Время идет вспять

      С самого начала это было невозможно. Не было никакой вероятности, что что-то случится. Ни у кого не было шанса на победу, но и проиграть никто не мог. Охотник и Проклятый — последнее, что не подверглось изменению. И, это значит, что никто из них не может исчезнуть. Иначе, с ними вместе в бездну небытия уйдет и их мир. Окончательно и бесповоротно, миры сольются воедино и перестанут существовать. Всему придет конец, если Охотник или Проклятый исчезнут. Это будет конец всему.       Охотник не хотел терять свой мир и не хотел видеть его таким. Все вокруг — сплошное безумие, сумасшествие, не поддающееся лечению. Если и Охотник будет таким, то все кончено. Каким бы жестоким он ни был, его мир, он хочет в него вернуться, хочет видеть его прежним. Хочет понимать, видеть правду. Но что для этого нужно сделать? Что нужно сделать, чтобы вернуть все на свои места? Куда идти?       Доспех изрешечен, кожаное пальто изорвано в клочья. Тела изранены, а силы на исходе. Охотник и Проклятый сражались, казалось, бесконечно. Дни, недели, месяцы. И в итоге оба свалились без сил. Они не в силах одолеть друг друга. Они очень похожи, они оба это поняли, когда скрестили свое оружие. Проклятый, как и Охотник, бродит по кругу. Он сбился со счета, сколько раз его нога ступала здесь? Вновь и вновь, вновь и вновь. Он становится сильней, но все тщетно. Это бесполезно, не нужно. Все равно, ничего не меняется.       Охотник тоже замкнулся в этом круге, тоже ходит по одним и тем же местам в надежде, что что-то изменится. Что он увидит что-то новое, или измененное старое. Но все одинаково. Одинаковы люди, места, чудовища, сколько бы он не приходил туда вновь. Меняется лишь он сам, но мир не воспринимает его изменения. Ему все равно.       Они меняются, но сейчас являются неизменными, единственными, кто не подвергся этому безумию. Охотник много об этом думает. И, в итоге, пришел лишь к единственному идеальному выводу. Это сон. Только во сне все это возможно, но это не простой сон. Он не сомневается, что его противник всего лишь выдумка, иллюзия его сна. Нет, он настоящий и тоже спит. Но как проснуться? Нужно ли просыпаться? Как бы то ни было, этот сон общий, и здесь есть только они. И только они в силах проснуться.       Никто не победил, никто не проиграл. Никто не мог выиграть, никто не мог проиграть. Охотник мысленно усмехнулся. Их стычка была напрасна, она была спровоцирована их желаниями, дикими желаниями, которые доходят до зависимости. Зависимость от крови, зависимость от душ. Нужно преодолеть их зависимости, тогда они смогут проснуться. Эта мысль всплыла в умах обоих, одновременно, и им не нужны слова, чтобы друг друга понять. Охотник поднялся с кафеля. Нет, совсем не холодного кафеля. Он был теплым, потому что был залит его собственной кровью, свежей, красной. Опираясь на пилу-топор он, покачиваясь из стороны в сторону, встал на ноги. И только сейчас понял, что стоит на земле гораздо уверенней, чем прежде. Наверняка это почувствовал и Проклятый.       Земля начала уходить из-под ног. Арена покачнулась в сторону, с грохотом опустила в воду одну свою половину. Практически синхронно Охотник и Проклятый прыгнули к краю, еще не ушедшему под воду. Когда они обернулись, то увидели, что в бесконечном синем море образовалась воронка. Она росла, затягивая в себя все больше и больше объектов.       В платформу врезалась другая, ударом этим Охотника и Проклятого сбросило в воду. Воронка затягивала все глубже. В конце концов вода выдавила из легких Охотника воздух. В легкие хлынула вода, она, подобно раскаленной лаве, растеклась по его легким, выжигая его изнутри. Он понял, что задыхается и теряет сознание.       Вдруг, он выпал из воды вниз. Охотник почувствовал, что падает, падает все быстрее и быстрее. Ветер шумит в ушах. Он откашлялся от воды и вдохнул воздух, а затем развернулся и понял, что находится высоко в небе. Над ним голубое полотно, усеянное белыми, пушистыми облаками. Внизу его ждет город, заброшенный город всего в несколько домов. Неподалеку от этого городка возвышался старый, разрушенный монумент, а за монументом расположилось море. То самое море, которое он видел сверху. Оно было очень знакомым, и таким же бесконечным.       Снова вода. Он упал в то самое море, вновь соленая вода. Но теперь у него есть возможность и сила выплыть обратно. И он всплывает. Осматривается по сторонам, а затем поднимает голову к верху и видит. Видит море над небом, воронку в этом море и выпадающие на землю каменные обломки. Они свистят, разрывая воздух, и падают на землю, сотрясая ее.       Подплыв к скалистому обрыву, он начинается карабкаться, цепляясь за уступы. Шаг за шагом, уступ за уступом. Земля трясётся, ходит ходуном, но это не должно помешать ему. Вот заветный край, с которого выглядывает короткая, болотного цвета трава. Он хватается окровавленными пальцами за край и поднимается из последних сил.       Раскинув руки в стороны, он старается отдышаться. Его взгляд устремился в небо. Но, навряд ли его можно назвать небом. Ведь не может же быть в небе море? Охотник уже не пытался понять происходящее своим умом.       Отдышавшись, он поднялся с земли и осмотрел себя. Некогда изорванное в клочья пальто сорвало водой, холодное оружие бесследно утеряно, остался только мушкетон. Он удержался у него на поясе, но вряд ли будет работать, после такого купания.       Затем Охотник осмотрел то место, куда он попал. По правую руку был тот самый монумент, который он видел, когда падал с неба, слева был костер, вокруг которого были выложены камни, а на большом валуне сидел некто в капюшоне.       Охотник осторожно подошел к костру. Человек в капюшоне сначала дернулся, а потом обернулся. Из-под капюшона на него смотрела миловидная девушка. Она была слегка удивлена, но все равно оставалась сдержанной, даже холодной. Увидев незнакомца, он встала с камня и сделала несколько шагов назад. — Я ждала тебя.       Сказала она, и охотник удивился тоже. Она его ждала? Но он ее даже не знает, гораздо уместнее здесь был бы вопрос «кто ты?», но его не было. Почему она его ждала? И откуда его знает? — Наши миры слились, они уже не прежние. Я знала, что ты придешь. — Словно услышала она его мысли. Охотник подозрительно прищурился, кладя руку на рукоять мушкетона — свое единственное оружие, нужно лишь надеяться, что он все еще в рабочем состоянии. — Я не причиню тебе зла. — Ее слова звучали столь убедительно, что хотелось изо всех сил в них поверить. Поверить и забыть о своих привычках, но то лишь мимолетная мечта. Охотник убрал руку с оружия, но не перестал быть настороже. Похоже, что она — еще одна маленькая крупица, не подвергшаяся изменениям. Может, она что-то знает? Ее спокойный взгляд, гордая осанка, красивое, милоe лицо. Она кого-то ему напоминала, но только лишь напоминала. Она отличается, но в то же время на кого-то похожа.       Охотник вдруг поднял голову вверх. Сверху стремительно падала глыба камня, некогда бывшей частью чего-то целого. Охотник сорвался вперед, хватая незнакомку за плечи и толкая ее вперед. Камень упал, а перед глазами нависла уже знакомая тьма.