Незаброшенный лагерь

      Лучи солнца мягко ложатся на кожу, лаская и согревая. Теплый летний ветерок треплет волосы, развевая их на ветру, подобно флагу. Какое-то умиротворение наполняет тело, я расслабляюсь, раскинув в стороны руки и облокотившись на спинку скамейки.       Легко, просто и хорошо. Вот бы это продолжалось бесконечно. Ни тебе забот, ни тебе проблем. Сиди, дыши воздухом, да наслаждайся согревающим солнцем. Всё-таки что ни говори, а погода здесь просто чудесная! Может, стоит сходить на пляж искупнуться? Было бы замечательно.       Но едва я об этом подумал, как кто-то грубо стукнул меня по ноге. Не больно, но пришлось открыть глаза, чтобы взглянуть на своего нежданного собеседника. Этим собеседником оказалась Алиса, склонившаяся надо мной. На лице её застыло пренебрежительное выражение, будто я был не человеком, а кучкой навоза.       - Вставай, дело есть.       - Чего тебе надо?       - Вставай, говорю.       Тяжело вздохнув, я-таки подчинился и поднялся со скамейки, разминая затекшие от долгого сидения ноги. Но и этого мне сделать не дали: Алиса, грубо схватив меня за руку, потащила куда-то в сторону одного из домиков.       - Эй, куда ты меня тащишь?       - Поможешь кое-что сделать.       - Я думаю, самое время объяснить, что именно?       - Мне нужно, чтобы ты меня подсадил       - Куда?       - Правильный вопрос. Туда – она указала пальцем на заднее окно одного из домиков       - Зачем?       - А вот это уже неправильный вопрос.       Видимо, на этот раз она не собиралась ничего пояснять. Через несколько шагов мы оказались прямо под окном позади домика. Я не знал, чье это жилище, но мог сказать следующее: это домик не мой, и, судя по поведению Алисы, которая воровато озиралась по сторонам, не её.       Впрочем, её это, очевидно, не смущало, так как она встала под окном и нетерпеливым взглядом уставилась на меня.       - Долго еще будешь стоять, дурень?       - Слушай, я ведь уйти могу, так что давай повежливее       - Ты не уйдешь       - Это еще почему?       - Тогда все узнают, что ты до меня домогался.       - Чего? Опять ты за свое. И что ты за человек такой?       - Какой есть – безразлично пожала плечами она – Ну так подсадишь или будешь стоять столбом?       - А есть выбор?       - Нет – отрезала она       Я нарочито тяжело вздохнул и подставил ладони, помогая Алисе подтянуться к окну. У неё это получилось без особых усилий, тем более что окно оказалось незапертым. Я подтолкнул её вверх, закидывая внутрь.       Алиса скрылась в домике, а я задумался: не свалить ли по-тихому отсюда? Хотя, кто её знает, вдруг свалю, а она потом оклевещет меня? Нет, раз уж ввязался в это дело, назад дороги нет. Назвался груздем – полезай в кузов, как говорится. Впрочем, у меня не было не только дороги назад, но и выбора вообще. Умеет же Алиса шантажировать. Черт.       Тем временем в домике раздался какой-то шорох, и через несколько секунд в окне показалась фигура Алисы. В руках она держала какой-то небольшой пакет, содержимое которого для меня осталось загадкой. Вот тебе и пионер: ворует, шантажирует, обманывает, хамит. Товарищ Ленин недоволен тобой, Алиса.       Видимо, последнюю фразу я случайно сказал вслух, потому что Алиса злобно сверкнула глазами, собираясь что-то выпалить.       - Дай угадаю: кому-то расскажу – ты пустишь про меня слухи?       - А ты догадлив       - Спасибо       - Чего встал, помоги мне спуститься!       - В вежливости тебе не откажешь – съязвил я и, вздохнув, помог Алисе спуститься на землю.       Стоит ли говорить, что я не был удостоен даже элементарного человеческого «спасибо». Оказавшись на земле, Алиса сжала покрепче свой пакет с неизвестным содержимым и быстрым шагом направилась прочь от места преступления. А я так и остался стоять немного ошеломленный тем, что только что невольно стал соучастником кражи. Ну, остается надеяться, что Алиса не украла ничего ценного или важного.       Впрочем, продолжать стоять на месте преступления было как минимум нерационально, поэтому я, так же, как и Алиса, поспешил убраться как можно дальше отсюда. Время, вроде обеденное, так что неудивительно, что мой желудок недвусмысленно намекал, что не против покушать.       Заняв свое место за одним из столиков в столовой, я принялся поглощать плоды трудов советского народа, а именно картошку с куском курицы. То ли я за эти дни уже успел привыкнуть к местным деликатесам, то ли повара подняли навык кулинарии, но с каждым днем еда здесь становилась всё вкуснее.       Дверь в столовую открылась, и внутрь вошли здешние светила кибернетики. Шурик недоуменно чесал рукой затылок, уставившись взглядом в какой-то клочок бумаги. Взяв еду, он вместе с Электроником присел ко мне за стол.       - Привет, Слава.       - Здарова       И они, кажется, потеряли ко мне всякий интерес. Забыв даже про еду, они, нахмурившись, продолжали сверлить взглядом потрепанный лист бумаги.       - Да пошутил кто-то, наверное… - предположил Электроник       - Может, Ульянка?       - Может быть…       Я уже закончил с едой, поэтому, заинтересовавшись, наклонился поближе к ним.       - Что у вас там?       Шурик поднял на меня взгляд и переглянулся с Электроником, мол «стоит ли показывать?». Тот кивнул и передал мне листок, который всё это время не давал им покоя. Я быстренько пробежался взглядом по написанному от руки тексту:

Раз, два, три, четыре, пять Я иду тебя искать. Как найду тебя - беги: Вырву печень и кишки. Три, четыре, шесть, семь, восемь, Не увидеть тебе осень. Зря меня ты огорчал, Избегай-ка ты зеркал. Раз, два, три, четыре, пять, Начинаю я играть. Скоро будет жертва три, Заготовлю алтари. Семь, шесть, три, один и восемь Разобью тебя я оземь И добью-ка топором, Сердце вырежу ножом.

      - Мы нашли сегодня это под дверью в наш домик. Не знаешь, кто мог это написать? – Сказал Шурик, но я его практически не слушал.       Я знал, кто это написал. Дело в том, что была среди шпаны в нашей деревне такая традиция: когда кто-то серьезно косячил, его наказывали, чаще всего избивали. Но за несколько дней до избиения, на входную дверь его дома гвоздем прибивали листок бумаги с написанной на нем считалочкой. Точно такой же, как и тот, что нашли Шурик с Электроником.       Конечно, хотелось бы верить, что это чья-то неудачная шутка, Ульянки или Алисы, но откуда им знать эту считалочку? Едва ли это просто совпадение. Ну а раз это не Алиса и не Ульянка, значит…       Это плохо. Это очень плохо. Это значит, что Колян не забыл позавчерашнего поступка Шурика и теперь вышел на охоту. Вопрос в том, изобьет он Шурика или убьет? Если раньше дело доходило только до нанесения телесных побоев, то теперь Колян запросто мог позволить себе пойти на убийство. Я уже перестал пытаться понять происходящее в его голове, поэтому надо быть готовым к чему угодно.       - Слушай, Шурик… Ты ведь знаешь, где Колян?       - Колян? – услышав это имя, Шурик забеспокоился – Он ведь убежал из лагеря? Так?       - Так, да не совсем. Убежать-то убежал, но, как в том мультике, обещал вернуться.       - Ты сейчас не шутишь?       - А похоже?       - Нет, просто… Что, что я ему сделал, чтобы он так за мной охотился?       - Не только за тобой. Здесь все в опасности.       - Но почему?       - Он просто болен, не пытайся его понять. Мы с Матвеем попытаемся с ним разобраться, но тебе надо спрятаться.       - Спрятаться? Но куда?       - Куда-нибудь, где он тебя не будет искать.       - Но я не могу прятаться. Нам с Электроником надо робота собирать!       - Да что ты со своим роботом? Жизнь своя не мила что ль?       - Нет, но…       - Ладно, черт с вами. Идите собирайте своего робота, но только чтоб никуда, повторяю, никуда из своего кружка не уходили! Окна закройте на ставни, если есть, дверь заприте. Никого не впускать, никого не выпускать, как говорится. Всё поняли?       - Да, Слава, только… а если…       - Никаких «а если». Сидите там и не высовывайтесь! Всё, бегом марш.       Неуверенно переглянувшись, два ботаника сочти, что со мной лучше не спорить, поэтому без каких-либо комментариев покинули столовую, оставив свой обед почти нетронутым. А я откинулся на спинку стула и, сложив руки за головой, тихонько застонал. Опять, опять начались проблемы.       Впрочем, чему было удивляться? Утренний разговор с Коляном не оставил ни малейших надежд на мирный исход дела. Как ни тяжело это признавать, но иного выхода не оставалось: либо он, либо мы. Чёрт, нужно обо всем переговорить с Матвеем.       Встав из-за стола, я быстрым шагом вышел из столовой и направился в сторону здания кружков. Время было около четырех часов дня, поэтому солнце светило беспощадно, будто намереваясь испепелить несчастный человеческий мир. Я вытер тыльной стороной ладони выступивший на лбу пот, как вдруг услыхал какой-то подозрительный шорох.       Стараясь не делать резких движений, я повернулся к кустам, из которых до меня долетел странный звук. Несколько секунд я с затаившимся дыханием смотрел на зеленые заросли, как вдруг одна из веточек шевельнулась. Потом другая. И вновь всё затихло. Сомнений оставаться не могло: там кто-то есть. Я засунул одну руку в карман, нащупывая рукоять ножа, и медленным шагом направился в сторону кустов.       - Там кто-нибудь есть?       Ответом мне была тишина, лишь скрип покачнувшейся ветки еще раз убедил меня, что там определенно кто-то находился.       - Кто здесь? – вновь спросил я, осторожно приближаясь к густым зарослям.       Я крепко сжал в руке нож, готовясь в любую секунду вытащить его из кармана и пустить в ход. До кустов оставались считанные шаги, как вдруг прямо на меня выскочило нечто красное.       - Бу!       Клянусь всеми богами, мне стоило невероятных усилий подавить естественный рефлекс и не пырнуть выскочившую на меня Ульянку в горло.       - Твою мать, Ульянка, нельзя же так пугать!       Она залилась звонким хохотом, радуясь, что ей удалось меня напугать. Вот только не держи я под контролем свои нервы, она бы вряд ли так смеялась.       - Я-ить и ударить могу!       - Девочек не бьют!       - А ты девочка?       - Эй!       Звонкий хохот резко прервался, и теперь на меня смотрела пара обиженных голубых глаз. Я даже несколько пожалел о том, что так грубо высказался, но свою линию решил продолжать гнуть.       - Вроде взрослая деваха, скоро замуж, а так себя ведешь! - с укором произнес я       - Сам иди замуж! А я… а я не пойду!       - Вот как?       - Вот так!       - И всё равно: почему так себя ведешь?       - Да потому… это… Ну вот… Ой, всё! Нудный ты!       Обиженно махнув на меня рукой, она надула губки и, развернувшись, зашагала прочь. Ульянка удалялась всё дальше, а я стоял и пытался перевести дух.       Только сейчас я заметил, что так и продолжаю сжимать в руке рукоять ножа. Вытащив вспотевшие руки из карманов, я глубоко вдохнул, медленно выдохнул и лишь тогда направился дальше к зданию кружков. Совсем нервный стал. Так недолго и с ума сойти.       Здание кружков как всегда встретило меня звучанием каких-то гитарных и пианинных мелодий, которые постоянно прерывались и начинались заново. Через окно я увидел неразлучную парочку: темноволосого парня и чудаковатую японку с непривычным именем Мику. Пока Матвей наигрывал какую-то мелодию на гитаре, она пыталась ему аккомпанировать на пианино, хотя я слабо представлял как два настолько разных инструмента могут звучать вместе.       На всякий случай постучавшись, я открыл дверь и вошел внутрь. Очевидно, сегодня ни у Матвея, ни у Мику никак не получалось ничего стоящего, потому что едва я зашел, как они с облегчением прекратили музицировать, радуясь, что появился достойный повод отвлечься.       - О, Славон! Проходи, гостем будешь! – радостно воскликнул Матвей, поднимаясь со стула, на котором сидел.       Я прошел внутрь здания и облокотился на один из столов, решая не заводить с ходу разговор про Коляна.       - Как у вас дела, ребята? – дружелюбно поинтересовался я, желая перевести разговор в нейтральное русло – Как с музыкой?       - Всё просто ужасно! – неожиданно воскликнула Мику – Три последних часа мы пытаемся хоть что-то дельное сочинить, но ничего толкового не получается!       - Мику права – подтвердил Матвей, откладывая в сторону гитару – Что-то никак не получается.       - Ничего, – махнул рукой я – может, вам просто стоит немного отвлечься и отдохнуть?       - Эх, - вздохнул Матвей – может и стоит… Ты сам-то как?       - Я-то хорошо, а вот… - я осекся и бросил взгляд на Мику – Матвей, давай выйдем. Разговор есть.       Он сразу напрягся, поскольку понял, что в свете последних событий разговор может идти только об одном.       - Опять Колян? – взволнованно спросил Матвей, едва мы вышли из здания кружков.       - Да. Помнишь считалочку?       - Какую считалочку?       - Погребальную.       - Это которую прибивают гвоздем к входной двери?       - Да. Сегодня такая же оказалось под дверью домика Шурика.       - Вот ведь черт…       - И я о том. Мне кажется, Колян вышел на охоту.       - Когда это нашли?       - Днем. После нашего утреннего разговора с Коляном.       - Всё ясно. Черт.       Матвей озадаченно облокотился на дверной косяк и, запустив руку себе в волосы, задумался. Несколько минут мы стояли молча, пока, наконец, Матвей не произнес:       - Сегодня он вряд ли что-либо сделает: слишком мало времени прошло. Он сначала запугает. Скорее всего, я думаю, действовать он начнет ночью. Это прекрасное время для преступления.       - Ты думаешь, он убьет Шурика?       - Раньше бы на такое он не пошел, но теперь… Не мне тебе говорить во что он превратился.       - Я тоже так думаю. Значит, нам нельзя этого допустить!