Незаброшенный лагерь

      - Ты что, спал тут что ли?       Внезапно раздавшийся голос буквально выдернул меня из объятий Морфея. Я резко открыл глаза, но тут же зажмурился от ослепительного света.       - Что? Что такое? Кто здесь?       Я старательно пытался привыкнуть к свету, но глазам никак не удавалось даже элементарно открыться. Тыльной стороной ладони я утер выступившие от яркого света слезы.       - И вправду, спал!       Голос казался мне знакомым, хотя спросонья, тем более параллельно воюя со светом, я никак не мог понять, кому он принадлежит.       - Да кто здесь? Назовись.       - Ольга Дмитриевна это!       - Ой, да хорош заливать. Ульянка, ты что ли? Сразу так и подумал.       Глаза кое-как начали приходить в норму, так что я смог разглядеть своего нежданного собеседника. Действительно, передо мной стояла Ульянка в своей извечной красной футболке. Всё еще потирая заспанные глаза, я слегка улыбнулся, приветствуя это маленькое шаловливое создание.       - Что, в домике уже не спится?       - Слушай, вот охота тебе людей ни свет, ни заря на ноги поднимать?       - Во-первых: не ни свет, ни заря, а в положенное время. Кто ж виноват, что ты с собой на пляж будильник не прихватил. А во-вторых: тебе не впервой. Не ты ли, напомни, вчера с утра пораньше со Славей бегать отправился?       - А откуда…       - Да брось, все знают, что ты со Славей, ну… того.       - Не того, а… это… черт….       Я немного смутился, но, похоже, слишком заметно. Ульянка задорно подмигнула мне и широко улыбнулась. Клянусь, ей доставляет немало удовольствия доставать кого бы то ни было.       - А что ты вчера так быстро с дискотеки ушел?       - Не твоего ума дело       - Со Славей поссорился? – Ульянка заулыбалась пуще прежнего, наблюдая за тем, как лицо мое багровеет от нарастающего гнева       Есть ли в этом лагере хоть один человек, которому нет дело до моей личной жизни!?       - Всё, Ульянка, разбудила – молодец! Теперь вали давай, пока не наподдал!       - Ой, какие мы сердитые! – съехидничала мелкая проныра, уперев руки в боки – Ну-ка дыхни!       - Что?       - Пил, небось, вчера?       - Ульянка, я тебе сейчас реально наподдам. Ведь не посмотрю, что ты такая с виду милая и невинная.       - За милую спасибо, а вот за распитие алкоголя ответить придется.       - Да за какое распитие!?       - Это же элементарно, Ватсон! – воскликнула Ульянка, складывая руку так, будто у неё в руках была курительная трубка – Ты вечером убежал с дискотеки, потому что поссорился со Славей. Наверняка из-за того, что ты танцевал с Леной. Я видела. Так вот, ты поссорился со Славей, после чего украл у медсестры из ящика стола бутылку «Столичной» и всю ночь распивал. Поэтому ты сегодня такой злой и так болезненно реагируешь на свет. Всё просто.       От подобных логических рассуждений у меня перехватило дыхание       - Знаешь что? Ты слишком много думаешь. Твоей маленькой бестолковой голове это делать вредно!       - Вредный здесь только ты       - Ага, давай посоревнуемся у кого язык острее       - Я выиграю       - Я не сомневался       - Так значит ты пил?       - Да ни пил я ничего! Да и откуда ты вообще взяла какую-то бутылку «Столичной»?       - Откуда-откуда, да медсестра сегодня с утра на ушах. Нервная такая. Кто-то предположил, что у неё водка пропала.       - А откуда про водку знают?       - Да кто ж не знает, что у неё там в первом ящике стола?       - Хорошо, я-то тут причем?       Ульянка покачала головой и недовольно произнесла:       - Какой ты ску-у-учный. Всё занудствуешь и занудствуешь. Ни капельки веселья в тебе нет! Я ж к тебе по-хорошему, разговор завязать хочу, а ты только огрызаться да и умеешь.       - Знаешь, обвинить человека в пьянстве – не лучший способ начать разговор       - А я вот думаю, что лучший       - Ну вот и катись тогда!       Махнув для убедительности рукой, я направился прочь с пляжа, оставляя Ульянку одну       - У-у-у-у, ну ты и скучны-ы-ый! Совсем шуток не понимаешь?       - Шутки понимаю, а всякую чепуху – нет.       И направился дальше, желая поскорее скрыться из поля зрения этой с позволения сказать девочки. Даже девочкой её не назовешь – ходящее стихийное бедствие во плоти! Никогда не знаешь, чего от неё ожидать.       И чего ей приспичило меня доставать с утра пораньше? Какая ей, в сущности, разница, почему я спал на пляже? Захотелось! Да еще про алкоголь что-то начала заливать!       Стоп. Алкоголь. Водка, украденная из ящика стола в медпункте. Если это, конечно, правда, а не очередные пионерские сплетни, то стоит всерьез забеспокоиться. Уже однажды из ящика медсестры пропал алкоголь. Тогда всё едва не закончилось изнасилованием Слави и моей скоропостижной смертью.       Мы с вами знаем, кто, скорее всего, стащил водку. Конечно, всякое может случиться, и любой может быть к этому причастен, но если прибавить к факту кражи вчерашние угрозы Коляна… Задницей чувствую, что-то неладное.       Погруженный в свои мысли, прокручивая в голове возможный исход событий, я вышел из пролеска, отделявшего пляж от лагеря, и оказался на площади. Несмотря на ранний час, здесь было весьма многолюдно. Видимо, с минуты на минуту должна была начаться линейка. Ага, так вот почему Ульянка разбудила меня. Что ж, спасибо, конечно, но можно было бы и сразу сказать, а не приставать с глупыми вопросами.       Впрочем, Ольги Дмитриевны пока видно не было. Оглядевшись вокруг, я заметил Матвея и Жмура, сидящих на лавочке. Матвей махал мне рукой, призывая присесть.       - Здарова, Славон! Что, решил переночевать на пляжу?       - Да, что-то отрубило меня вчера. Так и лег.       - Выглядишь бодрым. Выспался?       - На удивление да, несмотря на весьма тяжелое пробуждение.       - Ульянка?       - Откуда знаешь?       - Да она у меня спрашивала, где ты. Ну, я и сказал, что, раз тебя в домике нет, то, стало быть, на пляжу заснул.       - Значит, я тебе обязан этим «замечательным» утром?       - Можешь не благодарить – улыбнулся своей безукоризненной улыбкой Матвей       - Ну и иди ты… - беззлобно ответил я - Как сами спали?       - Сном младенца       - А ты, Жмур? – спросил я Ваню, хотя особо не надеялся на ответ.       Тем не менее, Жмур выглядел сегодня бодрее обычного и гораздо менее угрюмым. Я даже несколько удивился, услышав его голос.       - Хорошо.       А, так Жмур всё-таки научился заново разговаривать? Я уж грешным делом подумал, что он совсем дар речи потерял от шока. Но нет, начинает приходить в себя. На четвертый-то день.       - Как вообще дела, Вань? – надо ловить момент, пока он разговаривает, а то вдруг снова замолчит.       - В принципе, хорошо. Беспокоюсь, правда, немного.       - Беспокоишься? Почему?       - Колян. За последние два дня он совсем свихнулся. Тебя чуть не порезал, да и Славя…       Я положил ему руку на плечо и слегка потряс       - Позволь мне самому с этим разобраться, не забивай голову. Тебе Колян уж точно не опасен, так что просто забудь. Мы с ним разберемся, можешь не бояться. Тебе и так от него досталось немало.       - Спасибо       Я потрепал его по волосам и ободряюще улыбнулся. Надо вытаскивать Жмура из этого рабства у Коляна. А то так на всю жизнь шестеркой и останется. Нехорошо это.       - Матвей, ты это… Славю не видел?       - Нет, но, я думаю, она сейчас придет. Линейка вот-вот должна начаться.       Я ощутил некоторую тревогу. Сложившаяся ситуация уж очень походила на вчерашнее утро. Пропажа алкоголя, исчезновение Слави…       - Молния ведь не бьет два раза в одно и то же место? – неожиданно спросил я у Матвея       - Что? – не понял он       Видимо, на моем лице слишком уж явно отразилась внутренняя тревога, потому как Матвей поспешил меня успокоить       - Слушай, Славон, по-моему, ты себя накручиваешь! Сядь, вздохни спокойно да расслабься.       Эх, если бы все проблемы решались так… Но, впрочем, может, Матвей и прав. Я действительно стал слишком нервным. Вздохнув, я нехотя сел на лавочку и закинул ногу на ногу. Вчерашняя ситуация совсем выбила меня из колеи.       - Ну, вот и зазнобушка твоя, а ты беспокоился! – весело произнес Матвей       Я глянул вперед и увидел Славю, идущую вместе с Ольгой Дмитриевной со стороны домиков. Первым моим желанием было тут же встать и направиться к ней, но Матвей схватил меня за руку, удерживая на месте.       - Ну не при вожатой же! Не пори горячку, у тебя еще будет достаточно времени.       Я молча кивнул, соглашаясь с его словами. Нечего выносить сор из избы, тем более в присутствии Ольги Дмитриевны. Сейчас всё уляжется, останусь со Славей наедине, вот и поговорим.       Тем временем Ольга Дмитриевна объявила о начале линейки. Наш дружный отряд встал в строй, так что мы с Матвеем и Жмуром тоже не заставили себя долго ждать, заняв свои места в стройной линии пионеров. Вожатая как всегда начала с напутственной речи и позже перешла к делам более насущным. Но, честно признаться, я слушал её чуть более чем никак.       Все мысли мои были забиты только одним, и, я думаю, вполне очевидно чем. Я изредка бросал быстрые взгляды на Славю, стоящую в начале ряда, но она лишь решительно глядела на Ольгу Дмитриевну, внимательно вслушиваясь в каждое её слово. Казалось, она всецело увлечена процессом линейки, ну или делает вид, что увлечена. В любом случае взгляд её был полон решительности, словно происходящее сейчас имело какое-то особенное, первостепенное значение.       Я сложил слегка вспотевшие руки на груди и ощутил едва заметную дрожь. Я снова взглянул на Славю и вдруг понял, что не знаю, что скажу ей, когда подойду. «Привет, Славя, извини за вчерашнее»? Тупо. «Клянусь, между мной и Леной ничего не было!»? Еще тупее. Боже, и почему мне так тяжело общаться с девушками?       Самое страшное – что я впервые оказываюсь в такой ситуации и совсем не знаю, как себя вести. А-а-а, черт, свинья не выдаст, Бог не съест! Ой, в смысле, наоборот.       Ольга Дмитриевна закончила утреннюю линейку, распределив, видимо, обязанности на сегодня, и удалилась прочь. Понемногу наш строй начал расходиться: Ульянка весело умчалась в сторону пляжа, и по глазам было видно, что пользы от неё сегодня можно не ждать, Алиса, грозно нахмурив брови, поплелась к медпункту, без слов давая понять, что сегодняшний план работ её нисколечко не вдохновляет. Лена неуверенно оглянулась по сторонам и, скромно поджав плечики, отошла немного в сторону, но с площади не ушла.       Проходя мимо меня, Матвей слегка наклонился и быстро бросил:       - Дерзай       После чего зашагал в сторону домиков и вскоре скрылся из виду. Я еще раз медленно выдохнул и, стараясь ни о чем не думать, направился к Славе.       - Привет, Славя! – поприветствовал её я как-то слишком уж весело и неестественно.       - Доброе утро, Вячеслав       Славя, слегка нахмурив изящные брови, уставилась в блокнот, который сжимала в руках, и что-то в нем записывала. На меня она даже не взглянула, чем окончательно выбила из колеи.       - Э-э… - замялся я – Хочешь поговорить?       - У меня нет времени.       - Послушай, – я решил взять быка за рога – Извини, что вчера так получилось. У нас с Леной ничего не было.       Она резко что-то чиркнула в блокноте, порвав карандашом бумагу. Невозмутимо оторвав порванный листок, она, наконец, изволила поднять на меня взгляд.       - Тебе, кажется, вожатая сказала нарубить еще дров в баню?       - Э-э…       - Вот и займись делом, Вячеслав. А у меня много работы.       Резко развернувшись, Славя решительно зашагала прочь. Смотря ей вслед, я заметил, как она нервно перебирает карандаш между пальцев, а тело её едва заметно потрясывает. Опустошенный, я стоял на месте, ощущая себя униженным. Складывалось ощущение, будто меня только что грубо заткнули, даже не дав ничего сказать. Хотя, в общем, так и было…       В душе я переживал смешанные эмоции. С одной стороны мне хотелось кого-то ударить или что-то сломать, разрушить, уничтожить. А с другой стороны мне хотелось упасть прямо сейчас на асфальт и свернуться комком. Так и остался я безмолвно стоять посреди площади, опустив руки и смотря вдаль, туда, куда несколько минут назад ушла Славя.       - Эм… Вячеслав?       Я повернулся на голос и увидел стоявшую позади меня Лену       - Это я виновата, что вы со Славей поругались       - Что? А, не бери в голову. Ты не виновата.       - Нет, это из-за меня вы поругались. Я не должна была вчера…       - Послушай, - я прикрыл глаза и дотронулся пальцами до переносицы, тяжело вздыхая – Ты ни в чем не виновата. Не вини себя, хорошо?       - Ладно – тихо сказала она и потупила глазки       Повисло неловкое молчание. Видно было, что Лена хочет что-то сказать, но никак не решается. Она переминалась с ноги на ногу, опустив голову и прикусив нижнюю губу. Наконец, спустя около минуты, она сделала неуверенный шаг ко мне и положила ладонь мне на грудь.       - Слава… - робко прошептала Лена дрожащим от волнения голосом.       Она подняла на меня глаза, и лицо её начало медленно приближаться к моему. Сердце мое заколотилось, и дыхание перехватило. От неё веяло сильным жаром. Я положил свою ладонь поверх её…       - Не надо – тихо сказал я и аккуратно убрал её ладонь с моей груди.       Отступив на несколько шагов назад, я перевел дух и, стараясь не смотреть на Лену, двинулся прочь. Я окончательно запутался, не знаю, чего хочу и что должен. Необходимо немного отвлечься. Нужно на время прекратить думать обо всём этом.       Двигаясь, куда глаза глядят, я очень вовремя вспомнил, что вожатая как раз просила поколоть дрова для бани. Это отличная возможность немного освежиться и отвлечься от проблем. Физический труд всегда помогает преодолеть душевные переживания       На время отключив мозг, я сам не заметил, как оказался возле бани. Топор оказался воткнутым в полено ровно в том же самом месте, куда я воткнул его в прошлый раз. Лезвие вошло почти что наполовину, и мне пришлось приложить немало усилий, чтобы достать его. Топор никак не хотел поддаваться. Я раскачивал его из стороны в сторону, пытался тянуть вверх, на себя, от себя, но толку было ноль. Я уже успел изрядно вспотеть, прежде чем топор-таки изволил сначала слегка сдвинуться с места, а потом и вовсе выскочить из полена, как пробка из шампанского, едва не огрев меня по зубам. Мда, силы я не пожалел, когда его туда вонзал.       Поставив поленья, я принялся размахивать топором, отправляя очередные дровишки в глубокий нокаут. Как всегда напряжение мягко разливалось по телу, даруя какое-то странное наслаждение. Это нельзя сравнить с обычным наслаждением и уж точно не с эстетическим, но понять его может лишь тот, кто хоть раз в жизни работал в удовольствие. Работал не потому, что его кто-то заставил, а потому что лишь в труде скрывается спасительный покой души.       Раз за разом разрубая очередное полено, я понемногу приводил себя в чувство. Голова перестала ломиться от раздирающих меня мыслей, а сердце взяло небольшой тайм-аут, отдыхая после всех этих неприятных событий. Я с удовлетворением отложил топор в сторону и накинул на себя рубашку, которую снял на время работы. Присев на полено, где еще минуту назад мною были казнены несколько десятков дров, я взглянул в сторону лагеря, как вдруг заметил приближающийся силуэт.       Из пролеска, отделявшего лагерь от бани, вышла фигура. Я не сразу поверил своим глазам, но силуэт всё приближался, так что ошибки быть точно не могло. Мне навстречу шла Славя. Лицо её уже не выражало той суровости и жесткости, как с утра, наоборот, сейчас она выглядела скорее печальной, чем злой. Несмотря на резкие слова, услышанные мной этим утром, сейчас же сердце мое растаяло, стоило мне увидеть её бездонные голубые глаза, смотрящие на меня будто с раскаянием.       Она не сразу решилась подойти. Шаг её замедлялся по мере приближения ко мне, а во взгляде всё явственней читалось смущение. Я встал с полена, на котором сидел, и двинулся навстречу ей. Хотелось обнять её, прижать к себе, гладить по волосам, но я упорно сдерживался.       - Вячеслав?.. – не зная с чего начать, спросила Славя, подходя ко мне чуть ближе, чем это положено при обычном общении       - Да?       Она замялась, очевидно, боясь начать разговор.       - Ты что-то хотела? – я старался, чтобы мой голос звучал как можно спокойнее, скрывая нарастающее в душе волнение       - К-как… продвигается работа?       Я был несколько обескуражен таким вопросом, но тут же понял, что Славя просто боится задать вопрос, который её так волнует.       - Славя… Ты хочешь поговорить?       - Да… то есть нет…. то есть…       Она вздохнула и, закрыв глаза, отвернулась от меня. Грудь её тяжело вздымалась от волнения, а руки заметно дрожали.       - Так… - наконец, произнесла она, не поворачиваясь – У вас с Леной правда… ничего не было?..       Не знаю почему, но я улыбнулся. Ни на какие богатства, и ни на каких девушек земного шара я бы не променял Славю. Я сделал шаг к ней и положил ей руку на плечо.       - Славя, послушай…       Но договорить я не успел. Внезапно со стороны лагеря донесся крик:       - Славон! Славон!       И практически тут же из пролеска показался Матвей. Он махал мне, а в его руке я заметил что-то белое.       - Быстрей, сюда! Скорее!       Я убрал руку с плеча Слави и, спешно извинившись, поспешил к Матвею       - Что орешь? В чем дело?       Матвей изрядно запыхался       - По всему… лагерю… тебя ищу!.. Это… Колян… Вот…       С этими словами он сунул мне под нос листок бумаги, а сам облокотился о дерево, переводя дыхание. Я развернул слегка помятый листок, на котором было что-то написано карандашом, и принялся читать.       «Здарова, братва,       Долго трепать не буду, скажу лишь, что у меня есть крайне важная новость. Я встретил парня, который, как и мы, попал в этот лагерь не по своей воле, и он рассказал мне много интересного, так что необходимо перетереть. Сегодня в 12:00 жду вас троих возле заброшенного пионерского корпуса, что к югу от лагеря.       Скажите Славону, чтобы не беспокоился, я готов пойти на мировую. Пусть не переживает, это не ловушка, даю слово. Базар и вправду важный, так что надо решать совместно, как в старые добрые. В 12:00 у заброшенного корпуса. Даю слово пацана, что дело серьезное. Жду вас.

Колян»