***
Глубокой ночью король Теоден хмуро смотрел на расстеленную перед ним карту Ристании. Альдбург прислал тысячу воинов, из провинции Каленардона прислали еще полтысячи конников. С Вестфолда не явился никто… Король тяжело вздохнул. Они могли подождать еще пару дней, тогда к ним присоединилось бы около тысячи воинов, но Арагорн настоял на утреннем отбытии в Белый город. И Дунадан был прав: тысяча всадников ход сражения не изменят, а даже пара дней промедления могут стать для Гондора роковыми. Хотя надежды на победу у них и так не было. В королевский шатер заглянул страж: — Господин, к вам гости с севера. Еще сильнее сдвинув брови, Теоден кивнул и выпрямился у стола с картами. Полог большого шатра отодвинулся, и внутрь вошли две фигуры, облаченные в плащи с капюшонами, из-за которых было не понятно, кто явился в столь поздний час. Элронд первым снял капюшон, открыв королю Рохана свой лик. Теоден, мгновенно сменив хмурое выражение лица, на удивленное, незамедлительно поклонился. — Владыка, — учтиво произнес он, — принцесса, — почтительно кивнул он Лириан, снявшей капюшон вслед за отцом. — Что привело вас сюда? — Мы прибыли в этот поистине темный час, чтобы увидеть Арагорна, — ответил Элронд. — Мне необходимо увидеться с ним. Теоден дернул подбородком, посмотрев на своего стража, молча давай указ привести сюда сына Араторна. — Еще я прошу накормить моих сопровождающих и дать им место для небольшого отдыха, — продолжил Элронд. — Мы преодолели большой путь за довольно короткий срок. — Конечно, — Теоден распорядился обо всем и вновь вернулся в шатер. — Простите, — в его голосе звучало неприкрытое любопытство, — но с чем вы пожаловали, господин Элронд? Я уже было воспрял духом, увидев вас, думая, что вы привели войско, как перед битвой в Хорнбурге. Владыка Имладриса хмуро посмотрел на короля, заставив того мигом пожалеть, что задал такой неучтивый вопрос. Но через мгновение лицо Элронда смягчилось. — Простите, король, но большинство моих подданных и эльфов Лориэна уже покинули Средиземье. У нас не осталось воинов, — он немного помолчал. — Но мы все же привезли с собой то, что поможет людям обрести надежду на победу в грядущем сражении. Губы короля тронула слабая улыбка. Он хотел сказать что-то, но в этот момент высокая штора снова отворилась, и в шатер зашел Арагорн. — Лириан? — удивился Странник, увидев деву Имладриса первой. — Как ты тут… — Я прибыла с отцом, — принцесса улыбнулась старому другу. Арагорн быстро перевел взгляд на владыку Имладриса, тут же склонив голову в знак приветствия. — Я вас оставлю, — произнес Теоден. — Король Теоден, — позвал Элронд. — Не могли бы вы проводить мою дочь туда, где она может отдохнуть с дороги? — Непременно, — Теоден отодвинул полог и пропустил вперед принцессу. — Идемте, Вы можете расположится в шатре моей племянницы, — он кивком головы указал направление. — Король, господин! Из Редфилда прибыли конники! — к Теодену подоспел стражник. Лицо правителя Рохана посветлело, он извинился перед Лириан, что должен спешить. — Я сама найду Эовин, — заверила его принцесса. Буквально в паре шагов от шатра короля Лириан заметила другой, принадлежавший его племяннице. Перед входом за небольшим столом сидели советник короля и Эомер. Мимо дочери Элронда со всей данной ему скоростью пробежал Мерри, облаченный в небольшие доспехи Рохана. Полурослик не заметил эльфийку, а та не стала его останавливать. Лириан не собиралась беспокоить племянницу короля, она надеялась найти Леголаса. Но проходя мимо шатра Эовин, она невольно услышала ее разговор с Эомером. — О войне ты знаешь не больше этого хоббита, — горячо говорил Эомер. — Когда его охватит страх, когда вокруг будет кровь, крики и весь ужас бойни… Уверена, что он выстоит? Эовин молчала. — Он сбежит и будет прав, — ответил за сестру Эомер. — Война мужское дело, Эовин. Лириан замерла на том месте, где стояла. Еще перед битвой в Хельмой Пади принцесса заметила, как яростно дочь королей Рохана желала вступить в сражение наравне со своими мужчинами. Тогда Арагорн смог переубедить ее, попросив быть в пещерах вместе с другими женщинами и детьми. Сможет ли сейчас Эомер не допустить, чтобы его сестра сопровождала армию Рохана на поля Пеленора… — Принцесса? — советник короля вывел дочь Элронда из раздумий. — Простите, что вы…? — Доброй ночи, Гамлинг, — произнесла Лириан. — Мне нужно к Эовин, простите, — с этими словами Лириан шагнула к шатру племянницы короля, кивнув Эомеру в знак приветствия. Когда в ее шатре появилась дочь владыки Имладриса, Эовин удивилась, но затем улыбнулась и склонив голову произнесла: — Приветствую вас, принцесса. — Здравствуй, Эовин, — Лириан так же подарила девушке улыбку. — Король Теоден сказал, что я могу воспользоваться твоими покоями для отдыха. — Конечно, располагайтесь, — Эовин обвела рукой небольшой шатер. — Что-нибудь нужно принести? Еду, питье или одеяло? — Нет, спасибо. Думаю, что я не воспользуюсь его предложением, как бы уютно не было в твоем шатре, — улыбнулась Лириан. — Скорее всего, я отдохну в другом… — Леголас и Гимли почти в конце лагеря, в сторону Белого Хребта, у перевала, — понимающе кивнула Эовин. — Но… если вы не хотели сюда приходить, то… — Мне кажется, у тебя есть ко мне вопрос, — медленно и с пониманием произнесла эльфийка. Племянница короля отвела взгляд и некоторое время стояла молча, словно собираясь с духом. Наконец, она решилась. — Я воин, и хочу биться. Мне тоже есть за что сражаться. За родных и любимых… Но Эомер говорит, что я испугаюсь и убегу. И толку от меня вовсе не будет, лишь суматоха и паника. Я… Принцесса, вы ведь воевали там, в Хельмовой Пади. И до нее, вы участвовали в Битве Пяти Воинств почти восемьдесят лет назад. Как… как вы смогли преодолеть свой страх? — Я его не преодолела, — Лириан слегка пожала плечами и улыбнулась, наблюдая за растущим удивлением на лице Эовин. — Не знаю, какой воин не боится сражения. Только тот, в ком не осталось никаких чувств разве что. Каждый раз стоя бок о бок со своей армией и видя приближение врага, приближение существ, цель которых — уничтожить добро любой ценой, мне было страшно. Бояться не удел трусов, Эовин. Главное — нельзя боятся, что ничего не получится. Нельзя терять надежду, нельзя выходить на поле брани с мыслями о проигрыше. Храбрость — это не про отсутствие страха, храбрость — это то, что ты делаешь, несмотря на страх.***
Арод недовольно фыркнул, выпустив из ноздрей пар. Нынешней ночью было слишком прохладно. Но не холод раздражал и беспокоил коня. — Тише, дружок, — Леголас мягко провел ладонью по носу животного, успокаивая коня. — Никто не пересечет границу подгорного прохода и не придет в наш лагерь. Эльф дал Ароду яблоко, которое тот с охотой съел. Похлопав коня по бархатистой шее, Леголас замер. Мгновение назад, как ему показалось, он увидел среди деревьев, чьи кроны волновал ночной ветер, прекрасную деву, облаченную в походный плащ Лориэна. Принц Лихолесья еще раз посмотрел за спину своего верного скакуна и прищурился, хотя эльфийский взор мог разглядеть даже маленького кролика на расстоянии куда большем, чем до ближайшего дерева, скрытого в тени. Дочь Элронда стояла подле величественного дуба, слегка опиравшись плечом на ствол. Она просто молчала и неотрывно смотрела на него, улыбаясь лишь глазами. Леголас медленно обошел Арода и, меряя мгновения шагами, направился к ней. Ему казалось, что чье-то колдовство обманывает его глаза. С тех пор, как он проводил Лириан с роханским мальчиком в Лориэн, Леголас не допускал мысли о том, что они еще увидятся, во всяком случае, до исхода войны. Дева была скрыта тенью, но от принцессы все равно исходил мягкий свет, словно перед Леголасом стояла Вала, сошедшая с трона Таникветили. Он застыл в паре шагов от нее, все еще не веря, но любуясь ею. Губы Лириан тронула легкая открытая улыбка. Она всегда была для него ослепительной, но когда дочь Элронда улыбалась, внутри Леголаса все замирало. До сих пор. Это не было колдовством, сном или еще каким-то видением. Он точно знал, что перед ним стояла его Лириан и, как и всегда, заставляла грудную клетку сжиматься от радости встречи с ней. Чувства не обмануть. Глубоко вздохнув, Леголас преодолел оставшиеся шаги и оказался рядом с принцессой. Лириан молчала, улыбка не сходила с ее губ, а глаза не отрывались от его очей, снова и снова утопая в их темной синеве. Сын Трандуила жадно всматривался в ее лицо, словно они не виделись долгие годы, а не несколько дней. Он видел все то же игривое выражение лица, которое давным-давно привлекло его в ней: забавно вздернутый носик, искорки в глазах и неповторимая, поистине особенная улыбка… Несмотря на тяготы долгого пути, след пепла на щеке, растрепанные с дороги волосы, она все равно была для него прекраснее всех звезд на бархатном небе. Принц поднял руку, осторожно убрал за ушко выпавшую прядь шоколадных волос эльфийки и положил вторую руку на ее изящную талию, которую не скрыла даже походная одежда, слегка притянув к себе. — Le entul-an nin.Ata (Ты вернулась ко мне. Снова). Во взгляде Леголаса отразилась такая нежность, что Лириан, оставив слова без ответа, потянулась к нему. Эльф медленно, с трепетом коснулся уголка рта. Прикрыв глаза, он неспешно покрывал невесомыми поцелуями столь желанные ему губы, придерживая рукой затылок принцессы. Почувствовав, как ее руки обхватили шею, а пальчики затем начали зарываться в волосы, Леголас усилил нажим и приоткрыл языком губы эльфийки. Она с готовностью ответила ему, скользнув языком в его уста и продолжая набирающий страсть поцелуй. По телу Лириан пробежала сладкая дрожь, пробуждая ощущения, которые она давно не испытывала. По которым так скучала. Позволив мыслям остаться где-то за горизонтом ее разума, эльфийка отдалась во власть закрутившего ее вихря чувств. Леголас сделал шаг и прижал принцессу к стволу дуба, полностью скрыв их в тени от посторонних глаз. Спустя много времени, насладившись единением и друг другом, эльфы вновь стояли друг напротив друга, держась за руки. — Maenas esse seol (Разве могло быть иначе)? — произнесла Лириан. — Ar amarth ahrea… Em gar-eramarth erin tad (Наши судьбы переплетены… у нас одна судьба на двоих). Леголас улыбнулся краешком губ и обнял принцессу. Обнимая сына Трандуила, чувствуя его крепкие руки, Лириан ясно осознавала — она должна быть здесь. Не в защищенном Имладрисе, не в волшебном Лориэне. Ее место рядом с ним, под его защитой, пусть и на пороге великой битвы за Арду. Исход не известен даже мудрейшим, но покуда они вместе, принцесса верила — они все преодолеют.***
Леголас вместе с Гимли стоял перед шатром около затухающего костра. Холодный ветер игрался в волосах эльфа, задумчиво наблюдающего за угольками, которые подобно светлячкам, периодически вспыхивали алым огоньком. «Алое злато в сердце зреет, едва тронешь — покраснеет», — вспомнил он детскую загадку, которую загадывал своей младшей сестре, а та сердилась, думая, что он высмеивает ее огненного цвета волосы. Погруженный в воспоминания, эльф не заметил, что Владыка Элронд медленно подошел к ним. Гимли, не узнав Правителя Имладриса, взял секиру на изготовку. — Гимли, все в порядке, — произнес Леголас и обернулся. — Mae govannen, Aran Elrond (Приветствую, Владыка Элронд), — он учтиво поклонился. — Ты не оставишь нас, Гимли? — вопросил Элронд у гнома. Гимли бросил хмурый взгляд на Леголаса и удалился в шатер. Принц Лихолесья вздохнул, предвещая не добрую беседу. Элронд кивнул в сторону, уводя эльфа от шатра. Им не нужны были лишние уши. — Владыка, — принц дерзко взял первое слово, — я догадываюсь, что вы хотите сказать, — он посмотрел в серые глаза Элронда и, убедившись, что Владыка дает ему право говорить, продолжил. — Я дал вам слово, что она не уйдет за мной, — Леголас не отводил твердого взгляда. — Она не собиралась покидать Имладрис вслед за мной на войну, это воля случая. — Воля случая привела ее в армию Рохана на сбор самой масштабной битвы за последние несколько тысячелетий? — резко ответил Элронд неожиданно для самого себя. — Воля случая, что до этого она оказалась рядом с тобой в битве, где шансы армии Света на победу были минимальными? — шепот высшего эльфа звучал грозно. — Владыка, — Леголас не повышал голоса, но в нем читалась яростная решительность, — ваша младшая дочь самое дорогое, что у меня есть. И даже не ради данного слова, но ради ее безопасности я сделал так, чтобы она не ушла с Братством из Лориэна и осталась там со своими родичами. О том, как я этого добился, я жалею по сей день и буду жалеть об этом вечно. И никогда больше я так не поступлю. Судьба свела нас вновь в Горнбурге, а потом Тьма и рок вновь нас разделили. И снова Лириан вернулась ко мне и пришла сюда вместе с вами, — принц Северного Леса своими речами опасно шагал по лезвию ножа, но он говорил от всего сердца и точно знал, что должен это сказать. — Вам ведомо многое, и вы не можете не признать, что отныне мы с Лириан должны идти одной дорогой. Вы не заберете ее, и она не уйдет по собственной воле, а насильно ее не увести. И я не буду снова уговаривать ее это сделать. Мне жаль, что она ввязалась в это. Мне очень жаль, что ее судьба пересеклась с моей и зависит от исхода войны. Но я буду рядом и буду защищать ее до самого конца, как бы не закончилась эта война. Чего бы мне это ни стоило. Леголас посмотрел на Элронда с такой страстью сказанных слов, что Владыка не стал бы ему перечить, даже если и собирался. Его поразило не столько то, что Леголас готов был на все ради его дочери, сколько то, как твердо и бесстрашно он сказал это ему. Элронд ожидал просьб, ожидал оправданий, но Леголас просто высказал ему то, что было у него на душе, не боясь последствий, ибо было уверен в своих словах. Если бы не великий страх потерять дочь, Элронд проникся бы к Леголасу с уважением. Но сейчас, стоя перед неизвестностью, не имея возможности увидеть будущее Лириан, опасаясь, что война будет проиграна, он сказал только одно: — Надеюсь, Эру даст тебе достаточно сил, чтобы ты смог уберечь мою дочь от смерти. С этими словами Элронд обошел Леголаса и зашел в шатер, где Гимли точил свой топорик. Увидев Владыку, гном молча вздохнул, поднялся и вышел из шатра. Лириан, завидев отца, поднялась на ноги и сделала шаг навстречу. — Я уеду до рассвета, — произнес Элронд, беря дочь за руки. — Твое место здесь. Я тебя отпускаю. Лириан, крепче сжав в ладонях пальцы отца, посмотрела в серые глаза Владыки. Она хотела бы через взгляд передать всю ту благодарность и безмерную любовь, которую испытывала сейчас к нему. И то, с какой мягкостью Эдронд смотрел на дочь, говорило, что принцессе это удалось. Она обняла отца, крепко прижавшись к нему. Элронд поцеловал дочь чуть выше виска и, закрыв глаза, позволил времени безмерно течь, пока они не насытятся объятиями. Принц Лесного Королевства и сын Глоина не нарушали прощальное единение отца и дочери. Они сидели у своего шатра, молча, не переговариваясь. Каждый думал о своем. Леголас крутил в голове фразу Владыки Элронда, сказанную ему напоследок. Единственный, кто вершит судьбы всех своих детей это великий Иллуватор. И если Эру уготовил для Лириан жизнь после битвы, то он даст Леголасу силы сберечь ее. Гимли вспоминал свой дом, Эребор. Гэндальф сказал, что война уже идет по их землям. Справляются ли его родичи, пришел ли Даин на выручку… И не будет ли снова упрямится король Лихолесья и поможет спасти северные земли… Из глубоких дум их вернул подошедший Арагорн: — Владыка там? — он кивнул на шатер. — Он зашел попрощаться с Лириан, — ответил Леголас, поднимаясь на ноги и сразу же замечая в руках человека меч, которого прежде не было у Арагорна. — Дар Элронда? — Андрил, — Арагорн вынул меч из ножен. Лунный свет сверкнул платиной на белом тонком металле. В глазах эльфа зажглись искорки восхищения работой кузнеца. — Выкован из обломков Нарсиля. — Прекрасная работа эльфийских мастеров, — Леголас провел пальцем вдоль лезвия меча, не касаясь его, и почувствовал стальной холод на подушечках своих пальцев. — Друзья, — Арагорн вернул меч в ножны, — я не поеду с вами завтра в Гондор. Мне нужно пройти один путь, самому. Чтобы у Минас-Тирита появилась надежда выстоять против бесчетной армии Врага. — Какой еще путь? — Гимли оперся о свой топор, хмуро глядя на человека. — Через Димхольт, — догадался Леголас, так же не сводя взгляда с друга. — Подгорный проход. Ты хочешь призвать их? Клятвопреступников? Думаешь, — он кивнул на меч, — они отзовутся наследнику Исильдура? — Я должен узнать это, — непреклонно произнес Арагорн. — Простите, друзья. Но я надеюсь, что мы встретимся с вами на равнинах Пеленора. Сын Трандуила хотел что-то возразить, но ему помешал вышедший из шатра Элронд. Он, все еще хмуря брови, коротко кивнул Гимли и посмотрел на Леголаса: — Ni estel rya le (Я доверяю ее тебе), — он приложил ладонь к сердцу. Таким же жестом с поклоном ответил Леголас. — Арагорн, я уеду до рассвета, но мне есть еще что сказать тебе, — с этими словами Элронд в сопровождении сына Араторна удалился в темноту засыпающего лагеря Рохиррим. Когда силуэта высшего эльфа и дунадана скрылись в темноте, Гимли вопросительно посмотрел на Леголаса: — Мы же не оставим его в одиночку проходить этот там путь, для чего я правда не понял? Или… — он неоднозначно дернул головой в сторону шатра, в котором все еще находилась дочь Элронда. Принц Северного Леса не ответил. Он отодвинул полог шатра и вошел внутрь. Принцесса стояла в центре, обнимая себя руками, по ее щекам текли слезы. Леголас подошел к ней и мягкими движениями пальцев смахнул соленые дорожки. — Il mae (Все хорошо), — тихо произнесла она. Леголас взял ее за руки. — Перекованный меч позволит Арагорну призвать армию для битвы у Минас-Тирита, — произнес он. — Он хочет пройти путь на Димхольт в одиночку, но ни я, ни Гимли не можем его бросить. Лириан смотрела в синие глаза Леголаса и не совсем ясно понимала: он хочет, чтобы она пошла с ним или вновь желает оставить ее. — Отныне ты под моей защитой и только, — продолжал сын Трандуила, развеяв сомнения принцессы. — Идем со мной? Не испугаешься? — спросил он мягче. — С тобой — нет, — ответила Лириан и ее губы тронула скромная улыбка.***
Арагорн проводил Владыку Элронда в шатер, где ему надлежало немного отдохнуть перед рассветом. Дунадан попрощался с Правителем Имладриса, вернулся к себе и быстро собрался в дорогу. Когда он дошел до конца лагеря, его окликнул Гимли: — Куда это ты собрался? — Гимли, не в этот раз, — покачал головой Арагорн. — Я же сказал, в этот раз ты должен остаться. Со спины к Арагорну подошел Леголас, ведя под узды Арода. — Ты еще не привык к упрямству гномов? — спросил эльф, улыбнувшись. Арагорн обвел глазами друзей и понял, что они пойдут с ним и никакого другого варианта не было. — Тебе лучше смириться, — в доказательство его мыслей сказала Лириан, подходя к друзьям с выданной ей пегой лошадью. — Мы пойдем с тобой. Наследник Исильдура улыбнулся и кивнул в знак благодарности. Так друзья покинули лагерь Рохана, скрывшись в расщелине, что вела на Димхольт, подгорный проход.