***
— Что. Это. Такое? Презрения и отвращения в голосе Лидии было столько, словно она увидела горжетку из дохлой, не выпотрошенной, полуразложившейся крысы, а не шейный платок от Кельвина Кляйна, замысловато повязанный на шее ее бойфренда. — Джексон! Сними это немедленно! Не позорь меня перед всей школой! — потребовала она. Джексон ее проигнорировал. Поправил солнцезащитные очки и вальяжной походкой отправился от припаркованного Порше к крыльцу школы. Лидии ничего не оставалось, как поспешить за ним. Она едва успевала переставлять ноги в своих алых лабутенах. — Джексон! Я требую объяснений! — Каких к черту объяснений, Лидия? — не выдержал парень, посмотрев на нее. — Отвали от меня. — Отвалить?! — вскричала она. — Чудно! Я отваливаю! И больше ты меня не увидишь! — Чудно, — удовлетворенно кивнул Джексон и направился к своему шкафчику. Оставшаяся стоять посреди коридора Лидия неверяще смотрела на него, вообще не понимая, что это было. Джексон, что... согласился расстаться?! Расстаться с ней?! Она задохнулась от возмущения. Этот парень совсем оборзел?! Она ему одолжение делала все эти два... почти три года, а он просто взял и... бросил ее?! ЕЕ?! — Лидия, привет! — тошнотворно сияющая Эллисон нарисовалась в поле ее зрения. Лидия прищурилась, сдерживая непреодолимое желание оттаскать ее за волосы, чтобы стереть эту глупую, счастливую улыбку с ее лица. — Привет, Эллисон, — отчеканила она. — Что-то случилось? — по тону подруги и ее взгляду Эллисон догадалась, что Лидия не в духе. Последнее время она почти всегда была не в духе. — Ты когда-нибудь видела более жалкое зрелище, нежели шейный платок от Кляйна в сочетании с рубашкой от Гуччи?! — кипятилась она, выплеснув свой гнев на не ожидавшей этого Эллисон. — Это выглядит просто отвратительно! Настолько, что мне нужно срочно пойти подышать свежим воздухом, пока я не выблевала весь завтрак. Лидия круто развернулась на шпильках, взмахнув огненным водопадом волос, и, уверенно рассекая поток тянущихся в школу учеников, вышла на улицу. Эллисон взглянула на Уиттмора. Что за муха укусила Лидию? И при чем тут шейный платок?.. Далекая от высокой моды Эллисон промучилась бы весь день над этими вопросами, но ее очень удачно отвлек внезапно нарисовавшийся Скотт, подскочивший к ней бодрым козликом и сразу же полезший за утренним полагающимся ему поцелуем за то, что он был хорошим мальчиком и дал ей поспать, не став посреди ночи влезать в окно ее комнаты. А вот Лидии так не повезло. Она сидела на скамейке в сквере, на нервах стуча ножкой по земле, и гадала, какая муха укусила Джексона и почему ей так хочется содрать с его шеи этот дурацкий платок и вырыдаться в него, а потом достать маникюрные ножницы и изрезать его на много маленьких Уиттморовых платочков, пустив их после по ветру. Она закрыла глаза. Так, Лидия, все, прекращай. Уиттмор не достоин твоих слез. Не говоря уже о тебе. Ты выше этого. И ты сильная, ты не имеешь права плакать. — Кто же тот жалкий человек, который заставил такую красивую девушку плакать? — раздался рядом приятный мужской голос с каким-то особо плавным, бархатным тембром, заставившим Лидию моментально открыть глаза, чтобы увидеть его обладателя. Перед ней стоял ухоженный и красивый мужчина лет сорока, одетый во все черное и облегающее. Он сразу проассоциировался у нее с котом. Чеширским котом, судя по его загадочной, многозначительной улыбке. Он галантно протянул ей свой носовой платок, белоснежный и аккуратно сложенный треугольником. Взглянув в светло-голубые завораживающие глаза незнакомца, Лидия осторожно приняла платок. — Спасибо, — пробормотала она, вытирая им мокрые щеки. — Вы не возражаете? — вежливо спросили у нее разрешения сесть рядом. — Нет, — последовал предсказуемый ответ. Мужчина занял противоположный край скамейки. Между ними оставалось пол-ярда свободного пространства. Достаточного, чтобы Лидия расслабилась. — И он действительно жалкий, — обиженно ответила она на первый вопрос. — Я в этом не сомневаюсь, — заверил ее собеседник. Лидия украдкой взглянула на него, снедаемая любопытством. Взрослые мужчины, не считая ее отца, еще ни разу не обращали на нее внимания. Тем более, такие красивые взрослые мужчины. Ровная кожа без признаков старения, очаровательные лучики морщинок в уголках смешливых глаз, гладко выбритое лицо, элегантно уложенные светло-русые волосы. Изысканный аромат парфюма, которым пропитался даже платок, и пленяющий ее душу образ. В нем было идеально все, начиная от ухоженных ногтей совершенной формы и заканчивая остроносыми мысками кожаных ботинок. Немного старомодно, но в этом чувствовался особый стиль. — Сегодня чудесная погода для октября. Так солнечно и тепло. Наверное, очень обидно сидеть в четырех стенах в школе вместо того, чтобы гулять где-нибудь, — произнес мужчина, мечтательно глядя на колышущиеся кроны деревьев и просвечивающее сквозь них бирюзовое небо. Такого же цвета, как его глаза. Его мягкий, обволакивающий голос усыплял Лидию, погружая в приятное и легкое состояние почти невесомости. — Не хочу возвращаться в школу, — честно призналась она. Ей не хотелось видеть Джексона. И его дурацкий платок. — Тогда, может быть, юная леди согласится составить мне компанию? — улыбнулся ей незнакомец, глядя на нее своим завораживающим взглядом. Сердечко Лидии предательски застучало. Она уговаривала себя не поддаваться, но было поздно. За какие-то пару секунд она попала в плен этого взгляда и только и смогла прошептать короткое и волнительное «да».***
— Ты уверен? — спросил Дерек, мрачно хмуря брови. — Да! — воскликнул Скотт. — Уверен! — В инкубационный период практически нет запаха, — еще больше хмурился Дерек. — От него пахло волком! — горячо стоял на своем Скотт. — Так сильно, что я еле справился с трансформацией! — Это был не запах Уиттмора, — наконец решил волк. — А кого? — первым задал этот вопрос Стайлз. — Того, кто обратил Скотта. И теперь Уиттмора. — Почему он сделал это?! — вскричал Скотт. — Почему сначала укусил меня? Теперь Джексона?! — Я не знаю, — поморщился Дерек от слишком громких звуков. — Лишь предполагаю, что ему зачем-то нужна стая. — Он может обратить любого! Любого встречного! На другом конце города! — продолжал психовать Скотт. — Мы не знаем, скольких он успел обратить и где, — заметил Дерек. — Но ты ведь сразу нашел меня! — Я искал не тебя, а Стайлза. Ты мне подвернулся случайно, — заявил Дерек невозмутимо, и от его слов Стайлза почему-то бросило в жар. — Я не могу прочесывать город, когда его прочесывают в поисках меня. И я повторю. До второй фазы запаха обычно нет. Это значит, что придется ждать полнолуния, чтобы выяснить, кого еще он успел укусить. — А если предположить, что в его выборе жертв присутствует логика? Что он не рандомно выбирает? — Стайлз не смог промолчать. Он ведь сын шерифа, он не может не искать причинно-следственные связи. — И как, по-твоему, связаны Скотт и Уиттмор? — едко поинтересовался Дерек. — Я просто предположил, — буркнул Стайлз обиженно, раздирая очередной листочек. Из-за того, что в лесном коттедже больше было небезопасно, они встречались теперь здесь, на заброшенной ферме. Стайлз сидел на бревне и общипывал куст. Скотт стоял рядом, отчаянно жестикулируя. Невозмутимый Дерек мрачным исполином застыл у стены сарая, подпирая ее спиной. — Стайлз прав, — поддержал его Скотт. — Если мы поймем, как он выбирает, то узнаем, кто может стать следующим. И тогда ты сможешь поймать его и убить. — Кто-то говорил мне, что не убивает, — Стайлз многозначительно взглянул на этого кого-то. — Я не убиваю людей, — рыкнул Дерек. — А ликанов убиваю на счет раз. Не сглатывай так шумно, Скотт, тебя это не касается... Хорошо, Стайлз, попробуй выявить связь, а я попробую поискать его и других обращенных. — Кстати, Дерек, — вспомнил Скотт, пока не забыл, — почему ты не предоставишь это Арджентам? Они ведь охотники. Они наверняка смогут вычислить его в два счета. — А еще они вычислят в два счета тебя. И вашего дружка Уиттмора, — напомнил ему Дерек. — Но тебя они ведь не трогают! — воскликнул Скотт. — Потому что я — Хейл, — зарычал на него раздраженно Дерек. Тот вообще был каким-то дерганым в последнее время. Стайлз бы хотел поговорить с ним об этом, но Дерек крайне изобретательно избегал оставаться с ним наедине. Стайлз ни хрена не понимал, что с этим волком не так. Вроде у них все наладилось, они признались друг другу в любви... и теперь этот вшивый засранец делал вид, что Стайлза не знает и он его знать не желает. — Этот город и эти земли принадлежат Хейлам, Ардженты здесь гости. Их обязанность — следить за безопасностью горожан, моя — охранять территорию от чужаков и незваных гостей. Какой-то чокнутый ликан, кусающий детей, это моя проблема, а не их. Более того, ты, Скотт, и Уиттмор теперь тоже моя проблема. Потому что по изначальной договоренности я обязан вас обоих убить, и то, что вы еще дышите и можете натворить, теперь моя ответственность. Скотт и Стайлз молчали. Оба переживали, чувствуя, что с Дереком что-то не так, но не задавали вопросов, зная, что ответов все равно не получат. Но Стайлз должен попытаться. — Дерек, — позвал он его, когда волк уже собирался уходить. Тот взглянул на него, — мы можем поговорить? — Я подожду в машине, — поспешно ретировался Скотт, чтобы не отсвечивать. Дерек проявлял к Стайлзу снисходительную благосклонность, а Скотта терпел по необходимости. Наедине с волком у Стайлза было больше шансов выпытать у него, что же происходит. — Дерек, — он подошел к нему и протянул было руку, но волк зарычал на него, и Стайлз сжал пальцы в кулак, так к нему и не притронувшись, — что с тобой? — Тебя это не должно волновать, — так сразу отшил его Дерек. И даже усиливавшийся горький запах обиды Стайлза не заставил его перестать глядеть на него волком. — Но меня волнует, — он упрямо смотрел на Хейла. — Снова боишься, что я пострадаю, если полезу, куда не следует? А ты не думал, что если не скажешь мне, а я полезу и случайно туда, куда не нужно, то точно пострадаю? Объясни мне, куда и почему я не должен лезть. Волк молчал. Потом произнес: — Это мои дела. — Дерек! — Стайлз наплевал на свое здоровье и ударил его кулаком по плечу. — Говори сейчас же! — Волк. — Что волк? — не понял Стайлз. — Другой волк появился здесь. Я вернулся вчера ночью в лесной коттедж, чтобы посмотреть, что Уиттморы успели там натворить, и его запах был там повсюду. Он будто искал что-то. — Тебя? — тихо спросил Стайлз. — Нет, не меня. Он прокрался сюда тайком, не представился, не спросил разрешения остаться. Он прячется от меня где-то в городе, потому что знает, что я ищу его. — И что будет, когда ты его найдешь? — Я убью его, — как само собой разумеющееся ответил он. — А если он не один? Если их целая стая? — У Стайлза волосы дыбом вставали от мысли, что с Дереком может что-то случиться. Да, он был сильным, но кто знает, каким окажется другой волк? А если их будет несколько? — Дерек, ты один. А один ты не справишься. — Я знаю, — мрачно произнес он, — но эти земли всегда принадлежали моей семье. Я не позволю забрать их. — Им нужна территория? — осторожно спросил Стайлз. — Если это новая стая без своей территории, то да. Стайлз молчал. Все оказалось еще хуже, чем он мог предположить. — А раньше такое бывало? Ты ведь уже семь лет охраняешь ее один. — Ликаны приходили, но долго не задерживались. Пару раз проходили стаи, но они знали, что не справятся со мной, и уходили искать другое место, чтобы осесть. Но ни разу за всю свою жизнь я не встречал другого волка. — Что?.. — Стайлз ушам своим не верил. — Мы вымирающий вид, — неохотно ответил Дерек, — нас мало и мы разбросаны по разным концам Земли. У нас есть связь лишь через Круг. И я знаю, что в Штатах есть еще двое волков, но они оба живут в Нью-Йорке. Еще пара — в Канаде. Один — в Мексике. Если этот волк или стая волков и нарисовались откуда-то, то, скорее всего, из Европы. И тогда я теряюсь в догадках, что они могли забыть здесь. — Дерек, — Стайлз взволнованно смотрел на него, — Ричард не говорил тебе, как ты оказался в их семье? — Нет, — с заминкой произнес он. — И ты не спрашивал? — Стайлз, конечно же, я спрашивал! — раздраженно выдохнул он. — Теперь я знаю, в кого ты, — едко произнес Стайлз, заставив Дерека растеряться. — Весь в отца! Вас спрашивать бесполезно. Дерек немного расслабился, даже слабо усмехнулся. Тонкое замечание Стайлза пришлось ему по душе. — Почему верусы вымирающий вид? — последовал следующий вопрос. — Потому что мы живородящие. Мы не можем передавать свой дар через укус, как ликаны. И мы стерильны для людей, как и обычные волки. Потомство могут получить лишь два веруса. — А как же ликаны? С ними тоже никак? — Ты по генетике закон Менделя проходил? Если взять веруса и скрестить его с получеловеком-полуволком, каков будет шанс получения веруса? Как ни складывай хромосомы, выйдет по-любому неуправляемая тварь. — Я понял, понял. Значит, обычные волки тоже отпадают, а то я хотел уже предложить самочку в нашем зоопарке... — Стайлз. — Молчу. Он в самом деле помолчал немного. Потом тихо спросил, заглядывая Дереку в глаза: — А почему ты не ищешь волчицу? Ему не хотелось отдавать Дерека никакой волчице, но если под угрозой вымирание вида... Он не мог быть таким эгоистом. Конечно, выбор остается за Дереком, но Стайлзу от этого не легче. — Потому что ее нет, — просто ответил Дерек. — Не так давно родились две девочки, но пока они подрастут, подрастут и больше подходящие им мальчики. Стайлз смотрел на него со смешанными чувствами. С одной стороны, ему было немного жаль Дерека, оставшегося одного, без пары и возможности завести потомство (а он наверняка этого хотел), с другой, он испытывал неимоверное облегчение от того, что не станет причиной вымирания целого вида, забрав себе волка-производителя. — Не повезло. — Ты мог бы хотя бы попытаться изобразить сочувствие, Стайлз. — Ты бы все равно понял, что оно неискреннее, — хмыкнул он. Дерек наклонился и потерся носом о макушку Стайлза, вдыхая его запах. — Я соскучился, — тихо признался он, потянувшись к его губам. — Пообещай мне, что ты не станешь ввязываться в конфликт со стаей волков, — потребовал Стайлз, подавшись назад, — или не дам себя поцеловать! — Шантажист мелкий, — нежно выдохнул Дерек. — Хорошо, я обещаю, никаких безрассудных поступков. — Обещаешь? — подозрительно прищурился Стайлз. У него ведь не было читерского детектора лжи, входящего в базовую комплектацию. — Слово волка, — усмехнулся Дерек. — Хорошо, — удовлетворенно произнес Стайлз и, обняв своего сердитого волка за шею, сам поцеловал. Он быстро учился и совершенствовал свое мастерство на помидорах, пока никто не видит. А Дерек лишь гадал, почему это Стайлза последнее время так тянет на солененькое. И лучше ему было не знать, что тот делает с помидорами до того, как их съесть, а уж почему ему так полюбились огурцы, которые он никогда раньше не ел...***
«Чудесно, твою мать, просто волшебно! — флегматично размышлял Стайлз, рассматривая баночку пилюль в своей руке. — Мало того, что я встречаюсь с вшивым волчарой, так теперь еще и таблетки мне выписывает ветеринар! Остановите Землю — я сойду». Скотт, еще один блохастый засранец, завлек его в ветклинику обманом. С пеной у рта и эйфорическим блеском в глазах выдвинул идею, что его шеф должен быть в курсе существования ликанов и верусов, раз собирался жениться на Иден. Причем не просто теоретически собирался, а уже была назначена дата свадьбы — это означало, что Хейлы дали свое добро. Насколько Скотт мог судить, родственников у Хиллроу не было. В праздники он ездил по вызовам, а не проводил время в кругу семьи. Стайлзу выдвинутая гипотеза пришлась по вкусу, и он не устоял перед искушением проверить ее на практике. Кален Хиллроу совершенно не удивился, когда двое неразлучников ненавязчиво зажали его в углу и требовательно попросили аудиенции. Он любезно им ее предоставил. Все равно обед. Курьер из ресторана в конце улицы привез горячие первые и вторые блюда с закусками, Скотт заварил чай, так уверенно хозяйствуя в кабинете Хиллроу, что Стайлз начал подозревать: эти двое явно не первый раз вместе обедают и наверняка ужинают. Удивительно, но он не чувствовал себя лишним: когда они втроем сели за стол, непринужденный разговор завязался сам собой. Кален очень интересовался лакроссом, а о нем Скотт и Стайлз могли говорить часами. Кален сам спросил Скотта о том, что случилось на последнем матче. Скотт рассказал. — Док, а Вы знали, что Дерек все это время был здесь? — спросил взволнованно МакКолл. — Знал, — не стал врать Хиллроу. — Но до недавнего времени Дерек не хотел, чтобы кто-либо еще знал об этом, поэтому мне приходилось молчать. — И в тот раз, — Скотт теперь не мог успокоиться, — когда я Вас встретил на ферме, Вы встречались с ним, верно? — Верно, — опять честно ответил Хиллроу и даже рассказал немного больше: — После убийства Хейлов Дерек пропал почти на целый год, ни я, ни кто-либо другой не предполагали, где он может быть. Я часто ходил в лесной коттедж первое время, но Дерека там не было. И в конце зимы, в феврале, я случайно нашел его. Он был едва жив. Скотт невольно взглянул на Стайлза, когда его захлестнуло волной боли и сострадания со стороны друга. Стайлзу было тяжело слушать, как Кален описывал, в каком ужасном состоянии был Дерек, моривший себя голодом и не способный даже подняться с земли, но он все равно слушал, потому что это касалось Дерека и было очень важным для Стайлза. Чтобы понять волка. Понять, как он стал таким. Понять, как ему помочь. — У меня ушло три года, чтобы поставить его на ноги, — с легкой грустью закончил Кален, вспоминая, каким тяжелым это было временем для них обоих. — И даже сейчас мне все еще приходится держать его на принудительном медикаментозном лечении. Так что, да. Я часто с ним вижусь. Как и вы последнее время. — Дерек Вам рассказал? — подал голос Стайлз. Кален кивнул: — Да, и о том, как ты первый раз пришел к нему, и о том, что Скотт теперь ликан. Он попросил приглядывать за вами. Да, кстати, Стайлз, у меня для тебя кое-что есть. В итоге Хиллроу не пришлось спрашивать ни о чем, он сам все рассказал, посчитав, видимо, что пришло время открыть последние карты. — Переживаешь из-за Дерека? — спросил Скотт осторожно, когда Стайлз, выйдя из ветлечебницы, вот уже с минуту стоял и тупо смотрел на неподписанную баночку с желатиновыми капсулами. — Как нужно было довести себя, чтобы три года восстанавливаться? — глухо спросил он, будто задавал вопрос сам себе. — Вся его семья погибла… — Скотт замолчал, не зная, что сказать, чтобы поддержать друга. Если бы ему кто-нибудь рассказал, что Эллисон была на грани смерти, а потом ей потребовалось целых три года на реабилитацию, он бы тоже с ума сходил. Другое дело, что Скотт мог окружить Эллисон любовью и заботой, чтобы хоть как-то ей помочь, а Стайлз не мог. Дерек просто не примет его участия, сочтя за жалость. Он хочет казаться сильным и способным справиться со всем, даже если отчаянно нуждается в помощи. Стайлз сжал в кулаке баночку, решил что-то для себя, открыл крышку, вытряхнул одну пилюлю и проглотил. В этот момент проносившаяся по дороге машина задела колесами край лужи, и грязная вода, побуждаемая законами физики, мутным фонтаном брызнула прямо на стоящих столбами Стайлза и Скотта, не сделавших и попытки отскочить. — БЛЯТЬ, СУКА! — Стайлз не знал, как скоро подействуют волшебные таблеточки Хиллроу, но сейчас он был готов вскочить на своего железного коня, догнать того мудака и смачно поцеловать его в задний бампер, да так, чтобы пришлось менять передний. Он осмотрел себя: по чистым, новым джинсам медленно стекали коричневые капли, на бедрах стремительно расползались темные, мокрые пятна. — Вот урод! — поддержал его Скотт в более мягких выражениях, отряхиваясь. — Черт, а я ведь старые застирал утром! — простонал Стайлз, поняв, что переодеться ему не во что. Но самое главное, что и в школу идти не в чем, не в спортивных же штанах! — Слушай, а у меня дома ведь твои джинсы остались, — вспомнил Скотт. Стайлз часто ночевал у него, а в детстве они вовсе могли неделю жить у МакКоллов, неделю — у Стилински. С возрастом стали ограничиваться выходными и форс-мажорными ночевками. Но с тех пор, как у Скотта появилась Эллисон, Стайлз стал редким гостем в доме МакКоллов, а Скотт последний раз бывал у Стилински вообще в том году. Так что не мудрено, что одну пару джинсов Стайлз посеял где-то в недрах Скоттова шкафа и напрочь о ней забыл. — Ты мой спаситель, — облегченно вздохнул Стайлз. Они сели в машину и покатили к дому Скотта. Каждый думал о разговоре с Каленом, но между собой эту тему они поднимать не стали. Все-таки это больше касалось Дерека, а говорить о нем последнее время было как-то неудобно. Скотт еще не решил, как ему относиться к тому, что Стайлз и Дерек теперь вроде как встречаются, а Стайлз еще не до конца осознал, что у них с Дереком теперь все настолько серьезно. Непривычно думать, что он имеет полное право лезть в его жизнь, став официальной и равноправной ее частью. Как и Дерек стал неотъемлемой и огромной частью его жизни. И его самого. Дома у Скотта они перерыли все шкафы. — Я точно помню, что видел их совсем недавно, — не унимался Скотт, отправившись копаться в грязном белье, которое мама унесла стирать, пока Стайлз искал джинсы среди уже сушившихся шмоток, избегая смотреть на все цветное, что хотя бы отдаленно напоминало вещи мисс МакКолл. В такие моменты Стайлз заново осознавал все плюсы того, что жил с отцом. — Да ладно, чувак, фиг с ними, — Стайлз отказался от этой дурацкой затеи. — Стайлз. Тон Скотта парню не понравился. Совершенно, абсолютно не понравился. Стайлз неуверенно посмотрел на побледневшего в один миг друга и, не желая задавать этот вопрос, все равно спросил: — Что?.. — Это они. — Кто они, Скотт? — Джинсы. Твои джинсы, — он отодвинул корзину с бельем, сунул руку под ванну и достал оттуда сложенные, точнее скомканные, джинсы, почти все черные от пропитавшей их и давно высохшей крови. Скотт выпрямился, развернув их, так что Стайлз увидел полосы от клыков оборотня, разодравшие правую штанину. Стайлз, похолодев, подошел и посмотрел на ярлычок на поясе. Верно. Его размер и та же фирма. — Я же сказал тебе их сжечь, — едва слышно выдохнул он. — Я забыл! Спрятал их, чтобы ма не нашла, а потом вообще из головы вылетело! — воскликнул Скотт. — Обожемой… — Стайлз осел на бортик ванной, схватившись за волосы. — Стайлз! — испуганно бросился к нему Скотт. — Что случилось? Тебе плохо? — Скотт, — обронил Стайлз, не фокусирующимся взглядом глядя прямо перед собой. — Что?! — Это должен был быть я, — Стайлз все понял сразу, как только увидел свои окровавленные джинсы. — Оборотень хотел укусить меня. — О чем ты?.. — Скотт был в ужасе. — Помнишь, я говорил, что он не просто так выбирает, кого обращать, — Стайлз взглянул на него. Скотт пристально смотрел на него, вникая в каждое слово. — Я долго думал, почему ты, почему Уиттмор и кто может оказаться следующим. И тогда догадался, что дело не в вас, а в ваших родителях. Но что могло связывать твою мать с Уиттмором-старшим? Она медсестра, он — адвокат, я перерыл кучу архивных дел, связанных с больницей, может, какой-то несчастный случай или еще что-то, но ничего не нашел… А теперь я понял. Оборотень искал меня — и нашел по запаху, вот только в мои джинсы умудрился сдуру влезть ты. Сам посуди. Я сын шерифа. Мой отец и Уиттмор, они оба повязаны. Этот бешеный псих наверняка знает, что промахнулся, но, похоже, не может добраться до меня из-за Дерека… И я думаю, что этот психопат тоже как-то связан с Хейлами и их убийством. Может быть, он пытается таким образом отомстить, я не знаю, или, как сказал Дерек, ему зачем-то нужна стая из неконтролирующих себя подростков с кучей тараканов. Первый вариант кажется мне более правдоподобным. — И как же нам тогда узнать, кто может быть следующим? — Скотт присел рядом на бортик ванной. — С Хейлами связано по меньшей мере еще двое людей, чьи имена фигурировали в деле и чьих детей мы знаем, — ответил Стайлз, напряженно вспоминая. — И кто это? — Вернон Бойд и Айзек Лейхи. Отец Бойда был судьей, давшим ход делу на основании всех этих высосанных из пальца обвинений, а отец Лейхи отвечал за кремацию тел. — Их кремировали? — поразился Скотт. — Да, чтобы, видимо, скрыть улики, которые могли свидетельствовать в пользу Дерека, или еще по каким-то причинам. Поскольку в Бейкон Хиллс кремирование в принципе не практикуется, их прах, образно выражаясь, развеяли по ветру. Хотя Скотт, в отличие от Стайлза, не питал никаких особых чувств к Дереку и его семье, он все равно почувствовал, как после слов друга в его душе поднимается и растет протест. Мало того, что Хейлов так жестоко убили, не пощадив даже детей и стариков, сфабриковали улики против единственного выжившего Дерека, превратив его в глазах жителей в убийцу-психопата, и что все это попахивало каким-то сговором с целью, ради которой использовались любые средства, так еще и не захоронили тела Хейлов, хотя бы из дани уважения, а просто сожгли их, как… как собак. Скотт ведь работал в ветклинике и знал, где находятся кремационные печи. В них попадали только животные, в основном домашние, реже — сельскохозяйственные. В них не сжигали людей. Верно. Хейлы ведь не были людьми. Те, кто убил их, знали об этом?***
— Ты ведь говорил, что это Бойд и Лейхи! — Скотт ворвался в зал ожидания на этаже реанимации, куда в тяжелом состоянии доставили Эрику Рейес. Всего полчаса назад она потеряла сознание посреди вестибюля, едва переступив порог школы. Стайлз, конечно же, первым оказался в больнице, где полицейские уже опрашивали ее родителей, пока врачи боролись за жизнь девушки. Прогнозы были неутешительными. У нее развился анафилактический шок, и, пока она ехала сюда в карете скорой помощи, ее сердце останавливалось дважды. — Это должны быть Бойд и Лейхи, — отрешенно пробормотал Стайлз, судорожно сгрызая ногти. Он пытался думать, но не мог. Голова гудела, просто по швам трещала. Нет, он не мог ошибиться. Слишком много совпадений, ставших тенденцией, и он выявил закономерность. Все сходилось. Все сходилось на проклятых Хейлах. — Ты уверен, что она...? — Скотт многозначительно замолчал. Стайлз, добавив про себя «укушена», кивнул. — Да, когда ее перекладывали с носилок на стол, я видел укус на ее ноге… том, что осталось от ее ноги, — ответил он. Дерек был прав. Когда организм боролся с инфекцией, это выглядело поистине жутко. Одним из самых ярких воспоминаний из детства Стайлза была гангрена у его деда, отца Джона. Так вот. Даже гангрена не шла ни в какое сравнение с тем, во что превратилась нога Эрики. — И как давно…? — Откуда мне знать? — огрызнулся Стайлз, будто оборотень, блин, дату проставил под своим слепком, на память, чтобы не забыть в случае чего. — Я, как и вы с Дереком, следил за Бойдом и Лейхи! — И что теперь? — Скотт взглянул на поразительно спокойную мать Эрики, утиравшую невидимые слезы. Рядом стоял муж, обнимавший ее за плечи и старавшийся выглядеть хотя бы расстроенным, но у них обоих получалось изображать беспросветное горе из рук вон плохо. — Она умрет? — Дерек сказал, что никто не выживает, — глухо произнес Стайлз. — Но ей всего семнадцать! — воскликнул Скотт. — И что ты предлагаешь?! — Стайлз гневно посмотрел на него. Будто он не понимал, как несправедливо то, что из-за какой-то чокнутой твари теперь умирал кто-то, вроде Эрики Рейес. Стайлз не слишком хорошо ее знал, но часто пересекался с ней на занятиях, а в младших классах даже ходил вместе на кружок домохозяйства. Тихая, скромная девушка, болеющая эпилепсией, у нее не было друзей и парня, и в школе она была словно призраком, которого никто не замечал. Она даже родителям не сказала, что ее укусила собака, скрыла ото всех, думая, что ей неоткуда ждать помощи. А сейчас лежала на операционном столе и умирала. Судьба не оставила ей шансов. — Дерек, — Скотта осенило. — Попроси Дерека. — О чем я его должен попросить? — Стайлз не хотел дергать Дерека просто так. К тому же, как он сможет помочь Эрике, когда здесь вокруг люди, копы и врачи? Он, конечно, суперволк, но не человек-невидимка, чтобы пробраться сюда незамеченным. Если Дерека поймают, он уже никому не поможет, потому что в этот раз Уиттморы не станут ждать, а свершат акт правосудия на месте, в этом Стайлз не сомневался. — Чтобы он помог! — Скотт понизил голос и быстро заговорил: — Он умеет как-то лечить, не знаю как, он мне так и не рассказал, наверное, это могут делать только верусы. Вдруг он сможет ей помочь? Мы должны попытаться! Стайлз чувствовал себя виноватым, что ошибся, выбрав Бойда и Лейхи и не заметив Эрику. Нет, она не была случайной жертвой, в том-то и дело. Она тоже подтверждала закономерность, только вот Стайлз упустил что-то из виду. Так что ему ничего не оставалось, как согласиться. Он вышел из больницы, зябко убрав руки в карманы худи, и оглядел парковку в поисках черной Камаро. Нашел ее, стоявшую у выезда, с горящими фарами ближнего света и работающим двигателем, и отправился к ней. Он открыл переднюю дверцу и забрался в салон. Здесь он еще ни разу не был, поэтому сначала огляделся, оценив вид изнутри, после чего скосил взгляд на недовольно глядящего на него Дерека, задавшегося, видимо, вопросом, какого черта больной идиот Стилински опять без спроса вторгся на его частную территорию. Но Стайлза больше не пугали эти нахмуренные брови и плотно сжатые губы, а также шедший в боевом комплекте с ними убийственный взгляд, так что он полез рассматривать приборную доску и трогать все, до чего мог дотянуться. — Слушай, охрененская тачка! — Стайлз был в восторге. — Она реально выжимает сто двадцать миль в час?! — Я не самоубийца, — рыкнул Дерек, и Стайлз вовремя прикусил язык, чуть не брякнув, что именно им Дерек и был, когда довел себя чуть ли не до смерти. И спасибо Судьбе, Случаю, Фатуму, Провиденью, Аменти и всем Богам за то, что Кален в тот февральский день решил пойти к лесному коттеджу и нашел там Дерека. И что у него хватило физических и особенно моральных сил поставить этого упрямого, собравшегося умирать от тоски осла обратно на четыре лапы. — Что с девчонкой? — Ничего. Хотят проводить ампутацию ноги, но родители не дают согласия… Пока реаниматологи пытаются заставить ее сердце работать и делают бесконечные переливания, — отчитался Стайлз и, оторвавшись от роскошных вставок из красного дерева, взглянул на волка, все это время не сводившего с него пристального взгляда. — Ее нельзя спасти? — Я ведь говорил тебе, что не каждый человек может стать ликаном, — ответил он спокойно. — Да, но точно нельзя помочь? — Стайлз прикусил губу под не самым дружелюбным взглядом Хейла. — Ты бы мог ей помочь? Она хорошая девушка. И ей всего семнадцать. Это нечестно. Дерек отвернулся, стуча пальцами левой руки по рулю. Стайлз хранил молчание, ожидая вердикта. Наконец, волк ответил: — Ничего не могу обещать, но я согласен попробовать. Только вот я не смогу так просто средь бела дня зайти в те двери. — Предоставь это мне, — Стайлз воспрянул духом. Он на радостях даже сам поцеловал не ожидавшего и немного опешившего Дерека, смачно и прямо в губы, после чего мигом ретировался, чтобы не сгореть со стыда и не пожалеть о содеянном. Теперь осталось самое легкое. Заставить Скотта уговорить свою мать пустить Дерека в больницу ночью и дать ему доступ к палате Эрики. Ха, делов-то! Проще простого! Да. Это был сарказм.***
Мелисса стояла, скрестив руки на груди, и строго смотрела на двух оболтусов, строивших ей жалостливые щенячьи глазки. Нет, она будет сильной, выдержит все и настоит на своем! Она должна. Она… ох, как же тяжело! — Мам, — Скотт предпринял последнюю попытку, — он правда может ей помочь. — Скотт, если кто-то узнает, что я провела постороннего — заметь, я не говорю ничего об убийце, которого ищут по всему городу, достаточно гипотетического постороннего, — я лишусь работы. Тебе в этом году исполнится только восемнадцать. На какие деньги мы будем жить, если меня уволят? Я не смогу устроиться ни на какую другую работу, потому что я медсестра, а в Бейкон Хиллс больница только одна. — Я понимаю, — повторил Скотт совершенно серьезно. — Я понимаю, мам, но она умирает. А мы можем ей помочь. Ты ведь здесь работаешь для того, чтобы спасать людей! — Хорошо, Скотт, — Мелисса кивнула. — Допустим. И как ваш Дерек сможет помочь ей? Он врач? Нет. Тогда, может быть, целитель? Или волшебник? — Нет, мам, он волк. Мелисса рассмеялась, но как-то нервно. Потому что тон Скотта, которым он произнес эти слова, звучал слишком… уверенно. Будто он верил в то, что говорил. И ей стало страшно. — Волк? Скотт, ты издеваешься надо мной?! — вскричала она. Стайлз нервно кусал губы. Ногти он уже сгрыз под корень. Следующими в очереди стояли завязки худи. — Нет, — Скотт прямо смотрел ей в глаза. — Я, конечно, совсем не так представлял наш разговор, но… — он вздохнул поглубже, готовясь к прыжку в пропасть, где его ждала лишь неизвестность. — Я теперь тоже наполовину волк. — Стайлз, — обратилась Мелисса к растерявшемуся Стайлзу почти с отчаянием, — скажи мне честно, вы обкурились? Я не буду ругаться, обещаю. Стайлз очень хотел бы ответить «да», но сейчас была та ситуация, когда они больше не могли скрывать правду. Только если Мелисса по-настоящему поверит им, она согласится рискнуть своей работой и провести Дерека к Эрике. Пока они сидели тут, в раздевалке для персонала, Эрика лежала в палате и продолжала цепляться за свою жизнь из последних сил. Но насколько ее хватит? Никто не знал, сколько у них времени. Минуты? Часы? Дни? Нельзя было терять ни секунды. — Нет, мисс МакКолл, — пробормотал он, — мне очень жаль, но я вынужден признаться, что мы в здравом уме и трезвой памяти. И Ваш сын говорит правду. — Это невозможно! — Мелисса покачала головой. — Если это такая шутка, то мне сейчас совершенно не смешно! И лучше вам сказать мне, что вы шутите. Пожалуйста, скажите мне, что вы шутите. Скотт поднялся. Стайлз вскочил, остановив его опущенной на плечо рукой. — Чувак, лучше я, — попросил он. Скотт кивнул. Стайлз прав. Он прошел через это, поэтому понимал, что чувствовала сейчас Мелисса. Стайлз подошел к мисс Макколл, заглядывавшей ему в лицо с последней надеждой, что Стайлз сейчас перестанет выглядеть так серьезно, рассмеется и скажет «клево мы вас развели, мисс МакКолл?». — Знаю, что Вам будет страшно. И Вы почувствуете, как земля уходит из-под ног. Не поверите. Начнете себя убеждать, что Вам показалось. Но все равно будете знать правду. Вы видели. Видели, и это не игра Вашего воображения, это реальность. Самое сложное — принять факт того, что это реально. Я знаю, что Вы справитесь. Просто повторяйте про себя, что это все еще Скотт, Ваш сын, он изменился, но остался прежним. Мелисса выслушала его и теперь несчастно смотрела на Скотта, сжимавшего кулаки. В отличие от Стайлза, он не только видел, как страдает его мать, но и ощущал это. Ему было так плохо от того, что он заставляет ее проходить через это, но у них не было выбора. — Это все еще Скотт, — повторил Стайлз, осторожно приобняв Мелиссу, чтобы приободрить ее и напомнить, что она не одна. — Ты готова? — спросил Скотт у мамы. Та, помедлив, кивнула, обнимая себя за плечи. Скотт на пару секунд закрыл глаза. А когда открыл их, они перестали быть человеческими, став волчьими. Мелисса вздрогнула. Хотела отшатнуться, но Стайлз ее удержал. Он настойчиво говорил ей что-то, но она не разбирала слов. Почти ничего не слышала за бешеным стуком сердца и шумом в ушах от поднявшегося кровяного давления. — Мам, не бойся, это я, — тихо произнес Скотт. Мелисса закрыла рот руками, желая отвернуться, но продолжая смотреть в горящие золотые глаза. Ей хотелось кричать, но она не могла произнести ни звука. Скотт схлынул обратно, выглядя не лучше, чем его мать. Стайлз, ставший невольным свидетелем этой драмы, сам чувствовал себя паршиво. Но они со Скоттом решили, что рано или поздно Мелисса все равно узнает правду о своем сыне, он не сможет скрывать от нее это вечно. Конечно, никто не хотел, чтобы все случилось вот так, в больнице, в раздевалке, из-за умирающей Эрики, но так вышло. — О боже, Скотт… — выдохнула наконец Мелисса, в ее глазах стояли слезы. — Что с тобой произошло? — Это долгая история, — ответил за друга Стайлз, видя, что у того никакие звуки не лезут сквозь ком, вставший поперек горла. — Это Дерек Хейл с тобой сделал?.. — прошептала она. — Нет! — горячо возразил Скотт. — Нет, мам, это не он. Но кто-то другой укусил меня и Эрику. И из-за этого она сейчас здесь. Дерек может ей помочь, как помог мне. Если бы не он, я бы тоже давно был мертв. Только сейчас Стайлз понял, что Скотт прав. Дерек не просто возился с ними. Он столько раз спасал Скотта, а, принимая во внимание тот факт, что оборотень на самом деле охотился не за ним, а за Стайлзом, Стайлз понятия не имел, сколько раз Дерек спасал жизнь ему. Мелисса сказала, что ей нужно сесть. Отказалась от помощи Стайлза, сама дошла до стула у стены и осела на него. Стайлз и Скотт вернулись на диван. Часы на стене показывали уже девятый час вечера. В двадцать один ноль-ноль все посетители уйдут, в отделениях останутся только дежурные врачи. Стайлз за день успел изучить расположение камер и нашел «слепой» путь, по которому Дерек, засветив только свой брутальный затылок, мог дойти до отделения реанимации. А обратно он вполне сможет выйти через окно, только быстро, потому что там тоже были камеры, другое дело, что за периметром следили не так пристально. У них будет пара минут форы, а может и больше. Осталось дождаться, что решит Мелисса. Без ее помощи они не справятся. — Ладно, — наконец произнесла мисс МакКолл. На то, чтобы все обдумать, у нее ушло ровно двадцать три минуты, которые они провели в полной тишине, — мы дома поговорим обо всем, Скотт, а сейчас нужно придумать, как провести вашего друга к девочке. — Ему бы пошла форма фельдшера, — хмыкнул Стайлз, проигнорировав последовавший подозрительный взгляд Скотта. — А камеры? Они здесь повсюду, — Мелисса старалась вести себя, как обычно, создавая обманчивую видимость того, что с ней все в порядке, хотя Скотт знал, что это не так, да и Стайлз не особо верил в ее актерскую игру. — Он зайдет с парковки. Переоденется в грузовом лифте, где мы оставим форму, там камер нет, я уже проверял. Потом мы его встретим на первом этаже, чтобы не вызывать подозрений, и по лестнице проведем на третий. Я могу отвлечь дежурную медсестру, а вы втроем дойдете до Эрики. Если что, кто-то из вас останется, чтобы Дерек смог туда попасть хотя бы один. Мелисса еще раз все обдумала и согласилась попробовать. Выбора у них все равно не было. Они ушли из раздевалки, куда скоро должны были прийти за своими вещами уходящие домой сотрудники больницы: мисс МакКолл вернулась на пост, а Скотт, отпустив Стайлза к Дереку, пообещал позвонить ему, как только путь в реанимацию будет свободен.***
Все прошло на удивление гладко. Дерек, надевший штаны и халат фельдшера поверх одежды, ни у кого не вызвал никаких подозрений. Поскольку фотографий беглого преступника даже спустя шесть лет не нашлось, в лицо Дерека Хейла тут никто не знал. Дерек довольно умело отводил взгляд, не давая рассмотреть свои глаза, а наличие известной всем Мелиссы, идущей рядом с ним, и вовсе внушало полное доверие к новому сотруднику. Дерек даже не отслеживал камеры. Он полностью доверился Стайлзу, точнее, его мозгам, которые работали, как надо, если сильно прижимало. Сейчас был как раз такой случай. К тому же, он перестал принимать свой глючный Аддерол, целиком перейдя на пилюли Хиллроу, и вместе с легким и приятным ароматом трав Дерек ощущал первые признаки перемен в Стайлзе. Его энергетика стала куда ровнее. И по ночам он спал лучше, больше не боясь чудовищ в темноте. Хотя, наверное, в этом была заслуга Дерека, который охранял его сон, сидя в своем кресле. Начав нормально высыпаться, не мучаясь от бессонницы, Стайлз чувствовал себя значительно лучше, что сильно сказывалось на его настроении. Конечно, он оставался таким же болтливым и надоедливым, но другого Стайлза Стилински Дереку было и не нужно. И ради него он сейчас шел куда-то рядом с Мелиссой МакКолл, которую от его присутствия прошибал холодный пот. Она боялась его, но держала себя в руках. Хотя бы пыталась. Этого было достаточно, чтобы они спокойно смогли финишировать у дверей палаты Эрики. Стайлз остался на посту медсестры, собираясь заболтать бедную женщину до полной потери бдительности, а Скотт караулил у дверей реанимации. Если что-то пойдет не так, он сможет сообщить об этом Дереку, тот услышит и уйдет до того, как его кто-либо заметит. — Сколько тебе нужно времени? — спросила Мелисса, насторожено смотря на волка. Стайлз и Скотт довольно сбивчиво в двух словах попытались объяснить ей, что Дерек не причастен к смерти своей семьи, но, даже зная, что он не маньяк-психопат, она все равно боялась его и ничего не могла с собой поделать. — Я не знаю, — ответил Дерек спокойно. — Ладно, попробуем потянуть столько, сколько понадобится, — кивнула Мелисса и ушла. Дерек взглянул через окно в двери на лежавшую на койке Эрику, опутанную, словно паутиной, проводами датчиков и приборов поддержания жизни и бесчисленными катетерными трубками. Потом опустил ручку, открыв дверь, и зашел внутрь. В лицо ему дыхнул удушливый и тошнотворный запах разложения. И смерти. Эрика была уже почти мертва. В ее теле начались необратимые изменения. Сердце билось лишь потому, что его вынуждали, легкие наполнялись воздухом против ее воли. Инфекция, заставившая иммунную систему начать бороться против организма-хозяина, от так и не ампутированной ноги давно прошла через гематоэнцефалический барьер к головному мозгу, повредив нейроны. Перед ним лежал еще живой труп семнадцатилетней девушки. И если Дерек не справится, трупа тут будет лежать два. Но он обещал Стайлзу. Хуже того. Он дал ему надежду. Поэтому он не мог уйти, не попытавшись, даже зная, чего ему это будет стоить. Стайлз нервно взглянул на наручные часы. Дерек пробыл у Эрики больше сорока минут. И тишина. Ему нужно было проверить его, иначе он с ума сойдет от беспокойства. Он быстро достал мобильник и со скоростью пулеметной очереди напечатал и послал смс мисс МакКолл, попросив ее позвонить на пост медсестры. Убрал его обратно в карман и стал ждать, зажав руки между колен и стуча мысками кед по полу. Через десяток секунд раздался стационарный звонок, эхом прокатившийся по пустому помещению. Дежурная медсестра развернулась спиной к Стайлзу и подняла трубку, и парень тихонько шмыгнул к дверям, прикрываемый стойкой регистрации. Скотт приоткрыл щель для него, в которую Стилински быстро юркнул. — Спасибо, — одними губами поблагодарил Стайлз друга, получив кивок в ответ, и поспешил в конец коридора. Но у заветной двери он замедлился. Осторожно подошел к окну, заглядывая внутрь, и замер от увиденного. Дерек, избавившись от костюма фельдшера, сидел на крае кровати, болезненно сгорбившись, и держал левой рукой Эрику за ногу, сняв повязку с ран и накрыв их своей ладонью. Рука Дерека была черной, словно он по локоть опустил ее в деготь. И хотя Стайлз не слышал его дыхания, он видел, как тяжело поднимается и опускается его спина, вся мокрая от пота, и как напряжены все мышцы, так что даже вены выступали сквозь ткань футболки. Дереку было очень больно. И Стайлзу не меньше. Какой же он идиот! Он должен был остаться с ним с самого начала, не переживая о том, что может помешать. Он зашел. Дерек не среагировал. Он с трудом дышал сквозь стиснутые зубы, низко опустив голову и зажмурившись. Наверное, и не услышал его. Как тогда собирался услышать Скотта? Или готов был попасть в руки полиции, лишь бы выполнить просьбу Стайлза? Эрика ведь была ему никем. Он не из жалости согласился ее спасти. А только потому, что Стайлз попросил его об этом. Стайлз... идиот. Он подошел ближе, в ужасе смотря на то, что случилось с рукой Дерека. И продолжало происходить. Она выглядела сейчас практически так же, как совсем недавно нога Эрики. Стайлз взглянул на девушку. Ее кожа перестала походить на папиросную бумагу, волосы заблестели, Дерек снял с нее кислородную маску, оставив вентиляционную машину работать впустую, и Эрика дышала сама, выглядя скорее спящей, нежели готовой вот-вот отправиться на тот свет. Зато Дерек выглядел так, что у Стайлза сердце кровью обливалось. Но он верил, что его волк справится. Он не мог не справиться. Они с Дереком были знакомы не так давно, но Стайлз уже не представлял свою жизнь без него. Ему даже думать не хотелось, что будет, если Дерека вдруг не станет. Наверное потому, что не будет ничего, пустота и конец всего. Стайлз тихонько присел рядом и прикоснулся к его коже, но, охнув, сразу же отдернул руку, обжегшись так сильно, словно дотронулся до раскаленного металла. У Дерека нормальная температура тела была сорок, в чем он признался ему недавно, сейчас она, верно, была раза в два больше. — Дерек! — испуганно позвал Стайлз. — Еще… немного… — похрипел волк не своим голосом: каким-то глухим и надломленным. Но он ответил, и это хоть немного успокоило. Стайлз грыз завязки худи, считая уходящие секунды: больше ему ничего не оставалось. Только дышать и стараться сохранять спокойствие, абстрагируясь от происходящего насколько возможно. Ровно на двести шестьдесят восьмой секунде Дерек левой рукой убрал свою правую руку с ноги Эрики. Ни следа от раны. Ни следа гниения. Стайлз подхватил его, когда волк пошатнулся, попытавшись выпрямиться, и помог ему лечь к себе на колени. — Все хорошо, — дрогнувшим голосом произнес Стайлз, успокаивающе гладя его по мокрым волосам, избегая прикасаться к раскаленной коже, пока волк продолжал задыхаться от боли, прижимая к себе свою омертвевшую руку, — ты молодец, ты справился, я рядом. Отдыхай. Он натянул рукав худи на пальцы и вытер мокрое от горячей испарины лицо Дерека, думая о том, что в любой момент Скотт может поднять тревогу, что Дереку нужно уходить, что с Эрикой теперь тоже нужно что-то делать, ведь ее практически списали со счетов, а она теперь играет в спящую красавицу, готовую в любой момент открыть свои прекрасные волчьи глазки. — Скотт, — зная, что затаившийся оборотень услышит его, тот ведь вслушивался в каждый посторонний звук, Стайлз негромко обратился к нему. Шестое чувство подсказывало Стайлзу, что времени и так ушло слишком много. Им везло до этого момента, но по закону подлости именно сейчас должна произойти какая-то гадость. — Иди сюда, ты должен помочь мне с Дереком. И нам нужно увести отсюда Эрику. Его друг моментально оказался в дверях. Сначала посмотрел на еле дышащего Дерека, потом — на безмятежно спавшую Эрику и остановил встревоженный взгляд на бледном, как смерть, Стайлзе. — Начни с нее, — попросил Стайлз, который не мог пошевелиться, потому что Дерек все еще лежал на нем, а у волка явно не осталось сил подняться. Он объяснил Скотту, какие датчики и в какой последовательности ему нужно перенести с Эрики на самого Стайлза, чтобы не сработала сирена и в палату не сбежались все врачи. С капельницами Скотт справился без него, с его-то стажем работы ветеринаром, и уже через пару минут он стоял у распахнутого окна с укутанной в плед Эрикой на руках и с ключами от Камаро, найденными Стайлзом в кармане кожанки Дерека, в зубах. — Я быстро, — невнятно произнес он. Стайлз кивнул, и оборотень спрыгнул вниз. Стайлз снова целиком и полностью сосредоточился на Дереке, продолжая гладить его по голове, пускай это не помогало волку, но хотя бы не давало самому Стайлзу удариться в панику. — Дерек, — позвал он его тихо, но ответной реакции не последовало. Волк дышал, редко и слабо, но дышал. Стайлз, стараясь не дергать провода от датчиков, к которым теперь был подключен, осторожно достал мобильный, написал Хиллроу, что они приедут к нему прямо сейчас и привезут умирающего Дерека, а потом отписался мисс МакКолл, обрадовав ее тем, что с Эрикой все в порядке, и огорчив тем, что из-за этого им пришлось ее забрать. И после его сигнала ей нужно будет включить пожарную сигнализацию, как они заранее договаривались. Скотт вернулся, забравшись по вертикальной стене, используя свои когти и сверхсилу. — Осторожнее, — попросил Стайлз, когда МакКолл поднимал Дерека. Тот застонал, и Стайлз дернулся, но вовремя вспомнил, что он не может сейчас пошевелиться из-за кучи проводов. — Осторожнее! — зашипел он на друга. — Я и так стараюсь! — укоризненно воскликнул Скотт, кряхтя, пока взваливал на себя волчью тушу. — Он тяжелый, как зараза! — Переживешь. Скотт странно на него взглянул, но сейчас ему было не до выяснения, что не так со Стайлзом, он должен был дотащить Дерека до его машины, найдя золотую середину между скоростью и осторожностью. Ни к чему было привлекать внимание. Потом Скотт вернулся за ним. В этот раз действовать пришлось быстро, потому что, как только кардиостимулятор потерял связь с телом, сработала сирена. Ее вой подхватил еще более громкий вопль пожарной сигнализации, прокатившийся по всей больнице, и под эти жуткие завывающие звуки Скотт и Стайлз в стиле Бэтмена и Робина вышли через окно в ночь.***
Стайлз никогда и ни о чем так не жалел, как о том, что они спасли эту вероломную тварь. Мало того, что теперь приходилось покрывать и прятать сразу двух разыскиваемых полицией «людей», так еще эта невыносимая девица постоянно крутилась вокруг Дерека. Прямо как его новый спутник, движущийся по хаотичной орбите, но на железно установленном расстоянии: не дальше пары ярдов и, конечно же, как можно ближе к центру! Каждый раз, когда Стайлз приезжал в ветклинику, он неизменно наблюдал картину под названием «течная сучка против хмурого волчары». Пока побеждал Дерек, но кто знал, насколько хватит его выдержки, ведь Эрика была очень настойчивой. И красивой. Укус тому был виной или внезапное желание начать жизнь с чистого листа после трех клинических смертей, но из серой мышки Эрика вдруг превратилась в роскошную, привлекательную волчицу. И даже в какой-то безразмерной рубашке Хиллроу она напоминала не убогую сиротку, а безотказную порно-звезду. Когда Стайлз спросил Дерека, почему Эрика бессовестно сверкает на него золотыми волчьими глазенками, хотя полнолуния еще не было, волк коротко ответил: «она девушка». Будто это объяснило все! Но тайну века ему раскрыл Скотт, находившийся в более тесных отношениях с противоположным полом. — У нее эти дни, — краснея, робко просветил его парень. — Они еще и по этим дням звереют?! — вскричал Стайлз. — Заебись! Дерек и Кален одновременно осуждающе взглянули на него, и Стайлз заткнулся, остальные вопли оставив при себе. Он почти сочувствовал Эрике. Почти. Дерека она откровенно раздражала. Стайлз его тоже раздражал. И поэтому Стайлз не находил себе места: сама мысль, что Дерек может вдруг уйти к этой вертихвостке, предпочтя ее парню, который ему не дает, доводила до тошноты и мигрени. Стайлз снова не мог спокойно спать по ночам. И в этот раз Аддерол, который он давно не пил, был вообще ни при чем. Но смелости в лицо высказать Эрике все, что ей следовало знать («эй ты, самка плешивая, ты вообще в курсе, на чьего кобеля лапу положила?!»), у Стайлза так и не нашлось. Если открыто признается ей в том, что они с Дереком вместе, об этом стопроцентно на следующее утро будет знать весь город. Включая его отца. Катастрофа. Ей была Эрика, и в нее медленно, но верно превращалась жизнь Стайлза Стилински. — Эрика, — раздался со стороны дверей бархатный голос Калена, — Дереку нужно отдыхать. Рейес встала с края дивана, бросив последний томный взгляд на сердито смотрящего на нее волка, и с презрением уставилась на Хиллроу, воспринимая его не иначе, как досадливую помеху своему волчьему счастью. Никакой благодарности! — Тогда пусть этот тоже уходит, — она лишь кивнула куда-то в сторону Стайлза, подпиравшего стену у окна, но не взглянула на него: он был для нее все равно, что пустым местом. — Стайлз останется с Дереком, — мягким, но не терпящим возражений тоном произнес Кален, приятно улыбаясь. Эрика оскалилась, но ей в затылок тут же прилетел такой грозный рык, что она удрала, поджав хвост, пока Дерек не встал и не вставил ей по самое не балуй за то, что она смела вести себя, как последняя сучка. Коей и была. Кален весело посмотрел на мрачного волка, потом на еще более мрачного Стайлза, почти созревшего до убийства, улыбнулся своим мыслям и ушел, закрыв дверь и оставив их одних. Кажется, им было, о чем поговорить. — Она достала меня! — рычал Дерек. Давно Стайлз не видел его в таком хреновом расположении духа. И он прекрасно его понимал: сил нет, все болит, так еще и малолетняя Лолита проходу не дает. Эрика даже не давала ему спокойно сходить отлить, всюду таскалась следом, жарко дыша в затылок, и поскуливала под руку в самые неподходящие моменты. А стоило повестись и хотя бы краешком глаза взглянуть на нее, как она тут же окатывала его волной своих бушующих волчьих феромонов и призывно облизывала пухлые губы. — Не стану говорить, что лучше бы ты дал ей сдохнуть, — буркнул Стайлз. — Хотя нет, скажу. Лучше бы ты дал ей сдохнуть. — Ты сам попросил меня! — теперь Дерек рычал уже на него. Надо же на ком-то отрываться, когда нервы ни к черту и хочется спустить пар. — Я не знал, что она будет так вести себя! — заорал на него в ответ Стайлз. — Если бы знал, забил бы ей осиновый кол в сердце или как там вас убивают! — Аконитовой пулей в голову, Стайлз, — сверкнул голубыми волчьими глазами Дерек. — Хватит произносить мое имя так, будто это самое грязное ругательство в мире! — психанул Стайлз. — Почему она вообще так ведет себя?! Потому что баба?! — Потому что я спас ее. А сделал я это потому, что об этом меня попросил ты. Так что иди и сделай с ней что-нибудь, сил нет ее больше терпеть. Стайлз задохнулся от возмущения. Это ОН во всем виноват?! Да этот МакКолл… МАККОЛЛ! Он достал телефон и позвонил ему. Скотт, предусмотрительная скотина, выключил телефон, чтобы никто не мешал ему наслаждаться выходными с Эллисон. Тогда Стайлз настрочил ему пятьдесят пять смс-ок за минуту, где в самых ярких эпитетах красочно расписал, что он сделает с ним, если тот сейчас же ему не ответит. Пусть забирает Эрику себе. Сам думает, куда ее деть и где ее прятать. Да плевать Стайлзу, что тот собирается с ней делать, лишь бы забрал эту стервозную, озабоченную блондинку подальше от его Дерека. А лучше — отвез на другой конец света и там закопал. — Тебе лекарства пить пора, — Стайлз закончил акт вандализма над своим телефоном и посмотрел на Дерека, лежавшего на диване и читавшего какую-то книгу на латыни, которую он нашел в книжном шкафу в кабинете Хиллроу. Стайлз не знал, что на втором этаже ветклиники располагалась небольшая квартира, где и жил Кален. Теперь здесь жили еще и Дерек с Эрикой, и стены по швам трещали. Кому-то давно пора было съехать. — Не хочу. Стайлз зарычал. — Ты хуже ребенка, Хейл! — рявкнул он на него. Схватил Каленовы таблетки и решительно приблизился к наблюдавшему за ним исподлобья Дереку. — Пей быстро. Или я за себя не отвечаю. — Ревнуешь? — вдруг спросил Дерек, приподняв бровь, и Стайлз едва не застонал, когда он это сделал. Удар ниже пояса! Блин, нечестно! Так нельзя! Надо ввести запрет на игру бровями или хотя бы определить лимит: не больше пяти движений в день. Пять раз Стайлз еще мог выдержать. — Конечно, твою мать, я ревную! Она на тебя уже практически залезла! — Стайлз отобрал у Дерека книгу и сунул ему в руку таблетки. — Живо проглотил все. Я тебе не добрый и терпеливый доктор Хиллроу. Вытащу сейчас ремень и… — И что? — поинтересовался Дерек, насмешливо глядя на разбушевавшегося Стайлза. — И свяжу тебя, после чего затолкаю все твои колеса тебе в глотку! Поверь мне, тебе не понравится! Дерек, демонстративно глядя ему в глаза, закинул разом все таблетки в рот и проглотил, запив водой. После чего показал ему пустой язык: как и полагается ребенку, отчитывавшемуся перед строгой мамочкой. Стайлз почти зарыдал от досады. Этот гад просто издевается над ним! — Доволен? — Дерек невозмутимо забрал у него свою книгу и, пролистав до нужной страницы, продолжил читать. — Ты свои пить не забываешь? — Не забываю, — буркнул Стайлз. Он сел с противоположного края, Дерек ему услужливо освободил место, убрав свои ноги, но только для того, чтобы нагло положить их сверху на бедра Стайлза, еще и закинул ногу на ногу, устраиваясь со всеми удобствами. — Дерек! — Стайлз ударил его по голени, но этот козел даже поверх книги на него не посмотрел, увлеченно что-то читая. Стайлз взглянул на его босые ступни, подвис на аккуратно подстриженных ногтях и, тяжело вздохнув, откинулся назад, смиряясь со своей незавидной участью. — Так почему она так ведет себя? — этот вопрос не давал ему покоя. И уже который день он не мог получить на него внятного ответа. — Просто из-за того, что ты ее спас? Типа синдром сказочной принцессы? Или потому, что она типа «девушка»? — Чтобы вылечить кого-то, — не прерывая чтения, снизошел до объяснения Дерек (уж не волшебные ли таблеточки Калена подействовали?), — нужно создать с ним связь, и чем серьезнее болезнь, тем глубже она должна быть, чтобы выдержать силу и продолжительность потока энергии и не оборваться. А чем глубже связь, тем больше времени требуется для того, чтобы она естественным путем исчезла. Эрика не специально так ведет себя. Она в самом деле чувствует связь со мной, и на данный момент для нее нет ничего важнее того, чтобы эту связь поддерживать и питать. Она наверняка видится ей любовью всей ее жизни. — Утешил, блин, — застонал Стайлз от смиренного отчаяния. — И как долго с ней будет эта херня твориться? — Учитывая, что я ее вытащил с того света… — Дерек задумался, даже отложил книгу, чтобы посмотреть на печального и несчастного парня. — Всю ее жизнь. — ЧТО?! Дерек весело хмыкнул. — Не переживай, первоначальный эффект быстро сойдет на нет, связь станет поверхностным ощущением. К тому же, ей всего семнадцать. Она успеет много раз по-настоящему влюбиться в кого-нибудь еще. — А ты? — Стайлз сверлил его недовольным взглядом. — Ты тоже чувствуешь эту связь? Тоже испытываешь к ней влечение? Эта связь ведь наверняка палка о двух концах! — Так и есть, — Дерек ухмыльнулся, довольный сообразительностью своего мальчика, — но в отличие от нее, я знаю, что это ненастоящее, поэтому могу себя контролировать. И мне не нравится ее запах. Абсолютно. Стайлз заметно успокоился после этих слов. — Как ты себя чувствуешь? — сменил он тему. — Лучше, — Дерек смотрел на него, не моргая. — Есть деловое предложение? Парень стремительно залился румянцем. Так, так, Стайлз, о чем это ты сейчас подумал и так откровенно спалился? — Я снова не могу уснуть, — пробормотал он тихо, смущенно пряча взгляд. — Кхм… — изобразил задумчивость Дерек. — Думаю, с этим я в состоянии помочь. Он улыбнулся вскинувшему на него глаза Стайлза, во взгляде которого затаилась вспыхнувшая надежда. Нет, он не ослышался. От улыбки волка по телу тут же прошла теплая волна сладостной дрожи, превратившаяся в мгновение ока в настоящий пожар. Задохнувшись от нахлынувшего жара, он судорожно облизал пересохшие губы. Среагировав мгновенно, Дерек резко сел (с такой легкостью подняв корпус, что у Стайлза невольно предстали перед глазами все его шесть идеальных кубиков стального пресса и те восхитительные мускулы на спине пониже татуировки) и жадно поцеловал заскулившего от нетерпения Стайлза, крепко схватившего его за плечи и потянувшего ближе к себе. Черт, как же давно он хотел, чтобы Дерек поцеловал его! Снова ощущать запах кожи и его вкус, дрожать и постанывать от пульсации своих зацелованных и искусанных губ и всех этих невероятных и возбуждающих движений волчьего языка во рту. Дерек сильнее вжал его в спинку дивана, наваливаясь сверху, душа своей страстью, будто он тоже. Тоже давно хотел поцеловать его и больше не мог сдерживаться. — Дерек… — Стайлз сдавленно простонал его имя, запрокидывая голову назад и открывая беззащитное горло, когда волк отстранился, дав ему возможность дышать и занявшись его шеей. Он прикусил чувствительную тонкую кожицу над бешено пульсирующей жилкой, и Стайлз задрожал, вцепившись в его волосы. — Да-а-а, Дерек! В голове билась одна-единственная мысль, что он хочет этого вшивого волчару, до боли в паху и стиснутых челюстей. И он готов отдаться ему прямо на Каленовом диване, здесь и сейчас. Стайлз чуть не потерял его, пережил весь этот ужас, и некоторые вещи стали казаться ему вовсе не такими значимыми, как раньше, а другие приобрели первостепенную важность. Они были так увлечены друг другом, что не успели среагировать, когда дверь беспардонно распахнулась, без стука и предупреждения, и на пороге нарисовался запыхавшийся от быстрой езды на велике Скотт (на бензин снова денег не хватало, все уходило на цветы и, стоит полагать, резинки). Он так и застыл за порогом, забыв, что хотел сказать. Зачем он вообще сюда примчался? Ах да. Стайлз отправил ему кучу гневных смс-ок, от содержания которых у его волка шерсть встала дыбом. Скотт подумал, что произошла какая-то катастрофа. Но нет, она только набирала обороты. Судя по тому, что Дерек и Стайлз были пока одеты. Слава богу, они одеты! Его неокрепшая подростковая психика спасена. — Я убью тебя, МакКолл, — выдохнул Стайлз, посмотрев, кого принесла нелегкая. Он без сил уронил голову обратно на спинку дивана и закрыл горевшие глаза рукой. — Аконитовой пулей между глаз. Дерек, с трудом заставив себя оторваться от облюбованной им ключицы парня, медленно обернулся через плечо на Скотта, тут же захлопнувшего свой неприлично открытый рот и дверь, за которой он поспешно скрылся. — Почему ты за семнадцать лет так и не научил его стучаться, Стайлз? — флегматично поинтересовался волк. Его риторический вопрос остался без ответа.