Маленькая принцесса

Красивыми, блестящими кристаллами замерли лучи солнца в ее темных, глубоких глазах. В ее улыбке пряталась загадка, чисто женская, окутанная светящимся ореолом тайны. Белый веер из перьев диковинной птицы она держала аккуратно тонкими, белыми пальцами, пряча под ней очаровательную улыбку, скрывая загадку, когда спускалась с корабля. Масрур видел ее впервые, легкую и невесомую почти, и спешно отвел взгляд, когда она, случайно совсем, взглянула на него. - Здравствуйте, господин Синдбад, - она пахла домашними цветами, свободной степью и первым снегом. Масрур смотрел на нее украдкой, запоминал каждое ее изящное движение, изучал красивое лицо, выразительные глаза, маленький нос и аккуратные, пухлые губы. Ее голос твердый, звонкий и гордый. За себя ли? Или за родину, из которой она приехала в Синдрию в качестве посла? - Какая встреча, госпожа Хакуэй, - она кивает, привычно легко улыбается. Масрур фаналис, он видит твердость характера, силу во взгляде человека с первого взгляда. Хакуэй нежная, мягкая, добрая, но никак не слабая. Ее взгляд кричит о том, насколько она сильна и свободна, и если ее имя значит белый кристалл, то она точно твердой породы. В честь приезда и знакомства с Хакуэй, первой принцессой Империи Ко намечается очередной праздник, Джафар ворчит и сверяется с записями в свитке, разочарованно качает головой, окидывая взглядом радостных жителей, вовсю празднующих на площади. Синдбад снова наносит удар по бюджету Королевства, и Масрур соглашается со словами советника Короля, изредка наблюдая за Хакуэй. Она сидит в традиционном платье Империи Ко за столом рядом с Синдбадом, теребит пряди длинных волос, закрепленных золотыми заколками, о чем-то разговаривает со своим генералом, стоящим позади нее. Во взгляде мечутся огоньки факелов, рукава бледно-розового платья длинные, опустились до локтей, открывая вид на тонкие запястья и еле заметные, синеватые линии вен. Она тоже украдкой смотрит на него, пересекается с ним взглядом и одаривает улыбкой, теплой и мягкой. - На кого смотрим? - Шархан широко улыбается, опускает руку на плечо Масрура, ухмыляется. - Надо же. Неужели мой "каменный" друг все-таки... Не договаривает под пристальным, безразличным рубиново-красным взглядом фаналиса, икает от неожиданности и, в скорости убирая руку, отходит от него. Мало ли, снова схватит за голову, авось сегодня не поскупится отдавить его. - Слишком шумно, - отговорка для побега с праздника находится быстро. Масруру не очень нравился шум, громкий смех и веселые возгласы толпы, подколы пьяного Шархана мужчина ненавидел в особенности.

***

Запах Хакуэй, слишком непривычный для Синдрийского леса, где он проводит все свое свободное время, Масрур ощущает сразу, как только садится на свое излюбленное место - под виноградным деревом со странным названием "джаботикаба". Ягоды, растущие почти по всему стволу этого дерева вкусные, можно срывать их и есть практически не сходя с места, наверно поэтому он часто проводит время именно здесь. - Как необычно, - она ступает осторожно, аккуратно, будто боясь споткнуться, или задеть мелкие ветки под ногами. Она с удивлением разглядывает цветы, деревья, в Империи Ко такого нет. Ночью лес спит, и в этом есть свое очарование. - Принцесса Хакуэй?.. - без доли удивления в голосе спрашивает Масрур, вставая с насиженного места. Внимательно смотрит на замершую на месте посланницу Ко. - Да, а Вы Масрур-сан, верно? - собственное имя из ее уст кажется от чего-то чужим. Легкая улыбка и взгляд горящих решимостью глаз принцессы в темноте фаналис видит прекрасно, зрение у него всегда было отличным. - Да, - неясное волнение пробегается от самых кончиков пальцев вверх, когда она подходит, и неловко касается белыми, отчего-то холодными пальцами его руки. - Рада знакомству, Масрур-сан, - красивые темные глаза с застывшими кристаллами льда у самых зрачков, смотрели на него тепло, совсем по доброму, и мягкая улыбка сейчас предназначалась лишь ему, это подогревало мимолетное любопытство. Прикосновения Хакуэй были нежными, когда она обхватила его шею руками и встала на носочки, уверенно целуя его, замершего в удивлении и ожидании, в губы почти невесомо. Тонкая девичья талия изящная, хрупкая. Масрур мог разбить даже самый твердый из кристаллов, чистых и непорочных, полупрозрачных, а в Синдрии почти не было ограничений, особенно у генералов короля-основателя этого места. Разве что разьяренный поступками боевых товарищей Джафар, хотя... мужчина про себя усмехается, обнимает, притягивает принцессу к себе ближе, развязывает шелковый пояс на ее талии. О том, с какой скоростью придется уворачиваться от кинжалов Джафара, Масрур будет думать завтра, не сейчас, это точно...