Хищный зверь.Жертва.

      Барон — Ах ты сукин сын! Тварь да как ты мог!        В меня летело все, что не попадя: книги, чернильница, даже моя золотая гербовая печать. — Анна, прошу, успокойся. — Ты кобель! Ты оставил их на улице! Убью тебя к чертям собачьим! — Анна, да выслушай ты меня. — Я бегал от Анны туда- сюда, пока не подобрался к двери, и едва хотел открыть ее, как возле меня, прям возле носа, в дверь вонзился нож, а затем послышался звук стали. — Ты покойник, ублюдок! — Прорычала графиня, вытащив меч из ножен и направляясь на меня.       Она сменила ипостась, и теперь фиолетовые глаза с яростью смотрели на меня, желая порвать на мелкие куски. Мне ничего не оставалось делать, как так же вытащить меч и поставить защиту. Пока она будит биться о неё, я успею все рассказать. — Да послушай ты меня. Я бы и помог им. Но приведи их сюда, они узнали, что ты жива, а весть об этом тут же разнеслась по всей округе! И может дойти до Виктории. Дальше объяснять, или ты наконец поймешь, что это куда опаснее? — Анна остановилась, слушая меня. — Виктория, едва узнает, опять сбежит, а если и объявиться, то неожиданно и Мари пострадает! Только труп теперь будет не поддельный! А самый настоящий и твой сын тоже может погибнуть!       Анна еще раз ударила мечом по защите, а затем убрала его в ножны. — Но, что-то же можно сделать для неё? — Зло спросила вампир. — Я уже думал об этом. Увы, без последствий для тебя или Мари с Чарли ни как не выходит. Придется временно чем-то пожертвовать. Хотя, я знаю где они сейчас остановились, могу попросить хозяина того заведения, чтобы он приглядел за ними и обо всем докладывал. Так пойдет? — Пойдет. — Согласилась Анна. — Ну и хорошо. — Выдохнул я. — Ничего хорошего. Моя жена с ребенком на улице. И из-за чего? — Вот это я и собираюсь выяснить. Не может она просто так оказаться на улице. Даже не то, что бы не может. — я отмахнулся. — Да отстань ты. Я не меньше чем ты переживаю за Мари и Чарли. Из вашей семейки хоть кто-то нормальный!       Анна хотела, что-то сказать, но лишь отмахнулась и полезла в мою заначку с выпивкой. Достав самую дорогую бутылку, вампир, недолго думая, откупорила её зубами, выплевывая пробку, и тут же отпила из горла полбутылки залпом. Завидую вампирам. Напиться им сложно, но если действовать, как Анна с выпивкой, то на тридцать минут алкогольное опьянение будет. Глубоко вздохнув, я продолжил как можно более спокойно. — Что ж, теперь о Виктории….       Анна.       Нет, конечно, мне до безумия хотелось убить Тома, но он прав. Подставь я себя, я немедленно подставлю Мари и Чарли. Да и с другой стороны, это хорошо, что Мари и Чарли покинули замок. Если Виктория туда заявится, она явно будет в замешательстве. Глубоко вздохнув, я села в кресло и слушала о разведке. Ничего хорошего я не услышала. — Значит, Виктория собирает более крупную армию. И неуязвимую? — Я перекидывала бутылку из руки в руку и смотрела на барона. — Да. И более того, сейчас она продолжает совершенствовать свою армию. — То есть? — Удивилась я. — Ставит эксперименты. Создает идеальных солдат. — пояснил барон.       Такие слова меня повергли в шок. Ставит эксперименты, не убиваемые твари. Девчонка точно сошла с ума. Более того, кажется мне, что в этот раз битва будет куда сложнее, чем тогда. И, о демоны, если эта битва перерастет в новую войну… Ведь получается, что воевать мы будем с невидимкой. Ну, образно говоря.       Уже вечером барон и я сидели и размышляли. Было ясно, что Мари с Чарли мы не можем оставить просто так, а я пока не могу вернуться из мертвых, иначе Виктория сбежит, а потом опять ищи её по всей Англии. Если она вообще вернулась сюда. Барон, хоть и утверждает, что видел её и её армию, но это еще ничего значит, вернее значит, но не то, что она тут ошивается. Если обратиться к Геральду и Розе, то так же есть риск разоблачения, однако как сильно бы я не переживала за Мари и Чарли, и как бы мне не хотелось обезглавить того урода, что выставил их из моего же дома. Поправка, уже из поместья Мари. В общем, в любом раскладе карт придется сидеть и ждать. — Да прекрати ты, Анна. Ты четвертые сутки не спишь из-за своих размышлений. — Лучший враг прошел в комнату и сел в кресло возле камина. — Ну а, что мне остается? Если какой-то сукин сын выгнал Мари с ребенком. Кстати. — я повернулась к барону, что уже, не успев сесть в кресло начал ворошить угли в камине. — У тебя же есть какие-то уличные бродяги. Может, зашлешь их в мой дом, вдруг увидят, кто же это. — Уже. — произнес тот. — Что уже? — Уже узнал. — Враг встал и, довольный собой, улыбнулся. — Ты очень хорошо его знаешь. Если бы не ушла от дампиров и не обрела бессмертие, не будь Мари и Чарли, кто бы взял все твои земли и все состояния.       Я долго размышляла, но сдалась, покачав головой — О, мать моя ведьма. Ладно, вот подсказка. Демиург. — Маркхом? — удивилась, и в тоже время разозлилась я. — Ах паршивец, ах засранец, гаденыш! — Я поправила камзол и, кое-как удержалась, чтобы со злости не опрокинуть шкаф. — Да как он… Кстати, а как он это провернул? Ведь я перед «смертью» переписала все на Анну. — Вот это и стоит выяснить. Хотя, думаю, он мог угрожать ей сыном.       Я перебирала пальцами меч, что висел на поясе и скрипела клыками. Выражение было настолько зловещее, что барон невольно отшатнулся, ставя на себе защиту. — Убью! — Прорычала я, а барон, тем временем держа защиту, пятился от меня. Его выражение лица стоило видеть. Бедный шкаф, всё-таки, пострадал как и стол, и кресло, и стена. Только после того, как я едва не перевернула кровать, я выдохнула, собираясь с мыслями. Ах, если бы не эта чертова Виктория….       Я села в кресло и, немного успокоившись, продолжила. — Нет, я не могу оставить так всё. Не могу оставить Мари и сына. — Анна… — попытался вставить свои слова барон. — Какого черта он вообще так поступил? — Послуш… — Идиот. Он надеется на богатства и власть, а я не позволю! — Но… — Я собираю совет дампиров. — Произнесла я решительно и поднялась с кресла. Видимо, барон не заметил ещё, что я закончила свои мысли в слух и он решив, что я продолжу дальше выкрикнул. — Да послушай ты меня! — Ты чего орешь? — Я медленно повернула голову к Тому и удивленно посмотрела. Он же понял, что я давно как закончила свою пламенную речь, только сейчас. — Прости. Но ты не можешь сейчас выйти на улицу, если дорожишь Мари. — Черт бы побрал Викторию. Ладно, соберу совет дампиров. — Я направилась к выходу из комнаты. — И совет собрать не можешь. — И тут же барон через паузу дополнил. — Тоже. — А это еще почему? — я обернулась, удивленно уставившись на того. — Ты серьезно? Анна, прости за дерзость, но ты идиотка? — Что? — То. Ты умерла для всех семь лет назад, следовательно, короны у тебя нет. Ты не можешь… — КАК НЕТ? — вскрикнула я. — Вот так после твоей смерти она была передана другому. — Так. Стоп… Шесть лет я была в бегах, и ни в одном письме ты не сообщил, что с меня сняли титул, и еще год я провела тут, и ты так же молчал об этом? — Барон на всякой случай поставил защиту. — И ты им даже не сказал, что я жива? Совету? — Прости… — Прости и это все, что ты можешь сказать?       Барон не убирая защиту медленно подбирался к двери и едва оказался у неё, произнес. — Анна, нам нужно успокоиться.        Мари.       Мы долго шли по пыльной дороге, пока один из мужчин на телеге не остановился и не предложил нас подвезти. Мы ехали с ним довольно долго, пока он нас не высадил возле своего дома. — Все Мисс, увы, дальше сами.       Я поблагодарила его и, взяв сына за руку и чемоданчик в другую руку, направилась дальше. Жаркое солнце заставляло время от времени останавливаться под деревьями и переводить дух. На ночь мы останавливались в домах у людей, что добродушно принимали нас на ночлег. Многие из них предлагали остаться у них пожить. Но я, боясь повторения истории с Чарли у Джонсона и Бетти, отказывала и шла дальше. Если же домов не оставалось, то мы останавливались где-нибудь в поле и, устраивая кровать на сене, засыпали, вдыхая аромат трав. А если не было ничего, то я разводила огонь, укладывала сына на свои колени, а сама всю ночь поддерживала огонь, чтобы Чарли не замерз. Около четырех недель скитания, и мы оказались у пригорода Сундона. Особняки, что растянулись здесь, были, практически, на каждой миле. Если можно так выразиться. Я остановилась возле одного из особняков, за воротами которого располагался сад, в нем сидела семья. А запах вкусной выпечки тянулся, видимо, по всюду. В животе забурлило и я, глубоко вздохнув, посмотрела на Чарли. Он тоже был вымотан дорогой. Но зная большинство титулованных особ, могу с уверенностью сказать, что нас просто пошлют куда подальше и максимум дадут корку черствого хлеба.       На наше счастье, мимо проезжал кэб и, проехав мимо нас, он остановился. Солидного вида мужчина выглянул из окна и, осмотревшись, вышел сам. — Мадам, позволите вам помочь? — поинтересовался тот. — Мадмуазель. — со вздохом произнесла я. — Простите чем вы смогли бы мне помочь? — Прошу прощения, мадмуазель. — исправился мужчина. — Например подвезти вас. По вашей коже и походке видно, что вы принадлежите к благородному роду. Видимо, вы в беде. — Есть такое. Но вряд ли такого богатого человека заинтересовало мое происхождение, и уж тем более то, что я в таком положении. — Увы, мадмуазель, вы натурально ничего не понимаете. Я хоть и виконт, и пусть благородного происхождения, но когда-то давно моя семья была бедная так, что мой долг помогать таким же. — Спасибо, воздержусь. — Глупо отказывать в моем положении, да и ставить о себе высшее мнение…. Я просто последовала дальше. — Мадмуазель, постойте. — Виконт догнал меня. — Простите, если обидел. Мои слова прозвучали грубо. Но я искренне хочу вам помочь. Я остановилась и обернулась, посмотрев на мужчину. — Хорошо, подвезите нас до Сундона. — Хорошо, но мадмуазель, что вы скажете, если я возьму вас к себе на работу? — На работу? — удивилась я. — Да, видите ли, у меня есть троюродная племянница, примерно как ваш… сын? — с вопросом произнес тот, и получив мой кивок, продолжил. — Она нуждается в гувернантке. Скажите, вы говорите по- французски? — Bien sûr. aussi et en espagnol (пер.с фран. Конечно. Так же и на испанском). — Еще и испанский. Вы будите жить у меня, я предоставлю вам крышу над головой и буду в дополнение платить, а вы обучать мою племянницу французскому и испанскому.       Я долго думала над его предложением. Все-таки повторение истории с Чарли той истории. Да и все так слишком гладко выглядит. Некий богатый виконт вдруг ни с того, ни сего останавливается и предлагает работу. Хотелось, было, отказать, но желудок напомнил о том, что я не ела три дня, да и Чарли, собственно, тоже. — Хорошо. — Согласилась я и вместе с Чарли, направилась к кэбу, а затем повернулась к виконту, тот, с улыбкой на устах, подошел. — Позвольте представиться. Виконт Уильям Блумфилд третий. — Он взял мою руку и, склонившись, коснулся губами тыльной стороны ладони. — Граф….Мария-де Генсерн. — Я сделала легкий реверанс, и едва он открыл дверь кэба, мы все сели в него.       Если вы думаете, что виконт, что нашел меня на улице, оказался развратником то вы… Правы. Но частично. О боги. Он содержал в Сундоне и его пригороде не только фермы и несколько банков, но так же у него были и публичные дома, таврены. И продажа женских тел в тавернах была главным ключом его успеха. К счастью, меня заставить торговать своим телом он не собирался. Как и договорились, я стала учительствовать в его доме. В наше с Чарли распоряжение были выданы две комнаты. Каждому отдельные. Просторные, с камином и рабочим местом. Огромные кровати с десяток перин (образно конечно, на самом деле их было все четыре штуки), прекрасным красивы постельным бельем. И так же мне и Чарли, по приказу мистера Блумфилда, портной сшил одежду. Чувствую, отрабатывать такие дорогие платья и туфли мне придется долго. Ибо расшитые на платье золотые и серебряные узоры я давно не видела. Так же одна из комнат была выделена под класс, где мне предстояло учить его племянницу и своего сына.       Не смотря на то, что мистер Влумфилд и был ниже моего, уже, наверно бывшего, титула дом его был огромен и выяснилось, что это не единственное его поместье. Чего только стоили его сады. Ах, какие там росли яблони. Их запах распространялся повсюду. И я вдыхала его снова и снова, прогуливаясь с Чарли по этим прекрасным садам. А едва за горизонт уходило солнце, сад и вообще все поместье наполнялись запахом желтых, как луна, цветов энодера друммонды. Это сладковатый запах с ноткой чая, туманил разум и наполнял мое сердце чем-то не обычным и, казалось, волшебным. Мне хотелось вдыхать его все больше и больше, и порой я жалела, что умею выдыхать. Мне хотелось брать в себя это запах чудесных цветов и не отдавать ни за что. Настолько он был волшебным, манящим и прекрасным. К сожалению, сколько раз я не пыталась их сорвать, что бы этот запах был в моей комнате. Но увы, эти цветы очень быстро вянут. За какой-то час, из прекрасно пахнувших растений они превращались в никчемные стебельки с тряпочками, вместо цветов, хотя запах еще долго сохраняется в комнате. По этому, увидев мой интерес к этим цветам, виконт Блумфилд велел поставить горшочки с этими цветами в мою спальню. Теперь энодера, казалось, цвела только для меня и засыпала я всегда под её запах. Так, в обустройстве и экскурсии по поместью прошла, а вернее пролетела целая неделя. И за все время мы не видели его племянницу. О её появлении я так же не услышала ответа.       В понедельник мистер Блумфилд предоставил все учебные пособия, что могли мне понадобиться, в этот же день и утро меня, или мне, наконец представили троюродную племянницу. Маленькая леди Маргарет Блумфилд. Девочка с золотыми, завитыми локонами и в милом розовом платьице сделала реверанс. Я посмотрела на Чарли и тот как, истинный джентльмен поклонился.       На мое удивление, Маргарет как и Чарли, проявила необычайный интерес к знаниям. Она с удовольствием учила французский язык и очень любила читать. Эту любовь к книгам она привила и Чарли. Как-то раз я зашла к сыну в комнату. Он сидел на кровати и при тусклом свете лампадки листал книгу — Чарли, тебе почитать? — Нет, мама, я сам.       Уже не раз я видела, как после занятий, или в любое другое время, Чарли и Маргарет устраивались в саду или где-нибудь в доме, и увлечено читали книгу, похищенную из библиотеки. Иногда они брались за несколько книг сразу. И, если же это занятие им надоедало, тогда они отправлялись гулять по саду. Естественно, я как гувернантка, приглядывала за ними. Чарли часто лазил на дерево по прихоти Маргарет за еще не созревшими яблоками. Они набирали их полный передничек Маргарет и направлялись в сторону ручейка, а там уже, собирая импровизированный плот, отправляли яблоки в путешествие. Я заметила только одно, что в отличии от общения на ферме у Джонсона, здесь Чарли легко и свободно общался с Маргарет. Однако, единственное их различие было в том, что если Чарли ел всё, ну или почти всё, что ему дают, то Маргарет приходилось кормить насильно. Девочка нипочем не жала есть то или иное блюдо. И когда все служанки, дворецкий и я уставали от этой борьбы за ложку супа или каши, в дело вступал Чарли. Они буквально с полуслова понимали друг-друга, а иногда им не нужно было и что-либо говорить. Маргарет молча брала ложку и принималась за еду. Но иногда они пугали меня своим поведением. Они могли делать вид, что читают или играют, но я замечала, как они, держась за руки, молча смотрели друг на друга. И это хоть отчасти и напоминало игру в «гляделки», сердце подсказывало, что это вовсе не игра. А спросить я иногда побаивалась. И вот, после очередной такой игры, когда Маргарет убежала по зову служанки, я спросила у Чарли: — Что за игра у вас такая? — Это не игра, мама. — Произнес Чарли и подошел ко мне. — А что же? — Уточнила с мягкой улыбкой я. — Она показывает мне ночной лес. — Показывает? — Удивилась я. — Она показывает, как она превращается в волка и бежит по ночному лесу с другими такими же, как она. Она самая маленькая там. Мистер Блумфилд такой же. — Дополнил Чарли в спешке.       Сначала вампиры, теперь вервольфы. Ну, Анна. Хотя нет. Ведь мой отец… Ну, родители…. Интересная, все-таки, у меня жизнь.