Может случиться

Какаши включил посудомоечную машину и ушел в гостиную: может почитать что-нибудь или телевизор включить? По хорошему, надо бы пойти поспать, ведь почти четыре утра, но сна ни в одном глазу — второй час уже круги по кухне наматывает. Виной всему вопросы — это они не давали покоя, и гость. Все мысли вертелись вокруг него, словно тот ненароком всколыхнул страхи, ранее тщательно сдерживаемые или забытые. Главные из которых — потерять деньги, статус, квартиру. Вот каково оно, вот так на улице? Как бы Какаши выкручивался, пропади у него все, что имеет сейчас? Впрочем, у Какаши были свои неприкосновенные запасы, у него «вдруг» случиться не могло, время на маневры было бы, а еще друзья — они поддержат или... Поддержат, Гай точно, про остальных можно сомневаться, но Гай был другом, настоящим — не за деньги или выгоду. Определенно, не стоило привозить Ируку домой. Минутная прихоть уже всколыхнула не слишком хорошие эмоции, а дальше точно будет хуже. Этот эпизод должен был стать забавной историей для посиделок в кругу таких же, как Какаши, а выливалось теперь не понятно во что. Конечно, можно выдать пачку денег — это было бы привычно, да и щедрый жест — и забыть обо всем, но стоит ли? Стоит ли забывать? Этот чертов бомж сказал: «С каждым может случиться», и ведь действительно — с каждым. Пусть не в реальной жизни, а в интернете Какаши читал о бомжах-миллионщиках. А если с ним?.. Какаши принял решение, единственно правильное — поговорить, просто поговорить с Ирукой. Выяснить, как тот попал на улицу, почему бомжует — скорее для того, чтобы себя успокоить, что в такую же ситуацию не попадет, нежели действительно интересуясь, а потом уже можно будет придумать, что с ним делать дальше. Даже если не захочет откровенничать, ему придется. В конце концов, это не такая уж дорогая «плата» за ужин и кровать. Открывая дверь в гостевую, Какаши запнулся на пороге. Мягкий свет от бра тускло освещал комнату и спящего Ируку. «Придется?», — Какаши осознал, что собирался сделать — в очередной раз заставить, заплатить и получить. Что же у него за привычка-то: все и везде покупать! Ничего удивительного, что близкие отношения ни с кем не складываются. Вот сам Какаши, он бы себя не позволил купить, так почему же в нем все время вылезает «покупатель»? При этом оскорбленный, потому что хочется откровенности, искренности. Искренность и деньги — не слишком хорошее сочетание, должен же был он это понять давным-давно, а не удивляться и недоумевать. А Ирука спал на животе, распластавшись в позе звезды, словно пытаясь обнять кровать. Одеяло скомканным валялось в ногах, подушка — на полу. Слишком мягко и слишком тепло, что ли? Какаши подошел ближе, оценивающим взглядом мазнул по нагому телу — истощения нет, уже хорошо. Взгляд зацепился за шрам — аккурат на позвоночнике, чуть ниже лопаток. Рука сама потянулась потрогать, но почти коснувшись, замерла. Не хорошо вот так, без спросу, без разрешения. Запахло мятой — во всех гостевых такой шампунь, но почему запах такой сильный? Волосы Ируки, все еще мокрые, собраны в хвост, завязаны шнурком — из-за этого? Наверное, не стоило снимать тот шнурок, но вдруг утром убежит? Вот так, с мокрыми волосами — простудится же, как будто ему других неприятностей не хватало. Какаши положил шнурок на стопку сложенной одежды на прикроватной тумбочке. Мятой запахло еще сильнее. Присев на корточки, заглянул под кровать и невольно улыбнулся: там вверх дном лежала спортивная сумка Ируки. Значит, решился ее постирать шампунем? Стало вдруг интересно, а куда он запихнул остальной скарб. Наверное, в шкафу, больше негде. Какаши открыл — мята ударила в нос: он и остальное шампунем выстирал. На вешалках висело не так уж много: куртка, свитер, пара рубашек, пара футболок, вторые джинсы, в которых Какаши подобрал Ируку, носки — шерстяные и хлопковые, белье, застиранное и годящееся только на выброс. Внизу сандалии — у него что, только зимняя и летняя обувь? Кстати, а где зимняя? Какаши окинул взглядом комнату — ботинки стояли на полу. Точно! Там решетка, прикрывающая трубы отопления. Он тихо закрыл шкаф и подошел к ботинкам. — Даже их, — улыбнувшись, хмыкнул Какаши. Изнутри торчали комканные бумажные полотенца. Ирука определенно был «чистюлей», дорвавшимся до воды. И ведь не спросил, все сам — ну что ему стоило открыть рот и спросить? Впрочем... Кажется, Какаши начал понимать что для Ируки важно, а что нет. Сказать «я бомж» проще, чем попросить стиральный порошок, которого, между прочим, и не было в квартире. Какаши бы точно вызвал дежурную из прачечной... Нет, кому он врет? Он бы скорее выбросил весь этот хлам и выдал или заказал новое. Но все эти шмотки — все это было «внешним», где-то в комнате должно быть припрятано самое ценное. Возможно, фотографии. Возможно, документы, если они есть. Возможно, деньги — хоть какая-то мелочь должна быть. Если найти «тайник», можно в него подсунуть пару купюр, избавив и себя, и Ируку от объяснений и прочих неловкостей. Пошарив взглядом по комнате, Какаши мало что не стукнул себя по лбу — понятно же! Самое ценное должно быть рядом. Спал бы Ирука в трусах — было бы там, спал бы на подушке — лежало бы под подушкой, а так — рука, свисающая с кровати, берегла то самое важное. И ведь действительно — между матрасом и стенкой короба кровати было что-то втиснуто. Первым Какаши вытащил паспорт, потом трудовую книжку, далее пластиковый диплом. Там было еще что-то, но бумажное, а изорвать в клочья, в попытке вытащить, он рисковать не стал. Деньги тоже были — спрятаны в целлофановый пакет. Даже если предположить все купюры высшего номинала — сущие гроши. Какаши подошел к столу у окна, отодвинул ящик, вытаскивая оттуда лист бумаги и ручку. Очень просто по реальным данным узнать о человеке все — служба безопасности сделает.