Never

- Стайлз. Эта футболка - не вариант. Я в ней как педик какой-то, - Дерек вертит головой, оглядывая себя, и фыркает при виде натянувшегося трикотажа, а еще пупка, торчащего из-под мягкой полосатой ткани, и темной дорожки волос, прячущейся под ремнем. И. Блять. Стилински резко отворачивается от ноутбука, почти падая на пол вместе с крутящимся стулом. Ехидно вздергивает брови (у меня хороший учитель, чувак!). - Как педик? Да ладно? Чувак, кто в здравом уме, глядя на это совершенное тело примет тебя за гея? Прыскает в кулак, а потом Хейл рывком сдергивает футболку через голову (ткань жалобно трещит по швам и вот-вот разлезется лоскутами). И это определенно так, будто из комнаты за полсекунды откачали весь воздух, одновременно треснув кулаком куда-то в грудину. Стайлз лупает глазами и облизывает губы с сумасшедшей скоростью. - Кто это у тебя? Ты говорил, вроде, кузен? - Махилани отрывается от ноутбука и дергает друга за рукав, потому что тот то ли язык откусил, то ли впал в какой-то психический транс. - К-кузен? - Стилински выныривает из своих фантазий, в которых он уже завалил Дерека на собственную кровать и облизал, как брусок фруктового льда в тропическую жару. - А, ... кузен. Конечно, познакомься, это мой кузен Мигель. Из Мексики приехал. Бежал, так сказать. La Eme почти удалось настигнуть его, но это же Мигель, пробрался через границы в грузовике контрабандистов. Они бананы везли, а в один ящик его запихали. Мигель их видеть больше не может. Я имею ввиду бананы, конечно. ... Так о чем это я? А, ну, собственно, вот. Теперь он у нас, и нужно подобрать гардероб на первое время. Не ходить же ему в драном сомбреро, сверкая ослепительно-голым задом. ... Зад у него, надо сказать, отменный... Стайлза несет, и, на самом деле, он готов прямо сейчас впечататься своей тупой башкой в этот вот стол, расколов его на две части. Дэнни смотрит по очереди то на одноклассника, то на Дерека-Мигеля, и медленно кивает, словно бы принимая к сведению. Дерек же, Стайлз может поклясться, давным-давно закатил глаза и перебрал мысленно все известные ему способы убийства подростка с неудержимым словесным поносом и мокрыми опилками в голове вместо мозгов. - В принципе, ключ я к этому шифру подобрал, дальше ты... то есть, вы с Мигелем сами справитесь. - Неожиданно изящно Махилани поднимается с шаткого стула, закидывает на плечи рюкзак и подмигивает заговорщески уже на пороге, сверкая своими очаровательными ямочками. А потом тихо закрывает за собой дверь. - С Итаном тискаться пошел стопудово. Когда-нибудь Эйдан ему башку оторвет за брата. Дэнни же у нас сердцеед. Я сам, знаешь, одно время думал, что запал на него. Такие мускулы, такое тело... Ну, ты сам видел его - слюнки текут... Ты меня слушаешь? Дерек? Шарит взглядом по комнате, которая кажется такой же захламленной, как прежде, но до одурения пустой. До спазмов в животе и поджимающихся от обиды губ. - Ну вот... свалил волчара... - Меня зовут Мигель, - горячие губы трогают мочку уха, и Стилински взвизгивает громко и пронзительно, как девчонка. Подскакивает на стуле, больно ударяясь щиколоткой о ножку стола. - Значит, от этого качка у тебя слюнки текут? - Вкрадчиво интересуется голос, а кончик языка ныряет в ушную раковину, заставляя мальчишку охнуть, вцепляясь в столешницу пальцами. - Д-дерек... Ты чего? - Хочешь, чтобы он ревновал тебя, Стайлз? "Блять, да он ебанулся. Это какая-то разновидность оборотневого помешательства не иначе", - думает Стилински, а сам плавится, как шоколад на солнцепеке и, кажется, готов оторвать Хейлу голову, если тот прекратит. - К-кто? - Гаваец-качок, - губы спускаются к шее, чуть втягивая тонкую до прозрачности кожу. Кажется, он обводит языком каждую родинку и это тоже пиздец, как странно... - Дэнни?! Чувак, да ты мозги застудил? Или... не знаю, расплавил? Какой в жопу Дэнни... И стремительно краснеет, понимая, как, мать его, двусмысленно звучат эти слова. А потом Хейл дергает за воротник, поднимает на ноги и вжимает Стайлза спиной в свое тело. Так крепко, что Стилински чувствует ... все чувствует. И упирающийся в него стояк тоже. Он такой огромный. ОМОЙБОГ!!!!!! "Похож на педика, значит", - мелькает ехидная мысль прежде, чем его разворачивают лицом и накрывают губы губами. "Сраное совершенство", - думает Стайлз. А потом мысли просто кончаются.