Beware the baleful, woeful nest, That lusts with thirst for mortal blood, There her tears shall fall to rest, And spurn within him wrath's great flood, That hand that hath ne'er been stayed, Ever a whisper from her aid.
Задыхаясь, Сакура ворвалась в спальню и захлопнула за собой дверь. С минуту она стояла, смотря перед собой безумными глазами и не видя ничего, прежде чем её ноги подкосились, отчего она медленно сползла на пол. Она была обеспокоена стремительно мчащимся куда-то сердцем и делала глубокие вдохи, отчаянно пытаясь выровнять сошедший с ума пульс. Вид влажной от пота, сияющей кожи прожигал её голову. Сакура моргнула, но картинка гладкого и идеального сложенного тела Саске, чей силуэт обрисовывало пламя из кузничной печи, никуда не делась. Она прижала ладони к щекам, тут же обнаруживая, что они горели огнем. – О боги, – задохнулась она, бессмысленно зажмуриваясь, чтобы тут же тревожно распахнуть глаза, когда образ мучительно прекрасной груди и мышц пресса вспыхнул под опущенными веками. Сакура ухватилась пальцами за волосы – жест, отражающий её внутреннее смятение. Её сбила с толку сила её внутренней реакции на случайное лицезрение величия Саске без рубашки. Это произошло мгновенно, без лишней мысли, не преднамеренно. И Сакура оказалась встревожена и озадачена собственным примирением с этим. Впрочем, а что она ожидала? Конечно тело Саске было так же прекрасно, сколь и его невыносимо безупречное лицо. Он был богом! Почему она была столь поражена тем, что увидела? Почему колотящееся сердце отказывалось успокоиться? Сакура тяжело сглотнула; горло, казалось, пересохло сильнее, чем когда-либо. Она понимала, что являлось реальной причиной: да, она была загнана в угол между стеной и сексуальным Саске с голым торсом, что раздробило на мелкие кусочки её собранность, и паника возросла – вместе с её дурацкими, дурацкими гормонами. Но то, что он сказал ей, полностью высвободило адский хаос переполняющих её чувств. ‘Когда твой меч будет готов, мы сразимся'. С губ Сакуры сорвался дрожащий вздох. Властитель Подземного мира, Бог Смерти, согласился обучить её искусству владения мечом – то самое, чего желал Суйгецу. Но было ли это удачей, или же он уже каким-то образом узнал, что они запланировали? Что еще могло его заставить изменить свое решение относительно её тренировок? Я не могу этого сделать, накрыло её немое отчаяние; в голове гудело от суматошных, беспорядочных мыслей. Когда она попыталась отказаться, Саске уведомил её, что выбора у нее нет. Но, серьезно, он же знал, что нет никаких шансов на то, что, возможно, она могла бы принять его предложение? Это выходило из ряда вон, и все его усилия провалятся с треском. Бог Смерти был слишком силен и недосягаем, слишком искусен и опытен, чтобы низвести себя на уровень неуклюжего, неопытного новичка. Внезапная мысль разогнала пульс Сакуры еще сильнее; что если Саске заговорил о спарринге без рубашки, чтобы проверить её собранность и концентрацию? Одна только идея окрасила её и без того не бледные щеки свежим румянцем ярости. Она издала несчастный стон, вновь проклиная судьбу, забросившую её в такую безвыходную ситуацию. Как могла ничем не примечательная девушка вроде нее надеяться соответствовать великому богу хоть на каком-то уровне? Ладно, соберись! Сакура моргнула, когда её уверенный внутренний голос прорвался сквозь кордон унылых мыслей. Может он знает, а может и нет. Продолжай психовать, и мы никогда не выясним этого! Кроме того, если он знает, тебе не кажется, что Суйгецу предупредил бы тебя? Включи голову! Пальцы Сакуры ослабили захват на волосах, когда голос разума медленно начал отталкивать иррациональную панику обратно. Что толку было терять концентрацию? Она снова выступала против бессмертного бога, выглядящего непринужденно-сексуальным во всем, что бы он ни делал, бога, являвшегося самым опасным и пугающим существом, с которым она сталкивалась. Но разве Суйгецу не настаивал, что Саске имеет к ней интерес? В голове закрутились шестеренки, когда тревожный туман наконец рассеялся. Её крайне неловкое столкновение с божеством смерти в кузнице поспособствовало укреплению веры в слова Суйгецу. Сакура стиснула зубы, вспомнив, как Саске спрашивал её, в чем дело, прекрасно зная ответ. Толкование этим словам было одно; он откровенно наслаждался её неприкрытым смущением и своей насмешкой стремился усилить его. Серьезно, если бы он не был заинтересован в лицезрении её реакции, он бы в первую очередь не стал затягивать её в кузницу – разве что он получал удовольствие, унижая её? Как нагло, кипела она внутри себя, бросая гневный взгляд в сторону роскошной кровати с балдахином, что стояла перед ней. Но действительно ли Саске был таким богом? Нет, покачала она головой. В её глазах он был тем, кто не вел бы так себя без причины или явной выгоды. В связи с чем рождался вопрос: что он получил, прижав её к стене? Кроме самодовольства от наблюдения, как его пленница взволновалась? Сакура была слишком увлечена видом его обнаженной груди, чтобы наблюдать за ним все время, но она была уверена, что он не сводил с нее глаз. Уже не раз рядом с ней Саске демонстрировал, что его не заботят границы личного пространства. Он всегда смотрел на нее столь пристально, столь внимательно, словно ждал, что она сделает, что скажет. Что могло значить лишь одно… Сердце Сакуры пропустило удар. Для нее было абсолютным безумием даже допустить саму идею, проявить надежду, что это вообще каким-то образом возможно. Что вероятно – лишь вероятно – заинтересованность Саске в её реакциях означала, что она может хотя бы на сотую долю процента влиять на собственное положение, в том плане, что она будет контролировать реакции, которые демонстрирует ему. Она нервно укусила себя за согнутый указательный палец, пока мысли продолжали свой бег. Она была уверена – он согласился её тренировать отнюдь не ради нее самой, и не потому, что она попросила его об этом. У Саске имелись собственные мотивы. Но в чем точно они заключались?.. Оледенев внутри, Сакура поднялась на ноги из своей жалкой позы у дверей, и стремительно проследовала в ванную. Она ощутила, что запах дыма и углей из кузницы пропитал её волосы и кожу. Ей нужна была горячая ванна, чтобы отмыться и освободиться от томительного волнения во всем теле. Но прежде она решила поделиться новостью с Суйгецу. В очередной раз заперевшись в туалетной комнате, Сакура наполнила водой мраморный умывальник и срочно вызвала Морского Бога. К её непередаваемому облегчению тот появился почти мгновенно. Сакура тут же почувствовала себя лучше и даже спокойнее, вспомнив, что на её стороне есть бессмертный. ‘Что такое, Розочка?' – вместо приветствия поинтересовался Суйгецу. – ‘Это деловой вызов или ты просто соскучилась по мне?' Сакура, как и всегда, проигнорировала его попытки флирта и сообщила: ‘Саске согласился меня тренировать’. Суйгецу моргнул в недоумении. ‘Э?' – ментально отреагировал он. – ‘По-моему, ты говорила, он отказался?’ Она кивнула. ‘Да, но… он передумал’. Белая бровь водного божества, выражая крайнее недоверие, приподнялась. ‘Тут что-то нечисто. Ладно, выкладывай! Рассказывай, что случилось’. Сакура глубоко вздохнула и посвятила его в произошедшее, умолчав лишь о Саске без рубашки и его удавшейся попытке прижать к стене – хотя тепло, что она ощущала на лице, было явным доказательством её смущения. Она отчаянно надеялась, заканчивая рассказывать, что Суйгецу не заметит её румянца или не придаст оному значения. Но, конечно же, судьба никогда не была к ней благосклонна. Стоило ей договорить, Суйгецу тут же с зубастой улыбкой проницательно прокомментировал: 'Хм, твое лицо цвета твоих волос. Ты уверена, что больше ничего не произошло?’ 'Да!' – поспешила телепатически ответить Сакура. – ‘Это… это просто освещение!' ‘Ну-ну,' – на этот раз Суйгецу вскинул обе брови. – ‘Ты знаешь, что лгунья из тебя никудышная, да?’ Сакура нахмурилась. ‘Главное, что он согласился. Это то, что ты хотел, так?’ 'Да, но почему?' – задумался Суйгецу, его дразнящий взгляд быстро сменился серьезным, когда он начал размышлять о причинах изменения решения Саске. ‘Я тоже об этом думала’, – произнесла она. – ‘Не думаю, что Саске согласился только потому, что я его попросила’. ‘Ты права’, – последовал кивок со стороны водного божества. – ‘Что касается богов, Саске эгоистичен и эгоцентричен, как ты могла понять. Нет боли – нет выигрыша, с его точки зрения. Этот ублюдок не будет ничего делать, если не сочтет это полезным для себя.’ Сакура сглотнула. Слова Суйгецу подтвердили её недавние мысли. 'Тогда…' – рискнула она начать, но резко замолкла, увидев внезапную искру в лавандовых глазах. Опасаясь того, что могло проскочить в дурной божественной голове, она спросила: – ‘Что?..’ ‘Тренировки с ним случайно не подразумевают откровенные наряды?' Глаза Сакуры расширились. ‘Ты!..’ – бросила она на него свирепый взгляд, сжимая руки в яростные кулаки. – ‘Ты чертов извращенец!' Суйгецу довольно заржал. ‘Ха-ха-ха! А тебя так легко завести! Может поэтому мудак и согласился; посмотри правде в глаза: ты очаровательна, а твои реакции практически бесценны’. Сакура резко выдохнула. Она ж и так это признала? Суйгецу заметил её странное выражение лица и закатил глаза. ‘Ну серьезно, Розочка, я уже говорил тебе – он тобой заинтересован. Думаешь, он бы упустил шанс взять тебя горячую и возбужденную? Боги, я б точно не смог!' Вспыхнув, Сакура было открыла рот, чтобы выразить протест, но Бог Морей пренебрежительно махнул рукой. ‘Можешь отрицать сколько угодно, но разве его согласие не является достаточным доказательством? Да, у него явно наблюдается скрытый мотив, но если ты умная, ты заставишь это сработать в собственных интересах. Ты будешь закаляться. Он не даст этому процессу стать легким для тебя, но я уверен, ты тоже найдешь для него причины попотеть’, – и Суйгецу подарил ей поистине ангельскую улыбку. Сакура старалась подавить в себе непреодолимое желание шарахнуть по поверхности воды рукой. Сколь безбожно распутным было морское божество! В каждом предложении – сплошные смущающие намеки. – Прекрасно, – саркастично пробормотала она на выдохе. ‘Хех', – просиял Суйгецу. – ‘С тобой все будет отлично. Просто надень пуш-ап и топ с низким вырезом, и он…’ 'Суйгецу!' – мысленно прошипела пришедшая в ужас от одной идеи Сакура. – ‘Это не смешно!' ‘Ну ладно, ладно, расслабься!’ – он поднял руки, сдаваясь. – 'Дьявол, я просто дразню тебя, Розочка. Просто ничего не испорти – это идеально вписывается в наш план Б’. Напряженная Сакура потерла лоб. Было легче сказать, чем сделать. 'Эй,' – задумчиво добавил Суйгецу. – ‘Говоришь, Саске занят ковкой меча для тебя, да?' 'Ага,' – растерянно отозвалась Сакура. 'Итак… почему бы не использовать этот шанс побродить по Подземному миру?' Сакура бросила взгляд на поверхность воды. ‘Что?..’ – раздраженно отозвалась она. – ‘У меня даже нет карты…’ 'Волшебно. Таким образом, если ты забредешь куда-то, куда не должна, ты можешь просто сказать этому ублюдку, что потерялась.’ Сакура уставилась на его зарябившее отражение и кое о чем вспомнила. ‘Стой, я хотела тебя спросить: ты был во дворце Саске раньше, да?' ‘К сожалению’, – зевнул Суйгецу. – ‘Пожалуй, очень давно. Мы не особо-то общались несколько тысячелетий’. Глаза Сакуры удивленно расширились. 'Стоп, он был твоим другом?' ‘Пффф’, – фыркнул Бог Морей. – ‘Пусть и не мечтает! В любом случае, поверь мне, Розочка: маленькая мрачная обитель этого ублюдка не сравнится с моим подводным дворцом. Может, когда-нибудь, я покажу тебе’. Сакура тут же отвела глаза, что снова вызвало у Суйгецу смешок. ‘Да не бойся; я не намерен держать тебя там как пленницу. Ну’, – кокетливо добавил он, – ‘по крайней мере, пока ты этого тоже не захочешь. Хах!' Сакура расслабилась. Подводный дворец – это звучало волшебно и затрагивало ту часть её, что всегда завороженно тянулась к мифам и легендам. Но она решила приберечь эту возможность на потом. Сначала им надо сбежать из владений Саске. Она тряхнула головой, возвращаясь к главному вопросу, занимающему ее мысли. ‘Здесь есть дверь, справа по коридору после галереи. Этот коридор же ведет во двор и покои Саске?' Суйгецу выглядел озадаченным. ‘Эта дверь заперта. Я спросила о ней мальчика с кухни, а он сказал, что только Саске имеет туда доступ. Ты знаешь, что там?’ Водное божество медленно покачало головой. 'Прости, Розочка. Я не помню никаких запертых дверей. Почему бы тебе не спросить об этом своего прекрасного принца?' Сакура в ответ бросила тревожный взгляд. ‘Ты серьезно думаешь, что он расскажет об этом, с учетом таких запретов?’ ‘А что ты потеряешь, спросив?’ – лениво протянул Суйгецу. – ‘Либо ты сделаешь это, либо найдешь ключ и откроешь сама. Но раз ты так боишься разозлить мистера-мрачные-штаны, думаю, ты не сделаешь вообще ничего’. Сакура возмущенно ощетинилась. Суйгецу был настолько невысокого мнения о ней? Он воспринимает её каким-то робким котенком, не осмеливающимся пойти против желаний Саске? Даже при том, что её замыслы против Бога Смерти доказывают обратное? ‘Я найду ключ’, – решительно сообщила она ему телепатически. ‘Ха', – присвистнул Суйгецу. – ‘Хорошая девочка’, – и после добавил: – ‘Как я сказал, смотри по сторонам. Никогда не знаешь – может, найдешь то, что Саске бы не хотел тебе показывать’. С этими словами его лицо пошло рябью и пропало. Сакура осталась наедине с пустым отражением воды – и с вернувшимся чувством решимости.***
– Ты уверена, что твоего отца нет дома? – уточнил Наруто, останавливаясь перед подъездной дорогой дома Яманака. Ино бросила взгляд на инкрустированные кристаллами часы, подаренные ей матерью на предыдущий день рождения. – Сейчас половина второго. Он не может быть дома, – заверила она друга. – И мы тоже сейчас не должны прогуливать уроки, – пробормотал себе под нос Шикамару, нехотя покидая черно-оранжевый кабриолет Наруто, задумываясь, как он позволил себе быть одураченным. Быстрый взгляд исподтишка влево напомнил ему о причине. Ино была одета в бледные «вареные» джинсы, подчеркивающие стройные ноги, и голубые балетки, перекликающиеся оттенком с кардиганом и сумочкой. Длинные волосы были убраны назад сложным плетением. Она выглядела шикарной, стильной, и, да – красивой, не иначе. – Ой, Шикамару, ты слишком беспокоишься, – проворчала Ино, махнув идеально наманикюренной рукой. – Утром, после того, как папа ушел, я выключила камеры слежения. Все подготовлено! Шикамару отвел взгляд, на мгновение задумываясь. Особо ничего не изменилось, заключил он про себя. Ино все еще обладала странной способностью втягивать его в ситуации, которые, его исключительный ум точно знал, окончатся абсолютной и неотвратимой катастрофой. Пока Ино набивала код безопасности для разрешения пройти через тяжелые ворота в резиденцию Яманака, Наруто поднял лицо к полуденному небу. Несмотря на то, что солнце послушно светило, показания термометров за последнюю неделю существенно ухудшились. Температура была заметно ниже, чем предполагаемые средние значения в начале весны. Писк аппаратуры сообщил, что код принят, и Ино повела всех по дорожке из аккуратно уложенной плитки, сопровождаемая неспешно идущим Шикамару, нервничающей Хинатой, любопытным Саем, и, наконец, решительным Наруто, позволившим дверям закрыться за ним. Они остановились перед большой входной дверью и пронаблюдали, как Ино использует свой отпечаток пальца, чтобы открыть её. – Как круто, – восторженно выдал Наруто, широко улыбаясь. До исчезновения Сакуры он не мог себя назвать частым гостем в доме Ино; впрочем, у него не было для того причин. Их текущий визит, однако, был большим, нежели дружеское посещение. Они пришли по важному делу. Он отошел в сторону, жестом приглашая Хинату, одетую в будничные узкие серые джинсы, сапоги на плоской подошве, белый топ и свободный серый кардиган, войти в дом первой. Сладкий запах парфюма разливался в воздухе за ней, и Наруто поймал себя на рассеянной мысли, что ему почти нравится этот легкий цветочный аромат. – Давайте не будем разуваться, – предложила она друзьям, кивнувшим ей в ответ. Если внезапно кто-то из родителей вернется раньше обозначенного времени, им бы хотелось не оставить доказательств своего визита. – Кто-нибудь хочет перекусить или попить? – задала вопрос Ино, когда они подошли к просторной кухне. – Давайте просто быстрее со всем покончим, – ответил за всех Шикамару. – Д-да, мне нужно вернуться до того, как Неджи-нии-сан заметит мое отсутствие, – согласилась встревоженная Хината. – И что, если заметит? – обратилась к ней Ино. – Я просто скажу, что ты была со мной, – Но все же она провела их мимо кухни к лестнице, идущей в подвал. Наруто не смог сдержать рвущейся с губ усмешки. – Неджи должен стать проще. Будет корчить серьезные рожи – его лицо навсегда таким останется. Хината было захихикала, но тут же оборвала себя и кашлянула, смущенно вспыхнув. Наруто бросил в её сторону взгляд с лукавой усмешкой, но больше ничего не сказал на ту тему. А затем он обратил внимание на серьезного Сая. – Эй. Ты притих, – произнес он, толкнув правым локтем бледного юношу в бок. – Эм? – Сай обратил на него чернильно-черные глаза. – А, прости; я просто любуюсь архитектурой. Наруто в ответ на это закатил глаза. – Тут нечего сравнивать с… Ино остановилась у подвальной двери и повернулась, указав пальцем на Наруто. – Если ты еще раз упомянешь Олимп, Наруто… – Ино! – резко оборвал её Шикамару. Она моргнула, бросила еще один взгляд на извиняющегося Наруто, прежде чем открыть дверь еще одним кодом и ключом-картой, что выкрала из кошелька матери прошлой ночью. Ино нажала на выключатель, и они прошли еще один короткий отрезок пути, прежде чем ступить в большой подвал. В широкой прямоугольной кладовой была аккуратно расставлена различная мебель, накрытая защитным пологом: обеденные столы, стулья, софа, зеркала; Сай даже заметил элегантный белый рояль. Каблуки звонко стучали по деревянным половицам. В подвале было три маленьких окошка, впускавших сюда дневной свет. Воздух не был спертым, как предполагал Наруто. Напротив, все пространство наполнял приятный аромат лаванды. – Отец держит амброзию в сейфе, – заявила Ино, целенаправленно шагая к стене, находящейся по правую руку от них. – Это где-то здесь, я уверена. – Э? – Наруто почесал голову. – Ничего не вижу. Сай? Взгляд Сая прошелся вдоль стены. Он покачал головой. – Ничего. Шикамару нахмурился, нетерпеливо сложив руки на груди. – Ино, ты уверена?.. – Здесь! – тихо воскликнула Хината, указывая влево. Все обратили внимание на нее и тут же увидели выступившие у внешних уголков глаз тонкие вены. Зрачки исчезли, оставляя лишь серебристую светящуюся радужку. Наруто сглотнул. Даже вечно осторожная и покладистая Хината пошла на риск ради безопасности Сакуры, снимая свою печать. Хината… подумал он, ощущая, как внутри разливается гордость. Ино двинулась в указанном направлении. – Там? – Да, – подтвердила Хината. Она закрыла глаза и вены пропали, когда она переместила силу обратно под печать. – Секретная зона хранения за стеной, – прокомментировал впечатленный Шикамару. – Как и ожидалось от твоего отца… Улыбаясь, Ино протянула руку, чтобы толкнуть стену – и нахмурилась, когда та не сдвинулась ни на дюйм. – Э? Она не двигается… – она толкнула сильнее. Стена продолжала стоять. Наруто шагнул вперед и уверенно отодвинул её в сторону. – Отойдите, – предупредил он друзей. – Стой! – предупредил его помрачневший Шикамару. – Не используй слишком много силы. Если ты разнесешь стену, ты выдашь нас! Наруто одарил его озорной ухмылкой. – Ты правда думаешь, что я такой идиот? – Это очевидно, – серьезно сообщил Сай, отчего Хината тревожно ахнула. – Что ты сказал? – ошеломленный Наруто в ярости обернулся. Ино посмотрела на обоих. – Может хватит? Просто поторопись и открой стену! Наруто бросил последний хмурый взгляд на невинно моргающего Сая, прежде чем вернуть все внимание стене. Он поднял правую руку и закрыл глаза, напряженно фокусируясь. Собравшиеся молча наблюдали, как вокруг его руки появляется золотистое сияние. Когда Наруто вновь открыл глаза, они уже не были голубыми, а светились золотом. – Не переусердствуй! – жестко напомнил ему Шикамару. – Хех, – уверенно усмехнулся Наруто. – Не парься. Я сделаю это! – ладонь прикоснулась к стене. Секундой позже он надавил и с грохотом поднял, открывая секретный отсек, где хранился крепкий железный сейф. – Вот оно! – взволнованно воскликнула Ино. Она заглянула внутрь, протянула руку к защитному циферблату и начала поворачивать. – Хм, сейчас посмотрим, – пробормотала она сама себе. Они ждали, как Ино проворачивала диском различные коды – с надеждой на каплю удачи. После нескольких безуспешных попыток Шикамару сердито вздохнул: – Ты же знаешь код, да? – Конечно же знаю! – вспыхнула Ино. – Я просто забыла порядок трех средних знаков. Дай мне пару секунд, ладно? Они стояли, пока она перебирала еще несколько вариантов, и оживились, когда три последовательных сигнала дали понять, что код введен верно. – Бинго! – ликующе возвестила Ино, и четыре пары глаз выжидательно обратились к сейфовой дверце, пока та беззвучно открывалась – чтобы обнажить еще одну внутреннюю дверцу – с очередным замком. Ино помрачнела. – Что? – удрученно возмутилась она. – Папа ничего не говорил про другой замок! Шикамару устало потер лоб. Было очевидно, что Иноичи крайне осторожен; все же, амброзия являлась чрезвычайно ценной и приобрести её было трудно. – Просто потрясающе, – пробормотал Наруто, прислонившись к стене. Ино в смятении уставилась на замок – а затем в надежде обернулась к Хинате. – Ты можешь использовать свои глаза, чтобы раскодировать этот механизм? – на неуверенный взгляд той она взмолилась: – Прошу! Мы должны это сделать, если хотим помочь Сакуре… – Это бесполезно, – прервал её новый недовольный голос. – Наши запасы амброзии почти исчерпаны, но не в этом главная проблема. Ино ахнула, а её друзья обмерли, поворачивая голову в направлении звука шагов. Шикамару был единственным, кто внутренне вздохнул от облечения, тайно радуясь, что их безрассудный план был сорван прежде, чем он привел к катастрофе. – Главная проблема, – резко продолжил Иноичи, – почему вы за моей спиной пробрались сюда и попытались завладеть амброзией. Ино встретилась глазами со строгим, раздраженным взглядом отца, и побледнела.***
Какаши вздохнул, входя в свой кабинет и надежно закрывая за собой дверь. Занятия на сегодня закончились, и остаток дня был свободен. Последнее, чего ему хотелось – лекция о чудесах биологии для подростков, но он знал, что соблюдение маскировки в поисках Сакуры первостепенно. Он бросил планшетку, укрытую наспех нацарапанными заметками, на дубовый письменный стол, на котором быстро скапливались бумаги – и откинулся на спинку кожаного кресла с очередным тяжелым вздохом. Он медленно и лениво крутился, устало прикрыв глаза; разум был переполнен бесконечными тревогами. Цунаде становилась все более взволнованной и нетерпеливой, и он начал опасаться худшего. Ей следовало вернуться к работе, чтобы успокоить зависящих от нее людей, но, конечно же, он знал, как мала вероятность, что волевая женщина согласится на это. Сакура всегда была для нее на первом месте. – Кажется, я никогда не видел тебя таким пришибленным, – подметил глубокий голос. Единственный видимый глаз Какаши открылся, и он повернулся на стуле, чтобы встретиться лицом к лицу с неожиданным визитером, стоящим подле закрытых жалюзи окон, рядом с высоким растением в большом черном горшке. – Джирайя. Я не видел тебя здесь, – Какаши вновь расслабился. – Теряешь хватку? – поддразнил его Джирайя, заставляя Какаши в третий раз вздохнуть. – Мы на грани, – отозвался он. – Ситуация абсолютно непредсказуемая… В ответ Джирайя вытянул из воздуха маленькую стеклянную бутыль. – Амброзия? Предложение манило Какаши, но он покачал головой. – Нет, – он бросил многозначительный взгляд на старшего бога, прежде чем добавить, – ты знаешь, что должен беречь наши запасы. Джирайя махнул рукой и разразился душевным смехом. – Конечно-конечно! Но с этим восхитительным напитком, как ты знаешь, Какаши, малым достигается многое. Ты не против, если я выпью? Какаши вновь покачал головой, зная, что он все равно не сможет отговорить беловолосое божество, и пронаблюдал, как Джирайя делает долгий, неторопливый глоток. – Я не думаю, что ты слышал еще что-то? Джирайя осторожно выглянул сквозь жалюзи. С минуту он молчал, прежде чем сообщить: – Мы должны действовать осторожно, Какаши. Он наблюдает за нами. Какаши тут же выпрямился. – Говоришь так, словно абсолютно уверен в этом. Джирайя взял паузу, прежде чем ответить: – Так и есть. Орочимару заверил нас в этом. Какаши выпрыгнул из кресла. – Ты видел его! – воскликнул он, его глаз тревожно расширился. На молчаливый кивок Джирайи он с нажимом уточнил: – Когда? Джирайя потряс головой. – Дня два назад… Клянусь, я полагал, что Цунаде поделится с тобой этой новостью. – Она не говорила, – отозвался Какаши. Затем, после небольшой паузы, он продолжил: – Он появляется спустя столько времени… – В точности мои мысли, – с серьезным видом произнес Джирайя. – Что более важно, ему известно, что Цунаде пренебрегает своими обязанностями в больнице. Он бы не знал об этом, если бы кто-то оттуда не передал ему информацию. Какаши тихо выдохнул. – Шпион, – пробормотал он. – В яблочко. И что, ты думаешь, эта проклятая женщина сделала, когда я попытался предупредить её об этом? – тут Джирайя театрально махнул рукой в сторону окна. – Как обычно заткнула меня! Она все еще считает меня ответственным за то, что я не мог контролировать. Словно я целенаправленно отказался от тех, кого считал своей семьей; словно я намеренно оставил Минато сражаться в одиночку! – его речь оборвалась; он задумчиво глядел в пространство. Какаши, молчащий от нехарактерного эмоционального всплеска, уставился на него. Джирайя тихо выдохнул и поскреб подбородок: – Женщина, – раздраженно заключил он. Его друг с осторожностью подал голос: – От твоих подданных ничего не слышно? В ответ на это Джирайя пренебрежительно фыркнул. – Под водой ничего. Что же до остальных – маленький Саске заметил их. Желудок Какаши скрутило от внезапного и невообразимого ужаса. – Саске? – он едва осмеливался произнести вслух имя божества смерти в столь людном месте. – Что ты имеешь в виду?.. – В качестве меры предосторожности я решил отправить моих подданных в Подземный мир, – обыденным тоном пояснил Джирайя. Какаши обошел стол, поглощаемый разрастающейся яростью. Это не было правильным способом обратиться к Саске, и Джирайе это было известно! – Ты что сделал? – Конечно же, Саске, будучи гостеприимным и благородным богом, перебил всех и каждого из моих подданных, – продолжил Джирайя, когда Какаши больше ничего не сказал. Тот в отчаянии поднял руку к голове. Для него было не удивительно, что Саске так отреагировал; он наверняка истолковал действия Джирайи как обвинение в его адрес, что он причастен к исчезновению Сакуры. – Это было лишним, Джирайя; я уже говорил тебе, что я все же спустился в Подземный мир… Джирайя бросил на друга нечитаемый взгляд. – С чего такая тревога, Какаши? Если тут кто и имеет право печалиться, то это я! Этот негодяй расправился с двадцатью семью моими подданными. Это не мелкое преступление. – Ты сам напросился, – проворчал Какаши. – Ты просто не понимаешь натуру Саске.. – Напротив. Моя недавняя встреча с ним подтвердила одну очень важную вещь. – Ты встретился с ним? – недоверчиво воскликнул Какаши. – Ну, – протянул Джирайя, делая новый глоток амброзии. – Точнее было бы сказать, что это он встретился со мной; с тушками нескольких моих бедных жаб на буксире. Ошеломленный Какаши покачал головой. Саске поднялся на поверхность, чтобы напрямую противостоять Джирайе… как же сильно божество перед ним разгневало Бога Смерти? – Что, – жестко спросил он, – ты узнал? Джирайя встретил взгляд Какаши и ответил: – Что Саске действительно не заботят наши проблемы. Он абсолютно ясно дал понять, что если мы еще раз побеспокоим его относительно Сакуры, он найдет её и убьет. Какаши стиснул зубы под маской. Против его воли руки сжались в кулаки от досады. Саске… его вновь захлестнуло чувство вины. – Это тот же мальчик, которого ты знал, Какаши? – осведомился Джирайя, заметив, как напряглись его плечи. – Тот же юнец, который напрашивался на спарринги с тобой? Будешь ли ты даже сейчас отрицать, что у него нет шанса на спасение? Одинокий глаз Какаши опустился. Он молчал. – Саске считает нас ответственными за произошедшее с его семьей, – продолжил Джирайя. – Он не знает, что он организовал их смерть. И тот факт, что он держал оборону перед тем, что счел обвинениями в свой адрес, сделал для меня очевидной одну вещь… Глаз Какаши поднялся и встретился со взглядом старшего бога вновь, когда Джирайя уверенно заявил: – … что мы не можем доверять Саске. И пока я не осмотрю все его царство собственными глазами… – мрачно смотрящие глаза многозначительно сузились, и он закончил: – я не поверю его словам.***
Сакура плотнее закуталась в плащ. После отмокания в приятно пахнущей маслами ванне, наскоро высушив волосы и сменив одежду, она взяла черный плащ с капюшоном и дождалась, пока Юме и Чизу уйдут с ее вещами в прачечную, прежде чем сбежать из своей комнаты и за пределы дворца. Её сердце всю дорогу громыхало в груди, и где-то краем сознания она думала, что Саске (все еще без рубашки) поймает её. К счастью, этого не произошло, и она сумела проскользнуть через внушительные врата, сдерживающие туман, не будучи замеченной. Она воспользовалась советом Суйгецу 'порыскать' вокруг, как он выразился, понимая, что она практически не исследовала дикую местность, окружающую величественный дворец Саске. Проблема крылась в том, что без карты у нее не было и намека на направление или понимание, где она находится. Выходить из леденящего белого тумана всегда было чистой воды авантюрой, вследствие которой Сакура вообще не представляла, где она окажется. Огромные пещеры в скалах выглядели похожими друг на друга. Она брела по серебристой тропинке, надеясь, что плащ поможет ей хотя бы частично скрыться в полумраке. А еще она надеялась, что вскоре ей попадутся те факелы с голубым огнем, которые она увидела в свою прошлую прогулку по извилистым тропинкам. Однако её глаза быстро приспособились к полумраку и Сакуру не отпускало странное ощущение, что взгляд её стал даже острее, чем обычно. Виновата ли в этом странная еда и напиток, что она приняла? Внутри нее шел спор – стоит ли ей в определенный момент спросить об этом Саске. Лицо её омрачилось, стоило вновь появиться мыслям о божестве смерти. Она примерно догадывалась, что с момента, когда она столкнулась с ним в кузнице, должно было пройти около двух часов, если не больше. И воспоминание в её голове было столь ярким. Она грустно пнула попавшиеся под ноги камешки, потерявшись в пучине размышлений. Она вновь обнаружила, что ей интересно, что же в ней такого привлекательного. Сакура была сбита с толку. Даже если отбросить скромность, она не могла понять, чем она так зацепила божественное внимание. Исключая её неестественный цвет волос. Но ведь это вряд ли может оправдать похищение, да? Может мне стоит его спросить – пришла в голову веселая мысль, когда она зашагала по тропинке, радуясь, что на этот раз надела сандалии с толстой подошвой, оберегающей стопы от ощущений острых камней под ногами. Чтобы скоротать время, она начала придумывать глупые фразы, которые она бы точно не озвучила в присутствии Саске – но было так забавно мысленно допускать их вероятность. «Итак, Великий Бог, Ваше внимание зацепил мой дивный ум? Ведь Вы знаете – это моя самая сильная сторона; даже если Вы не успели полностью это оценить… пока. Я понимаю, Вы должно быть заскучали в компании этих мертвых душ, но… похитить кого-то – не лучший способ завести друзей. Если только это не Ваш личный метод подружиться, в случае чего, нам действительно стоит поработать с Вашими социальными навыками…» Легкая улыбка коснулась её губ, когда мысленный диалог продолжился. «Вы знаете, если бы моя мама была здесь, она б показала Вам один-два приема. Я знаю, Вы всемогущий бог и все такое, но если и существует человек, который может принять Ваш вызов, это моя мама. Она ничего не боится. Даже смерти. Она храбрее меня. Вы вообще знаете, как улыбаться? Думаю, у Вас нет причины для улыбки; в смысле, все, что за пределами Вашего дворца, нагоняет невыносимую тоску, не так ли? Вы когда-нибудь думали о том, чтобы украсить это все? Цветы бы помогли». Потерянная в потоке мыслей, она шла вперед. «Впрочем, а что с Вашим взглядом? Он немного пугает меня. В действительности, он сильно меня пугает. Я знаю, у меня странный цвет волос, но серьезно, так смотреть – неприлично, и особенно невоспитанно – загонять девушку в угол, когда Вы не одеты и…, – она замерла, – ты такой заносчивый придурок, и даже если я сейчас понимаю, что не могу посадить тебя в тюрьму, я всегда буду ненавидеть тебя за похищение. Думаешь, раз ты родился таким красивым, это что-то изменит? Я не из тех девушек, ублюдок!» Сакура нахмурилась, сведя брови. То, как её мысли крутились вокруг Саске, тревожило. Но постыдная правда крылась в том, что какая-то крохотная часть её действительно желала знать больше о личности похитителя и не только – она начала осознавать – чтобы освободиться от него. Она признавала, что веской причиной было то, что Саске разочаровывал её своей резкой, сдержанной натурой, и какой это создавало контраст с тем, сколь пристально он смотрел на нее. Казалось, что он сознательно прикладывал усилия, чтобы создать между ними вербальную дистанцию – но все правила испарялись, когда дело доходило до физической близости. И этот факт бесконечно тревожил Сакуру. В её ситуации нормально – успокаивала она себя – проявлять любопытство. Правда же? Это ничего не значит. Однако она слишком зациклилась на этом. Разве боги создавали людей не для поиска знаний и грандиозных открытий? Это естественно, что Саске очаровывает её так же сильно, как и пугает. Он был Богом Смерти, решившим оторвать её от дома, от семьи и друзей. Конечно же она хочет знать больше о нем. Откуда берет начало его существование? Есть ли у богов матери и семьи? У нее было так много вопросов, но мало надежды, что Саске пойдет ей навстречу с ответами хотя бы частично. Это нечестно – решила она, продолжая идти вперед, настолько отвлеченная собственными размышлениями, что поняла, что сбилась с пути, лишь когда обернулась и увидела, что тот мерцает чуть позади. Она разочарованно нахмурилась. Неужели её разум был так занят этим придурошным богом, что она перестала концентрироваться на том, куда идет? Сакура вздохнула, поворачивая голову, чтобы изучить территорию, на которую забрела. На первый взгляд, ничего примечательного не обнаруживалось, но более пристальный осмотр показал что-то похожее на пещеру по правую руку. Оно располагалось прямо в скалах, и стоило приблизиться, Сакура обнаружила, что внутренние стены этого образования слабо светились сначала алым, затем оранжевым, и наконец оттенком золотого, прежде чем волшебный цикл цветов повторился. Её любопытство прочно увязло в ловушке; Сакура сняла один из двух факелов с голубым огнем, что покоились в держателях по обеим сторонам, и отважилась войти в пещеру. Она восторженно выдохнула, когда взгляд её наткнулся на естественно образованный свод, сверкающий какими-то зелеными камнями. Они действительно драгоценные? Фантастические сталагмиты выпирали из неровной земли и каждый из них имел уникальную форму. Известняковая пещера – распознала Сакура, заходя глубже и стараясь ступать как можно тише. Стены вокруг нее переливались всеми цветами радуги, и ей становилось любопытно, есть ли здесь какие-нибудь обитатели. Маловероятно – сообщила она сама себе. В конце концов, она в Подземном мире. Разве что внутри может таиться какое-нибудь мифическое существо, но пещера выглядела такой яркой и манящей, что интуиция Сакуры даже не шептала о побеге. Она шла по извилистой дорожке, которая, казалось, сужалась, и когда она бросила взгляд через левое плечо, она осознала, что выход остался далеко позади. Пожав плечами, она продолжила идти вперед. В конечном счета цвета сменились стандартным для камня серым, а на потолке появились сталактиты, сигнализируя, что Сакура проникла в самое сердце пещеры. Её слух был напряжен настолько, чтобы улавливать каждый оттенок звука, отличный от звука её шагов по камням и ломающемуся под подошвами мусору. Интересно, куда она ведет – подумала Сакура, сворачивая влево и проходя вперед, чтобы оказаться в большой круглой зоне, освещенной голубым огнем с факелов, с регулярным интервалом расположенных на темных стенах, казалось, имеющих вкрапления серебра. Вау, одобрительно выдохнула Сакура, сбрасывая капюшон, чтобы беспрепятственно осмотреть открывшуюся глазам картину. Вокруг обширной зоны возвышались сталагмиты. Они светились неестественным синим цветом. Валуны были разбросаны тоже как-то странно, слово стога сена, и… перья? Множество перьев – внезапно поняла она, и разных оттенков. Здесь обитали какие-то экзотические птицы? Ей показалось, что она услышала плеск воды, но он был столь слабым, что распознать, откуда он шел, не представлялось возможности. Холодный, сырой воздух имел странный аромат… но чего? Сакура фыркнула, неспособная определить место рождения аромата. Далеко справа она приметила отверстие, и как раз думала, стоит ли пойти туда, когда факелы на стенах внезапно погасли, погружая все вокруг во мрак. Сакура тут же застыла, старательно вслушиваясь. Тишина. Она медленно подняла руку с факелом, стараясь рассмотреть то, что находилось вокруг нее. Сначала она не видела ничего. Но чем сильнее она всматривалась, тем сильнее росла паранойя внутри нее. Она слышала соблазнительный женский смех рядом, и сердце тревожно загрохотало где-то в горле. Страшась того, что она увидит, Сакура подняла голову, прямо к усеянному сталактитами потолку. Не меньше дюжины светящихся, кошачьих глаз смотрело на нее, заставляя кровь в жилах оледенеть. Не требовалось быть гением, чтобы понять – она куда-то влипла. Она начала разворачиваться, лихорадочно перемещая факел, чтобы найти, откуда она пришла сюда, чтобы сделать поспешный рывок к безопасности, когда дарующее свет пламя погасло, оставляя её в абсолютной тьме. Задушенный, панический звук сорвался с её губ. После смерти её худшим кошмаром было оказаться в темноте. Она сохраняла неподвижность, по голым рукам под плащом поползли мурашки. Стой спокойно – приказала она себе. Она во владениях Саске. Все здесь повинуется его воле. Ничто не посмеет тронуть её. Ведь так? Успокойся. Успокойся, успокойся… – Сестры, – голос, что Сакура могла бы описать только как легкий, выдохнул рядом с ней. Она развернулась, чтобы встретиться с ним лицом к лицу, но когда женщина вновь заговорила, она оказалась слева от Сакуры. – Что за незадачливое слабое создание наткнулось на наше гнездышко? Хор остальных бархатных смеющихся голосов заполнил воздух. Факелы, висящие на стенах, внезапно вернулись к жизни, вспыхивая огнем, и Сакура подавилась воздухом – зрелище, открывшееся ей, отправило сердце в неистовое хаотичное биение. Она определенно попала в очень большую беду. Высокие, фигуристые, крылатые женщины, облаченные в платья из паутин разных оттенков и длины, на талии подхваченные плетеными шнурами, окружили её. Каждая женщина обладала длинными, шелковистыми волосами, что казались неестественного оттенка под голубым светом факелов. И это было далеко не единственной их странностью. Кончики их пальцев рук и ног были пугающе острыми. Когти – нервно распознала Сакура. Большие крылья росли из спины и подрагивали, когда они приближались к ней, бедра соблазнительно колыхались при каждом движении. Их необыкновенные глаза светились, а лица в своей красоте казались практически дикими. Сакура знала – это отнюдь не ангелы. Женщины с крыльями и когтями; она читала о гарпиях в мифах. И в этих существах не было ни капли дружелюбия. Не могу поверить – в оцепенении подумала Сакура. Не потому, что не верила в то, что видит – скорее просто для человека увидеть создание, описанное лишь в сказках и легендах, было естественной причиной для шока. Она не могла так быстро приспособиться к тому, что сверхъестественные создания вроде сирен, нимф – а сейчас гарпий – действительно существуют в мире Саске. Но Сакуре было трудно принять то, что невезение, похоже, тенью следовало за ней, просто выжидая случая, чтобы наброситься новой неприятной ситуацией. Из всех мест Подземного мира, на которые она могла бы наткнуться… она невольно забрела прямо в гнездовье гарпий. – Я её знаю, сестры, – другая гарпия спустилась из-под свода пещеры, приземляясь с грацией хищника на каменистую, усыпанную перьями землю. У нее были бледные, серебристые волосы, и она улыбалась Сакуре, обнажив острые зубы. Сакура сглотнула, призывая всю свою силу воли, чтобы остаться на месте. Она не была уверена, как ей стоит воспринять ситуацию, в которой она оказалась. Возможно, если она будет спокойна и вежлива, и просто извинится, они позволят ей уйти невредимой. Из-под свода, где они висели, словно летучие мыши, спустились трое. Сакура напряглась, ощущая, как когтистая рука легко прошлась по её плечам, радуясь, что ей хватило ума набросить плащ. Мысль о том, как эти когти царапают её кожу, заставила её содрогнуться в отвращении. – И я, – заворковала другая гарпия, прокрадываясь вперед; её фиолетовые глаза, по мнению Сакуры, смотрели слишком ярко и заинтересованно. – Это смертная дева, которую мы заманили на луг. Глаза Сакуры расширились, когда с губ гарпии сорвался бархатный смех, прежде чем та внезапно обратилась в туман. Сакура поняла, что смотрит на знакомое невинное дитя: одна из тех маленьких девочек, что отняла у нее сумку и завела её в лес. Увела её из-под защиты друзей на цветочную поляну. Привела прямо в руки поджидающего Саске. Словно бы похищения было недостаточно; теперь она узнала, что Саске еще и прибег к обману, чтобы завладеть ей! Использовал её слабость к детям против нее. Суйгецу говорил правду, когда предупреждал, что Саске – манипулятор. На мгновение все, что она могла видеть – красная пелена; в ярости она выкрикнула в адрес прячущейся под личиной ребенка гарпии: – Ты! – Кажется, ты расстроила нашу человеческую гостью, сестра, – подметила другая черноволосая гарпия, когда её подруга сбросила детскую личину и вернула себе истинную форму. – Мы должны найти способ порадовать ее, – вздохнула еще одна пугающе прекрасная блондинка. – Да, позволь нам порадовать тебя, – кто-то зашептал на ухо Сакуре, посылая импульс страха вниз по позвоночнику. Она хотела прикрикнуть на них, чтобы они не касались её, но боялась спровоцировать их ярость. Её окружало не меньше пятнадцати гарпий, и еще она чувствовала смотрящие на нее сверху глаза. Разум стремительно работал, она намечала возможные варианты действий. Если она развернется и попытается сбежать, они остановят её? Зайдут ли они так далеко и ранят ли её? – Или, если мы не можем порадовать её… – продолжила гарпия с вьющимися алыми волосами, ехидно улыбаясь Сакуре, –…возможно она способна доставить удовольствие нам… Дружные одобрительные смешки поддержали предложение. – О да, доставь нам удовольствие… – Какие очаровательные волосы… – гарпия, что продолжила ворковать Сакуре на ухо, протянула руку, чтобы погладить её розовые локоны. Сакура сглотнула тошноту, когда кончик когтя прошелся по коже головы. – Какая прелестная девочка, – присоединилась другая, скользя вниз пальцами по скрытой плащом руке Сакуры. – Она под покровительством, – другая гарпия с золотистыми волосами остановилась перед ней, задыхаясь от волнения, что пронзило Сакуру страхом. – Под покровительством Господина… – Остановитесь! – внезапно воскликнул новый голос. Сакура с надеждой подняла глаза к его источнику. Маленькая юная гарпия, с короткими, неровного орехового цвета волосами, вышла вперед. Она не была столь фигуриста, как остальные, а одно из её крыльев, казалось, было деформировано. Но больше всего от остальных, приближающихся к Сакуре, она отличалась выражением лица. – Не трогайте ее! – Мы не причиним ей вреда, маленькая Лилит, – в унисон отозвались остальные. – Мы просто хотим поиграть с ней… – улыбнулась красноволосая; острые зубы блеснули в свете факелов. – Совсем немного… – Да, поиграть. Она так любезно пришла к нам… – Как чудесно она пахнет – словно цветок. – Такие пленительные глаза… – Интересно, какова она на вкус. – Сестра, – пожаловалась другая. – Я так голодна… – Мы все, сестра… – Изголодались… – Изголодались по смертной плоти… Сакура ощутила, как кровь отхлынула от лица. Ей было пора бежать. Сейчас. Она отпрянула от гарпии, что сжала её плечи, и нервно повинилась: – Я… прошу прощения, за вторжение. Я не желала вас побеспокоить. Я пойду… – Пойдешь? – раздался тревожный хор; захлопали крылья, ноги стремительно рванули вперед в попытке сбежать. Сакуру откинуло обратно в трех созданий, что вцепились в её плащ. – Не уходи, – заклинали они. – Останься с нами. – Да… останься и поиграй с нами. – Прошу, отпустите, – Сакура сжала в руках плащ, но их хватка была крепкой. Сердце бешено колотилось. Страх начал просачиваться в ноги, отчего они стали ощущаться дрожащими и изменчивыми. – Всего лишь короткая игра, – умоляла другая гарпия, касаясь острым когтем щеки Сакуры. – Одна-единственная… – Стойте! – возразил все тот же голос. – Господин велел нам не трогать её! – Она не пострадает, – вновь заворковали гарпии вокруг нее. – Мы доставим ей удовольствие… Сакура ахнула, почувствовав, что когти скользят под плащ, царапая кожу левой руки. – Не трогайте меня! – закричала она, ощущая панику, что бурлила в ней и грозилась переполнить. – Прекратите! Исла, опусти её! Уйдите с дороги! Сакура отдернула руку и оттолкнула упрямую гарпию в сторону. Шок промелькнул на лицах её отшатнувшихся подруг, тут же уступая место возмущению. Их черты внезапно исказились, становясь еще более дикими и пугающими. Сакура не остановилась, чтобы задуматься, чем это грозит ей. Она увидела проем – и полетела туда, оставляя позади крылатых женщин, яростно взвизгнувших за её спиной. Это был самый ужасный звук, что Сакура слышала – но она не могла прекратить бежать прямо к выходу, который её глаза наконец, хвала богам, вновь заметили. – Она отвергла нас, сестры! – раздался крик одного из существ. – Маленькая неблагодарная дрянь! – прошипело другое. – Сестра, она ударила меня! – простонала гарпия, которую оттолкнула Сакура. – Нет! Прекратите! Сакура вскрикнула, когда её резко дернули за капюшон. Она потеряла равновесие и повалилась вправо, взмахнув руками в тщетной попытке удержаться на ногах. Перед глазами и в теле взорвалась боль, когда нога зацепилась за острый край каменной глыбы. Момент падения значил, что она не могла удержать лодыжку от вывиха, когда чужие руки скользнули по её плащу, заставляя её упасть на левую сторону, в процессе повредив еще и локоть. Она сглотнула слезы. Правая нога была словно в огне. Кончики ощупывающих пальцев коснулись теплой жидкости, и Сакура с головокружением установила, что у нее идет кровь. Она лихорадочно пыталась подняться на ноги, но травмированная нога и вывихнутая лодыжка привели лишь к агонии нервных клеток. Задыхаясь, Сакура подняла голову, чтобы увидеть приближающихся гарпий; черты их лица были безжалостными, хищными. Жаждущими кровопролития. Абсолютная паника приковала её месту, словно невидимый магнит, действующий на тело. Чистое отчаяние зрело в ней, и имя сорвалось с губ прежде, чем она сумела распознать его. Это было инстинктивно. Бессмысленно. Вынужденная, дрожащая мольба о помощи. – С-Саске… Гарпии приблизились еще на дюйм. Их бритвенно-острые когти тянулись к ней. В нескольких мгновениях от того, чтобы впиться в нее. Готовые вцепиться в её горло. Готовые выдрать её сумасшедше колотящееся сердце из груди. Сакура разомкнула губы, и крик вырвался из её легких. – Саске!***
Саске рассеянно смотрел в зеркало, застегивая последнюю пуговицу на воротнике. Закончив с клинком для Сакуры, он вернулся в свои покои, чтобы принять душ и освежиться. Возвращая на руки серебряные перчатки с искусным тиснением, божество смерти отвернулось от своего отражения и покинуло облицованную черным мрамором ванную. Он прошел к огромной, затянутой богатым пологом постели и взял инкрустированные драгоценными камнями ножны, что он специально сделал под меч. Замысловатые завитки окружали золотые цветы, а их сердцевина была выложена редкими розовыми топазами. И ножны, и меч идеально подходили женщине, которая будет их носить; легкие, прекрасно проработанные – словно изысканное творение самой природы. Да, это отлично подойдет – подумал Саске, с мгновение любуясь собственным творением. Он протянул руку, чтобы взять оружие из ножен – и замер; каждый мускул в теле напрягся, когда испуганный голос эхом пронесся в сознании. 'Саске!' Его бессмертное восприятие установило владельца голоса мгновенно. Сакура. Ей больно. Он отправил мыслепоток, отслеживая её местоположение через связь, что протянулась меж них благодаря оковам, что он сомкнул на её щиколотках – и когда ответная картинка вспыхнула в его сознании, Саске резко выдохнул. Спустя один удар сердца он исчез.***
Сакура ударила тянущиеся, жадные когти, но они сменились другими. Злые руки скользнули по её волосам, больно оттягивая их. Поток мыслей нарастал со скоростью бешено колотящегося сердца. Ужас затуманивал взор, отнимая способность вдыхать кислород. Они все были вокруг нее, везде, их лица больше не казалась прекрасными, а обернулись уродливыми, кошачьи глаза светились звериной энергией. Я умру. Он не придет. Я умру, я умру, яумру… Внезапно окружившие её создания напряглись. Она слышала их шипение, и они начали отступать, медленно расходясь; их внимание было приковано к проему, которого Сакура так отчаянно пыталась достигнуть. Они продолжили отступление, их движения были неуверенными, когда одна из них вдруг громко завизжала – пронзительный, воющий звук, что не принадлежал ни человеку, ни птице. Сакура услышала хлопки крыльев и оглушительный хор тревожных криков, когда гарпии взлетели под своды к своим гнездам, роняя перья. Дрожа, Сакура осмелилась взглянуть вверх, прямо на выход – чтобы воздух застыл в её легких. Саске вошел в пещеру. Его темные глаза тут же вперились в нее – и крепко схватили. Тело Сакуры затряслось еще сильнее под уничтожающей тяжестью его взгляда, когда её затопило облегчение. Ох, бессмысленно подумала она, стараясь подавить благодарные рыдания. Боже, спасибо. Спасибо… Его лицо ничего не выражало; Саске спокойно подошел к ней и опустил взгляд, молча проверяя её состояние; спутанные волосы, заплаканное лицо, неглубокую царапину на левой щеке, разорванные края плаща. С мгновение длиной в короткую остановку сердца, он был абсолютно недвижим, его глаза скользнули по её поврежденной ноге. – Саске, – начала заикаться Сакура; её нервные окончания покалывало от кожей ощущаемой словно статическое электричество всепоглощающей ауры угрозы, что исходила от его тела, создавая тревожный контраст с нечитаемым выражением его лица. – Я… Безмолвно он обошел её, не давая ей шанса на объяснение. Сакура повернула голову, прикусив язык, чтобы не заскулить от боли, наблюдая, как божество смерти неспешно проходит в центр круглого гнездовья. Затем, без предупреждения – если не считать изменения температуры воздуха и вспыхнувших алым глаз, слепящие росчерки бело-голубого света объяли фигуру божества смерти, змеясь ломаными линиями вокруг него, выстреливая преимущественно вверх, сопровождаясь ужасающим и странно мелодичным звуком, похожим на голоса тысяч птиц, кричащих в унисон. Грозовая энергия отправила сталактиты в полет, превращая каменные образования в шипящие обломки. Перья опали вокруг Саске, когда ужасающий звук кричащих в агонии гарпий оглушительным эхом пронесся по пещере. Они градом падали из-под сводов, корчась в муках на земле. Некоторых поражали новые удары молнии, и они бились в конвульсиях, разбивая воздух своими криками до остановки сердца. Сакура закрыла уши, рыдая и сдерживая рвотные позывы, когда зловоние горелой плоти и перьев смешалось с медным ароматом крови и пропитало воздух. Пульс дико мчался, разум был ошеломлен поразительной демонстрацией чистой, ужасающей силы, которой управлял Саске. Бог Смерти заговорил холодно, спокойно перекрывая царящий гам; леденящая ярость в его голосе пробрала Сакуру до костей. – Вы ослушались меня. – Господин! – взвыли женщины; теперь их голоса были демоническими. – Она оттолкнула нассс… – Будьте милостивы… – Пощадите нас! Сакура подавила крик, когда новая волна грозового потока, вибрируя, разошлась от тела Саске. Она была переполнена ужасом, заметив, что некоторые гарпии на земле уже не двигались. Немногих из тех, кто попытался истерично вылететь из гнезда, были во время полета пронзены ударом молнии. В конце концов крики стали стихать, превращаясь в мучительные стоны. Наконец, хвала богам, необычная энергия, окутывающая Саске, начала угасать – но прежде он заметил последнюю маленькую гарпию, пытающуюся отползти в безопасное место. Поток молний затрещал в его правой ладони и он вновь поднял руку, намереваясь пронзить младшую из тварей – когда умоляющий крик Сакуры заставил мышцы окаменеть. – Нет! Саске! Она пыталась помочь мне… прошу, не надо!.. – С-смилуйтесь, Господин, – прохрипела маленькая гарпия с каштановыми волосами, дрожа в неконтролируемом страхе. – Смилуйтесь! Светящиеся алые глаза Саске сузились при взгляде на покалеченное существо, пока он обдумывал слова Сакуры, прежде чем медленно опустить руку. – Убирайся с глаз моих, – прошипел он в адрес маленькой гарпии, что не стала терять время и тихо улизнула. Затем, словно бы ничего из ряда вон выходящего не случилось, алые радужки Саске вновь почернели, он развернулся и безмолвно вернулся к Сакуре, что напряглась, когда он встал на колени рядом; глаза её остекленели от страха. Она только что стала свидетельницей, как он убил целое гнездо гарпий. А те, кто не умерли, лежали полностью изуродованными. И все потому, что они не послушались его приказа не трогать её. Такая необузданная, разрушительная сила… Ошеломленная, она могла только пустым взглядом в безмолвном шоке смотреть, как он подхватил её на руки и направился к выходу из пещеры. Сакура зажмурилась, когда новый всплеск боли пронзил её правую ногу – а когда она открыла глаза вновь, она была удивлена обнаружить себя в большой, незнакомой комнате, что была даже более великолепна, чем её собственная. Воспаленному мозгу потребовалась пара секунд, чтобы осознать, что она оказалась в спальне Саске, но она не дала себе возможности поразмышлять об этом, или уделить внимание впечатляющей обстановке, когда Саске аккуратно опустил её на что-то мягкое и комфортное. Его постель, поняла Сакура, стараясь загнать подальше беспокойство. А после новый удар жгучей боли заставил вернуть внимание ноге, и когда Саске расстегнул её плащ, она впервые смогла увидеть полную картину своих увечий. То, что открылось её взору, заставило живот в ужасе скрутиться в узел. Глубокая, уродливая рана зияла на гладкой коже голени. Она всхлипнула, когда Саске присел на край постели перед ней, и протянул руку, чтобы осмотреть травму холодными пальцами. Контраст осторожности его прикосновений с тем массовым убийством, что она видела минутой ране, вызвал головокружение. – Саске… – снова заговорила она, и натолкнулась на суровый, безмолвный хмурый взгляд. – Лежи спокойно. Она сглотнула. Он выглядел взбешенным, но она не могла понять, было ли его недовольство полностью направлено на нее – или же на падших гарпий. Она притихла и завороженно наблюдала, как его руки осветились неземным голубым светом. В ноге запульсировало тепло, и дыхание Сакуры сбилось: кожа под касаниями пальцев Саске медленно начала регенерировать. Её же собственные вцепились в темные шелковые простыни, на которых она лежала, наблюдая в изумлении за излечивающейся раной; мчащееся куда-то сердце не думало останавливаться. Внезапно её поразила мысль, что у богов есть сила обращать вспять болезни и травмы. В случае Саске он даже обладал способностью отвратить смерть – если пожелает. Зияющая рана вскоре сократилась до шрама, что в свою очередь вскоре обратился в ничто, вновь оставляя лишь гладкую кожу. По ноге побежали мурашки и сердце неожиданно подпрыгнуло, когда правая ладонь Саске медленно скользнула по её лодыжке вверх; легкое, мучительное прикосновение, заставившее её резко выдохнуть. Он поднял глаза, пронзительно смотря в её собственные, и последовал ужасный момент, когда она не могла отвести взгляда. Затем он резко опустил глаза к её ноге, ладонь вновь прошлась вниз, до золотого браслета на лодыжке. Сакура задержала дыхание, когда легким движением руки божества застежка послушно раскрылась. Его левая рука поддерживала пятку её ноги, обутой в сандалию, пока правая ощупывала травмированную мышцу. Сакура снова ощутила, как тепло проникает в клетки, и, когда Саске закончил, боль исчезла, и она вновь могла двигать ногой. Сакура подтянула колено к себе, быстро одергивая изорванный подол платья. Но Саске не закончил. Он протянул руку и прошелся светящимися пальцами по её левому локтю, и Сакура вспомнила о царапинах, что она получила, падая на каменистую землю. Полагая, что она абсолютно здорова, она разомкнула было губы, чтобы послушно поблагодарить его, когда ощущение хватки на подбородке заставило скопившиеся на кончике языка слова растаять. Сердце застучало сильнее, когда он повернул её лицо вправо, проходясь кончиками пальцев по её левой щеке. Под кожей разлилось тепло, говоря Сакуре о том, что здесь тоже были раны. Когда оно исчезло, и когда указательный палец Саске лениво прошелся по линии её скулы, Сакура замерла, захваченная врасплох неожиданной нежностью прикосновений. Она чувствовала непрошеное тепло, разлившееся по щекам; кончики пальцев, теперь едва задевающие её подбородок, казалось, оставляли пылающую дорожку. Она не могла осмелиться поднять на него глаза. Сейчас, когда агония боли больше не отвлекала и не подавляла её чувства, Сакура вновь в полной мере осознавала его близость – так же хорошо, как и то, что она в его спальне, сидит с ним на его постели. Сердце колотилось, в животе вырвалось на свободу какое-то непонятное ощущение. Странный трепет от мысли о том, что он делает и почему все еще не отвел руку. Сакура была взволнована настолько, что была готова дернуться в сторону, когда рука Саске наконец опустилась. Возникло неловкое молчание. Сакура могла ощутить, как его взгляд прожигает её. Словно магнит, непреклонно требующий посмотреть на него. Она боролась с этим, концентрируя внимание на шелковых простынях, когда прошептала: – Зачем ты сделал им больно?.. Новая тяжелая пауза повисла между ними, и Сакура, не в силах больше противостоять притяжению его взгляда, повернулась к нему лицом. Темные радужки пленили яблочно-зеленые, когда он сообщил ровным голосом: – Они ранили тебя. Сердце Сакуры пропустило удар, когда её накрыла тяжесть его слов. Что-то промелькнуло в глазах Саске, настораживающая искра, что она не смогла различить. Казалось, он обдумал сказанное, потому что немедленно дополнил: – Они ослушались меня. Сакура тихо выдохнула. Именно этот момент выбрал её разум, чтобы рассмотреть его. Он переоделся и теперь был полностью облачен в черное, исключая темно-серую драпированную ленту, пересекающую грудь, зажатую на левом плече серебряной брошью с несколькими ониксами. Образ дополняли серебряные перчатки и плетеный пояс того же цвета. Серебряное кольцо в левом ухе блестело под теплым светом свечей из канделябров, что висели где-то над ними, и серебряные ремешки сандалий фиксировались где-то на лодыжках. На нем идеально сидели темные цвета, но черный – лучше прочих. Сакура, ранее переодевшаяся в серебристо-синее платье, была уверена, что её волосы выглядели такими же неаккуратными, как и одежда. Чувствуя себя ужасно неловко, она выпалила: – Спасибо. Я не хотела создавать каких-либо… – она резко замолкла, когда он протянул руку, дернув её за правую ногу. Мышцы напряглись от внезапного контакта. – Ты пыталась сбежать, – спокойно констатировал факт Саске; взгляд его был прикован к тонкой лодыжке, что вновь находилась в его крепком захвате. Что-то неприятное заворочалось в животе Сакуры. – Нет, – она покачала головой, ощущая странный дискомфорт от того, как мало доверия к ней он испытывал. – Я просто хотела осмотреться… Темные глаза поднялись, чтобы встретиться с её собственными, когда он многозначительно защелкнул золотой браслет на том же месте; жест, что безмолвно подтвердил – он не верит ей. Сакура с горечью сглотнула. – Клянусь, – настаивала она. – Я не пыталась… – Хм. Достаточно, – коротко отрезало божество смерти и отпустило её лодыжку. Прежде чем она смогла продолжить свои протесты, Саске подался вперед; от внезапности дыхание у взволнованной близостью Сакуры перехватило. Он был достаточно близок к ней, чтобы она могла ощутить согревающий пряный аромат, исходящий от него. Пульс хаотично ускорился, когда его взгляд опустился на её губы. Она окаменела, когда его левая рука змеей скользнула по её телу, и он приблизился; его губы были в дюйме от того, чтобы коснуться её собственных. О мой бог, пронеслась лихорадочная мысль в ней – неспособной отвести взгляд, неспособной действовать, неспособной сделать хоть что-то из-за захватившей тело паники. Он… С невозмутимым безразличием, Саске отклонился обратно, держа что-то в левой руке – объект, что он достал из-за её спины. Сакура опустила глупый взгляд вниз, чтобы увидеть ножны. Они были искусно выполнены и отделаны ажурными завитками и золотыми цветами, украшенными темно-розовыми камнями. Саске вложил их в её руки. Сакура сглотнула, вспоминая их столкновение в кузнице. Итак, он закончил её меч. Что означает… – Прошу, – начала она, – я не хочу… Но он тут же поднялся с постели. – Ты вернешься в свои покои и переоденешься во что-то более… – он на миг прервался, взгляд темных глаз прошелся по её одежде, прежде чем он закончил: – …подходящее. Сакура посмотрела на меч в ножнах, а затем вновь на Саске, и не нашла шансов к переговорам в его неумолимых глазах, когда он добавил: – Затем мы сразимся.