Незаброшенный лагерь

      - Мне это не нравится, Матвей.       - Думаешь, мне это нравится? Я бы и сам с радостью никуда не пошел, но Колян говорит, что дело серьезное.       - А ты не боишься, что это может быть ловушка?       - Слушай, Славон, я понимаю, что у тебя нет ни малейшего основания доверять Коляну, но поверь мне, он еще никогда не нарушал своего слова.       - И всё-таки мне это не нравится…       В ответ Матвей лишь пожал плечами, не останавливаясь. Двигался он быстро, и мы со Жмуром едва успевали за ним. Я каким-то чудом увернулся от внезапно возникшей передо мной ветки, чуть ли не оставив на ней свой глаз.       - Долго еще идти?       - Не знаю. Мику сказала, что старый корпус минут в 15-20 от лагеря. Сколько мы уже идем?       - Чёрт его знает.       - Надеюсь, не заблудились.       Я согласно кивнул: тоже надеюсь, что мы не заблудились, ибо поди еще найди дорогу обратно. Может, Колян как раз на это и рассчитывает? Избавиться разом от нас всех, заведя в глухой лес, откуда нельзя выбраться? Да нет, чепуха какая-то. Опять паранойя разыгралась.       - Кажется, пришли       Матвей взмахнул рукой, останавливаясь. Я не успел вовремя отреагировать, так что едва не врезался в него. Прямо перед нами деревья расступались в сторону, являя большую открытую поляну. Это была, по-видимому, детская площадка: старые проржавевшие качели, скрипучая детская карусель, невысокая металлическая горка. От этого места веяло холодом, несмотря на теплый день. Чуть дальше виднелось двухэтажное деревянное здание, такое же заброшенное и обветшалое. Стекол в большинстве окон не было, а где-то в крыше виднелись огромные щели.       Я перевел взгляд ниже, туда, где зияла дыра, некогда бывшая входом в здание. Рядом с местом, на котором прежде была дверь, стоял Колян. Нас он пока еще не заметил, поэтому, опершись на деревянный столб, поддерживающий козырек у входа, смотрел куда-то в небо.       - Запомните: говорить буду я – сказал напоследок Матвей и вышел на открытое пространство.       Мы вышли следом за ним. Колян, заметив нас, криво улыбнулся и развел руки в стороны       - Опаздываете, господа!       - Зачем ты нас звал? – приступил Матвей сразу к делу.       - А, какие мы деловые! – издевательски воскликнул Колян – Всё-то вам неймется!       - Слушай, хорош паясничать! – не выдержал я, делая шаг вперед.       - О, и этого клоуна сюда притащили? – вскинул брови Колян – Я был уверен, что ты не придешь.       Я дернулся в его сторону, но Матвей остановил меня. Переведя взгляд на Коляна, он сурово нахмурился.       - Давай без оскорблений, Колян. Мы же пришли по делу базарить.       - Твоя правда, Матвей. Только скажи Славону, чтоб язык за зубами держал.       - Мне казалось, - встрял я – что в письме ты предлагал пойти на мировую.       - Надеюсь, у тебя хватит мозгов взвесить всё правильно. Я не предлагаю мир, я предлагаю выгодные условия.       - Что ты имеешь ввиду?       - Мы можем договориться и действовать совместно, либо… продолжать грызться.       - Интересно, что это тебе наговорил тот парень, о котором ты упоминал в письме, что ты вдруг резко захотел договориться.       - Мне-то он ничего принципиально нового не открыл, - самодовольно улыбнулся Колян – а вот тебе общение с ним может пойти на пользу.       - Вот с этого места поподробнее – вмешался Матвей       - Сижу я, значит, хаваю утром, как вдруг слышу за спиной чей-то голос. Ну я с перепугу сразу за нож, разворачиваюсь, а там парень стоит. В пионерской форме. Он стоял на фоне окна, поэтому его лица мне разглядеть не удалось.       - И что же он тебе рассказал?       - О, он мне такого рассказал… Впрочем, вы и сами всё услышите. Он на втором этаже, пойдемте.       Не дожидаясь ответной реакции, Колян развернулся и зашагал внутрь заброшенного здания. Мы настороженно переглянулись и, неуверенно пожав плечами, прошли за ним.       Внутри здания было невероятно пыльно, грязно и захудало. Впрочем, чего еще можно ожидать от заброшенного корпуса. Все углы и дверные косяки обзавелись немалым слоем паутины, пол, как и потолок, потрескался и местами обвалился. То тут, то там валяются забытые и грязные игрушки. Сейчас, при дневном освещении, место это казалось скорее удручающим, нежели страшным. Но готов поклясться, что ночью здесь становится жутко до невозможности. Только представлю, как я в свете фонариков брожу по полуобвалившимся забытым помещениям этого здания, так дрожь пробирает.       Колян тем временем уверенно поднимался по лестнице, видимо, уже неплохо освоившись в этой обстановке. Этот старый заброшенный корпус стал ему убежищем после того, как мы прогнали его из лагеря. Что ж, неплохо устроился.       Мы поднялись вслед за Коляном на второй этаж и оказались в просторном коридоре, который соединял несколько комнат. Одна дверь была открыта. Колян встал возле нее и приглашающим жестом подозвал нас к себе.       - Проходите, присаживайтесь, гости дорогие – с нескрываемой издевкой проговорил Колян       Мне всё меньше это нравилось. Последний, кому я поверю в этом мире – это Колян. Слишком уж нелепо это всё, слишком уж нереалистична вся эта затея с «мирными переговорами». Либо он что-то задумал, либо в концы с катушек съехал.       - Он там? – спросил Матвей, не решаясь войти в комнату.       Видимо, ему тоже слабо верится в раскаяние Коляна. Хотя раскаянием тут и не пахло. Что-то он задумал, не иначе.       - Наш гость там и с нетерпением ожидает вас – Всё в той же манере ответил Колян.       Но ни я, ни даже Матвей, не торопились первыми заходить в комнату. Воистину, от Коляна можно ожидать чего угодно, так что нужно всегда быть начеку. Сегодня он верный друг, а завтра злейший враг. Успокаивало хотя бы то, что нас трое, плюс я прихватил с собой трофейный нож.       - Зайди первым – сказал Матвей, всё еще ища подвох во всём происходящем       - Эх, всё-то вы мне не верите. Скажи, Матвей, я хоть раз тебя обманывал? Хоть один гребаный раз? Нет. Не по понятиям своих обманывать. Ну да ладно, коли вы мы не верите, так и быть уж, я докажу, что помыслы мои чисты.       Эта издевательская манера общения уже начала серьезно раздражать. Я сунул руку в карман и нащупал рукоять ножа, что немного успокоило расшалившиеся нервы. Колян же тем временем смело шагнул в дверь и скрылся в комнате. Мы переглянулись и последовали за ним.       Войдя в комнату я огляделся в поисках того самого таинственного незнакомца, такого же пришельца, как и мы. Но нет. Комната была пуста. Пошарпанная мебель, облупившаяся краска на стенах, потрескавшийся стол и выбитые оконные рамы встретили меня, однако больше никого здесь не было.       Лицо Коляна изменилось до неузнаваемости, мгновенно перейдя из состояния легкого задорства в состояние лютого гнева. Он развел руки в стороны и оглядел комнату бешеными глазами.       - Я не понял!? Это что в натуре за фигня?       Он еще раз обвел комнату взглядом       - Ну и где этот парень? – спросил Матвей, тоже озираясь по сторонам       - Вот ведь падла… Киданул, сука! Киданул в натуре! – воскликнул Колян       - И… что теперь?       Колян замолчал и, повернувшись к Матвею, посмотрел ему в глаза. Вид у него был совсем не такой как прежде: взгляд выражал крайнюю степень замешательства, а лицо было скорее жалостливое.       - Он… он должен был всё рассказать… - проговорил Колян как-то неуверенно       - Что он должен был нам рассказать?       - Вы… Вы нет… Вы не поверите. Он не поверит! – Колян указал пальцем на меня.       - Ты можешь толком объяснить, что нам хотел рассказать тот парень?       - Ты же веришь мне? – Колян схватил Матвея за плечи и слегка потряс – Я ведь никогда тебе не врал! Ты мне веришь?       - Да верю я тебе, верю – ответил Матвей, вырываясь из хватки – Ты можешь рассказать, как всё было?       Колян тряхнул головой, и отчасти вернулся в прежнее состояние духа. Во взгляде его уже не было замешательства, даже наоборот, весь он будто приободрился.       - Как всё было? Сидел я, значит, за вот этим самым столом, никого пока что не трогал, как вдруг голос сзади слышу. Ну, я за нож, поворачиваюсь, а там этот стоит… Парень в пионерской форме. Ну я думаю: «Ну, держись, щас порежу», а он вдруг говорит: «Не стоит, Колян, бессмысленно это».       - А дальше?       - Что дальше? Ты не врубаешься, что ли, что он имя мое знает!?       - Тебя здесь все уже знают – вставил свое слово я       - Ладно, Славон, - злобно оскалился Колян – А как ты объяснишь, что он знал, откуда мы пришли? Он и сам оттуда.       - Откуда? – я затаил дыхание       - Из нашего мира. Из 21-ого века. Но дальше - больше…       Колян на секунду замолчал и задумался. Взгляд его выражал глубокую озадаченность.       - Он должен был вам сам рассказать! Вы мне не поверите. Я уже говорил вам, но вы не верили! Мы здесь застряли, Славон! И он застрял! Он мне всё объяснил, понимаешь? Это замкнутый круг! – в глазах Коляна блеснул нездоровый огонек – Здесь всё идет по кругу! Он всё мне объяснил! Как только заканчивается смена, всё начинается сначала. И так постоянно, из раза в раз. Неделя. Ровно неделя.       Я невольно поморщился, наблюдая за тем, как Колян активно жестикулирует руками и сбивчиво тараторит. Сейчас он был похож скорее на сумасшедшего ученого, который, наконец, сумел доказать гипотезу, над которой работал всю жизнь. Во взгляде Коляна сквозило какое-то… торжество что ли?       - Это гребаная неделя Сурка! А ведь знаешь что? Всё начинается абсолютно сначала! И ты понимаешь что это значит? Я был прав! Я был в натуре прав! И теперь ты, Славон, уже не будешь крутить пальцем у виска, доказывая мне, что я псих!       Кажется, я понимаю к чему он клонит…       - Да вот только ты единственный видел того «таинственного пионера»       - В этом и проблема! – Колян схватился за голову – Он подставил меня! Это он должен был вам все рассказать, и тогда бы вы поверили!       - И тем не менее…       - Матвей! Ты ведь веришь мне?! Я ведь никогда не врал! Да вот тебе крест, что никогда слова против правды не сказал! Ты же знаешь, мое слово стальное! Я за базар отвечаю.       За базар-то он, может, отвечает, а вот с головой явно не дружит. Судя по всему, у него совсем шарики за ролики заехали. Может, в нем еще осталась хоть какая-то толика совести, поэтому его больной рассудок и выдумал некого «таинственного пионера», который и уверил Коляна в его правоте. Другого объяснения у меня нет.       Конечно, нельзя исключать возможность, что всё сказанное Коляном правда, но поверить в это я не могу. По крайней мере точно не поверю на слово. Какое бы крепкое оно у него ни было.       - Гнилой базар, Колян, – произнес Матвей, дождавшись, когда тот закончит свою речь – Предъява серьезная, а доказательств у тебя нет.       Колян сжал зубы так, что было слышно, как они скрипят. Казалось, он едва сдерживает гнев.       - Он. Должен. Был. Вам. Всё. Рассказать. – Сквозь зубы процедил Колян и вдруг резко стукнул кулаком по столу – Почему ты мне не веришь? Ты только пойми, какие перспективы открываются перед нами! Мы можем делать что угодно!       - Под «что угодно» ты подразумеваешь беспредел и беззаконие? – снова встрял в разговор я       Колян медленно повернулся ко мне и неожиданно улыбнулся.       - Славон, я закончил девять классов сельской школы и того знаю, что закон формируется в обществе. Улавливаешь? Здесь нет общества. Здесь нет законов. Здесь нет морали. Мы – общество! Мы вчетвером и есть закон! А это, - Колян махнул рукой, показывая на пространство вокруг - это лишь декорации! Пустые оболочки, куклы! А мы вольны делать что нам вздумается! Так с какой стати нам ограничивать себя гнилыми законами старого мира?       - Даже если, - я особенно выделил слово «если» - то, что ты говоришь, правда…       - Это правда! – выпалил Колян       - Жить по твоим законам неправильно. Посмотри на себя: кем ты стал? Ты похож на безумца. Ты лишился всех своих принципов и всё, что у тебя осталось – животное нутро в человечьем облике.       - Я знал, что ты так скажешь, – после непродолжительной паузы ответил Колян – Ты жизни не видал еще, щенок. Твои мамка и папка всю жизнь тебя холили и лелеяли, кормили с ложечки и подтирали задницу. Ты не пробовал еще вкус жизни. Да, тот самый зловонно-тошнотворный вкус. Мой батя бухает семь дней в неделю, мать шляется по мужикам по всей деревне. А батя за это меня бьет. Почему не её? А потому что любит. Вот на мне и отрывается. Что, думаешь, так очень весело жить? Да пока ты в своей школе уроки учил, я по пятнадцать суток в обезьяннике сидел вместе с бомжами, алкашами и гопотой. Думаешь вот так жить весело? Или харкать кровью, лежа в снегу с побитой мордой и перышком под ребрышком? Это, по-твоему, называется хорошей жизнью? Да меня всегда всего лишали, отбирали последнее, и никогда, повторяю, никогда ничего не давали! И знаешь что? Пришло мое время. Я сполна возьму. Возьму всё, что захочу. С тобой, Славон, или без тебя.       - Ты бы слышал себя со стороны. Ты болен.       - Как говорится, не мы такие, жизнь такая. А ты продолжай жить в своем маленьком, ограниченном мирке и смотреть на мир сквозь розовые очки. Ты даже понять не можешь, какой шанс нам дает судьба.       - Если хочешь, чтобы я уподобился тебе и превратился в животное – не дождешься.       - Думай как хочешь. Всё равно мы здесь надолго. Хе-хе.       Он хрипло рассмеялся.       - Ну а что ты? – обратился он к Матвею.       - Я… - Матвей посмотрел Коляну прямо в глаза и твердым голосом продолжил – Я согласен с Славой. В тебе не осталось ничего от прежнего Коляна. От Коляна, которого я знал. От Коляна, который всегда жил по понятиям и по совести. Ты и вправду обезумел.       Лицо Коляна дернулось. Он долгим взглядом уставился на Матвея, а правый глаз его несколько раз дернулся.       - Матвей. Ты всегда мне был как брат! С детского сада мы с тобой вместе! Да мы с тобой кровью повязаны! И ты… Ты променяешь меня на этого неудачника? Да мы же с тобой через столькое вместе прошли!       - Извини       - Но… - Колян переводил недоуменный взгляд с меня на Матвея, пока взор его не пал на Жмура, всё это время тихо стоявшего позади нас – Ну а ты… Жмур. Неужели ты забудешь всё, что я для тебя сделал? Неужели ты тоже присоединишься к этим предателям? Неужели ты не помнишь, как я защищал тебя от тех пацанов с соседней улицы? Присоединись ко мне. Ты только представь, что мы сможем сделать вместе, когда будем править этим лагерем! Только представь, какие горизонты откроются нам!       - Не слушай его, Жмур – твердо произнес Матвей       - Не слушай их. Они хотят, чтобы ты снова вернулся на улицы, где тебя будут избивать и унижать. Над тобой снова будут издеваться. А здесь… Здесь ты сможешь делать всё, что захочешь! Здесь тебе дозволено всё! Только скажи, ты со мной?       Жмур был в замешательстве. Глаза его безостановочно бегали из стороны в сторону. Он прикусил нижнюю губу практически до крови, и по нему было видно, что он буквально разрывается на части.       - Колян… - еле сумел выдавить он – Ты неправ… Мы выберемся отсюда…       - Да чтоб вас черви съели! – воскликнул Колян и, неожиданно развернувшись, рывком опрокинул стол, и тот с грохотом рухнул на пол – После всего, через что мы прошли! После всего, что я для вас сделал! Это ваша благодарность? Да катитесь вы к чертовой матери!       Он схватил лежащую на полу полупустую бутылку водки и с размаху кинул её об стену. Та пронзительно зазвенела, разбиваясь вдребезги.       - Мы уходим, Колян – ровным голосом сказал Матвей – А ты бы всё-таки подумал над всем этим. Еще не поздно всё исправить…       - Раз вы не со мной, вы против меня… - угрожающе тихо почти прошептал Колян и отвернулся       Он стоял спиной ко мне. Я потянулся рукой в карман, туда, где у меня лежал нож. Стоит сделать один рывок, пронзить его сердце ножом, и всё, проблемы будут решены, но… Я не могу. Как представлю, что вот лезвие рассекает его плоть и проходит прямо под лопаткой, так самому становится дурно. Только в фильмах убивать легко. В жизни же на это способен далеко не каждый.       Я отпустил рукоять ножа, оставляя его лежать в кармане, и зашагал к двери, за которой уже скрылись Матвей и Жмур. Обернувшись напоследок, я коротко бросил:       - Чтобы ты ни задумал, Колян, знай: добром это не кончится. Ни для кого.       Он повернулся ко мне. На лице его застыла всё та же пугающая улыбка, которая всегда наводила на меня жуть.       - Не важно, что ты остался при своем мнении, главное, что я прав. Вы можете сколько угодно отрицать это, но я-то знаю, что я прав…       И он вновь отвернулся, давая понять, что разговор окончен. Я вышел за дверь и спустился на первый этаж, где меня уже ждали Матвей со Жмуром. Никто не проронил ни слова, и мы молча вышли из старого заброшенного здания, которое стало пристанищем для обезумевшего Коляна. Никто из нас не знал, что же будет дальше, но одно мы знали наверняка: добром это не кончится…