумел. Хозяина нет и найти его не представляется возможным. Единственное, что удалось узнать, это жив ли еще Гарри. На родовом гобелене его имя ярко горело золотом, а не тусклым серебром, как у всех остальных родственников. И это известие помогало Северусу держаться. Потеря парня стала для него огромным ударом, а если тот умрет… Кто знает, что станет с ожившими чувствами зельевара. Ведь Поттер уже плотно засел у мужчины под кожей и выковырять его оттуда было невозможно. Разве только отрывать с кусками мяса и целыми конечностями. Он подобно ядовитому плющу оплел внутренности Северуса и травил их своим теплом и улыбкой. Заполняя клеточки ядом и гоняя по организму зараженную кровь. Мужчина привязался к парню, и потерять его он уже не мог. Было в его жизни всего два человека, которые значили для него больше всех остальных людей вместе взятых. Один из них уже давно был мертв, один должен был следовать правилам и исполнять свой долг перед родом, что немного притупило пламя чувств к нему. И вот теперь этот парнишка с белыми волосами, изуродованными пальцами и постоянными ночными кошмарами затмевал собой все предыдущие попытки зельевара на эмоциональную отдачу и нормальную личную жизнь. А значит, во что бы то ни стало, а его надо было вернуть назад. Упустить третий раз из своих рук лучик теплого света было бы глубочайшей глупостью. В каком качестве Гарри будет возле него, Северус не задумывался. Партнер, друг, собеседник или ученик было без разницы, но он должен быть рядом и точка. Перепробовав за час все известные ему поисковые чары, Северус так и не добился результата. Но вспомнил ритуал, который точно должен был подействовать, если его проведет глава рода связанного с родом пропавшего. Кандидатур на его проведение нашлось всего две и то, обе были очень далеки от идеальных. Первый – Сириус Блэк, как магический крестный Гарри, и второй – Люциус Малфой, чей род в прошлом был связан с Мраксами, что Гарри однажды неожиданно узнал у портрета родственника. И если к Блэку Северус не обратился бы ни за что, то к Люциусу можно было прийти по любому поводу. Вот только посвящать его в дела с Гарри зельевару совершенно не хотелось. Задача для Северуса стояла не из легких, но Гарри должен быть найден, и чем раньше он займется поисками, тем быстрее вернет его назад. Медлить и терять время было нельзя, бездействие приравнивалось смерти. Хоть парень и стал намного сильнее, но контролировать свою силу полностью еще не мог. Да и его эмоциональные всплески были настолько разрушительными, что вполне могли выжечь самого парня. Найти Гарри, пока он не убил кого-то или самого себя, было необходимо, и если для этого нужно будет заручиться поддержкой Люциуса, так тому и быть. *** Сам Люциус Малфой пребывал в довольно скверном настроении. В этот день на него нахлынули старые воспоминания о давно утраченной и исчезнувшей первой любви, а что это была именно любовь, он понял уже давно. Понял и смирился, что его сердце было отдано школьному другу, который спустя год учебы исчез безвозвратно, но обещал вернуться, когда наступит время, и забрать то, что оставил Люциусу на сохранение. Вот он и ждет уже больше двадцати лет того момента, когда снова сможет увидеть своего прекрасного ангела с изумрудными глазами. О, сколько раз эти глаза снились ему по ночам, и сколько сил и денег он потратил на поиски их обладателя, но все было тщетно. Человека соответствующего описаниям не существовало. Его имя и фамилия тоже ничего не дали. Не было найдено даже отдаленных родственников или хотя бы тех, кто знал о существовании такого человека, как Торм Ксарм. Люциус даже всеми правдами и неправдами вошел в попечительский совет Хогвартса, чтобы беспрепятственно можно было посмотреть на бумаги о переводе Торма из школы в Канаде, но и тут его ждала неудача. Хоть указанная школа и существовала, но такого ученика в ней никогда не было. Торм Ксарм был искусной подделкой. Соответственно и бумаги были поддельными, пусть и выполнены на высшем уровне. Гораздо позже, просматривая свои воспоминания в думосбросе, он понял, что ищет не того. Ведь не зря же парень еще при первой встрече сказал, что его имя хранит второй тайный смысл, а Люциус тогда не обратил на это внимания. Сейчас он знал подлинное имя своей пропажи, но легче ему от этого не стало. Ведь единственный, кому оно могло принадлежать, должен был относиться к родственникам жены его прапрадеда. И пересмотрев все родовое дерево ее рода и всех удаленных ветвей, подобного имени все равно не нашел. Личность Торма оставалась загадкой. – Скажи мне, девочка, как долго твой хозяин еще будет изводить меня неизвестностью, – обратился блондин к своему единственному верному другу, что поддерживал его и был рядом уже больше двадцати лет. – Не знаютссс, – прошипела та и умостила свою голову на коленях Люциуса, сидевшего в кресле у камина. – Ведь он же вернется, правда? – Непременноссс. – Быстрее бы. Я так устал ждать.