Сохранить себя

Опять кусок без особой динамики Т_Т скоро, скоро... *** - Та-а-ак... А если вот здесь изменить полярность? - зеленые пальцы утонули в ворохе проводов. Донателло работал над энергетической помпой уже второй день, но что-то решительно не клеилось. Нет, до клинических испытаний дело пока не дошло. Устройство даже активироваться не хотело. Прищурившись и прикусив кончик языка, изобретатель придирчиво оглядел свое творение. Неудачи во время процесса работы никогда не выводили Донателло из себя. Каждая ошибка - повод учиться чему-то большему, а иногда - отдельное изобретение. Какая великолепная мешалка для теста вышла из неудачного тренировочного робота! А система наведения, которая могла стать многофункциональным, но дико неудобным кибер-окуляром? Нет, не все так плохо даже в неудавшихся изобретениях. А затруднения в работе - естественная часть процесса. Донателло пощелкал рубильником и вздохнул, так и не дождавшись от машины никакой реакции. Гаечный ключ снова заскрипел в руках мутанта. Братья никогда не могли понять, как можно получать удовольствие от многочасового копания в механизмах. Когда Леонардо, Рафаэлю или, не дай бог, Микеланджело нужно было что-то починить, ремонт всегда сопровождался нетерпеливым пыхтением и раздраженными возгласами. Тогда Донателло тихонько улыбался своему секрету, который другим никогда не постигнуть. И не понять. Работа над машинами - все равно что медитация. Ты сосредоточен и вместе с тем расслаблен. Ты четко знаешь свою цель и идешь к ней, перебирая один путь за другим. Путей множество, и один из них заведомо верный - остается определить, какой. А остальные пути могут дать новые идеи и новые результаты. Донателло невольно сравнивал себя со своим тезкой эпохи Возрождения. Создание или усовершенствование машины - все равно что создание скульптуры. Только, усмехался про себя черепашка, неверный удар по долоту безнадежно испортит произведение искусства. Машину всегда можно починить. В той или иной степени. - Ладно, мистер гений, - проворчал Донателло, осаживая себя. - Сам-то хорош, треснувший стабилизатор проморгать... Повертев в пальцах стабилизатор и убедившись, что он абсолютно непригоден, мутант швырнул деталь в мусорное ведро на пороге лаборатории. - Вау, трехочковый! - раздалось с порога. Изобретатель вздрогнул. - Микеланджело, тебя вообще стучаться учили? - А тебя открывать учили? - весело отпарировал Микеланджело. Обернувшись к брату, Донателло обнаружил у того в руках поднос с дымящейся пиццей. Проследив голодный взгляд, младший хихикнул. - Да-да, чувак, это самая настоящая пицца. Не из гаек и болтов, а из теста, сыра, соуса и отличной ветчи... Эй! Донателло самым наглым образом стянул с подноса кусок пиццы и отправил себе в рот, даже не потрудившись откусить. Младший с упреком посмотрел на надувшиеся щеки изобретателя. - Мог бы и дождаться конца рекламы. Вместо ответа Донателло покачал головой. Челюсти едва двигались, увязая в сыре и тесте, так что страстное желание поскорее проглотить кусок успехом не увенчалось - пришлось хорошо прожевать. - Не мог бы. С такими темпами Шредоголовый меня уморит голодом, и ему придется бороться только с тремя черепашками. - Изобретатель отряхнул руки. - Как он там? - Надеюсь, мне не придется привыкать к этому вопросу, - хмыкнул Микеланджело, по примеру брата подхватывая другой кусок пиццы. Откусив немного, мутант продолжил: - Эйприл говорит, он скоро отключится. И почему ее это так пугает?.. Донателло нахмурился и оглянулся на свое изобретение. - Без поддержки он действительно может умереть, а труп в доме - не самая приятная вещь. Да и полиции не объяснишь ничего, Эйприл могут обвинить в убийстве, - нагнувшись, Донателло подобрал гаечный ключ и снова принялся что-то подкручивать на машине. - А прятать труп... согласись, мы честные черепашки-ниндзя, а не маньяки. Микеланджело подавился. - Прятать труп Шредоголового? Да я его вообще трупом представить не могу, - проговорил младший, откашлявшись и вытерев рот. - Ты скоро закончишь свой гениальный механизм? - Без понятия. - Донателло проверял контакты трансформатора, не оборачиваясь к брату. - Не знаю, чего этой штуке не хватает, чтобы заработать. Это же просто проводник с аккумулятором, здесь нечему глючить! Наверное, я в трансформаторном элементе ошибся... - Добавь позитивного мышления, - посоветовал Микеланджело. Изобретатель покачал головой. - Ситуация не располагает... Погоди. А если поменять частоту трансформатора? Зеленые пальцы схватили со столика пинцет. Высунув язык, Донателло примерился и осторожно ткнул в злополучную деталь, повернул пинцет, что-то подстраивая. Младший молча наблюдал; в спертом воздухе лаборатории повисла тишина, нарушаемая только едва различимым скрипом инструментов. Довольно крякнув, Донателло выпрямился и щелкнул рубильником, включая устройство. - Майки? Микеланджело застыл с раскрытым ртом, держа в руке очередной кусок пиццы. - Что? - Иди сюда, будешь подопытной черепахой. Младший вздохнул, печально посмотрел на пиццу - и все-таки отправил ее в рот. Отложив поднос и отряхнув руки, Микеланджело подошел к машине. Донателло возился с аппликатором, что-то замеряя. - А жареной черепахой я не буду? Донателло покачал головой и прилепил присоску аппликатора брату на лоб. - Выходное напряжение мизерное. Отвернувшись, изобретатель вгляделся в миниатюрный экранчик устройства. Там отображалось два графика - один неактивный, второй ярко-зеленый, с высокими столбцами. - Отлично, система тебя опознала, - пробормотал изобретатель. - И опознала пустой аккумулятор. А сейчас, прости, Микеланджело, но я заберу у тебя часть калорий, которые ты только что съел. - Меня стошнит от этой штуки? - ужаснулся младший, схватившись за горло. Донателло покачал головой. - Нет. Калории - это энергия. Часть твоей сейчас пойдет на зарядку аккумулятора, - проговорил он, подстраивая рычажки. - Только немного, для пробы. Агрегат загудел, задрожал; Микеланджело мог почувствовать, как вибрирует кабель аппликатора. Какое-то время ничего не происходило, и начало было казаться, что изобретение не работает. Младшего, который невольно стал подопытным, это даже радовало. Однако спустя пару минут на пустом графике появились темно-красные столбики, а зеленые медленно поползли вниз. - Что чувствуешь? Взгляд Микеланджело бродил по потолку. Прислушаться к своим чувствам оказалось сложно. - Холодновато стало, - задумчиво произнес младший, - и есть хочу. - Ага-а-а... - протянул Донателло и щелкнул переключателем. Теперь вниз пополз красный график, а зеленый устремился вверх. - А теперь? - Теперь лучше, - мордашка в оранжевой маске просияла. - Ты вернул все обратно? Донателло кивнул. Затем нахмурился, сжав зеленым пальцем подбородок. - Если бы придумать, как преобразовать в биоэнергию что-нибудь другое... - пробормотал он. - Нет... слишком разная частота. У меня уйдет месяц на то, чтобы придумать такой трансформатор. - Донателло посмотрел в глаза брату. - Значит, каждому из нас придется пожертвовать немного энергии, - черепаха скрипнул зубами, - для Шредера. Я думаю, хватит и меньшего количества, чем я только что брал. Нам не нужно, чтобы он мог вставать - достаточно, чтоб не умер. Микеланджело смотрел на изобретателя весьма понимающе. - Надеюсь, остальным ты это объяснишь нормальным языком. *** Эйприл маятником ходила по коридору, нервно покусывая ноготь. Донателло предупреждал, что стимулятора хватит на пять-шесть часов. Еда немного продлит это время - не больше, чем на час-другой. Но кто же знал, что действие закончится именно так! После импровизированного ужина журналистка ждала, что Шредер снова уснет, но, посидев немного с закрытыми глазами, самурай окончательно взбодрился и развил бурную деятельность. Сначала потребовал шприц с остатками стимулятора, долго вертел в руках, разглядывал, даже попробовал на вкус. Затем называл какие-то химикаты; половины, конечно, не нашлось, однако кое-что Эйприл выудила из аптечки, а кое-что - из шкафчика с бытовой химией. Оставалось надеяться, что бомбу японец из этого не сделает. Шредер ворчал себе под нос, смешивал капли стимулятора с каплями веществ, удивленно хмыкал. Наконец, удовлетворившись, уставился на Эйприл с легким замешательством. - Пожалуй, здесь действительно нет ничего опасного, - произнес Шредер и потерял интерес к происходящему. Просто прикрыл глаза и сидел, то ли медитируя, то ли погрузившись в собственные мысли. Эйприл чувствовала себя все более неловко. Нужно было растормошить, разговорить Шредера, чтобы он сказал, кто сделал все это. Раз он признал, что в стимуляторе нет психотропных веществ, значит, не сочтет любопытство за допрос. Журналистка зашла издалека. Как он себя чувствует, скоро ли сможет вернуться в форму. - Что вообще с тобой произошло? - наконец выговорила Эйприл и внутренне замерла, боясь услышать очередную гневную тираду. Шредер приоткрыл глаза и уставился на собственные неподвижные ноги. - Мне не стоит рассказывать, но в целом... какого черта? - задумчиво проговорил японец, пожав плечами. - Помнишь ту историю с плутонием на прошлой неделе? Эйприл кивнула. - Еще бы не помнить. Я делала репортаж о том, как черепахи выгнали вас из лаборатории. - Именно, - Шредер скрипнул зубами. - После этого энергии на Технодроме оставалось на два перемещения. Туда и обратно. Как раз чтобы добыть что-то еще. Я достал партию источников бесперебойного питания... - И? - По спине девушки пробежал неприятный холодок. - И тогда... Договорить самурай не успел. Руки расслабились, голова начала падать; с усилием подняв ее, Шредер уставился на Эйприл с такой растерянностью, что сердце журналистки ушло в пятки. А затем медленно завалился на бок, не имея больше сил поддерживать позу. А полные ужаса и непонимания черные глаза по-прежнему смотрели на Эйприл. Как он боролся с бессилием. Как метался, пытаясь ухватиться за ускользающую реальность. И взгляд - взгляд обманутого ребенка, не иначе. Которому пообещали новую игрушку, а вместо этого отняли старую. А спустя несколько минут затих, окончательно потеряв сознание. Эйприл вызвала черепах еще до этого, но ожидание казалось невыносимым. Журналистка до боли вглядывалась в закрытые глаза в прорезях маски, а затем вскочила и принялась мерить шагами коридор, порой останавливаясь и прислушиваясь к доносящемуся из комнаты хриплому дыханию. Только бы не умер! Появление на пороге черепашек оказалось чуть ли не самым прекрасным событием в жизни. Правда, Эйприл ожидала увидеть новые стимуляторы, однако, открыв дверь, девушка стала свидетелем забавного зрелища - четыре радостных зеленых мордахи и ящик на колесиках, напоминающий не то стиральную машину, не то гигантский пылесос. Приветственно помахав руками, мутанты снова обрели серьезность и вкатили машину в комнату, прямо к телу Шредера. - Он не проснется? - шепотом спросила девушка, от удивления прижав ладони к щекам. - Вовсе нет, - таким же шепотом ответил Донателло. Прилепив конец одного из кабелей машины ко лбу Шредера, а второй - ко лбу Микеланджело, он принялся вертеть регуляторы. - Что ты делаешь? - Аккумулятор оказался нестабилен при перевозке, - шепнул Донателло, - придется перекачивать энергию напрямую. Эйприл осторожно взглянула на экранчик прибора. График с зелеными отметками - должно быть, энергия Микеланджело. Второй, с едва заметными красными столбиками - видимо, энергия Шредера... Второй график чуть вздрогнул, столбики подросли - может, на треть или чуть больше. А Донателло уже отсоединял брата. На место донора теперь стал Леонардо. - Так каждый из нас не заметит потери, - пояснил изобретатель шепотом. - Следующий. Рафаэль выглядел недовольным, но на место встал; после завершения процедуры вояка метнул злобный взгляд на бесчувственного Шредера, но промолчал. Наконец передав раненому часть и своей энергии тоже, Донателло отсоединил все кабели и спешно покатил агрегат к выходу. - Есть где спрятать? - мутант вопросительно взглянул на Эйприл. Та кивнула. - Да, сейчас вытащу из кладовки ненужное. Как раз и выбросите по дороге. - Хорошо, - кивнул изобретатель. Эйприл раскрыла кладовку и принялась там рыться; Донателло смотрел ей в спину. - Скоро он может прийти в себя. Нужно спешить. Вытащив пыльный мешок, журналистка утерла лоб. - Все, завози. Донателло вкатил агрегат внутрь и прикрыл дверь. - Да, теперь совсем не видно. Эйприл, - изобретатель серьезно посмотрел девушке в глаза. - Ему хватит энергии на двадцать четыре часа. Будет буянить - меньше, будет спать - больше. Так или иначе, встать или драться он не сможет, поэтому ничего не бойся. А чуть что - зови нас. Поняла? Девушка кивнула. - Можете на меня положиться.