Avicii — Waiting For Love
Пустой лист бумаги, лежащий на столе, кажется, смеётся над Луи. Если молодой продюсер и ненавидит что-то, так это грёбанный творческий кризис. В этом нет смысла, вдохновению не должно быть позволено появляться и исчезать в никуда. Он живёт за счёт него, ради бога, музыка — это источник его денежных доходов, у него не может быть творческого кризиса. Луи устало вздыхает, глядя на жалкую ритмическую основу, которую ему удалось написать. Он встает с кресла и подходит к окну. Звукозаписывающая компания, в которой он работает, находится на девятнадцатом этаже модного современного здания с большими окнами, которые открывают лучший вид на Ливерпуль. Уже наступила ночь, и в компании оставались только Лиам и Луи. Его телефон вибрирует в кармане, и сердце пропускает удар. Луи не признается в этом, но первый человек, о котором он думает, — это Гарри. Прошло два дня с тех пор, как он переехал в их дом (временно, но всё же), и жизнь Луи уже превратилась в беспорядок. Тем не менее, он чувствует горький вкус разочарования, когда видит имя матери на экране.«Дорогой, ты идёшь? Х»
Ответ: нет. Луи — семейный человек, он любит побыть со своими близкими, но он знает, что они зависят от денег, которые он получает в лейбле, поэтому либо он напишет хороший текст, либо просидит в этом офисе до самого утра.«Нет, мам, прости. Нужно работать.»
Джей отвечает мгновенно:«Я передам тебе еду через Гарри :) Береги себя, милый, не переутомляйся, пожалуйста! Хх»
Что ж, если его мать отправляет Гарри к нему, значит они будут ужинать вместе. Сама мысль вызывает у Луи особую радость, у него появляется ощущение, будто его мама дала ему благо на это, благодаря чему он чувствует себя уверенней (по крайней мере, на мгновение). Гарри — наилучший собеседник, которого можно найти для Луи. Луи уже забыл, как сильно он любил проводить время с ним, вне зависимости от его чувств (чувств, которых, несомненно, не должно было быть). Гарри всегда был его лучшим другом, тем, кто знает о нём больше кого-либо другого. Они всегда могли поговорить о чём угодно, начиная от музыки и заканчивая философией Платона, не чувствуя ни единого намёка на дискомфорт. Гарри — часть Луи, и это пугает его больше всего.«Лу, открой дверь, это я :) хххх»
Луи улыбается, читая сообщение, и отвечает, что он может войти, так как дверь открыта. Он слышит шаги, когда Гарри заходит в коридор, и решает быть тихим, вставая с места и подходя к двери. Он видит, как Гарри разглядывает виниловые пластинки и постеры, висящие на стене, внимательно изучая даты и названия групп. Луи внимательно наблюдает за ним, наслаждаясь видом его бесконечно красивого изящного тела. Луи желает его больше, чем что-либо в мире. Жалкий твинк. Он дрожит, как только слова Троя возникают в его голове, напоминая ему о том, кто он, и кем он должен быть. Нормальный Луи Томлинсон не желает касаться другого мужчины, это уж точно. — Нравится? Гарри оборачивается в момент. — Шутишь? — спрашивает он, смотря на Луи. — Ты работал с Lights! Это потрясающе! — Мы также пишем песни для Foxes, — отмечает Луи, показывая на изображение. — Она удивительна. Все группы и исполнители, с которыми мы работаем, не слишком популярны, но у них есть… Индивидуальность. — Это так, — соглашается Гарри. — Я люблю Lights. — Ещё бы. Ты же хипстер, дорогой. — Заткнись, — хихикает Гарри. Он показывает Луи коробку для завтрака, которую ему дала Джей. — Твоя мама передала тебе ужин. Хочешь поесть? — Пожалуйста, я умираю с голоду, — кивает Луи, указывая на свой офис. — Пошли, чувак. — Он называет его чуваком, и это не звучит к месту. Ему бы хотелось называть его котёнком, милым, тыковкой, малышом, своим чудесным прекраснейшим парнем, которого он хочет обнимать до конца жизни. Но он использует слово «чувак», потому что чувак — это достаточно натурально. Между ними всё ещё есть небольшая неловкость, или, по крайней мере, Луи так думает. Гарри редко что-то говорит, а когда говорит, у Луи возникает такое чувство, будто он обвиняет его в чём-то. Он чёртов параноик, и он ненавидит это. — Как спалось вчера? В комнате для гостей нормально? — На самом деле, в ней очень комфортно, — кивает Гарри, поедая свой нелепый безвкусный салат, пока Луи ест бургер. — У меня одеяло с Пауэр Рейнджерс. — Оно моё. Мама хранит весь мой детский хлам, — шутит он, кусая свой бургер. — Она была так взволнована, когда ты пришёл. — Твоя семья всегда была мила ко мне, — подмечает Гарри, улыбаясь воспоминаниям. — Джей постоянно жаловалась, когда мы спали вместе, помнишь? Луи помнит. Он помнит это очень хорошо; он ненавидит то, как легко Гарри говорит об этом, делая вид, что это просто риторический вопрос, в то время как он знает его достаточно хорошо, чтобы понять, что Гарри специально его провоцирует. — Да, помню. — Он пытается скрыть дрожь в пальцах, помешивая кофе. — Так… — Гарри прокашливается, облизывая губы. Его подделано-спокойный голос предупреждает Луи о приближении чего-то важного. — Ты действительно встречаешься с… Даниэлой? Луи давится своей едой, с трудом глотая её. Выражение лица Гарри говорит ему о том, что ему до смерти было интересно узнать об этом с тех пор, как Джей упомянула Даниэлу, но ему казалось, что у него нет права спрашивать об этом. Гарри всегда был ревнивым человеком и даже не спорил с этим. — Нет, — уверенно говорит Луи. — Хорошо. — Гарри кивает с сомнением. — Но Джей сказала... — Мы скорее знакомые, которые периодически трахаются, но маме этого не скажешь. Он клянётся, глаза Гарри искрятся ревностью, эффект, вызывающий в Луи вспышку адреналина. — Оу. Да, понятно. — Она мне нравится, — говорит он быстро. Луи чувствует, как его дыхательные пути перекрываются в это время; он тонет во лжи, которую не хочет говорить. — Я имею в виду как друг. Она милая, но... ну, ты понимаешь. — Думаю, да, — кивает Гарри, улыбаясь с намёком на страдание на прекрасном лице. Сердце Луи сжимается, он так хотел бы поцеловать его и сказать, что всё встанет на свои места, или, по крайней мере, что он на это надеется. — Так что да. Просто я не хочу на ней жениться или что-то вроде того, если честно. — Я рад, — бормочет Гарри себе под нос, сразу же осознавая, что он сказал. — То есть, н-нет, я н-не рад, что ты не хочешь жениться. — Он нервно пытается сглотнуть. — Я п-правда хочу, чтобы ты женился, но… Луи ухмыляется. — Ты милый, когда заикаешься. — И-иди нахуй, Луи, — ворчит Гарри, закатывая глаза. — Ты первый, Стайлс. Вот кто мы, думает Луи. Парочка дразнящихся весёлых лучших друзей без пробелов в отношения. — Итак, Лу, — говорит Гарри, откладывая пустой контейнер для салата. — Как продвигается твоя работа? — Дерьмово, — отвечает Луи, сваливаясь на стул. — Я не могу написать ни единого предложения и не знаю почему. Я самый отстойный музыкальный продюсер всех времён. — Это не так, Лу. У тебя просто творческий кризис, вот и всё. У тебя есть аккорды? — Да, — кивает Луи, протягивая Гарри блокнот. — Мелодия без слов, я бесполезен. Глаза Гарри молча сканируют написанные аккорды, пока он пытается напеть мотив. Когда он заканчивает, и Луи думает, что его сердце не может биться ещё быстрее, он говорит: — Я могу помочь тебе с этим. — Что ты имеешь в виду? — Не знаю, — честно говорит Гарри, потому что у него есть общая идея, но нет плана. — Возможно, мы можем… Создавать разноцветные звуки? Мы могли бы написать хороший сингл вместе. Луи не просто нравится эта идея; он от неё без ума. Это означает, что Гарри будет ближе к нему: безопасный предлог быть с ним всегда и везде. Это всё, в чём Луи нуждается и чего хочет. Но в то же время его намерения вызывают у него отвращение; ему не нравится роль, доставшаяся Гарри. Он заслуживает кого-то лучше, Луи знает это, но его мозг не может смириться с мыслью, что Гарри может быть с кем-то другим, даже если он так же не принимает вариант, где они с Гарри вместе. — Гарри, ты шутишь? — говорит он восторженно. — Это замечательная идея! Да, конечно! — Мы можем подобрать правильные тональности и найти лучшую высоту и динамику, чтобы создать разные пастельные оттенки и флюоресцентные тона. — По выражению лица Луи очевидно, что он ничего не понимает. — Извини, я знаю, что это запутано для тебя. — Нет, мне просто нужно время, чтобы изучить цветовую палитру. Я даже не знаю примитивных цветов. — Это было бы полезно, — кивает Гарри с энтузиазмом. — Звучит захватывающе. — Я знаю. — Луи подмигивает ему. Гарри пытается скрыть румянец, но ему это не удается. — А теперь тебе нужно познакомиться с Лиамом. — Кто такой Лиам? Счастливое выражение исчезает с лица Гарри в мгновение ока. От глаз Луи не скрылась его обреченность во взгляде, даже когда Гарри попытался скрыть её за фальшивой улыбкой. — Мой партнер по бизнесу. Неплохой парень, мы с ним тоже друзья, — объясняет Луи, не уверенный в своих словах, потому как Гарри, кажется, не верит ему. — Ладно, — соглашается Гарри, но его лицо белое, как мрамор, и очень серьёзное. — Гарольд недоволен, — комментирует Луи, поднимая бровь. — Что-то не так? — Я не недоволен, — Гарри трясёт головой, прикусывая нижнюю губу. — Мне некомфортно знакомиться с людьми, вот и всё. — Что? Лиам хороший парень, Эйч, тебе не нужно волноваться. Гарри расстроенно вздыхает. — Возможно, Лиам и хороший парень, — кивает он. Он ведёт себя немного странно, по мнению Луи; это не настоящий Гарри. Гарри никогда не сердится и не капризничает; он абсолютно противоположен этим состояниям, если быть честным. — Но я не хочу с ним знакомиться. — Гарри, Лиам тебе ничего плохого не сделает. — Луи повышает тон, но как только осознает это, то пытается снизить его, потому что он не хочет ранить Гарри насыщенным цветом. — Луи, прекрати, — огрызается Гарри. — Я не хочу знакомиться с людьми сейчас; возможно, я больше никогда не захочу знакомиться с людьми. И я доволен этим; мне не нужно постоянное напоминание о том, какой я фрик. — Гарри, откуда всё это взялось? — спрашивает Луи, пытаясь сохранять своё хладнокровие. — Расскажи мне, или мы не сможем это исправить. — Мы говорим о человеке, которого исправить невозможно, — рычит Гарри, посылая взглядом кинжалы в Луи. Гарри зол на Луи, потому что ему тоже больно; и его боль приводит его к грубости, что происходит с ним крайне редко. Луи не злится в любом случае, потому что они знают друг друга слишком хорошо. — Перестань быть таким мудаком и скажи мне, что с тобой не так. — Всё со мной не так. — Гарри! — Мой отец так говорил! — кричит Гарри беспомощно. Это ошеломляет Луи, и первый человек, которого он сразу же вспоминает, — это Трой, не Дэс. Сила родителей в разрушении самооценки своих детей так огромна, что по телу Луи пробегают мурашки. Он подавлено вздыхает. В конце концов, они оба разбиты. — Я не хочу говорить о своём отце, — добавляет Гарри, его голос затихает к концу предложения. — Это из-за него ты вернулся, Гарри? Из-за него ты ушёл из колледжа? Он… он причиняет тебе боль, малыш? Гарри сползает на сидении, поднимая ноги на стул и обхватывая их своими длинными руками. Он ничего не отвечает. Просто ждёт, ждёт чего-то, Луи не знает чего. — Эй, котёнок. Что не так? — Он не понимает, почему прозвище снова срывается с его губ. (Ладно, на самом деле он всё понимает, но притворяется, что нет. Ему нравится называть Гарри «котёнком».) Гарри облизывает свои розовые пухлые губы и опускает взгляд, пытаясь подобрать правильные слова. — Я… Да. Это из-за моего отца. Я просто… Иногда я ненавижу находиться дома, — говорит Гарри, шмыгая носом. — Он не верит в мою сенсорную перегрузку. Он говорит, что я неудачник. — Хаз, милый, — шепчет Луи, вставая, чтобы подойти к Гарри. Он наклоняется к нему, целуя его в лоб. Гарри удивлён поцелую, но не комментирует этого. — Ради бога, ты не неудачник. Неужели он не видит, как на тебя влияет повышенная чувствительность? Такое невозможно изобразить, это глупо. — Мой папа думает, что я бесполезен, — объясняет Гарри, и его зелёные глаза наполняются влагой. — Я… Мне нравится моя синестезия, всегда нравилась… — Он прижимает колени к груди, пока говорит, всхлипывая. — Но он думает, что раз я слышу не так, как все люди, то я просто… Ему не нравится, какой я. Он хотел, чтобы я занялся бизнесом. Когда я сказал, что хочу изучать искусство, он посмеялся мне в лицо и назвал меня пустой тратой времени. Сердце Гарри бьётся в его груди с перебоями. Всё в этом моменте заставляет его нервничать, а будучи нервным он еще больше начинает тревожиться. Это порочный круг, и он рад, что Луи рядом, чтобы помочь ему. — А твоя мама? — Она ничего не говорит, когда дело касается отца. Она… Я не знаю, слишком влюблена в него? — Я понимаю, — кивает Луи, даже если он и не понимает. Гарри тоже не понимает, он никогда не смог бы поставить кого-то выше своих детей, а ведь у него даже нет детей. — Я так устал от того, что люди ненавидят или любят меня только из-за того, что у меня есть расстройство, — Гарри вздыхает в плечо Луи, держась за него. Луи обнимает его крепче; и хотя Гарри не понимает, почему он внезапно так физически близок к нему, он позволяет своему телу расслабиться и раствориться в его руках. — Я отправился в колледж в надежде, что люди будут звучать яркими цветами. Это не так. Они смеются надо мной, они все серые. Ты… Тебе всегда нравилась моя синестезия, так же, как и мне, когда я впервые её обнаружил. Даже когда… я сказал тебе… Эти слова попадают прямо в сердце Луи, прорывая в нём кровоточащую рану. Гарри не закончил предложение, но Луи понял смысл. Взгляд в глазах парня такой болезненный, и это ранит Луи больше, чем он мог представить. Разорвать их отношения было, вероятно, самым разумным решением тогда, потому что они оба не знали о том, насколько далеко смогла бы зайти их связь. — Мне все еще нравишься ты и твоя синестезия, — уверяет его Луи, игнорируя упоминание Гарри о своём признании в любви. — Всем, на самом деле, плевать на меня. — Луи колеблется, стоя так близко и одновременно так далеко от Гарри. Его взгляд прикован к его щекам, щекам, которые он до смерти хочет поцеловать. Гарри нуждается в любви. Луи чувствует, как по его спине пробегает дрожь, когда он медленно наклоняется к младшему парню. Он никак не реагирует, что заставляет Луи остановиться на половине пути к лицу. Гарри смотрит на него своими влажными глазами, глазами, которые буквально заморозили Луи. Он всё ещё остается стоять, как скала, не в состоянии сделать что-нибудь, кроме как смотреть. Он чувствует, как теплота в его сердце становится больше с каждой секундой, когда они смотрят друг на друга, и он не знает, как долго это будет длиться, но он хочет, чтобы это длилось вечно. — Все издеваются надо мной, говоря, что я раздуваю большие проблемы из ерунды. Его сердце разбивается при виде этого мальчика, такого беспомощного и хрупкого, такого потерянного и проклятого тем, что должно было быть априори прекрасным. Никто никогда не должен издеваться над ним за то, что он так чувствителен по отношению к этому. — Хаз, — зовёт Луи ласково, вытирая слёзы Гарри своими пальцами, когда парень смотрит на него. «Гарри такой красивый,» — думает Луи. — Эйч, малыш, я знаю, что это тяжело, но ты не должен воспринимать свое расстройство, основываясь на суждениях других людей. Я знаю, что они просто не могут понять. — Гарри открывает рот, чтобы сказать что-то, но Луи кладёт палец на его губы, заставляя замолчать. Он чувствует электрический разряд от соприкосновения губ Гарри с его кожей, но старается игнорировать его. — Они не могут понять, что это не просто расстройство для тебя. Гарри, ты создал свою философию и свой способ жить, основываясь на ней. Ты научился видеть мир по-другому, ты научился жить в цветах, не только слышать их. И именно это, Гарри, делает тебя уникальным. Если люди не могут увидеть этого, им должно быть стыдно. Гарри смотрит на Луи широко раскрытыми глазами, блестящими от слёз — Луи надеется — счастья. Он просто смотрит, пытаясь осмыслить то, что тот сказал ему, не в состоянии подобрать слова. — Я люблю тебя, — неожиданно произносит Гарри. Луи слышит слова, но не понимает их. Ну, да, он понимает, что означает 'я люблю тебя', но он не может смириться с мыслью, что кто-то вроде Гарри Стайлса из всех людей в мире любит его. Он делал то же признание два года назад, открывая своё сердце и чувства Луи; Луи, который запаниковал так сильно, что сбежал, пытаясь скрыться от кого-то, кто уже глубоко обосновался в его сердце. Гарри не может любить такого, как он, но он любит. — Гарри… — зовёт Луи слабым голосом, еле слышно. — Я имею в виду, по-дружески, — сразу добавляет Гарри, вытирая нос рукавом своего свитера. Оу. Хорошо. Гарри опускает свою голову на плечо, лицом к лицу к Луи. Они смотрят друг на друга, неуверенные в своём следующем шаге. Луи хочет обнять Гарри и поцеловать, но это не очень натурально с его стороны, правда. — Друзья, — шепчет Луи, повторяя слово и пытаясь поверить в него. — Мы друзья. — Мы друзья. — Голос Гарри хриплый. Это не возбуждает Луи. Конечно же нет, ведь он любит голоса девушек. — Только друзья. Слова ранят так, словно Луи ударили в живот. — Извини, что надавил на тебя, — шепчет он с сожалением в голосе. — Возможно, сейчас не лучшее время знакомиться с Лиамом. — Нет, Лу. Я слишком бурно отреагировал. Сейчас подходящее время. — Точно? — спрашивает Луи, сомневаясь. — Я имею в виду… Мне, конечно, страшно, но… У меня есть ты. — Да, у тебя есть я, — кивает Луи; немного забавно, сколько доверия Гарри вкладывает в эти слова. — Плюс, тебе не нужно волноваться. Лиам — замечательный человек. — Ладно, — соглашается Гарри. Его грусть, кажется, совсем исчезла. — Оставайся здесь, Хаз. Гарри смотрит, как Луи выходит из офиса, и, после того, как он вытирает свои засохшие слёзы и приводит в порядок спутанные волосы, высокий и элегантный мужчина появляется в кабинете в компании Луи. — Эйч, это Лиам, — представляет мужчину Луи. — Лиам, познакомься с этим кудрявым идиотом. — Гарри, большая честь познакомиться с тобой, — говорит Лиам. Он приятный, думает Гарри. Его голос имеет оранжевый цвет, как летнее утро, теплота и уют. — Луи многое рассказывал о тебе. Не могу поверить, что ты слышишь в цветах, это такая удивительная способность! — Спасибо, — искренне благодарит Гарри. Он не хочет лгать; его действительно удивляет то, что Лиам взволнован его синестезией и называет её способностью, а не расстройством. — Я… Это странно, знаешь. Внезапно обнаружить в себе такое. — Могу представить, — кивает Лиам, улыбаясь. Он оборачивается к Луи, чтобы по-дружески похлопать его по спине. — Этот маленький мужчина доверяет тебе, так что и я тоже. — Спасибо, но забудь о слове «маленький», — фыркает Луи раздраженно. Гарри думает, что он не может звучать устрашающе, даже когда зол, потому что он действительно маленький котёнок. — Я не маленький. И у меня нет ничего маленького. — Окей, слишком много информации, — говорит Лиам, противно морщась, тогда как Гарри хихикает. — Итак, Гарри Стайлс, добро пожаловать в наш лейбл. Теперь ты — часть компании. Гарри не ожидал такого. Он думал, помогать Луи — это отличный предлог, чтобы насладиться его присутствием, но он не ожидал, что это может вылиться в настоящую работу, которая ему на самом деле нравилась. Он не мог просить о большем. — Я? — Конечно. Хочешь, чтобы я подписал официальное заявление? — шутит Лиам. Когда Гарри смотрит на Луи с широкой улыбкой на лице, он видит страх в его глазах. Ему не нравится этот взгляд.