***
Шерифу Стилински стыдно было в этом признаться, но он чувствовал себя крайне неловко в обществе своего зятя. Хотя, если уж быть откровенным до конца, он даже в пьяном угаре не мог вообразить, что у него когда-нибудь появится зять. Он до последнего рассчитывал на сноху, видит бог. Но его все еще не оставлял в покое один-единственный вопрос. Почему? Почему именно Дерек Хейл? — Я раньше работал с твоим отцом, — нарушил гнетущую тишину в машине Джон, пока они с Дереком ехали на место преступления. — Я знаю, — отозвался Дерек, смотря на дорогу впереди за лобовым стеклом. — Я хотел сказать... — Джон прокашлялся, взглянув на напряженный профиль волка. — Спасибо, что согласился помочь. — Я еще ничем не помог, — Дерек медленно повернулся к нему, и шериф поспешно отвел взгляд, сосредоточившись на управлении транспортным средством. — Спрашивай. Хватит тянуть, меня это только раздражает, когда я слышу, как скрипят у тебя мозги, с трудом преодолевая очередные надуманные людьми моралистические барьеры. — У вас со Стайлзом... вы со Стайлзом... — Джон нервничал и никак не мог произнести вслух то, что хотел. — У нас все в порядке, — успокоил его Дерек, снова смотря куда-то перед собой. — Он неплохо справляется. Хотя я чувствую, что с каждым днем ему все труднее делать вид, что ему плевать. Он не хочет думать о своем дне рождении. Джон резко выдохнул и, сбавив скорость, повернул на перекрестке. — Это все из-за меня, — произнес он, и Дерек поморщился от резкого запаха горечи и еще более невыносимого едкого аромата вины. — Я должен был быть рядом с ним, с ней, с ними, когда... — Никто не знал, что она умрет в тот вечер. Ты этого тоже знать не мог, — заметил Дерек и усмехнулся. — А сам меня с пеной у рта заверял, что моей вины в смерти моей семьи нет. Очередное человеческое лицемерие? Да вы в этом просто профессионалы. Шериф Стилински мрачно молчал, напряженно что-то обдумывая. — Это в самом деле Ричард? — Я не знаю, — Дерек отвернулся к окну. — Мне ни разу не удалось взять его след. Кем бы он ни был, он знает, как скрыть свой запах, а на это способен не каждый ликан. Но есть кое-что, что беспокоит меня. — Что? — тут же спросил Джон, сам немного смутившись из-за своей горячности. Просто он до сих пор хреново шарил, как выразился бы его сын, во всей этой сверхъестественной солянке, в которую так неудачно попал-таки опять же его сын. И Джон на все готов был пойти, чтобы защитить его. Это стало решающим аргументом в пользу его благословения отношений Стайлза и Дерека. Волк пришел к нему в один из вечеров, когда Стайлз пропадал у Скотта. Они довольно откровенно поговорили о причине, по которой Стайлзу лучше стать его парой. Слова Дерека до сих пор крутились в голове шерифа: «Я знаю, что укус Скотта не был ошибкой, а это значит, что на Стайлза у них есть какие-то особые планы, раз они не стали обращать его, как остальных детей. Я смогу защитить его, только если буду связан с ним. У Стайлза будет шанс выжить, если умру я. Это единственный вариант, который я могу предложить, и ты, Джон, если не хочешь потерять сына, согласишься». — Иден, — назвал причину своего беспокойства Дерек. — Кэт не в курсе, что она выжила, хотя все эти годы она выслеживала Ричарда, и Иден рядом с ним не было. — Выходит, Иден не с ними? Кто-то другой не дал ей умереть? Дерек взглянул на Джона. — Выходит, я не могу доверять не только Питеру. Но и еще одному, кому мы все так глупо доверяли все это время, недооценивая его. — И ты, конечно же, не скажешь мне, кто он? — Не хочу делать поспешных выводов. Для начала разберемся с твоей проблемой. Дерек вышел из машины, когда они приехали. Снова за северным мостом, окраина леса, глушь вокруг, и тело, упавшее будто с неба. Никаких следов, вообще ничего. Поисковые собаки обрыскали все. Дереку придется постараться, чтобы вычленить из всех этих лишних запахов нужные. Он проскользнул под предупредительную ленту, схлынывая частично, чтобы воспользоваться волчьими способностями. Если не выйдет так, придется перекидываться целиком. Джон стоял неподалеку и, сложив руки на груди, наблюдал за Дереком, стараясь избавиться от ощущения, будто перед ним — Ричард. Учитывая, что в итоге Ричард превратился в управляемого наркотой неуправляемого монстра, вырезавшего целые поселения людей и не совсем людей, ему не хотелось думать, что его зять закончит так же. Да, его зять. С этой мыслью он тоже старался свыкнуться, повторяя ее про себя почаще. Дерек присел. Коснулся кончиками пальцев сухих листьев, впитавших в себя кровь. Но ее было мало, слишком мало для выпотрошенного тела. Здесь будто курицу освежевали, а не девушку, весившую по меньшей мере сто тридцать фунтов, и крови в ней должно было быть литра так четыре, а не четыреста миллилитров. — Что-нибудь есть? — не выдержал Джон. Темно, холодно, вылезя всего пару минут назад из темной машины, он уже успел продрогнуть. Его ни любовь, ни волчья шкура не грели. — Ничего, — Дерек оглядел деревья вокруг. — Тебе это что-нибудь напоминает? — Честно? — шериф Стилински нервничал, но старался это скрыть. — Напоминает. И я очень надеюсь, что моя догадка не подтвердится. Дерек с усмешкой обернулся на него, посмотрев своими светящимися голубыми глазами с суженными до черных точек зрачками и широкой черной каймой, делавшей его взгляд каким-то совсем волчьим и, честно говоря, пугающим. — Адриана Уитмора убили так же. Выпустили всю кровь, тело исчезло. Я тогда тоже не смог его найти. Хотя все произошло буквально на моих глазах. За считанные секунды. — Мне не нравится твой тон, — Джон уже пожалел, что решился взять с собой Дерека в надежде, что тот прольет хоть какой-то свет на все эти загадочные убийства. Потому что то, что волк ему сейчас скажет, понравится ему еще меньше. — Это не был Ричард. Или Иден, — произнес Дерек, поднимаясь. — Адриана убили через два дня, все это время я провел у могил, не отходя ни на секунду. И никто не появлялся там, никто не вылезал из земли. Даже если каким-то образом им удалось регенерировать, двух дней было недостаточно. — О боги, — шериф Стилински схватился за голову. — Значит, есть еще кто-то? И ты думаешь, что он убил этих двух девушек? — Я думаю, что он убил всех, включая этих двух девушек, — Дерек усмехнулся, выбираясь из огражденного участка. — Питер?! — Осирис, какой же болтливый этот бесхребетный язык... — пробормотал Дерек себе под нос, надеясь, что Стайлз сейчас икает, и ответил Джону, прямо посмотрев на него: — Нет, не Питер. Мой отец. Джон открыл рот и закрыл его. — Ты знаешь, кто он? — Нет, но я собираюсь это выяснить. Неприлично не отвечать на звонки, когда твой телефон от них разрывается, — Дерек окинул последним взглядом поляну. — Подбросишь меня до лофта? Мне нужно поговорить со Стайлзом. — Стайлз в лофте? — Джон подозрительно взглянул на Дерека, садясь вместе с ним в машину. — У тебя дома? — Да, а что? — невозмутимо спросил Дерек. — Это теперь и его дом тоже. Хочешь к нам переехать? — Что?! Нет! Ни за что! — Я так и подумал, — удовлетворенно произнес Дерек и, откинув назад сиденье, закрыл глаза. — Разбуди меня, как подъедем. А то я последнее время не высыпаюсь. Шериф Стилински не стал говорить ему пристегнуться и, главное, не стал спрашивать, из-за чего волк не высыпается — ответ и так был очевиден, чего только стоил смачный засос на шее его зятя, который тот, в отличие от Стайлза, прятать не стал. Джон начинал бояться, что в его сыне проснулся не просто сексуальный маньяк, а маньяк-каннибал. Так что он снял машину с ручника, переключил нейтральную на задний ход, сдал назад, разворачиваясь, и поехал обратно в город, убеждая себя, что чем меньше знаешь, тем крепче спишь.***
— Что это за способ такой?! — бушевал Стайлз. — Вас, волков, совсем блохи заели или глисты достали?! Как вы можете сравнивать человеческие... жертвоприношения с смс-сообщениями?! — Стайлз, успокойся, — попросил Питер, пока Дерек был занят картой округа Бейкон, которую им услужливо предоставил шериф. Он сидел за рабочим столом, а оставшиеся трое стояли вокруг: Стайлз позади своего волка, Питер и отец напротив. — Это ведь не мы эти смс-ки отправляем, а кто-то другой. Поэтому не нужно сейчас так профессионально пытаться убить меня взглядом. Я тебя и так боюсь. — Ха, — выдохнул Стайлз, потеряв весь боевой настрой. Он заглянул через плечо Дерека, пока тот отмечал красным маркером (чудесным образом завалявшимся в рюкзаке Стайлза) какие-то точки, ни о чем ему не говорившие, и взгляд его невольно переместился на шею волка, где сегодня утром появился роскошный синяк, а если приглядеться, можно было даже отпечаток зубов его нижней и верхней челюстей найти — такие ладные черточки потемней. Стайлз гордился своим шедевром и даже вспомнил, что научился не краснеть под взглядом отца, который с него глаз не сводил ни на секунду. Чтобы не сгореть со стыда на месте, он спросил: — Дерек, что ты отмечаешь? — Четырнадцать трупов, — ответил ему волк, — в местах, где их нашли, потому что убивают их всех где-то в другом месте. Предыдущий шериф скрыл то, что они были не съедены диким зверем, а обескровлены, выпотрошены и выброшены. — Пап, ты знал?! — Стайлз уставился на отца. Джон хмуро покачал головой: — Нет. — Ричард тоже не особо это афишировал, — с улыбкой заметил Питер, — но он рассказал мне кое-что, когда нашел меня на ферме Дэвисов в первый раз. — Почему он тебя не убил? — Стайлза давно мучил этот животрепещущий вопрос, и сейчас настало самое время его задать. — Интересный вопрос, — согласился Питер, выглядя крайне довольным, что кто-то, наконец, поинтересовался этой маленькой, незначительной деталью. — И ты не поверишь, Стайлз, если я тебе отвечу. — Уж постарайся сделать так, чтобы я поверил, — процедил Стайлз, сверля недоброжелательным взглядом лоснящуюся довольством волчью харю. Так и вмазать бы по ней... клюшкой для лакросса. Когда-то же она Стайлзу должна пригодиться, раз по прямому назначению он ее пользовал так себе? — Я не знаю, — очаровательно улыбнулся Питер. — Он пришел, когда я расправлялся с одним из Дэвисов и собирался сходить за последними тремя, спрятавшимися от меня в подвале, наивно полагавшими, что я их там не найду. Он спросил, почему я убил их, я рассказал ему о своей стае, Ричард тогда еще не знал, что остальные Хейлы были мертвы, до Круга эта новость не успела дойти. Он сказал, чтобы я уходил и больше не возвращался, но не добавил «никогда». — И четыре года спустя ты вернулся? Почему четыре? Почему ты так долго ждал? — жадно спрашивал Стайлз. Когда еще ему выпадет шанс получить ответы на свои вопросы? — Потому что я исполнял приказ, — ответил Питер совершенно откровенно, ничего не скрывая. — Чей приказ?! — едва не вскричал Стайлз. — Моей матери, — ответил за дядю Дерек. Стайлз впился взглядом в его затылок. — Что это значит, Дерек?! — потребовал он объяснений. — Мой день рождения — не тридцать первое октября, — пояснил он, подняв голову и взглянув на взволнованного и немного напуганного парня. — В этот день Талия, моя мать, отдала меня Ричарду, и ты ведь знаешь, что это за день на самом деле? — День Всех Святых? — осторожно предположил Стайлз. — По католическому истолкованию, да, но язычники в этот день празднуют Самайн, — Дерек внимательно смотрел на него, и Стайлза сбивало с толку, как спокоен тот был. Неужели его все эти убийства ничуть не волнуют? Наверняка, нет. Он ведь волк. Для них люди — всего лишь мясо. Так Питер ему сказал недавно. — Раньше, чтобы задобрить Богов, им приносили особо ценные дары, которые назывались «подношениями». — Жертвоприношения, я в курсе, — Стайлз нахмурился, — но какое это отношение имеет к твоей матери? К Дэвисам? — Моя мать была жрицей культа Богоматери, — Дерек взглянул на Питера. Разговор о семье у них все-таки состоялся, когда Дерек понял, что тянуть больше не может, откладывая его на черный день. Этот день наступил раньше, чем он думал. — И для завершения ритуала требовались еще жертвы. Питер решил совместить приятное с полезным и избавиться от оставшихся Дэвисов. — Вместо них могли оказаться и другие, — заметил Питер в свою защиту, когда Стайлз снова начал глядеть на него волком, как на злодея злодеев и главного врага народа. И да, Питеру это льстило. — Что за ритуал? — подал голос молчавший все это время Джон. С недавних пор слово «ритуал» вызывало у него суеверный ужас и трепет поджилок, а ведь он шериф, у него никогда не было проблем с нервами. — Ритуал призыва Волчьего царя, — мрачно ответил Дерек и, взяв маркер, начал соединять точки на карте под пристальными взглядами остальных. — Ничего не напоминает? У Стайлза открылся рот от шока, давненько он не терял своих челюсти и самообладания. — Матерь волчья, — выдохнул он, глазам своим не веря. Четырнадцать точек образовывали собой три ветви трискеля, точно такого же, какой был на спине Дерека, и сходились лучи в центре фермы Дэвисов, где Дерек нарисовал большой красный круг. — Но... но... погоди, — затараторил Стайлз, его мозги бурлили, вскипали, выдавая автоматную очередь мыслей, и они путались, сбивали его с толку, не давали вычленить главное. — Эти четырнадцать убийств, которые произошли до смерти Дэвисов... Они ведь были давно! Самое первое произошло сорок три года назад... Кто тогда убивал их?! Питер и Дерек переглянулись, после чего Дерек взглянул на кусавшего губы Стайлза. — Мы с Питером думаем, что мой отец. Стайлз второй раз лишился дара речи. — Почему вы так решили? — отцу Стайлза выдержка не изменила. Он, как шериф, не мог не спросить о предпосылках и основаниях обвинения. — Талия, моя сестра, родилась сорок три года назад, и в этот день произошло первое убийство, — пояснил Питер. — Тридцать первого октября. С тех пор нашли еще тринадцать тел, в разные дни, но в определенных местах. Но Дэвисы не завершили эту картину, — волк взял маркер и отметил еще две точки, где нашли последние тела. — У третьей ветви не хватает еще двух точек. Здесь и... здесь, — он нарисовал два креста. — По шесть на каждую ветвь... и десять в центре... — Девять, — поправил Стайлза Дерек. — Луиза не была жертвоприношением, она была просто случайной жертвой. Если сложить все точки, получится цифра двадцать семь. Полагаю, это определенная отсылка к моему возрасту. У Стайлза закружилась голова. Он отошел и присел на спинку дивана, с силой сжимая руками виски и не давая тем самым всем этим мыслям взорвать его черепную коробку и вырваться наружу. Он, блять, как ебаная шкатулка Пандоры! — Значит, в этих двух местах найдут еще два тела? — шериф не мог больше молчать. — Верно, — подтвердил Питер, — исходя из симметрии, если мы ничего не упускаем, они должны появиться именно здесь. — Но как мы узнаем, кого выберут? — взволновало спросил Джон, переводя взгляд с безмятежного Питера на мрачного Дерека и обратно. — Боюсь, что никак, — с некоторым сочувствием отметил Питер. — Разве только они точно окажутся приезжими. — Я могу найти связь, — отозвался Стайлз механически, борясь с самим собой. И проигрывая. — Я могу. Я смогу. Дерек обернулся на него и кивнул. — Хорошо, попытайся, — согласился он и, не моргая и не сводя с бледного лица парня взгляда, с мрачной решимостью добавил: — но сначала дослушай до конца. Стайлз обмер, перестав дышать. Только что... что он только что почувствовал?.. Какой-то липкий, продирающий до костей холод, которым обдало его, будто он, совершенно голый, рванул дверь и вышел на лютый, январский мороз в самый разгар метели, когда температура падает много ниже ноля, и хватает и пары минут, чтобы получить обморожение и умереть. Почему... почему он почувствовал этот холод от Дерека?.. — Ритуал не призывает Волчьего царя как такового, — с трудом выговаривая каждое слово, сообщил Дерек, — он не материализуется из ниоткуда, он просыпается в Избранном. Но выбирает его не случай, не судьба и не Круг. — Его создают, — сказал Питер, почему-то смотря в глаза Стайлза. — Ты разве никогда не задавался вопросом, почему все вокруг Дерека умирают? Все без исключения, на первый взгляд просто жертвы стечения обстоятельств. Тебе ни разу не приходила в голову мысль, что он... — волк задумался, подбирая слово поярче. — Проклят? — Что ты несешь?.. — голос Стайлзу внезапно изменил, став каким-то тихим, сиплым и жалким. — Дерек мессия, которого создала его мать, чтобы восстановить баланс. Богоматерь позволила ей увидеть будущее и узнать, что ровно через тридцать лет грядет катастрофа, — Питер слегка прищурился. — Она знала, что Венаторы сделают с Ричардом, и понимала, что его никто не сможет остановить. Только если она не создаст оружие против него. — О боже... — Стайлз не хотел этого слушать, не хотел ничего понимать. Это все было слишком... слишком для него. Он с отчаянием взглянул на Дерека, надеясь, что тот сейчас скажет, что это просто неудачная шутка, что они разыграли его, лишь бы он не грузился из-за годовщины смерти матери и своего дня рождения. Но Дерек молчал. — И что теперь? Это опасно? — тут же потребовал разъяснений Джон. Он отдавал своего сына Дереку, а не какому-то Избранному, Волчьему царю или кому бы то ни было другому. — Это значит, что я тот, кто должен убить Ричарда, когда время придет, — спокойно пояснил Дерек, взглянув на шерифа. — И чтобы сохранить баланс, я тоже должен буду умереть. Стайлз сорвался с места и рванул к дверям. Джон даже не успел его остановить, попытался схватить за руку, но его пальцы сжали лишь воздух. — Стайлз! — дернулся он было за ним следом. — Я поговорю с ним, — Дерек первым поднялся из-за стола и отправился за парнем. Тот недалеко сумел убежать: сидел на ступеньках между лестничной клеткой и пролетом последнего этажа и, уткнувшись лицом в колени, плакал. Дерек спустился и присел рядом с ним, погладив по волосам, но Стайлз дернулся, ударил его по руке и заорал: — Не трогай меня! Вместо того, чтобы последовать приказу, мужчина схватил его в охапку и прижал к себе, не давая вырваться. Стайлз извивался, кусался, ругался, пытался его ударить, как можно больнее, чтобы заставить разжать руки, но в итоге выдохся и затих, сглатывая горькие, жгучие слезы. — Я знал... я знал, что, связавшись с тобой... меня будет ждать одно дерьмо... одно сплошное чертово волчье дерьмо... — надрывно прошептал он. — Я этого не выбирал, — тихо произнес Дерек, целуя его в макушку. — За меня выбрала моя мать, еще до того, как я появился на свет. — Тебя это не оправдывает, — буркнул Стайлз. Дерек вздохнул. — Что ты хочешь от меня услышать? — устало спросил он. — Чтобы я сказал тебе, что закрою глаза на происходящее, позволю умереть тебе и твоим друзьям и продолжу жить после этого, как и раньше? Как и раньше, Стайлз, это смерть за смертью, потеря за потерей. Все, кого я когда-либо любил, мертвы. Но тебе я умереть не позволю. Больше никто не умрет. И я единственный, кто сможет справиться с этим. — Ты не один, — Стайлз поднял голову и свои больные глаза, — у тебя есть мы. — У меня есть ты, — Дерек нежно поцеловал его, мягко обнял за лицо горячими ладонями и большими пальцами вытер мокрые, бледные щеки, не забыв приласкать свою любимую россыпь родинок на левой щеке. — Не нужно себя накручивать раньше времени. Мы пока не знаем многого, особенно, чего выжидают Ричард и его хозяева. Не думай об этом сейчас. Стайлз хмуро смотрел на его открытое, освещенное нежной улыбкой лицо. Он был единственным, кому этот хмурый волчара улыбался так... что сердце сладко сжималось, внутри все переворачивалось, и ничего не оставалось, как тупо улыбаться в ответ, чувствуя себя самым глупым и самым счастливым человеком на земле... Но Стайлз им больше не был, поэтому продолжал хмуриться все больше. — Как вы поняли, что это ты? — напряженно спросил он. — Потому что Питер рассказал тебе о матери? Потому что оказалось, что он убил Дэвисов по ее приказу? — Нет, — покачал головой Дерек. — Все дело в глазах. — Глазах? — завис Стайлз. — Мои глаза были голубыми с самого моего рождения, а это в принципе невозможно, — пояснил Дерек. — Но проблема даже не в цвете, а в том, как они выглядели, когда я был нестабилен. Стайлз постарался припомнить. Его память услужливо выбрала самую страшную картинку, которую ему так хотелось забыть: как он лежит на лопатках на жестком полу в лофте, а Дерек черной тенью смерти нависает над ним, готовясь вонзить свои клыки и убить. И то, как полыхали его глаза... Он вздрогнул. — У Скотта не движется радужка... — прошептал он, осененный этим открытием, а ведь ответ был у него прямо под носом все это время! — И у Питера, и у всех остальных... Дерек кивнул. — Она играла только у одного волка, которого несколько раз видел Питер, — сказал он, — у моего отца. И дело даже не столько в том, что он возник из ниоткуда и канул в небытие еще до моего рождения, а в том, что он мой отец. И мы не думаем, что он верус или кто-то еще. — А кто же тогда?.. — Стайлз не хотел слышать ответ на свой вопрос. — Его создали или вызвали жрицы культа, — Дерек знал, что Стайлз не верит в религию, тем более волчью, но ему придется поверить. — Мы с Каленом перерыли много архивов Круга и... — он достал из заднего кармана джинсов сложенную цветную ксерокопию одной из древних рукописей, развернул ее и протянул Стайлзу. Дрогнувшей рукой тот забрал лист и посмотрел на стилизованный рисунок черного волка, больше похожего на пса, выпрыгивающего из клубящейся тьмы: распахнутая пасть, выпущенные когти, горящие неоновые глаза, будто состоящие из застывшего на краткий миг бесконечности ледяного адского пламени. — И... и кто это?.. — хрипло спросил Стайлз, не в силах оторвать взгляда от рисунка. — Так изображают Веруса... Упуата, Ликаона, Гарма... — И... и ты думаешь... — парень нервно облизал пересохшие губы. — Что ты... сын Бога?.. — Он не Бог, — устало произнес Дерек. — Он бессмертное существо, имеющее материальную оболочку. — Бред! — Стайлз вскочил. — Просто... бред! — Значит, существование ликанов и верусов тебе бредом не кажется, а то, что мы все откуда-то появились, объясняется теорией эволюции и мутаций? — Дерек скептически приподнял бровь. — По которой люди произошли от обезьян? — Мы близкие родственники, у нас общий предок, — буркнул Стайлз, комкая в пальцах рисунок и стараясь больше на него не смотреть. — Первые проклятые, Стайлз, были, — произнес Дерек спокойно. — Кто они, дети богов, неудачные эксперименты или генные мутации... Это не так важно, как то, что они существовали и существуют до сих пор. — Почему тогда этот бессмертный... кем бы он ни был! — сам не убьет Ричарда?! — вскричал Стайлз. — Я не знаю. И, чтобы выяснить это, придется вернуться в Канаду. Стайлз замер. То, как Дерек это произнес... — Ты имеешь в виду, что я поеду с тобой? — У тебя все равно зимние каникулы, — заметил волк. — Отпразднуем Рождество и вылетим первым рейсом. Стайлз сглотнул. Хотел бы он обрадоваться их свершившемуся свадебному путешествию, да вот только... — А мой отец в курсе? — Еще нет. Я хотел сделать ему сюрприз, — мило улыбнулся Дерек. — И он удастся, поверь мне, — обреченно произнес Стайлз. Приближающийся день рождения уже не выглядел так пугающе, как намечающаяся поездка в Канаду к шаманам, жрицам и прочим религиозным одержимым. Стайлз достал из кармана баночку с волшебными Каленовыми таблеточками и разом заглотил двойную дозу. Приятно быть под СДВГ, конечно, когда в голове одна сплошная каша и реальность напоминает захватывающие американские горки, но с очередной мертвой петлей без допинга ему не справиться. Правда, оставалось кое-что, что он так и не решился произнести вслух. Если все вокруг Дерека умирают во имя ритуала призыва, их стая, его друзья и он сам — они следующие?..