***
В последнее утро, проведенное дома, а не в школе, Джинни сонно бродила по квартире, жуя тост и стараясь не врезаться ни в кого. Одна только миссис Уизли волновалась о том, что никто никуда не успеет, в то время как остальные члены семейства немногим отличались от девочки. На вокзал Кингс-Кросс они прибыли за пять минут до отбытия Хогвартс-экспресса, поэтому в спешке прошли через барьер, даже не обратив внимания на то, что двое из их компании остались в магловской части. Там же мама быстро отправила ее в поезд с близнецами, едва успев сказать напутственные слова. Уже внутри девочка последовала за братьями, которые завели ее в купе с находящимся внутри кучерявым мальчиком. Вспоминая их рассказы о школе, она сообразила, что это Ли Джордан, поэтому, пока Фред с Джорджем пытались закинуть их чемоданы на верхние полки, она стеснительно улыбнулась мальчику, кивая головой в знак приветствия и усаживаясь на место у окна. Потом же Джинни перестала обращать на троицу какое-либо внимание, с унынием думая о том, что Малфоя увидеть так и не удалось. Она всю дорогу представляла его лицо, как она случайно столкнется с ним, что скажет, но мечты опять не воплотились в жизнь. Когда поезд остановился, ей пришлось вместе с остальными первогодками следовать за Хагридом к лодкам. Она оказалась зажата в толпе людей и, благодаря своему небольшому росту, не смогла заметить платиновую голову. Дальнейшие же события отпечатались в ее голове, как в тумане. Девочка плохо помнила, как вышла из лодки, как выслушала речь профессора Макгонагалл, как оказалась внутри Большого зала. Она и забыла, что беспокоилась о том, куда ее распределит шляпа, о том, как сильно хотела поступить в Хогвартс, пока не осознала, что стул, на который предстояло сесть, достаточно высокий для того, чтобы увидеть каждого в зале, а значит… - Джинни Уизли! — произнесла женщина, чем выбила все мысли из рыжеволосой головы, оставив ее полностью пустой. Девочка чуть дернулась, будучи застенчивой, и сделала первый шаг. Она подошла к табурету, кое-как забралась на него, не придавая значения шляпе, оказавшейся на ее голове, и принялась высматривать нужного человека за столом Слизерина, но стоило ей заметить светлую макушку, как раздался громкий крик: - ГРИФФИНДОР! Разочарованной Джинни пришлось спускаться с вершины, и под аплодисменты и поздравления ее новых товарищей она поплелась к нужному столу. Ноги слабо слушались тело, и девочка тяжело упала на скамью, не ощущая ничего. - Эй, Джинни, Рона с Гарри не видела? — обратился к ней Джордж, когда на столе уже появилась еда. - Нет, — грустно ответила она, ковыряя вилкой в своей тарелке. Появилось непреодолимое желание взяться за дневник и рассказать Тому о своих переживаниях, но без старост она не могла добраться до гостиной Гриффиндора, поэтому пришлось сидеть в Большом зале и выслушивать непонятно откуда взявшиеся слухи о том, что ее брата и его друга исключили за то, что они разбили летучий автомобиль. Девочка даже не вникала в смысл чужих слов. Когда Перси позвал первокурсников, чтобы идти в башню факультета, она немного вдохновилась и уже в спальне разобрала свои вещи, сразу же выхватив черную тетрадь и перо. Остальных девочек, ее ровесниц, больше волновали слухи, поэтому они дожидались внизу Рона и Гарри, оставляя Джинни наедине с самой собой. И она мгновенно воспользовалась этим, начав самозабвенно и эмоционально писать. Только один раз она испугано подняла голову, когда услышала громкие крики и овации.***
На следующий день Рону пришел громовещатель от мамы, после которого гриффиндорцы — и не только — покатились со смеху. Одна Джинни сидела мрачнее тучи, водя ложкой по тарелке с овсянкой. За этим последовали разные уроки, на которых девочка хоть немного оживилась. Особенно на заклинаниях, ведь удалось попрактиковаться в магии с волшебной палочкой. В свободные минутки она высматривала в коридорах Драко Малфоя. Так после обеда Джинни последовала за ним во двор, где цвет неба говорил о том, что возможно появление дождя. Он шел вместе со своими приятелями, Винсентом Крэббом и Грегори Гойлом, пугающих ее своими габаритами. Она спряталась за колонной и заметила, что мальчик приближался к компании ее брата, рядом с которой находился еще один парнишка, Колин Криви, ее однокурсник, не выпускающий камеру из рук даже на уроках. На заклинаниях он сел рядом с ней и едва закрывал рот. - … ты подпишешь фото? — успела услышать девочка последние слова Колина, тонкими пальцами сжимающего магловский аппарат. Видимо, он хотел сфотографироваться с Гарри. - Подписать фото? Раздаешь автографы, Поттер? — воскликнул быстро подошедший к ним Драко. Джинни сильнее вжалась в колонну. - Вставайте в очередь! Знаменитый Гарри Поттер одарит вас своим автографом! — кричал слизеринец, а девочка с каждой секундой все больше понимала, как сильно она попала. Драко Малфой был ужасным человеком, но она не могла избавиться от тяжелого, всепоглощающего чувства, поселившегося в ней. Оно прилипло к ней. Оно обрекло ее на любовь к этому мерзкому мальчишке, и хоть головой она и понимала, что представляет из себя Малфой, сердце быстро стучало при виде его. Стоило заметить светлые пряди, стальные глаза, бесцветные ресницы, — что угодно, — ноги наливались свинцом, дыхание учащалось. Она ничего не могла с этим поделать, и Том говорил ей, что нужно попробовать как-то проявить себя перед ним, но стеснение сжимало ее в своих оковах, не давая свободно вздохнуть. - Кто тут раздает автографы? — раздался отчетливый и ясный голос профессора Локонса, а через мгновение он схватил Гарри за плечи и сказал: — Мы готовы! — обращаясь непосредственно к маленькому мальчугану с мышиного цвета волосами. Ребенок не смог поверить своему счастью и около минуты возился со своей камерой под смех Малфоя и других слизеринцев. Джинни не испытывала и капли жалости к герою волшебного мира — она млела от смеха парня, в которого она так неосторожно влюбилась, но тут раздался звон колокола, предвещающий конец перемены. Ученики быстро скрылись со двора, прячась в кабинетах, и девочке пришлось последовать их примеру. По пути ее нагнал Криви, начиная расписывать все достоинства Гарри Поттера, которых она, к сожалению, не видела. Спустя всего неделю, с помощью навязчивого мальчика, Джинни, сама того не желая, запомнила расписание уроков второкурсников Гриффиндора. И уж лучше бы это было расписание Слизерина.***
В один выходной день, сразу после завтрака, Джинни отправилась на поле для квиддича, помня, что в это время должна проходить тренировка сборной ее факультета. На трибунах она обнаружила вездесущего Колина, уже не удивившись тому, что он щелкал камерой, не переставая. Мальчик заметил однокурсницу и счастливо помахал рукой — пришлось сесть рядом с ним. Повезло лишь с тем, что, будучи увлеченным фотографиями, он не разговаривал, и девочка смогла понаблюдать за маневрами игроков, как заметила, что они впали в замешательство. Посмотрев туда, куда смотрят они, она заметила слизеринцев, и сердце ушло в пятки, когда девочка приметила среди них Малфоя. Она не верила своей удаче. Капитан Гриффиндора и остальные члены команды спустились на землю и грозно двинулись в сторону сборной Слизерина, но с трибун Джинни не могла услышать и слова, поэтому она начала пробираться ближе, а за ней последовал Колин, в один момент оказавшись впереди. - У вас новый ловец? — услышала девочка, когда подошла достаточно близко. Из-за спин старших игроков вышел Драко, и в этот момент щелкнула камера Криви, хотя в перебранке никто не заметил вспышки. На губах второкурсника играла самодовольная улыбка, от которой Джинни не могла оторвать глаз, а мальчик даже не смотрел в ее сторону, не подозревая о ее присутствии на поле. Она очнулась от созерцания Малфоя лишь тогда, когда заметила подходящих к спорящим Рона и Гермиону. - Что случилось? Почему не играете? — вопрошал ее брат, злобно посматривая на врага. - Я новый ловец команды, Уизли, а не играют они, потому что залюбовались метлами, которые подарил мой отец, — издевался Драко. - Но вы не расстраивайтесь, — делая сочувствующий голос, сказал мальчик. — Соберите деньги с болельщиков и продайте свои старые метелки — тогда, возможно, сможете купить такие же, — издевался он. - Зато никто в нашей команде не покупал себе место. Каждый игрок попал в нее благодаря таланту, который намного важнее всяких там метел, — разозлилась Гермиона, сжимая кулаки. Лицо мальчика исказила уродливая гримаса. Он дернулся в сторону гриффиндорки и окинул ее взглядом, полным ненависти, от которого Джинни невольно сжалась. - А грязнокровок никто не спрашивал! Девочка поджала губы и сжала пальцами перила трибун, чувствуя болезненные уколы в груди от того, каким с каждым днем представал перед ней Малфой, но… хотелось плакать от беспомощности, ведь ужасное чувство от любого брошенного Драко слова становилось все сильней. Она видела побледневшее лицо Гермионы, злость в глазах Рона и игроков Гриффиндора, но не могла ощутить то же самое, потому что не была способна на ненависть к этому человеку. Она наблюдала за начинавшейся дракой, за тем, как брат направил в лицо Малфоя волшебную палочку и с тоской ощутила страх за слизеринца. Оправиться ей удалось из-за того, что послышался шлепок, зеленый луч — и она увидела, как Рон отлетел в сторону и глухо ударился о землю. К нему бросилась Гермиона. - Ты в порядке? Девочка подавила порыв так же кинуться к брату, а вот Колин не стал медлить и поспешил в самую гущу событий. Он подошел совсем близко, когда изо рта Рона сыпались склизкие слизняки. Послышался громкий и задорный смех Слизеринцев и щелчок камеры Криви. Он вертелся вокруг Гарри, Рона и Гермионы, что-то расспрашивая, пока троица не скрылась с поля. После этого невысокий мальчик двинулся обратно к трибунам в сторону Джинни, чтобы рассмотреть полученные фотографии и похвастаться ими перед однокурсницей, которая довольно быстро сбежала в спальню для девочек и, схватившись за дневник, начала писать Тому. Спустя полчаса она поняла, что жутко устала, и буквально свалилась на кровать, окунувшись в сон с тетрадкой в руках.***
Начался октябрь. На улице стало сыро и мокро, а Джинни с каждым днем чувствовала всю большую усталость. Она ходила по школе вялая и бледная, что однокурсники списывали на осеннюю простуду, поэтому Перси отвел ее в больничное крыло, в котором мадам Помфри заставила ее выпить непонятного содержания настойку, от которой пар валил из ушей. Ей казалось, что она горит, что все на нее смотрят, что все у нее не как у всех. Она начала бояться за свою уцененную форму, поношенные учебники. Ситуацию усугублял Рон, подшучивающий над ее пылающей головой, и девочка все больше отдалялась от окружающих людей, полностью уходя в свои мысли, не выпуская дневник из рук и общаясь с Томом Реддлом в любую свободную минуту.***
Приближался Хэллоуин. Большой зал по традиции украсили живыми летучими мышами и фонарями из тыкв, выращенных Хагридом, и вся школа предвкушала праздничный пир, на который, по слухам, директор пригласил труппу танцующих скелетов. Ученики были в восторге, но девочка могла только слабо улыбаться на эмоциональные восклицания Колина. Когда же наступило тридцать первое октября, прямо перед началом торжества она сбежала от однокурсника и оказалась в одном из забытых коридоров Хогвартса. Она переводила дыхание после Криви и с редким интересом посматривала на портреты незнакомых ей людей, которые были не очень довольны тем, что тишину разрушили шаги первокурсницы. Девочка не знала, сколько блуждала по школе, пока не услышала новые шаги. Она застыла на месте и хотела было спрятаться в какой-нибудь угол, но вокруг не оказалось никакой темной ниши, поэтому она осталась стоять в той позе, в которой услышала приближение другого человека. Из-за поворота появился Драко Малфой, явно чем-то довольный, а мозг Джинни улетел в неизведанные дали, оставив хозяйку с пустой головой перед человеком, рядом с которым нельзя было оплошать. Спустя секунду мальчик заметил, что в коридоре находится не один. Его губы привычно растянулись в самодовольную улыбку, а глаза окинули девочку с ног до головы. - А, это ты, — брякнул он, не заостряя на ней внимания. Она стояла с выпученными глазами и смотрела прямо на него, приоткрывая рот. Она не знала, что нужно сказать, как нужно отреагировать. Наверное, необходимо возмутиться, но Джинни не могла такое чувствовать по отношению к нему, а врать умела плохо. - Я… — тихо начала она и замолчала, продолжая смотреть в лицо слизеринца. - Это все Уизли такие тупые, или только ты особенная? Твой брат хотя бы разговаривать ко второму курсу научился, а у тебя, похоже, с этим проблемы, — насмехался мальчик. Он щелкнул пальцами у нее перед носом, выводя из гипноза, а стоило ей очнуться, Драко уже удалялся. Шел за ее спиной, а она, стискивая руки в кулаки, сдерживала слезы, хотя одинокая капля не смогла не скатиться по щеке. Она чувствовала невероятный стыд за то, что показала себя с такой стороны. Она почувствовала новый приступ усталости и по привычке схватилась за дневник, чтобы рассказать, как ей сейчас обидно за саму себя. Том конечно же выслушал ее детские проблемы. Как всегда.***
Джинни очнулась в туалете Плаксы Миртл на втором этаже, перепачканная в красной светящейся краске. Под рукой лежал дневник. Она испуганно подскочила на ноги, чуть не упав снова из-за воды, покрывавшей пол туалета и всю ее одежду. Девочка была насквозь мокрая, руки измазаны в краске, вокруг темно и только откуда-то капала вода. Она была одна, и с каждой пройденной секундой паника все сильнее настигала ее. Она начала задыхаться, сжала в руках тетрадку и поспешила на выход, хлюпая ногами по воде, почти срываясь на бег. Сама не зная как, Джинни добралась до комнаты девочек, в которой все уже спали, переоделась в пижаму и легла спать, закинув мокрые вещи в дальний угол. Мелькнула мысль, что нужно будет не забыть отнести их в сушилку к домовым эльфам, ведь сама она еще не умела высушивать одежду. Девочка уснула быстро, но всю ночь ее мучили кошмары, а на утро она узнала последние новости: кто-то напал на миссис Норрис и написал на стене кровью слова: «Тайная комната снова открыта. Враги наследника, трепещите». Джинни помнила свои испачканные в краске руки, знала, что не помнит ничего о прошедшем вечере, кроме Драко Малфоя, о чем ей сильнее всего хотелось забыть. С этого дня она начала бояться.