Prayers

Юуки бездумно бежал вперед, следуя за остальными. Завалившийся на него Миа что-то кричал и тоже пытался перебирать ослабевшими ногами, но это только мешало, и пару раз вокалист Lycaon чуть было не упал: вперед гнал только животный страх. Юуки не знал, преследует ли их кто-то или нет, ведь сил обернуться назад просто не было, однако кровь в висках мужчины стучала, как удары тяжелых лап озлобленных зверей об размокшую от бешеного ливня землю. Голоса остальных музыкантов, кричащих что-то неразборчивое, слились с раскатистыми ударами грома и превратились в сумасшедший пожар, бушующий в голове Юуки. Вокалист Lycaon видел, как Таканори бежит впереди всех. Низкий Руки обогнал всех и сейчас, поскальзываясь на грязи, неразборчиво бежал вперед, издавая на ходу что-то среднее между криками и хрипами. Не сговариваясь, все музыканты неслись за ним – вряд ли Таканори знал, куда идти, но в данный момент никто даже не думал об этом. Ослепительная молния разрезала темное небо на два неравных куска, и мощный порыв ветра бросил ледяные капли дождя в лица испуганных музыкантов. Миа заорал, обдавая щеку Юуки горячим дыханием, и вокалист Lycaon с каким-то отрешением подумал, что вот сейчас-то точно упадет, но, видимо, сегодня удача была на его стороне, и несколько метров мужчина просто проехал по жидкой грязи, как на катке. Балансируя свободной рукой, Юуки попытался удержать равновесие, но неожиданно врезался в чью-то широкую спину и удивленно остановился. - Что…? Юуки не сразу понял, почему сумасшедшая эстафета, где на кону стояла собственная жизнь, вдруг прекратилась. Оказалось, что густой и мрачный лес резко оборвался: последние мощные сосны остались позади, и перед музыкантами вдруг появилась неширокая, но очень бурная река – даже стоя на берегу, Юуки ощущал, как ледяные брызги невидимыми мотыльками оседают на его коже. Из-за бешеного ливня и частых порогов мутную воду цвета грозового неба скрыла клочковатая пена, со зловещим шипением наползающая на мокрые камни на берегу. На другой берег отсюда вел хлипкий мостик, жалобно раскачивающийся под бешеными порывами свирепого ветра. Все это хлипкое сооружение состояло из потемневших от времени и воды канатов, закрепленных на сгнивших кольях, не внушающих доверия, и стареньких разваливающихся досок, часть из которых уже отсутствовала. От грохота бурлящей воды не было слышно даже бешеного биения собственного сердца, а потому Юуки, завороженный этим зрелищем, не сразу вспомнил о возможной погоне – обернувшись, он приготовился столкнуться с чем-то страшным, но за спиной мужчины лишь насмешливо дрожали на ветру раскидистые ветки сосен. Однако уже через секунду где-то совсем рядом раздался леденящий душу вой, заглушивший даже грохот реки. Таканори что-то кричал и метался по берегу в своем свободном кардигане, из-за чего на самом деле напоминал огромную летучую мышь, а Тсузуку, держась за окровавленную щеку, смотрел на него с откровенным презрением. - И что теперь делать? – Коичи мигом забыл о Таканори и тут же бросился к Йо-ке с таким лицом, будто вот-вот собирался разреветься. – Спаси меня! Вокалист Diaura резко отшатнулся в сторону, уворачиваясь от призывно протянутых в его сторону рук, и озадаченно поморщился, а Юуки с каким-то тихим ужасом заметил отражение бушующей реки в его глазах. Мощный удар грома, вслед за которым снова раздался леденящий душу вой, сотряс землю, и Бё подскочил от неожиданности, чуть не свалившись в бурлящую пучину. Молнии сверкали одна за другой, поэтому, не смотря на темные тучи, висящие над самой землей, на берегу было светло, так что Юуки мог даже разглядеть, как Йо-ка, зачем-то удерживая разлетающиеся от ветра волосы, с напряжением всматривается вдаль. - Что тут думать? – Тсузуку возник перед вокалистом Diaura неожиданно, из-за чего тот невольно вздрогнул, но тут же совладал с собой и плотно стиснул губы. – Пройдем по мосту. - Не пройдем, - Йо-ка сощурился и, чтобы избежать следующего вопроса, сразу же добавил. – Не притворяйся дураком. Этот мост рухнет, не успей мы сделать и двух шагов. Музыканты обступили спорящих вокалистов тесным кругом и то и дело оглядываясь назад, опасаясь столкнуться с горящими злобой покрасневшими глазами диких животных, но пока все было относительно спокойно. Миа продолжал цепляться за плечо Юуки, истерично всхлипывая, а тот из последних сил пытался держаться прямо, понимая, что впереди точно будет еще что-то тяжелое. - Плыть тоже опасно, - Рёга почему-то смотрел только на Тсузуку, но тот с напряжением всматривался в бурлящие потоки воды, игнорируя все вокруг. – Поток слишком сильный, да и черт знает, какая тут глубина. - А еще тут много порогов, - вдруг мрачно заметил молчавший до этого Койю. – Если толкнет на какой-нибудь булыжник, можно потом и не очнуться. Музыканты неуверенно переглядываясь, явно не зная, что делать дальше. Впереди была лишь река, из-за грозового ливня выглядящая так, будто вот-вот разольется из берегов, и перекинутый через нее мост, который вряд ли выдержал бы и ребенка, а за спинами раздавался животный вой, с каждой минутой становящийся все ближе. Правда, было странно, что разъяренные хищники не смогли догнать музыкантов сразу, да и в какой-то момент Юуки показалось, что их специально гонят в заданном направлении… - Я понял, - Манабу нахмурился, из-за чего его красивое, но жутко побледневшее и вытянувшееся лицо, обрамленное намокшими от дождя волосами, сделалось еще острее. – Это ловушка. Испытания, или как там все это называется? - Переплывите реку, или будете съедены заживо, - тихо, но отчетливо прошептал Икума, после чего, заметив на себе удивленные и испуганные взгляды, холодно улыбнулся. – Разве нет? Музыканты вновь развернулись к реке, игнорируя промокшую одежду, неприятно липнувшую к телу. Новое испытание, новые баллы, новое наказание. Таканори и Тсузуку, каким-то образом оказавшиеся рядом, почти плечом к плечу, переглянулись, и в этот момент небо вновь разрезала молния. Вокалист Mejibray совсем отчетливо вспомнил детство: родной маленький городок, ближайшая речка, веселье со школьными друзьями, мутная вода цвета битого стекла, что-то темное на дне, уплывающие сознание, больница и испуганные крики взволнованных родителей… А в голове напрягшегося, словно перед олимпийским забегом, Руки проскользнули давно забытые сцены: уроки плавания, изнуряющие заплывы, первые победы на школьных соревнованиях… Не думайте, что это будут всего лишь ничего не значащие цифры – чем больше баллов вы наберете, тем больше вероятность, что вы сможете выбраться отсюда живыми. На раздумье – лишь секунда. А уже в следующий момент Таканори, отпихнув вокалиста Mejibray в сторону, бросился в бурлящую воду и мигом исчез в потоке обильной пены. Никто не произнес ни звука – только Миа издал что-то среднее между всхлипом и визгом – все музыканты столпились на берегу и в ужасе всматривались в скачущую водную гладь, словно подстегиваемую бешеными порывами ветра. И вдруг метрах в полутора от берега показалась темная голова Таканори. Маленький и достаточно плотный, в ревущих потоках воды он держался на удивление уверено, хотя оставшимся на берегу мужчинам казалось, что течение вот-вот бросит его на острые камни. Однако Руки преодолевал метр за метром с завидным упорством, и только иногда особенно свирепые волны скрывали его с головой. - Идиот… Шепот Манабу потонул в новом всплеске воды. Оказалось, что хмурящийся до этого Тсузуку тоже прыгнул в реку и теперь, сносимый мощным течением, упрямо двигался к противоположному берегу. В отличие от Таканори он в воде держался с меньшей уверенностью, а ледяная пена то и дело забивалась в глаза и нос, дезориентируя мужчину в пространстве, из-за чего он начинал слепо кружиться на месте. - Тсузуку! – Рёга сделал нелепое движение вперед: вокалист Mejibray не показывался на поверхности воды достаточно долго, но мужчина тут же вздохнул с облегчением, когда он вынырнул вновь. Для самого Тсузуку этот крик остался где-то за пределами реальности. Косые удары дождя били мужчину в лицо, а холодные водные потоки обволокли его конечности, заставляя его чувствовать себя так, будто собственное тело принадлежит не ему. Течение швыряло вокалиста Mejibray, как ему вздумается, а тот только болезненно морщился, когда его вновь ударяло о жесткие подводные камни. Несмотря на жуткую боль, Тсузуку упрямо двигался вперед и, нелепо махая руками и ногами, из-за чего брызг вокруг становилось только больше, старался не потерять из вида единственный ориентир – темную фигуру Таканори. Мокро, холодно, темно. Тсузуку убеждал себя, что до берега осталось совсем чуть-чуть, хотя на самом деле ему казалось, что он даже не двигается с места. В голове пульсирует пустота, а вокруг – только сумасшедший грохот воды. Он не должен никому уступить. До Таканори осталось совсем чуть-чуть, и вокалист Mejibray вновь вскидывает замерзшую руку, как вдруг все его тело сковывает леденящая боль. Ногу мужчины обволакивает что-то скользкое и мягкое, и Тсузуку с запоздалым ужасом понимает, что не может сдвинуться ни на сантиметр. Новая волна коварно подбирается откуда-то спереди, и пресная ледяная вода льется прямо в лицо вокалиста Mejibray, заполняя легкие и глотку. Картинка перед глазами Тсузуку потускнела, и он попытался закричать, но из горла вырвалось только непонятное бульканье. Однако этого звука хватило, чтобы Таканори, почти достигший берега, остановился и, держась на поверхности воды благодаря легким движениям рук, обернулся. Взгляды двух мужчин сошлись, и Тсузуку, тратя последние силы лишь на то, чтобы что-то неведомое не утянуло его на дно, слабо дернул головой, и по его губам, смешиваясь с побуревшей кровью, потекла вода. В этот момент вокалист Mejibray еще понимал, что Таканори ничего не стоит вернуться назад и, загребая своими мощными руками, спасти его, но Руки лишь презрительно усмехнулся и вновь поплыл к берегу, а Тсузуку в следующий момент поглотила новая волна. - Тсузуку! – одеревеневший от какого-то дикого ужаса Рёга бросился в воду, но тут же замер, стоя по колено в беснующейся реке. – Тсузуку! Очередной удар грома растворил в себе крик мужчины. Гроза становилась все беспощаднее, а дождь напоминал испуганным музыкантам удары жесткого хлыста – только вот Рёга в тот момент не обращал ни на что внимания. Он мечтал только броситься в эту бурлящую воду, чтобы нащупать в ней безжизненную руку Тсузуку, но что-то упорно держало вокалиста Born, заставляя его лишь беспомощно вглядываться вдаль. Таканори уже достиг противоположного берега и сейчас отплевывался на земле, с откровенным злорадством глядя на остальных музыкантов, все еще находящихся в западне. Вытерев лицо тыльной стороной ладони, Рёга собрался было безрассудно кидаться в воду, чтобы спасать Тсузуку, и в тот момент его не волновало, как искать мужчину в бушующих волнах и потоках шипящей пены – только бы спасти. Но неожиданно над поверхностью реки показалось что-то темное, и Миа рядом испуганно вздрогнул, тыча куда-то вперед дрожащим пальцем. Вертясь на месте, словно беспомощный котенок, Тсузуку метался на поверхности воды и судорожно хватал ртом влажный воздух. Течение по-прежнему швыряло его из стороны в сторону, но мужчина умудрялся медленно продвигаться вперед, и минуты через две ему все же удалось достичь берега. Остальные музыканты видели, как на шатающихся ногах он выбирается на размытую водой землю, и, даже не глядя на ошарашенного таким исходом Таканори, безвольно падает на сухую траву. На этот раз вой раздался совсем рядом, и, не успел Рёга опомниться от шока, как Йо-ка рядом уже кинулся в бурлящую реку. Не медля, хотя сердце продолжало метаться в груди раненой птицей, вокалист Born кинулся за ним, и до берега мужчины добрались почти одновременно – пару раз даже столкнулись в холодной воде кончиками пальцев. Йо-ку гнало вперед задетое самолюбие, Рёга, не обращая внимания на воду в легких и в носу, летел вперед к жалкой кучи тряпья, в которой с трудом угадывался бессознательный Тсузуку. - Вернитесь! Помогите мне! Коичи истерично носился по берегу, словно это могло что-то изменить, а затем, оглядев оставшихся музыкантов расчетливым взглядом, вдруг кинулся к Икуме, но так и замер на половине пути, столкнувшись с ледяным взглядом его мутных глаз. Пухлые губы вокалиста Reign растянулись в кривой ухмылке, и он едва заметно покачал головой так, словно снимался в какой-то модной рекламе. Коичи же хотелось только закрыть глаза и кинуться назад: в лес, к волкам, в реку – куда угодно, лишь бы подальше от этого красивого человека. А Икума, не обратив внимания на испуг мужчины, безразлично шагнул вперед и мигом утонул в мутной, как и его миндальные глаза, реке. Уруха последовал сразу за ним. Коичи проводил его воспаленным взглядом, а затем, не раздумывая, кинулся к Казуки, но тот только раздраженно отпихнул его локтем и обернулся к одногруппникам, но тут же вскрикнул: затылок Манабу уже мелькал где-то на середине реки, а Бё стоял на берегу и качал головой, бормоча что-то типа: «Больной идиот». - Все мы здесь уже рехнулись, - коротко комментировал слова вокалиста Казуки, после чего, отпихнув ногой надоедливого Коичи, ползающего по песку, бросился в воду, утягивая Бё за собой. Дрожащий от ветра и ледяного дождя Юуки видел, что многие музыканты добрались до берега благополучно, но вместе с этим он наблюдал за тем, как пенящиеся потоки расстилаются под его ногами, и понимал, что не может ступить ни шагу. Миа висел на его шее, словно камень у невольника, а Коичи ползал где-то в ногах, истерично всхлипывая и бормоча что-то невнятное. - Ты же поможешь нам? – горячий шепот Миа вгрызается в самый мозг. – Поможешь? Ведь поможешь, да? - Спаси меня! – Коичи призывно тянет вокалиста Lycaon в свою сторону. – Ты должен меня спасти! Приказываю тебе: спаси меня! Юуки безумно страшно. Кажется, что небо и земля уже смешались, а сам он находится где-то в центре бурлящей реки, и что-то неведомое готовится утащить его в свои недра. Животный страх парализовал мужчину, а собственная слабость и безволие вызывали только отвращение – вокалист Lycaon был уверен, что музыканты на другой стороне точно смеются над ним, глупым и слабым. Вчерашняя ситуация повторялась. Осознание собственной никчемности сдавило горло Юуки, и ему просто захотелось заплакать и запереться подальше от всех этих проблем. У каждого из нас есть свой предел – некий порог, через который человек просто не может переступить. Предел Юуки наступил. Вокалист Lycaon нуждался в помощи, ему хотелось, чтобы чья-то сильная ладонь взяла его руку в свою и спасла, но вместо этого только тонкие пальцы отчаяния сомкнулись на его шее, залитой чужой кровью. Коичи, заметив состояние Юуки, вдруг презрительно чертыхнулся и, толкнув мужчину, подбитым самолетом плюхнулся в воду, напоследок прошипев презрительное: - Бесхребетная сука. Не удержавшись на дрожащих ногах, вокалист Lycaon свалился на жесткую землю, потянув Миа за собой, но слова Коичи, полные яда и желчи, подействовали отрезвляюще, и Юуки быстро поднялся на ноги. - Послушай, - мужчина тряхнул Миа за узкие плечи, и гитарист слабо всхлипнул. – Ты должен прыгнуть в воду. - Но ведь… - Это не страшно, обещаю, - Юуки попытался улыбнуться, но вышло криво и ненатурально. – Просто старайся держаться на поверхности воды и не паникуй, если почувствуешь, что тебя тащит не туда. - А… - Я прыгну сразу за тобой и помогу, если что-то пойдет не так, - вокалист Lycaon плотно сжал губы и вновь попытался ободряюще улыбнуться – на этот раз даже получилось. Миа все еще мялся, но неожиданно среди молчаливых сосен промелькнуло что-то темное, и мужчина, вскрикнув, нелепо шлепнулся в воду и поплыл вперед, махая руками так, словно собирался взлететь. Среди выступающих на поверхность влажных камней и шипящей пены гитарист напоминал жалкую тряпичную куклу, и Юуки с ужасом думал, что он вот-вот уйдет вниз, но что-то помогало Миа держаться на поверхности, и вокалист Lycaon с каким-то тупым отчаянием понял, что остался один. Но он не может позволить себе эту слабость, он ведь не хуже Миа или Коичи! Юуки сделал крошечный шаг к шатающемуся мосту. - Не глупи! – ветер донес до него взволнованный голос Казуки. – Мост не выдержит! Плыви! Вокалист Lycaon точно знал одно: он не поплывет. Пойдет ко дну бездушным камнем, утонет среди бурлящих волн, затеряется в диком потоке – что угодно, но только не поплывет. Ведь он не умеет плавать. Игнорируя крики с противоположного берега, Юуки ступил на первую хлипкую дощечку – ветер швырнул мост в сторону, но хлипкое строение выдержало, и мужчина сделал еще один крошечный шажок, судорожно цепляясь за жесткие канаты, режущие его нежную кожу на ладонях. Челка намокла и раздражающе лезла в глаза, а несколько пар любопытных глаз следили за ним с противоположного берега. Для них он развлечение. Марионетка. Интерес. Помощи ждать неоткуда. Юуки сделал еще один шаг, но гнилая доска выпала из-под его ноги и растворилась в бурлящем потоке – вокалист Lycaon в последний момент сумел перескочить на следующую. Из-за ветра мост под ним ходил ходуном, словно сумасшедшая карусель, и Юуки с тупым отчаянием думал, что еще чуть-чуть, и старые канаты точно оборвутся. Ему что-то кричали, но слов мужчина разобрать не мог, а потому упрямо продолжал продвигаться вперед, испуганно вздрагивая каждый раз, когда холодные брызги воды долетали до его ног. Он балансирует на пороге неизведанной комнаты, а там за дверью – смерть. Эти мысли ударили в спину Юуки жестким порывом ветра, и вокалист Lycaon чуть было не потерял равновесие, но вовремя сумел одернуть себя. А затем мост сломался. Сначала затрещала набухшая от воды дощечка под ногами мужчины, а затем все основание опасной переправы полетело вниз: остались только четыре туго натянутых каната. Стоя на нижних, Юуки испуганно дрожал не то от ветра, не то от страха, но ни единого крика не сорвалось с его губ – в горле встал ком. Кто-то на берегу махал руками и пытался этим что-то ему передать, но вокалист Lycaon только в ужасе оглядывался, вцепившись побелевшими пальцами в шершавый канат. До берега оставалось около двух с половиной метров – расстояние длиною в жизнь. До крови прикусив губу, Юуки медленно шел вперед – под ним развернулась бездна, холодные языки мутной воды лизали его ослабевшие ступни, но вокалист Lycaon, словно искусный акробат, расставил ноги и с пугающей ловкостью почти скользил вперед. Одно неловкое движение, и все закончится. Два метра, полтора, метр. Короткий скрип, и один из нижних канатов лопается, и Юуки неловко повисает над шипящей рекой, из последних сил цепляясь ослабевшими руками за последнюю поддержку. Мужчина испуганно посмотрел на берег и сразу же столкнулся взглядом с Йо-кой. Этот молчаливый «разговор» длился всего секунду, хотя обоим мужчинам показалось, что прошла целая вечность, а затем вокалист Diaura резко отвернулся и сделал вид, что отплевывается от воды. Конец. Руки затекли и превратились в неуклюжие ветки, и Юуки с громким криком сорвался вниз, позволяя ледяной воде заключить его в свои пенные объятья. Он не слабый. Он должен бороться. Вокалист Lycaon бессмысленно махал руками, создавая вокруг себя настоящий ураган, и молился только о том, чтобы двигаться в нужную сторону. Течение швыряло его об камни, и один из них рассек Юуки губу, но мужчина продолжал упрямо плыть – или делать хоть примерно похожие на это действие телодвижения. Казалось, что вода проникла даже в его сознание и сейчас плескалась в опухшем мозге, но Юуки продолжал упрямо бороться с потоком, игнорируя боль, разрывающую грудь изнутри. Последним, что он успел запомнить, был каменистый берег и чьи-то сильные руки, вытянувшие его на поверхность.