Never

Щетина. И эта непривычная ухмылка на небритом лице. Перешагивает порог и заполняет собой все пространство. Давит, нависает. Пугает. Пугает, блять, до усрачки. Джексон должен сделать что-нибудь прямо сейчас. Проломить стену, выбить узкое оконце над шкафчиками и сигануть наружу. Заорать хотя бы. Или позорно, недопустимо вцепиться в скалящуюся рожу когтями. Не может. Не может позволить себе, показать эту слабость. Недостойную Джексона Уиттмора. — Боишься. Не спрашивает. Кивает удовлетворенно. Улыбка на вечно хмуром лице непривычная, неуместная, лишняя. Пугающая как пиздец. Джексон собирает все силы в кулак, чтобы голос не дрожал хотя бы, как у намочившей трусы первокурсницы. Рявкает /по-сути, просто сипит/, заставляя себя разжать сцепленные челюсти: — Я. Не. Боюсь. У Хейла куртка пахнет кожей и машинным маслом, каким-то хвойным парфюмом и виски. У Хейла веселье в зеленых глазах, а еще та самая стальная уверенность в своей правоте. В своей силе. П р е в о с х о д с т в е . Еще два шага вперед. Так, что влажная после душа спина вминается в холодную стену. Тупик. Некуда бежать и больше ни шагу назад. Только бы если он мог ходить сквозь стены, как те... как та чертовщина. Не страшно. Не. Страшно. Крупная капля медленно течет по виску, и чужая рука медленно тянется, чтобы стереть кончиком пальца. Демонстративно. Джексону тошно. Джексон хотел бы согнуться и выблевать на пол сегодняшний завтрак, к которому он не притронулся даже. Джексон хотел бы отмотать на пару месяцев назад и никогда. Никогда не просить у Дерека Хейла укус, обещая взамен все, чего тот ни пожелает. Все. Ебаный дебил. Ты обещал ему ВСЕ. — О, ты боишься... Ты знаешь, чем пахнет твой страх? Такой кисловато-яблочный... свежий. Джексон сейчас — просто щенок. Ему бы брякнуться на спину лапами кверху, подставить вожаку беззащитное брюхо. Не сверкать хоть испуганно, но так нагло глазами, не вздергивать подбородок, пряча в кулак дрожащие пальцы. Не нужен. Он ведь даже не нужен. Единственная цель — п о д ч и н и т ь . Заставить признать в нем лидера, вожака. Стать частью стаи. Подставить альфе беззащитное горло. Вверить свою жизнь. Себя без остатка. Н е _ б у д у . "Придется". У альфы рот на вкус как проклятье. Не целует — вгрызается, сминая мягкие губы. Не ласка, не нежность — всего лишь тавро. Знак принадлежности. "Мой, и плевать, что ты там хочешь". Болт на узких джинсах поддаетя раза с четвертого. Глухо рычит, и молнию уже разрывает. Грубые пальцы на коже, сжимают внизу крепко и жарко. И прошибает разрядом, выгибает. Это инстинкт, говорит себе Джексон, чувствуя, как плоть твердеет в чужой ладони. Это физиология, упрямо, кусая губы, чтоб не стонать. Это не значит... ничего не значит, думает он, когда его разворачивают спиною, заставляя прогнуться. Это ничего не... и закрывает глаза.