По законам военного времени

Гаара не считал себя властным деспотом, держащим свою родную деревню в ежовых рукавицах, не позволявшим ее жителям, его людям, спать по ночам спокойным сном. К страху, что испытывают при его появлении он привык с детства, так что ужас застывший на лицах суновцев он воспринимал теперь, будучи первым лицом, не иначе, как уважение. Если в чужих глазах Песчаный не видел страха, значит этот человек ничего не стоил для него. Строптивый, упрямый - зачем ему такой человек в деревне, который может ослушаться его? Новый Казекаге бдительно за этим следил, и мерил величие поднимающейся из серости пустоты и слабости Суны, в человеческой покорности его воле. Его слова - неоспоримы. Его мнение не подлежит сомнению. Вопросы задает он, и должен услышать только те ответы, что его интересуют. Вряд ли в его доме найдется личность-Брут, способная воткнуть в спину Гаары нож, пускай даже больше из страха, чем от желания уничтожить кровавого правителя. Его не так просто убить исподтишка, а уж одолеть в открытом бою фактически невозможно, будем честными. И не смотря на столь жесткое, даже жестокое управление, деревня песка процветала и возвышалась над своими соседями, придавленными умелой рукой Казекаге Сунагакуре. Пока его деревне нужны были поддерживающие союзы, юный правитель терпел их, относился снисходительно к чужакам шиноби, ровно столько, сколько требовалось для блага его песчаной родины. Теперь наступает пора медленно отходить в сторону от союзных деревень, и сосредоточится на внутренних делах дома. Он распределил обязанности таким способом, чтобы как бы то не было, хрупкая политическая пирамида держалась под ним стойко, и первая должность ушла к Канкуро, хотел тот этого, или нет. И здесь не играли роли прямые родственные связи - не смотря на свою вспыльчивость, которая стала для некоторых через пару лет просто невыносимой, Канкуро всегда делал то, что скажет ему его младший брат, не задумываясь "а стоит ли?". Роль капитана полиции пришлась ему как нельзя кстати. Прежде холодного и бесстрастного суда Казекаге, виновные имели шанс попугаться искусным угрозам кукольника, вспыльчивого и крикливого. Канкуро должен быть доволен своей должностью, в кои то веки теперь его раздражительность и вечно зудящий кулак поощряли... Темари... С ней все сложнее. - Где-то я просчитался. - Сестра была тем связующим звеном между Суной и ее соседями, выполняя поручения брата касаемые окружения деревни, тогда как Канкуро не имел права покидать родное гнездо. Пускай откровенных бесед между родственниками не было, о таком даже смешно подумать, Гаара не был слепцом чтобы не замечать излишние чрезмерные всплески ярости брата, задержись Темари за пределами Сунагакуре чуть дольше положенного. Его брат не из тех, кто умел скрывать свои эмоции - он всего-лишь открытая книга. Темари же хитра и изворотлива под пытливым взглядом правителя, надевает маску равнодушия простого воина, лишь исполняющего приказы Казекаге. Но она слишком стремилась к уединению, а в темных, всегда в легкой иронии прищуренных глазах мелькала искра затаенного веселья, едва стоило упомянуть в слух Коноху. Да, не смотря на все ее старания, Гаара замечал, как рвется сестра "в бой", с постоянной готовностью взять на себя все, что связано с деревней листа. Причина ему была неизвестна, он не всевидящий, но с таким трудом возведенная его руками пирамида, на вершине которой было его место, шатко тряслась под двумя скрипучими опорами, и Песчаному это не нравилось. Он усталым жестом растирает между пальцев черные, влажные, въедливые пятна чернил, без удивления вяло-скучающе отреагировав на то, каким неистовым торнадо влетел в его кабинет брат, кинув на стол свиток, не удосужившись дождаться, когда Казекаге отодвинет бумаги и освободит место для списка обреченных на смерть. На бубнеж Канкуро Гаара едва заметно кривит тонкие, бледные губ, то ли в усмешке, то ли желая продемонстрировать брату свое раздраженное презрение, - Я знаю что делать с этими людьми лучше тебя Канкуро. Ты сделал свое дело - дальнейшее предоставь делать мне. - Он приподнимается со своего места, легким жестом перепачканной ладони отодвигая исписанные листы. С иронией проследив за тем, как"капитан" спешно скрылся в тени за его креслом, выглядывая оттуда аки голодный питон, сверкая блестящими глазами и разрисованной физиономией. Его жертвой очевидно была та, кто только что вошла сюда с каменным лицом остановившись напротив Казекаге, прямая, как натянутая тетива. - Говори Темари. Доклад девушки оставил приятное впечатление. Суна все успешнее разгребала свои проблемы, оставшиеся еще с прошлого правителя, а Коноха все больше погружалась в свои, как в вязкое болото. Скоро и макушки невидно будет... а Кровавый Песок улучшив момент наступит сверху и из пяти великих деревень останется лишь четыре. Могущество Суны возрастет вдвое, и Гаара с нетерпением ждал этого момента. Правда этот маленький триумф нарушило досадное поведение Канкуро. Следовало ожидать. Подобная сцена стала привычной и повторялась чуть ли не каждый раз по возвращению Темари. Глухой стук в двери вынужденно прерывает желание Казекаге осадить эту сладкую парочку, да отослать их собачиться по своему обыкновению подальше от его глаз. Забрав приказ, Гаара молча развернул его, повременив с уходом, пробежавшись по списку имен. - Пора вычистить мой сад от сорняков-вредителей. - Тихий, скрипучий, как песок по стеклу голос Песчаного прозвучал ударом гонга, оканчивающего бой между старшим братом и сестрой. - Каждый может оказаться сорняком, если перестанет быть полезным растением и приносить плоды. - Все так же холодно и безэмоционально выговаривает он, сворачивая листок. - А когда растение станет ненужным - решать тому, кто засадил почву. Намек понятен, Канкуро? - Льдисто-голубые глаза прожигают юношу насквозь, инет такого способа, чтобы противостоять этому умерщвляющему разум взгляду. - Я тебя не просил... Задавать вопросы, вместо меня. Ты можешь идти Темари. - Он повернулся в сторону светловолосой девушки. Насупилась, точно маленький ребенок - так задели слова Канкуро? - У меня есть для тебя новое задание, даю три дня на восстановление сил, а потом возвращаешься в Коноху с письмом. С тобой пойдет Канкуро. Его присутствие рядом с тобой во время задания, не обсуждается. Меня ждут. Он молча, тенью скользит до двери, игнорируя калейдоскоп эмоций на лицах родных, которые общались друг с другом хуже кошки с собакой. Его власть держится на покорности его народа, а если возникают трения, нужно сгладить углы. И если это сделать принудительно, он добьется лучшего эффекта. Суна устранил любые свои проблемы...