Never

- Слушай, хватит бегать за МакКоллом, как собачонка. То, что нам нужен альфа, еще не значит... Эйдан сбивается на полуслове, и Итан видит, как зрачки брата расширяются от удивления, а сам он почему-то вдруг отчетливо пахнет злостью, приправленной чем-то невыносимо-горьким. - Что там? - Он начинает разворачиваться, но близнец обхватывает пальцами гладкий подбородок и целует, раздвигая языком твердые губы. Глубоко. Отчаянно как-то. - Там ничего и никого кроме глупых человеческих школьников. - Неразборчиво бормочет Эйдан в губы брата, что пахнут ежевикой и сладким мокаччино. Итан расслабляется на мгновение и отвечает на поцелуй, но сразу упирается ладонями в широкие плечи, почти отталкивает брата. А у того вид не виноватый, но какой-то до одури расстроенный, и где-то в мозгу тревожным колокольчиком звенит: "Не оборачивайся, не смотри". Но он все же смотрит. Оборачивается, зачем-то вцепляясь в руку брата, будто клещами. А потом видит его. Дэнни Махилани. Красавчика Дэнни, что сидит на скамейке неподалеку от стоянки школьных автобусов и смеется раскованно, запрокидывая голову назад. У него ямочки на щеках, которых совсем недавно Итан так любил касаться губами, а в глазах будто отражается солнце, и улыбка - она ослепляет. И этот нескладный белобрысый парень из команды по лакроссу, Итан и имени-то его не помнит (или не знал никогда) - он смеется вместе с Дэнни и касается пальцами смуглой руки. И это как взрыв гранаты в голове, как удар битой по затылку с размаха, как гребаное небо, падающее на землю, размазывающее по грязи тоненьким жалким слоем. - Не надо, пожалуйста. Итан. Не слушает, скидывает руку брата и прет вперед, как внедорожник, чувствуя, как пульсирует кровь в венах. - Итан, остановись! Но голос Эйдана раздается будто откуда-то из-под воды, а смех Дэнни впитывается под кожу и зудит там, и хочется разодрать собственные артерии к херам, а лучше - выдрать позвоночник из этого блондинчика, а потом смастерить из него рождественскую гирлянду. Подушечки пальцев начинают нестерпимо чесаться, и он с трудом сдерживает обращение, хотя сдерживаться как раз-таки не хочется, но если Дэнни увидит... - Ты с ним порвал, помнишь? - Шипение раздается над самым ухом, и сильный удар отбрасывает в сторону. Итан оскаливает клыки и позволяет когтям прорезать мягкую плоть, вырываясь наружу. - Это все ты. "С тобой он не будет в безопасности, братик", - кривляется, передразнивая, а у самого слезинки застыли на длинных изогнутых ресницах. - Ненавижу! - Замолкни уже, - прижимает всем телом к какой-то стене и ведет губами по линии скул. Итан уворачивается, но Эйдан всегда был чуточку сильнее близнеца. - Ненавижу тебя, - рваный всхлип в шею. - Никто не сможет чувствовать тебя, как я. - Глотая рыки и тихие стоны. - Никто, Итан. Никогда. И Итан сдается, запускает пальцы в короткие жесткие волосы, дергает на себя, целуя исступленно, потеряно. А потом хватает за ворот тонкой кофты и дергает в стороны, мелкие пуговки ссыпаются под ноги, а он скользит ладонями по этому совершенному телу, выводит языком узоры на коже. Целует, кусает, снова целует... И задорный смех Дэнни Махилани становится тише, пока не исчезает, тонет, растворяется в шумных звуках дыхания и сбивчивых стонах.