Summer

День близился к концу, и это означало, что скоро настанет особенный момент для Тобирамы. Годы его труда и бессонных ночей были не напрасны. Тобирама и Изуна уже на выставке и встречают гостей. Хашираме и Мадаре придется вместе добираться до галереи. Хаширама уже пять минут не мог привести волосы в порядок, а Мадара сидел в кресле неподалеку и тихонько смеялся над ним. - Ты скоро? Такси уже подъезжает. - Уже все. Выходим. Всю дорогу они ехали молча. Мадара бесстрастно смотрел в окно, а Хаширама изредка поглядывал на него. Хаширама до сих пор не мог выкинуть из головы ту фразу. Ему хотелось многое прояснить, но он просто не мог. Казалось, будто Мадара забыл все. Может, так и есть. * Картины и фотографии были потрясающими. Хашираме нравился стиль рисования Тобирамы. До этого ему не удавалось нормально оценить его творчество, но теперь он так горд своим братом. Фотографии Изуны были невероятно атмосферными. Такими уютными и теплыми. На одной из его фотографий был изображен спящий Тобирама. С первого взгляда не скажешь, что это он, ведь лица не было видно, но Хаширама прекрасно помнил его родимое пятно на спине. На ней Тобирама был абсолютно голый, но район таза и бедер прикрывало белое одеяло. Лицом он уткнулся в подушку, а на шее были засосы. Хаширама не мог поверить своим глазам. Изуна и его брат …любовники? В тот же момент к нему подошел младший Учиха. - Это моя лучшая фотография, - сказал Изуна с легкой улыбкой. Хаширама не знал, что ответить. Но, к счастью, кто-то позвал его и он, извинившись, ушел. Хаширама в последний раз взглянул на фотографию и пошел осматривать остальное. * К концу выставки, когда гостей стало все меньше и меньше - Хаширама решил отправиться домой. Завтра он обязательно поговорит с братом. На метро ехать не хотелось, потому что слишком шумно, и он вновь вызвал такси. Мадара, почему-то, увязался с ним, аргументируя это тем, что «да какая разница, если мы в одно и то же место едем». Они ехали уже двадцать минут и уже оказались в районе, где находился их дом. Хаширама хотел поскорее умыться и лечь спать. Но вдруг, машина остановилась на обочине дороги. - В чем дело? – обратился Хаширама к водителю. - По ходу что-то с двигателем, - ответил тот, - дальше поехать не сможем. Я не возьму оплату. - Нам совсем немного оставалось, пешком пойдем. Лучше возьмите оплату, - Хаширама просунул водителю деньги. Тот искренне улыбнулся и поблагодарил. До его дома оставался всего квартал, и они пошли пешком. Ночью воздух был прохладным и свежим, а на небе было всего несколько, еле заметных, звезд. Где-то вдали лаяла собака. Были слышны лишь шаги двух мужчин, идущих рядом. - Ты такой добрый, - вдруг прервал тишину Мадара. Хаширама чуть не подпрыгнул от неожиданности. - Вовсе нет. Он все же выполнял свою работу. Наверняка у него есть дети и их же нужно чем-то кормить. - И все же, ты добряк, - Мадара тихо посмеялся. Нет, это была не издевка. Он сказал это искренне.. Дальше они вновь пошли молча. На улице тускло светил фонарь и изредка мимо проезжали машины. Руки Хаширамы иногда касались руки Мадары при ходьбе. Ему казалось, будто та часть ладони, которая соприкоснулась с Мадарой – горит. Он мог отойти, но не хотел. До дома оставалось каких-то сто метров, но Мадара резко остановился. Поначалу Хаширама не заметил этого и прошел чуть вперед. Он обернулся и при тусклом свете увидел, что Мадара смотрит на него. Он не мог понять, что значит этот взгляд. Вдруг он сделал шаг вперед и ударил кулаком по челюсти Хаширамы. Удар был не сильный, но губа разбилась. Хаширама смог удержаться на ногах. Он не смог что-либо сказать или сделать от шока. Но в ту же секунду Мадара схватил его и …поцеловал? Хаширама был в еще большем шоке. Он не мог даже пошевелиться, а Мадара, двумя руками схватившись за затылок шатена, продолжал медленно целовать его. - Прости меня, прости, прости, прости…, - начал твердить он и покрывать быстрыми поцелуями разбитую губу Хаширамы. И вдруг, в Хашираме что-то щелкнуло, и он быстро оттолкнул от себя Мадару. Он уже замахнулся, чтобы ударить брюнета, но остановился. Отдаленный лай собак и сбитое дыхание двух мужчин. Хаширама уставился на Мадару, сам не понимая, зачем. Может, он искал ответ на его действия. Мадара не был пьян, и все его действия были осознанными. Он не хотел стоять здесь вечность и пытаться разобраться, поэтому он пошел домой быстрым шагом. Он знал, что Мадара не пойдем за ним. Он пришел домой один. Он принял душ, обработал рану и собрался пойти спать. Вдруг он услышал, что кто-то пришел, но это были Тобирама с Изуной. Хаширама не смог уснуть до самого утра. . В голове Хаширамы крутилось множество вопросов и возможных ответов. Он изредка проводил пальцем по разбитой губе и вспоминал то, какие были губы Мадары. Они были мягкими и горькими. Почему-то Хашираме не было противно от этого поцелуя, но и приятно тоже не было. Мадара так и не пришел. Его не было всю ночь. И, впервые, Хашираму интересовало то, где сейчас Мадара. * Хаширама проснулся ближе к вечеру. Он сам удивился от того, сколько он проспал. Он заправил кровать и умылся. Приготовив себе омлет, он отправился в гостиную, где сидел Тобирама. - Доброе утро, - сказал тот и усмехнулся. - И тебе тоже, - ответил Хаширама, не поняв шутки. - У тебя губа разбита? – спросил Тобирама, присмотревшись. - Нет, я просто слишком сильно прокусил ее, - соврал шатен. - Понятно. Кстати, как тебе выставка? - Замечательно. Все очень понравилось, - сказал Хаширама и улыбнулся, но это выдалось с трудом из-за раны на губе. - Представляешь, теперь мы сможем оплатить квартиру на пол года вперед и еще на проживание останется, - Тобирама так искренне улыбался. Он показал довольно толстый конверт, где, видимо, хранились деньги, - спасибо тебе, Хаширама, - сказал он и похлопал шатена по плечу, - через несколько часов мы съедем. Вещи уже собраны. Хаширама чуть чаем не поперхнулся. Он знал, что они съедут после выставки, но не так же скоро! - Постой, - Хаширама повернулся всем корпусом к брату, - так быстро? - Ну да, я же предупреждал, что недолго будем. Да и тебе так будет удобнее. Ты же привык жить один. - Ты прав, - успокоился Хаширама и решил не противиться, - так будет лучше. - Мы же с Изуной только вдвоем жить будем. Хаширама слегка удивился, но понял, что сейчас настал момент, когда он наконец-то спросит про их отношения. - Тобирама, можно задать вопрос? – осторожно начал он. - Эм, да, конечно, - насторожился Тобирама. - Я вчера видел фотографию Изуны, где был ты, лежащий на кровати. Так вот, вы встречаетесь? – Хаширама чувствовал себя родителем, спросившим своего ребенка о его личной жизни. - Да, - и Хаширама выдохнул, - уже два года. Мы, вроде как, никогда не были друзьями. С самого начала что-то было между нами. Тобирама говорил это так невозмутимо и спокойно, будто говорил это тысячу раз. - Я рад за вас. Ты в хороших руках, братишка, - Хаширама обнял своего брата и вспомнил, что это один из самых дорогих ему людей. Их у него было всего три. Хаширама не был сильно удивлен ориентации брата. Наверно он знал это раньше, но никак не воспринимал всерьез. - Кстати, если вы будете жить вдвоем, то где будет Мадара? - Он купил себе маленькую квартиру на окраине. Сказал, что пора жить самостоятельно. - Купил? - Да, он несколько лет где-то работал и, наконец, накопил. У Хаширамы были двоякие чувства. С одной стороны он рад тому, что больше никогда не увидит Мадару, но с другой стороны его печалит, что он больше никогда не увидит его. * Мадара все же пришел и собрал свои вещи. И теперь Хаширама стоял у машины, в которую погружали все сумки Тобирамы, Изуны и Мадары. С последним он обменялся неловкими взглядами. Он попрощался с Изуной и Тобирамой, попросив заботиться друг о друге. Мадаре он ничего не сказал. И все. Они уехали. Хаширама вновь остался один. Его руки дрожали, а сердце ныло. Как же он жалеет, что не поговорил с Мадарой. Скорее всего, он его больше не увидит. Ему хотелось побежать вслед этой машине, открыть дверь, вытащить от туда брюнета и поговорить с ним, называя его по имени. В этот вечер Хаширама пошел в супермаркет и впервые в своей жизни купил алкоголь. В этот вечер Хаширама впервые в своей жизни сидел на полу своей кухни и пил прямо из бутылки пиво, вспоминая то, какие нежные и горько-сладкие на вкус губы Мадары. * flashback Сегодня Изуна проснулся раньше Тобирамы. Обычно было наоборот. Он лежал и разглядывал лицо своего любовника. Оно было чрезвычайно спокойным и милыми. На шее красовались засосы после сегодняшней ночи. Он медленно провел по ним пальцем. На белоснежной коже Тобирамы они смотрелись болезненно. Изуне так сильно понравился такой умиротворенный и спящий Тобирама, что он решил его сфотографировать. Он надеялся, что тот не узнает, потому что не любил фотографироваться. - Хоть нормально вышел? – вдруг спросил сонный Тобирама. - Восхитительно вышел, - ответил Изуна и чмокнул того в лоб, - с добрым утром. - Надеюсь, фотография не попадет на выставку. - Она будет лучшей на ней. Тобирама навис над Изуной, прижав того к кровати. - Не льсти мне. Он принялся целовать шею брюнета. Тот же пытался шуточно вырваться, но не получалось. Он обнял Тобираму ногами, прижимая к себе сильнее. - Я не любитель утреннего секса, но, черт, твой сонный голос такой возбуждающий.