Never

Позже никто из родителей ни на миг не поверил, что это была идея тихони-Айзека. Он ведь идеальный чудо-ребенок, взирающий на мир огромными голубыми глазами и ни разу не посмевший перечить старшим. Он даже горькую микстуру во время простуды и мерзкое теплое молоко безропотно пил, вздыхая, правда, украдкой. Вот только в тот день к нему примчался зареванный Джексон. Он хлюпал носом, всхлипывал и икал почти целый час и толком ничего не мог рассказать. Даже не объяснил, как добрался до дома Лейхи через половину Бейкон Хиллс. И это ведь вам не зеленая лужайка для пикника. Это город, где и дороги, и перекрестки, и куча машин со спешащими куда-то людьми, которые вполне могли не заметить мальчишку, несущегося быстрее бейсбольного мяча, ловко запущенного питчером, и переехать его каким-нибудь скучным серым седаном. Айзек увел Джексона в свою комнату — отец до сих пор был с командой на тренировке в школьном бассейне, мама ушла за покупками, а экономка — миссис Пирс — на кухне готовила пудинг. Там усадил его в кресло, отпаивал домашним лимонадом и заставил съесть пару-тройку сладких хрустящих печенек. Постепенно Джексон перестал подвывать и, слово за слово, начал отвечать на вопросы. Минут через двадцать Айзек в полной мере осознал масштаб обрушившейся на них катастрофы. Дело в том, что разиня Уиттмор расколотил какую-то жутко ценную фамильную вазу. Кажется, ее еще его пра-пра-пра-пра-пра (и так далее) бабка привезла из Англии на одном из первых кораблей поселенцев. Мистер Уиттмор ею страшно гордился и даже несколько раз собирался отдать в местный музей. И вот этим утром, когда родители ушли на работу, Джексон решил поискать подарки к грядущему Рождеству. Он ведь большой мальчик — ему уже пять — и прекрасно знает, кто такой Санта-Клаус. Возможно, у снежного деда с родителями есть договор или этот... как его? Уговор. Ну, на хранение самых лучших подарков, чтобы злобные тролли не уволокли их из дома Санты в пещеры. Охрана-то у него так себе — олени да эльфы. Короче, проверяя одно из потенциальных хранилищ, он неудачно свалился и прихватил с собой ту самую вазу, рассыпавшуюся по полу гостиной кучей жалких осколков. — Да ладно тебе, — пытался Айзек утешить лучшего друга. — Ну, поругают. Может, даже в угол поставят и сладкое до Рождества запретят. Так я буду носить тебе мармеладных мишек и шоколадки. Ну не сдадут же тебя в детский дом за какую-то вазу? На этих словах Джексон обхватил себя руками, будто сильно замерз, и дурниной взвыл в полный голос: — Я им не родно-о-о-о-о-ой. Они меня маленьким взяли в приюте. Теперь отправят назад. Спустя еще четверть часов рева и осторожных расспросов, ситуация стала немного ясней. Оказывается, эту страшную тайну Джексон разузнал три дня назад — подслушал разговор родителей у них в спальне, куда пробрался, собираясь попросить разрешения оставить в своей комнате свет до утра. Он все еще подозревал, что в шкафу живет призрак. Не особенно страшный, но неприятный. Не зная, что посоветовать попавшему в такую переделку лучшему другу, Айзек обнял его и замолчал. Не допускающий нежностей Джексон начал сопеть и попытался вырваться, но вскоре покорно затих, хлюпая носом. И как-то внезапно Айзек придумал: — Так, хватит реветь. Мы просто сбежим — ты и я, и никого не сдадут в приют. Даже в угол не смогут поставить, — выпалил Айзек, когда Джексон перестал икать и пихаться, а сам он прекратил дуться, что друг с такой важной новостью не пришел к нему сразу, а ждал, пока сломается проклятая ваза с грудой песка. Или что они там хранили? — Как-к это сбеж-жим? — от неожиданности опять икнул как-то испуганно Джексон и уставился на него опухшими от рыданий глазами. Серыми, как тот проклятый седан, который вполне мог его сбить. — Так и сбежим. У меня есть рюкзак, есть нож для защиты. Он, правда, из пластика, но прям настоящий. Возьмем с собой чипсы, бутылку воды. Из холодильника можно взять бутерброды. Ты стащишь, пока я отвлеку миссис Пирс. Попрошу ее сделать нам горячего шоколада. — Ну-у-у-у, не знаю, — с сомнением протянул Джексон, заметно при этом приободрившись из-за того, что в приют его прямо сейчас не везут. — А где будем спать? Ночью на улице холодно вроде. — Я видел в фильмах, как путники ночевали на куче соломы в сарае у фермера. — А как мы ферму найдем? — Ты почему такой глупый, а, Джексон? А хвастался ведь, что хорошо научился читать. Пойдем вперед по дороге в ту сторону, где солнце заходит, выйдем за город и... это... придем... Джексон немного подумал и важно кивнул, старательно маскируя небрежностью восхищение находчивостью друга. — Хорошо. Наверное, нам нужна будет зубная щетка и запасные трусы? Мы же с тобой не вонючки. — Я все соберу. У нас в ванной лежат еще в упаковках. А трусы... трусы сойдут и мои? Их же хорошо постирали. — Ну, я не знаю. Наверное. На самом деле, побег в итоге удался на ура. Их не хватились почти до заката, а после полиция, поднятая по тревоге, засекла беглецов почти на выезде из Бейкон Хиллс. Удивительно, но мальчишки топали прямиком к молочной ферме сестры Натали Мартин. Шериф Стилински усадил порядком утомившихся сорванцов на сиденье патрульной машины и сообщил о находке по рации в полицейский участок. Когда авто плавно притормозило у дома одного из ребят, те мирно дрыхли в обнимку на заднем сиденье. Во сне они чему-то солнечно улыбались. И снились им, наверняка, приключения.