Четыре состояния души Салазара Слизерина

Ветер приносил тяжёлый запах недавно скошенной травы и шелестом листьев на мгновения давил тугой гул пчёл. Жёлто-чёрные насекомые с жужжанием наталкивались на щит вокруг свежеотёссанного, ещё пахшего смолой стола. В ярком полуденном свете выцветшие волосы Годрика казались рыжеватыми, он покачивал кружкой с пивом, и пена была слишком белой на фоне его потемневшего в походе лица. Обгорелый мясистый нос облезал, клок пены светлел на щетинистых усах, но улыбка – ясная, сияющая – заставляла забыть о небрежности и растрёпанности: – …там совсем другой мир, другая магия. Поход в Палестину сделал Годрика крепче, мужественнее, плечи раздались вширь, взгляд, сейчас немного мутившийся от перевозбуждения, стал серьёзнее. Рядом грелся на солнышке трофейный золотой лев какого-то там, на востоке, знаменитого чародея. – Тебе надо было это видеть! – Годрик взмахнул рукой. – Их маги – чума. Насмешливо улыбаясь его почти детскому восторгу, Салазар степенно кивнул: – Возможно. Но и наши покажутся им чумой, – похвала чужакам отзывалась в груди неприятным холодком. Годрик звонко рассмеялся и покачал головой: – Что с тобой, дружище? Неужели не жалеешь, что не отправился со мной? – Жалею, конечно, – слукавил Салазар и не удержался, скользнул взглядом в сторону, к пышному кусту базилика. Две женщины – в голубом и жёлтом платьях – срезали тёмные ветки в корзинки, и на сердце Салазара теплело от вида тонкой, в цвет неба, фигуры, шляпки с белыми цветами, от того, как ветер игриво трепал медового цвета локоны. Заметив это, Годрик снова засмеялся: – Или тебе жениться интереснее? И вроде невинная шутка, а к лицу Салазара жарко прихлынула кровь, сердце зачастило от лёгкого, ревнивого гнева. Улыбка Годрика стала шире, он потянулся через стол и хлопнул по плечу: – Да ладно, всё в порядке, понимаю. Усмехнувшись, Годрик смачно отхлебнул пива. Деловито жужжали и сновали пчёлы, рвались к пахучим сотам, блестевшим на широком блюде у края стола. Отодвинув кружку, обтерев усы, Годрик всё с той же шаловливой улыбкой подался вперёд и заговорил серьёзнее: – Но самое интересное: они обучают детей магии не дома, а все вместе. – Вместе? – Салазар качнул головой и снова, совсем коротко, глянул на изящную, такую красивую и любимую жену. Странно, волнительно было именовать её женой, а не невестой. – Да, не по домам, как у нас, а вместе, – впивался в него посерьёзневшим взглядом Годрик, помахивал широкой, мозолистой ладонью. – Как у маглов в церковных школах. Нам надо устроить что-то подобное. Мы же как: у каждой семьи свои секреты, каждый учит по-своему, в меру своих сил. А если родители слабые или маглы, а дети сильные – сколько же они теряют тогда? Просто подумай. Упоминание маглов отравило прелесть солнечного дня, но Салазар не был бы Салазаром, если бы не умел видеть пользу во всём. Он тоже притянул кружку и взглянул на плеснувшийся в ней тёмный пряно-медовый отвар: – Устроить что-то подобное? – Да. Совершенно верно. Ты только представь, что не только мы с тобой, но и другие волшебники объединят усилия, вытрясут из сундуков родовые заклинания, – Годрик широко взмахнул рукой. – Зачем каждый раз изобретать новое, когда можно собрать всё в одном месте и… Боже, Салазар, ты только представь, чего мы достигнем! – его глаза блестели. – И тогда в Святой земле нам не придётся нести такие потери. – Святая земля, ну конечно, – Салазар презрительно покривил губы: он не одобрял этой войны и не пошёл в поход, хотя и интересовался восточными заклинаниями. И вместо знаний о чарах он обрёл нечто более ценное… солнце всё трепало светлые локоны, наконец жена обернулась и одарила Салазара счастливой улыбкой, на её порозовевших щеках появились ямочки. А Годрик продолжал: – И не надо этих ухмылочек, Салазар. – Хорошо, не надо, – согласился он – с той самой ухмылочкой. Годрик насупился – не изжил ещё эту детскую привычку, и Салазар сдался, заговорил, правда, не скрывая иронии: – Предлагаешь нам заделаться в учителя? Будешь возиться с детишками? Прости, что-то слабо представляю. Смешно посерьёзнев, – Годрику всё же не шла серьёзность с его круглым, щекастым лицом, – он покачал пальцем: – Нет, с детишками будут заниматься женщины. А мы с теми, кто постарше. – Ммы? – вскинул брови Салазар. – Женщины? Похоже, ты всё решил. – А я не только палочкой горазд махать, – Годрик гордо оправил куртку на выпяченной груди, но не выдержал нарочитой серьёзности и снова заулыбался. – Нет, правда, почему нет? И мы могли бы просить в оплату с учеников их семейные заклинания – считай, такое подспорье. – Никто не согласится, – покачал головой Салазар, сдерживая порыв снова посмотреть на женщин. Годрик наклонился над столом: – Ты согласился обменяться со мной. – Мы друзья, это другое. – Так надо, чтобы и мы были друзьями тех, кого учим. – Сомнительное дело, – но Салазар задумался. Хорошо знавший его Годрик молчал, то и дело подкручивая усы. Вздыхал. А Салазар смотрел, как привлечённые мёдом пчёлы бессильно стукались о волшебный барьер, но снова и снова пытались его одолеть. Сила пчёл – в единстве. Да и сила всех существ – в единстве. А магов мало. Салазар повернулся к женщинам: жена и сестра отошли от базилика и о чём-то весело перешёптывались, поглядывая на них. Их глаза так ярко, счастливо блестели… В ясном солнечном дне на Салазара грозной тенью налетело воспоминание о холодном переулке, ощущение удара и страшного бессилия: он был не готов к бою потому, что родители колдовали мало и в основном в быту. Но если бы Салазар тогда знал быстрые боевые заклинания… Он тряхнул головой. – Да ладно, соглашайся, – Годрик поднял кружку с пивом. – Будет весело. И, сам знаешь, пока объясняешь – понимаешь лучше. Некоторые вещи я понял хорошо благодаря необходимости научить тебя. И наоборот. Какие же перспективы откроются, когда нас будет много: много учителей, много детей… – На много я бы не рассчитывал, вначале нам бы пару учеников найти. – Мы справимся, – Годрик подмигнул. – Мы всегда справляемся. Салазар снова посмотрел в сторону. Голубое и жёлтое платье трепетали на поднявшемся ветру, изящные руки придерживали шляпки, и ленты развевались, дрожали – женщины казались хрупкими. Они и были хрупкими, нуждались в защите от невзгод внешнего мира. А общее обучение – это не только учёба, но и связи, поддержка, возможность развивать магию, боевые навыки. – Да, наверное, мы справимся, – кивнул Салазар. Годрик заулыбался, а Салазар снова посмотрел на своих женщин. Поднял взгляд на уютный, выбеленный дом. Когда-нибудь в нём будут бегать дети, и их надо будет многому научить, у них должны быть товарищи, способные прийти на помощь в трудный момент. И мысли об этом товариществе, детях, улыбка жены, весёлый взгляд друга переполняли душу Салазара любовью.