Детский взгляд

Кабинет директора детского садика располагался на первом этаже и буквально утопал в зелени и цветах. Казалось, что здесь настоящий ботанический сад, в котором растет любое растение, существующее в природе. Однако посреди этого буйства красок перед столом низкого лысого мужчины в возрасте сидела молодая девушка, которая то и дело надрывисто всхлипывала, не успевая вытирать слезы с раскрасневшихся щек. Директор стоял за столом и терпеливо смотрел на расстроенную Нао, тяжко вздыхая и подавая ей стакан воды, но та каждый раз отказывалась, не способная даже взять его из-за дрожи в руках.       — Поверьте, с вашим мальчиком все в порядке, — заверял девицу мужчина, пытаясь хоть как-то успокоить ее, но безуспешно. К сожалению или к счастью, он даже не осознавал всю сложность ситуации. — Он же не со взрослым ушел, а всего лишь маленькой девочкой, что она сможет сделать? Нао-сан, пожалуйста, успокойтесь… Очередную мольбу об успокоении прервал звук открывающейся двери, вслед за которым в кабинет ворвался мошенник с таким выражением лица, что директор предпочел вернуться за свой стол, чувствуя, что разговор с ним будет не из легких. «Устроили трагедию, что за родители вообще. Сами будут извиняться тысячи раз, когда их ребенок вернется с прогулки вместе с этой же девочкой». Девушка, повернувшаяся к мужу, как только открылась дверь, в ту же секунду вскочила с места и бросилась ему на шею, рыдая теперь на мужской груди и, тем самым, мешая ему в два широких шага настигнуть халатного директора. Шиничи на несколько секунд погасил кипящий внутри него гнев и прижал Нао к себе, поглаживая ее по спине и волосам, утешительно шепча на ухо.       — Они его забрали… — Еле выговорила девица сквозь слезы, цепляясь за него что есть сил, но Акияма старался сохранить спокойствие, понимая, что если и он даст волю эмоциям и страху, то окончательно потеряет контроль над ситуацией. — Он же совсем малыш!..       — Тише, я со всем разберусь. — Уверенным голосом ответил психолог, усаживая жену на диван, стоявший в углублении из нескольких зеленых папоротников. — Присядь, успокойся. Нао нехотя села на краешек небольшого и мягкого дивана, закрывая лицо руками и прерывисто дыша. Она почти не слышала двух мужчин в кабинете, разговор которых резко перешел на повышенные тона, слишком много страшных мыслей крутилось в ее голове в этот момент. «Они могут сделать с ним что угодно: продать, убить, использовать… Это монстры, а не люди», — содрогалась внутренне девица. От негативных размышлений ее отвлек лишь громкий удар по столу, от которого подпрыгнула не только она, но и сидевший за ним директор, смотрящий на мошенника со смесью страха и раздражения.       — Что вы себе позволяете?! — Возмутился лысый мужчина, приподнимаясь и смотря на психолога исподлобья. — Не забывайте, где вы находитесь, Акияма-сан! Это детское учреждение… Шиничи сжал челюсти и уперся сжатыми кулаками в стол, наклоняясь к несчастному директору, нервно сглотнувшему от перенапряжения. Он совершенно не ожидал, что сегодняшний день принесет ему столько сюрпризов: незнакомая девочка, проникшая в садик, пропавший ребенок, взбешенный родитель. Список грозил продолжиться в полиции, если мужчина не уладит конфликт мирным путем.       — Тогда где мой сын, если это детское учреждение? — Низким угрожающим тоном прошипел Акияма, отступая от стола. «Бесполезно его трясти, он ни черта не знает. Кто-то другой замешан в похищении», — одновременно с разносом думал мошенник, потирая висок. — Кто работал, когда исчез Сота? Я хочу поговорить с каждым. Директор, казалось, чуть не задохнулся от подобной наглости и сел обратно в свое кресло, растерянно смотря перед собой. Не сделает так, как хочет Акияма Шиничи — отправится в тюрьму из-за халатности, удовлетворит его просьбу — быть может, мальчик найдется быстрее, и весь кошмар закончится. Подумав полминуты, лысый мужчина набрал номер на телефоне и приказал вызвать в свой кабинет трех воспитательниц. Едва он повесил трубку, как встретил напряженный взгляд психолога, однако сквозь злость проскальзывал и страх. Самый естественный родительский страх. И если у Нао он выражался в слезах, то у ее мужа в гневе, самобичевании и желании отомстить всем и каждому, кто попадется на пути.       — Сейчас все придут, Акияма-сан. Пожалуйста, присаживайтесь, я попрошу налить вам и Нао-сан успокаивающий чай. — Пожалел разбушевавшегося мужчину директор. — Мы во всем разберемся вместе. Шиничи выдохнул и прикрыл глаза, сев на стул рядом со столом, продолжая потирать лоб и переносицу. Не прошло и двух минут, как одна из работниц кухни принесла в кабинет директора три чашки дымящегося зеленого чая с травяными успокаивающими добавками и поднесла их каждому присутствующему: Нао, на которой не было лица, психологу, нетерпеливо стучащему пальцами по столу, и лысому мужчине, наблюдающему за парой с сожалением.       — Может быть, Нао-сан стоит поехать домой? — Обратился к напряженному мошеннику директор, пододвигая к себе чашку. Ему успокаивающий чай требовался ничуть не меньше. Акияма отвлекся от собственных мыслей, в которых планировал потрясти всех знакомых дилеров для поиска Алисы и Соты. «Эри сможет разузнать что-нибудь и передать мне. Я это так не оставлю!» — Думал он, но вслух ответил:       — Нет, все в порядке. — Солгал мужчина, смотря на молодую девушку, которая испуганным взглядом умоляла не отправлять ее домой. В одиночку она сойдет там с ума. — Пусть останется. Директор медленно кивнул, не разделяя точку зрения мужчины, но промолчал, глотнув горячей жидкости из чашки. Шиничи последовал его примеру и сделал большой глоток, на мгновение сморщившись от яркого привкуса трав. Нао же продолжала держать чай на коленках, не осмеливаясь сделать лишнее движение, боясь, что все может рухнуть, как карточный домик. Разве может быть еще хуже? Может, она это знала и то и дело прокручивала в голове, что сейчас может твориться с ее малышом.       — Нао, — позвал ее родной голос, стараясь вывести из объятий оцепенения. — Выпей чай, пожалуйста. И успокойся, все будет хорошо. Акияма смотрел на нее уверенно, пытаясь передать частичку фальшивой веры, но страх слишком глубоко пробрался в ее сердце. Девица выпрямилась и послушно глотнула из аккуратной фарфоровой чашки, тем не менее, не ощущая вкуса. В кабинете впервые за полтора часа с момента обнаружения пропажи Соты воцарилась тишина, прерываемая лишь звоном чашек, которые то и дело ставились на блюдца, и негромким всхлипыванием. После нескольких минут тяжелого ожидания дверь в директорский кабинет отворилась, впуская внутрь трех молодых женщин. Каждая из них с опаской смотрела на взволнованных родителей, в особенности на отца, который суровым взглядом глядел на воспитательниц. Он сразу отметил про себя, что все они чувствуют себя виноватыми в том, что не доглядели за малышом, однако быть мягким с ними не собирался. Сейчас не время для снисходительности.       — Ах, вот и вы, проходите скорее. — Пригласил девушек внутрь кабинета директор, вставая из-за стола. — Акияма-сан, прошу вас, задавайте любые вопросы. Мы заинтересованы в том, чтобы ситуация решилась как можно скорее! Шиничи поднялся со стула и подошел к трем воспитательницам, оглядывая их с ног до головы. Все девушки были одеты максимально скромно: длинные юбки и по сезону теплые свитера, а их позы отражали почтительность и чувство вины. Впрочем, одна из них особенно привлекла внимание мужчины.       — Как вас зовут? — Охрипшим голосом спросил мошенник у воспитательницы в бежевой юбке с короткой стрижкой, которая тут же вздрогнула и испуганно подняла на него глаза. Бинго. Без сомнений, это была она. Девушка часто задышала, ощущая ускорившееся сердцебиение и отлившую от щек кровь, и сделала шаг назад, выдавая себя еще больше. Акияма угрожающе наклонил голову, сжимая кулаки и стараясь удержать себя в руках.       — Ке… Кента Садако… — Еле выговорила воспитательница, боясь смотреть в лицо отцу, чьего ребенка она буквально продала незнакомцам. Боги, о чем же она думала? Только сейчас Садако поняла, что выбрала неверный путь.       — Садако, значит? — Грубо повторил за девушкой мошенник, не оставляя ей возможности продолжить. Она явно была готова признать свою вину. Шиничи поджал губы и сложил руки на груди, не спуская глаз с воспитательницы. — Куда Алиса забрала Соту? Теперь на женщину смотрели все присутствующие в кабинете: шокированные воспитательницы отступили от нее на метр, директор с открытым ртом наблюдал за раскаянием, которое вот-вот должно было произойти, а Нао встала с дивана, окруженного листьями папоротников, и с надеждой в глазах посмотрела на Садако. Та, в свою очередь, нервно теребила пальцами краешек свитера и старалась не заглядывать в черные с презрением глаза стоящего напротив мужчины, который, казалось, был уже на пределе своего терпения. Тишина. Воспитательница боялась вымолвить и слово, стоя внутри себя перед тяжким выбором: рассказать и стать врагом Секретариата или же стать врагом Акиямы Шиничи? Про него она не знала ничего, но Секретариат был ей хорошо знаком. Они уничтожили ее жизнь вдребезги своей игрой. Искуплением мог послужить только ребенок, так сказали люди в масках. Маленький мальчик, который ходил в ее группу в детском саду. Что может быть проще? Кента Садако приняла это предложение из-за договоренности списать ее многомиллионные долги перед организацией. Но теперь, когда малыш исчез… что будет с ней теперь?       — Кента-сан, прошу вас! .. — Умоляющим голосом произнесла Нао, медленно подходя к женщине. — Сота там совсем один, ему очень страшно. Вы же понимаете, что дети — это не разменная монета, поэтому…       — А что мне еще оставалось делать?! — Воскликнула Садако со слезами на глазах, поворачивая голову в сторону симпатичной, но заплаканной девушки. — На мне висел огромный долг, я должна была исправить все! Нао глубоко вздохнула, шокированная внезапным откровением воспитательницы, но ближе подойти не смогла: Акияма выставил перед ней руку, давая знак оставаться на своем месте. Контроль над ситуацией — вот что было ему сейчас нужно.       — Исправить, отдав чужого ребенка Секретариату? — Выпалила девица, удерживаемая мошенником. — Вы сошли с ума… Из-за денег вы осмелились на такой ужасный поступок!       — Эта игра сломала мне жизнь! — Отстаивала себя Кента-сан, ища взглядом поддержки у присутствующих, но все они смотрели на нее, как на предателя. Даже бывшие подруги, с которыми она несколько лет проработала в детском саду, старались отдалиться от нее. — Вы не понимаете, не знаете, что такое потерять все! Вы… вы…       — Хватит! — Громкий окрик прервал заикающиеся обвинения Садако, которая шокировано воззрилась на психолога, побледневшего от злости. — Мне не интересна история твоей жизни. Если ты настолько глупа, что поддалась Секретариату, быть может, вся вина за испорченную жизнь лежит на тебе, Садако? Нао, слегка нахмурившись, перевела взгляд на мужа, в глубине души надеясь, что он высказал это в порыве эмоций. Он с чувством превосходства на лице смотрел на оскорбленную воспитательницу, пытаясь скрыть за маской свои истинные чувства.       — Где мой сын? — Понизил голос Акияма, видя, что женщина сломлена услышанным. - Имя, адрес, телефон. Что-нибудь. Садако прикрыла глаза и опустила голову вниз, еле стоя на ногах. Действительно, как она могла поставить свои проблемы выше жизни маленького мальчика? Он ни в чем не виноват, а она… продала его в обмен на несколько миллионов иен, которые могла бы заработать за два года усердной работы. Всего два года.       — У меня нет ни имени, ни адреса. — Вымолвила воспитательница, готовая упасть на пол. — Я связывалась только с одним человеком, а ту девочку впервые увидела сегодня. Мне позвонили и дали указания… мне было слишком страшно отказывать, поэтому я согласилась. Человек в телефоне сказал, что все будет хорошо и мой долг спишется. Ну, а я была этому рада и даже не обдумала предложение. Простите меня! Расстроенная Садако опустилась на пол и низко поклонилась Шиничи, доставая лбом до пола. Мужчина сделал шаг назад, испытывая неудобство от кланяющейся в ноги женщины, и сфокусировал взгляд на Нао, обнимающей себя за плечи.       — Как звали этого человека? — Девица присела на пол рядом с воспитательницей и утешающе коснулась ее плеча, обращая на себя внимание. — Вы не помните? Хотя бы какую-нибудь мелочь. Кента выпрямилась и оказалась на одном зрительном уровне с молодой девушкой. Хоть ее глаза и припухли от слез, но в них были доброта и желание помочь. Она совершенно не такая, как люди в масках, угрожающие ей на протяжении трех лет.       — Он не называл своего имени, но голос был мужской. — Призналась Садако, не отводя глаз от ласковой Нао. В этот момент все внимание присутствующих было направлено только на нее. — Холодный и злой. Акияма потер переносицу и сел на диван, смотря в пол и обдумывая все возможные варианты, которые могли бы подойти под описание одного лишь голоса. Бесполезно, кто угодно мог с ней разговаривать, а если учесть, что существуют приборы, способные изменять голос своего обладателя… «Это тупик. От нее никакой толковой информации», — отказался от идеи мучить воспитательницу дальше Шиничи.       — А куда Алиса отвела Соту? Вы не слышали? Пожалуйста, сообщите хоть что-нибудь, даже самое незначительное. — Нао покусывала нижнюю губу, пока собеседница плакала, раскаявшись в содеянном.       — Нао, оставь ее. — Устало произнес мошенник, вставая с мягкого дивана и направляясь к двери. — Она ничего не знает, Секретариат хорошо заметает следы. Я сам найду Соту. Девушка с безысходностью посмотрела на его поникшие плечи и поднялась с пола, глубоко вздохнув. Как только мужчина открыл входную дверь и сделал шаг в коридор, она поняла, что в детском саду информации больше не добыть, и он знал это. Если бы была хоть малейшая возможность найти здесь зацепку, Акияма бы не ушел просто так. Нао, снедаемая вновь появившимся страхом, низко поклонилась лысому директору и двум воспитательницам, стоявшим в углу, и выбежала из кабинета. Мошенника не было нигде. Девица несколько раз оглянулась вокруг и зашагала по коридору, рассчитывая найти мужа у выхода из садика, но обойдя весь первый этаж, так и не нашла его. Нао уже готова была сдаться и набрать его номер, как, внезапно, ее телефон зазвонил, а на экране высветилось имя мужчины. «Наконец-то, наверное, заждался на улице», — со слабой улыбкой на губах подумала девушка, поднося трубку к уху.       — Отправляйся домой, я еду искать Соту. — Акияма говорил тоном, не терпящим возражений, но девица все же попыталась перебить его решительный настрой, однако и эту попытку он пресек на корню. — Даже не думай спорить, ты в этом не участвуешь. Я все сделаю сам.       — Ты смеешься надо мной? — Нао села на низкую скамейку в коридоре, слыша, как дрожит ее голос, и надеялась, что это услышит и Шиничи. — Как я могу оставаться дома, когда не знаю, что с нашим сыном и где он? И где будешь ты? Я сойду с ума одна! В телефонной трубке раздался звук ревущего мотора, а через несколько секунд тяжелый вздох собеседника. Девушка подошла к окну, надеясь увидеть там хоть какие-нибудь признаки уехавшего на непонятно чьей машине психолога, однако за окном был лишь двор детского сада, где гуляли дети от двух до пяти лет. Никакой машины, сорвавшейся с места, не было видно.       — Пожалуйста, послушайся меня. Это ради твоей безопасности. — На этот раз голос Акиямы звучал доброжелательно. Он очень надеялся, что девица его поймет, а как могло быть иначе? Нао всегда следовала его указаниям, а он, в свою очередь, делал все, чтобы она была счастлива. - Нао, доверься мне. Я всегда выполнял свои обещания, помнишь?       — Да, но… — Девушка поджала губы и закрыла глаза, не желая показывать слезы перед воспитателями и родителями, которые то и дело ходили по коридору. — Я боюсь потерять вас обоих. Мне было бы спокойнее, если бы я могла поехать с тобой. Шиничи, пожалуйста…       — Нет! — Суровость вновь взяла верх над чувствами, и мошенник нажал на педаль газа со всей силы, словно стараясь отдалиться от жены настолько, насколько это возможно, чтобы не иметь соблазна вернуться за ней. — Я сейчас еду с Эри искать Соту, а ты едешь домой. Немедленно. Как только найду его, позвоню тебе. Не успела Нао что-либо возразить, как мужчина нажал на отбой, прерывая разговор. Девушка не верящими глазами уставилась на экран мобильного телефона, шокированная тем, что Акияма оставил ее одну, а сам поехал искать их сына с бывшим дилером. «Неужели, он настолько в отчаянии, что обратился к Эри и Танимуре?» — Недоумевала в своей голове девица, идущая к выходу на ватных ногах. Как только она вышла на свежий воздух, Нао услышала звонкий смех детей вокруг, и ее сердце сжалось от мысли, что малышу Соте сейчас, наверняка, очень страшно с незнакомцами. «Что эти люди сделают с ним? Пожалуйста, Шиничи, защити его», — молилась про себя девушка, продолжая шагать в сторону дома, пока на ее волосы падали тонкие и хрупкие снежинки. — «Защити…» Смотря себе под ноги, Нао не заметила, как сзади подкрался человек в черной одежде и, не успела она издать и звука, приложил к ее лицу платок с резко пахнущей жидкостью. Крик застрял в горле девицы, а ноги подкосились, отдавая безвольное тело в руки нападающего, который мгновенно и профессионально подхватил ее на руки, пока сознание покидало ее каждой миллисекундой. «Шиничи…» — застыли в ее мыслях слова, после чего девушка закрыла глаза, проваливаясь в глубокий наркотический сон.

***

В большом доме, куда Алиса и ее соратники привезли маленького мальчика, было на удивление светло и уютно: с потолка ярко светили современные без изысков люстры, аскетичная белая мебель была расставлена так, что не создавалось впечатление загруженности комнат, а тонкий бежевый ковер под ногами добавлял нотку тепла в современную холодность дизайна. Впрочем, Сота мало что понимал в новомодных дизайнерских решениях, поэтому без интереса смотрел вперед, отказывая своему внутреннему любопытству в потребности оглядеться. Как только ребенок понял, что его везут вовсе не домой, он попытался было начать протестовать прямо в машине, однако незнакомые люди ограничились раздраженными взглядами, и лишь один мужчина в жуткой белой маске, доведенный до бешенства криками малыша, пригрозил вырвать ему язык, если он осмелится издать еще хотя бы один звук. Напуганный мальчик тут же притих, с опаской глядя на злого незнакомца, и сел обратно на свое место, хлюпая носом. Как только автомобиль остановился напротив дома, его без церемоний подняли на руки и внесли в особняк, предупреждая любую попытку побега. От этого ребенка можно было ожидать чего угодно, однако Сота не сделал ни одного лишнего движения, обиженно надувая губы и ругая себя за доверчивость странной девочке.       — Мой папа меня найдет, и тогда вам будет плохо… — буркнул малыш, идя по светлому коридору и опуская глаза вниз. — Он обязательно меня найдет! .. Алиса, шагающая рядом с ним, криво улыбнулась, представляя, в какой панике сейчас находится Акияма Шиничи. «Я же говорила, что мы заберем у тебя все, а ты не верил», — победно думала девочка. — «Пусть приезжает, я устрою для него отличный прием».       — Сота, мы тебе не враги, наоборот. Мы хотим для тебя лучшего. — Милым голосом ответила бледная Алиса, улыбаясь хлюпающему малышу. — Твои родители — вот кто не давал тебе развивать свой потенциал, но у нас ты станешь истинным гением! Разве это не здорово, жить с теми, кто может дать тебе все? Сота резко остановился и топнул ногой, начиная злиться на глупые фразы, произносимые девочкой. Нахождение в этом странном доме со множеством незнакомых людей пугало его, однако он не мог позволить себе расплакаться на их глазах. Он уже слишком большой для подобного, да и папа скоро за ним приедет! А мама, наверное, очень расстроилась из-за того, что он уехал с Алисой.       — Мои мама и папа меня любят, а вы мне не друзья! — Выкрикнул мальчик, складывая руки на груди и упрямо смотря на девочку. — Не хочу жить с вами, вы все страшные и злые, из-за вас моя мама плачет! Мужчины в масках тихо рассмеялись, смотря сверху-вниз на малыша, яростно отстаивающего свои интересы, а Алиса нахмурилась и присела на колени, чтобы оказаться на одном уровне с ним. Какой-то безумной смесью холодного гнева Акияма Шиничи и упрямой веры Канзаки Нао светились глаза ребенка, а падающие на лоб черные волосы делали его еще больше похожим на отца. Словно перед ней стоял мошенник, каким он был двадцать шесть лет назад.       — Твоя мама плачет, потому что вышла замуж не за того, кого нужно, вот и все. — Холодно произнесла Алиса, гладя Соту по волосам, но тот резко отшатнулся, не позволяя прикоснуться к себе. — Ты думаешь, твой папа самый лучший? Он стольких людей погубил, малыш. Как ты считаешь, человек должен отвечать за свои ошибки? Сота продолжил хмуриться и отрицательно качать головой, не желая слышать то, что говорит девочка. Он не верил ей, все, что она говорит — вранье.       — Ты врешь, — упрямился ребенок, отступая еще дальше от нее, однако не сумел сделать больше трех шагов, как его спина наткнулась на преграду, которой он случайно наступил на ногу. - Ой!.. Позади раздался громкий смех, усиленный полупустым пространством особняка, отчего малыш вздрогнул и отлетел от жуткого мужчины. Едва Сота повернулся, как широко распахнул свои и без того большие глаза, узнавая бывшего гостя их дома, с которым ссорился его отец. Светловолосый мужчина в белой одежде широко улыбался маленькому мальчику, подходя к нему и протягивая тому конфету в ярко-желтой обертке.       — Привет, Сота-чан, вот мы и встретились вновь. — Радостно поздоровался Йокоя, присаживаясь рядом с ребенком. - Ну, и на кого ты сегодня похож больше: на твою милую маму или на лжеца-отца? Сота не принял конфету, смотря со страхом на Норихико, который отражался в его дрожащей нижней губе и частом моргании. Почему этот незнакомый дядя так радуется, увидев его и так злобно говорит о папе? Малыш тут же зажмурился, желая, чтобы Нао или Акияма оказались рядом и забрали его из этого жуткого места, но минута шла за минутой, а никто не появлялся, в то время как смех Йокои не прекращался. Светловолосый был позабавлен реакцией мальчика на встречу с ним, впрочем, даже само существование этого ребенка так и не укладывалось в его голове, равно как и то, что Нао вышла замуж за конченного подлеца.       — Знаешь, Сота-чан, а ведь Алиса говорит правду, — тихо выговорил Норихико, убирая конфету в карман своего белого пиджака. — Твой отец испортил жизнь мне и многим в этом доме. Уничтожил мою компанию, отсидел в тюрьме, а после вновь разрушил одно из самых забавных детищ человечества. Я уверен, что и мама твоя не так уж счастлива с ним. Наверняка, он часто ругает ее, как и тебя, да? Мальчик открыл глаза и изумленно уставился на светловолосого, слушая его разглагольствования. Однако Йокоя затих, ожидая какой-нибудь реакции от него, которую, судя по выражению лица ребенка, долго ждать не придется. И был прав.       — Он любит нас! — Упрямо произнес Сота, меняя удивленный взгляд на недоверчивый. — И маму он никогда не ругает, а я просто часто хулиганю…       — Так ли это? — Прервал его мужчина, поднимаясь и возвышаясь над ним. — В тебе хранится небывалый потенциал, и чем раньше мы начнем его развивать, тем лучшее будущее тебя ждет. Твои родители просто ограничивают тебя. — Видя, что малыш вновь отрицательно качает головой и отступает от него, Норихико вздохнул и мысленно проклял Акияму Шиничи и его отпрыска. «Столь же упертый и несносный, как и отец!» — Послушай, Сота-кун… я не хочу, чтобы тебе причиняли вред, но если ты будешь продолжать плохо себя вести, то тебя придется наказать. А я очень не хочу этого делать. Сота уперся спиной в стену и сжался, испугавшись угроз незнакомца. Почему он так говорит? За что его наказывать? Разве он в чем-то провинился? Малыш одновременно вспомнил, как злился отец, разговаривая со светловолосым. Ему явно не понравилось, что тот пришел к ним в дом, да еще и заявлял, что Нао исчезла. В тот момент Акияма готов был пуститься на ее поиски, немедля. «Значит, он и меня уже ищет!» — Приободрил себя ребенок, исподлобья глядя на странного взрослого снизу-вверх. — «Мне нечего бояться, скоро папа меня найдет».       — Я вас не боюсь, — промолвил Сота, представляя, что родители уже в пути, и скоро они вновь будут вместе. — Если бы здесь была моя мама, она бы тоже сказала, что вы все лжете! Брови Йокой взлетели вверх, а на губах появилась жуткая усмешка, когда мужчина перевел взгляд на Алису, нетерпеливо стоящую посреди комнаты. Та тоже широко улыбнулась, а затем подошла к малышу и насильно взяла его за ручку, несмотря на громкий протест со стороны ребенка.       — Я подозревал, что ты так скажешь, поэтому приготовил для тебя сюрприз. — Обратился светловолосый к Соте и прошел мимо него в освещенный теплым светом коридор. — Уверен, он тебе понравится, и тогда мы с тобой найдем взаимопонимание. Норихико быстро шагал по коридору, изредка оборачиваясь чтобы проверить, насколько послушно идет мальчик, но особого выбора у того не было: Алиса буквально тащила его, не давая возможности вырваться из цепкой хватки. На ее бледном и безэмоциональном лице на секунду отобразилось раздражение, когда малыш попытался застыть на месте, но резкий толчок вперед со стороны следующих позади дилеров вынудил его продолжить путь. К счастью для нервов всех присутствующих, до заветных дверей они дошли достаточно быстро, когда Йокоя торжественно отворил их перед Сотой, тот больше не пытался остановиться, наоборот, он стал усиленно рваться в новую комнату. Позволительно махнув рукой Алисе и ее союзникам, светловолосый с ухмылкой наблюдал за тем, как малыш понесся вперед с горящими глазами.       — Мама! — Крикнул мальчик, подбегая к молодой девушке, сидящей на большой кровати, которая слетела с нее, едва завидев сына. Нао бросилась на колени, перехватывая бегущего ребенка, и крепко прижала его к себе, целуя в лоб и одновременно пытаясь вытереть слезы со щек. Он жив, он рядом с ней. Девушка испытала небывалое облегчение, как только заключила в объятия малыша, который тут же принялся подпрыгивать от радости. Сота обнял маму за шею и уткнулся лицом в грудь, прижимаясь к ней что есть сил. Теперь никто ему не страшен. Мама не позволит обидеть его, а отец не даст обидеть ее. Мальчик был уверен в том, что очень скоро и папа приедет за ними.       — Сота, малыш мой, зачем же ты пошел с незнакомцами? — Шептала ему на ухо Нао, гладя по спине. — Мы же просили тебя вести себя аккуратнее, дорогой. Ребенок виновато закивал и обнял ее еще крепче, не открывая глаз. Девица ласково перебирала непослушные черные волосы сына, поднимая взгляд на Йокою, стоявшего на пороге и с интересом наблюдающего за сценой воссоединения. Он дружелюбно улыбнулся девушке и подошел к ним, внутренне оскорбившись, когда Нао прижала к себе малыша, защищая его от светловолосого.       — Трогательная сцена, я готов расплакаться. — С издевкой отметил мужчина, садясь на край белой заправленной кровати, где еще полчаса назад девушка лежала без движения. Даже во сне она была прекрасна, вынужден был признать Норихико. — Сота-чан, я же говорил, что сюрприз тебе понравится. Да и Нао не имеет право обижаться на меня, в конце концов, я сделал все для вашего воссоединения. Девица сверкнула глазами, несказанно удивив миллиардера, и поднялась с пола вместе с Сотой, который продолжал крепко обнимать ее за шею. Она отошла к противоположной стене, чтобы быть как можно дальше от бывшего союзника и дилеров, смотревших на них из коридора.       — Йокоя-сан, как вы могли совершить такое? — Разочарованным тоном с полными боли глазами промолвила Нао, наблюдая за собеседником. — Что мы вам сделали? Йокоя стер с лица улыбку и выпрямился, сжимая челюсти. «Эта девчонка стала сильнее, потому что повзрослела или из-за того, что я угрожаю ее сыну? Довольно любопытно, ранее за ней такой решительности не наблюдалось».       — Нао-чан, я всего лишь уберег ваши жизни. — Примиряюще ответил мужчина, складывая пальцы в замок. — Да и Сота — самая маленькая цена, которую может заплатить Акияма Шиничи за свою высокомерность и уничтожившую нас месть.       — Причем здесь вы? — Не дала ему договорить девица, повышая голос. — Вы получили миллиарды иен, стали намного богаче, так чем же вам насолил Шиничи?! Норихико встал кровати и в три широких шага преодолел расстояние между ними, вставая вплотную к девушке и ребенку, отчаянно зажмурившему глаза. По лицу Нао было видно, что и она готова закрыть глаза от страха, но была вынуждена оставаться сильной, чтобы уберечь малыша от любого нападения.       — Наивная Нао, ты не меняешься. — Пропел Йокоя и протянул руку к ее щеке, скользнув по ней пальцами, из-за чего та вздрогнула и вжалась к стену. — Мои счеты с Акиямой никогда не были сведены, я лишь выжидал подходящего момента. И вот, ему есть что терять: прекрасная жена, чудный ребенок, так почему бы не воспользоваться этим и не отомстить? Знаешь ли, из-за этого гада я потерял не только деньги, но и уважение партнеров, друзей и подчиненных. Он унизил меня. Нао сглотнула и уткнулась носом в волосы Соты, не желая смотреть в глаза предателю, который вынашивал свой план мести более семи лет. Насколько надо было жестоким человеком, чтобы посягнуть на детскую жизнь? Впрочем, она видела насколько, достаточно было лишь взглянуть на Йокою Норихико, осуществившего свою месть.       — Вы ужасный человек, Йокоя-сан… — Прошептала девица, пытаясь понять, сколько же времени прошло с тех пор, как ее похитили. Быть может, мошенник уже напал на их след и мчится сюда? — Вам не удастся отомстить никому, потому что Шиничи скоро будет здесь. Вы не отнимете нас у него. Светловолосый скривился и щелкнул пальцами, кивая на малыша, вцепившегося в мать. По его приказу двое дилеров вошли в комнату и встали рядом с девушкой, испуганно смотревшей на них.       — Заберите мальчишку, — скомандовал Йокоя, ухмыляясь тому, с каким страхом Нао попыталась было отойти от них, но была остановлена крепкими руками одного из мужчин в маске, который за считанные секунды разжал мертвую хватку слабой девицы, сжимая ее предплечья и отводя их назад.       — Пустите меня! — Заплакал Сота, напуганный еще больше тем, что его маме причиняют боль, а его самого насильно забирают. — Мама! Нао попыталась вырваться, однако дилер в ответ скрутил ее запястье так, что девушка вскрикнула от боли и упала на колени, не в силах остановить мужчину, уносящего кричащего сына из комнаты. Вопли малыша были слышны еще несколько минут, а сердце матери разрывалось на части от бессилия. Она всхлипнула от безысходности, и по ее лицу потекли реки из соленой жидкости, которые не остановились даже когда дилер, удерживающий девушку, выпустил ту из крепкой хватки, удаляясь из комнаты. Теперь в светлой спальне остались лишь двое: торжествующий Йокоя Норихико и рыдающая Нао, не видящая выхода из ситуации.       — Что ты там сказала? Я ужасный человек? — Присел рядом с ней светловолосый и повернул ее заплаканное лицо к себе, улыбаясь. — О да, хуже меня, наверное, нет никого. Акияма больше никогда вас не получит, запомни это. Будешь слушаться нас — останешься с Сотой, а если нет… я выкину тебя из этого дома, а сына твоего увезу заграницу. И больше ты его не найдешь.       — Никогда… никогда этого не будет! — Сквозь слезы бросила Нао, пытаясь отодвинуться от мужчины, но тот лишь ближе придвинулся к ней. — Шиничи этого не позволит, он нас здесь не оставит. Норихико цокнул языком и приблизил свое лицо к девице, оставляя между ними несколько сантиметров. Хоть в ее глазах и стояли крупные слезы, они по-прежнему завораживали настолько, что светловолосый не удержался от того, чтобы коснуться губами ее щеки. Едва почувствовав легкое прикосновение, Нао прижалась к стене и выставила перед собой руки, отталкивая бывшего союзника. Тот в очередной раз усмехнулся и встал с пола, делая несколько шагов в сторону двери.       — У вас с Сотой одна и та же пластинка играет, похоже. Оба несете одинаковый бред. — Презрительно выплюнул Йокоя, поворачивая дверную ручку. — Мало ли, что Акияма не позволит. У него не будет выбора, так что советую вести себя хорошо, если хочешь видеть сына. Сказав это, светловолосый громко захлопнул за собой дверь, которая автоматически закрылась на замок, оставляя в спальне лишь плачущую на полу девушку, уткнувшуюся в собственные колени. Она не желала мириться с действительностью и словами врага, продолжая верить в то, что муж уже близко. «Он скоро будет здесь и защитит нас», — уверяла себя Нао, жалея, что у нее отобрали телефон. Один звонок, всего один и психолог узнает, что ее тоже похитили, и сможет по ее приметам, которые она видела в окне своей комнаты, определить их местоположение. Но телефона не было и оставалось надеяться только на то, что Эри и Танимура помогут Акияме найти их.       — Не бойся, малыш, папа скоро будет здесь. — Пробормотала вслух Нао, чувствуя, что ее мальчика не забрали слишком далеко. — Очень скоро.