Во имя науки

Васька затянулся, поморщился и затушил прогоревшую до фильтра сигарету о тротуар. – Блин, на черта, спрашивается, я это дерьмо купил? Конспирация... фигуляция, блин! Сенька хмыкнул. – Сколько там осталось? – Десять пачек еще. – Так выкинь ты их, кури свою электронку... – Да ты че! – Васька вытащил из кармана свежую пачку, открыл и, вздохнув, вытащил пару сигарет. Чиркнул зажигалкой. – Знаешь, сколько я за них отдал! – Знаю. Сочувствую. Озвучивать немыслимую цену Сенька не стал – знал, что цифра прозвучит как издевательство, каким тоном ни назови, а с этого барана станется психануть и залепить насмешнику в ухо. Для третьекурсника Ассцеллской Академии Внутренней Безопасности Василий Стог имел недостойно слабые нервы... при твердой "отлично" по самообороне. Возможно, поэтому они и влипли в эту историю. Васька хвостов и выговоров нахватал из-за врожденного дерьмеца в характере и крепких кулаков, Сенька – потому что спал с этим полудурком в одной комнате, а дурь заразительна, но итог вышел один – отчисление маячило уже не далекой перспективой, а мрачным ближайшим будущим. Пришлось выкручиваться. Сенька просунул под идиотскую цыплячью шапку пятерню и смачно почесал затылок. У него было свое "на черта" – на черта было надевать эту дрянь? Зато выглядели они зачетно. Сенька – вязаная шапка, растянутая майка, древняя джинсовка, нелепая трехдневная щетина – то ли представитель славного семейства люмпенов, то ли наевшийся колес хиппарь, воскресший спустя двести с лишним лет, как эти господа перестали петь о мире и свободном сексе. И Васька с этими дикими патлами, которые потом только сбрить под ноль, в драных кедах, весь провонявший дымом, в штанах, заляпанных пылью и краской... Краска осталась с прошлого семестра, когда их за очередной косяк послали трудиться на благо общества: обновлять заборы и малевать "зебр" на дорогах. Васька решил, что масляные пятна на заднице – самое то. Сенька ловил взгляды прохожих и думал, что этот придурок, может, и прав. – Че там в пакете-то? – вспомнил Васька. – Я тебе на глаз экспресс-анализ сделать должен? – Сенька нащупал в кармане надыбанный в мусорном баке пакет с мелкими шариками. – Выглядело как фруктовое драже. И на ощупь как драже. А что они туда намешали – фиг знает. – Ладно, там разберутся... Где этот твой мотается? Время поджимает. Не звонил? – Не звонил, – уверенно ответил Сенька, нехотя вынимая из заднего кармана джинс мини-планшет. – Но писал. Каждые секунд тридцать задница тряслась... Вибрировала, в смысле. "Но и тряслась тоже..." – признался он мысленно. Сотрудник Отдела планетарного надзора за порядком Семён Камнев очень не любил, когда его сообщения оставались без ответа. Особенно если перед этим ему самому пришло нечто вроде "мы накрываем наркодилеров пятый квартал ул фриссов д5 приходи" от Арсения Камнева, по совместительству его младшего брата. – Но уже минут десять не пишет. Скоро будет. Васька плюнул на потраченные деньги и смял недокуренную сигарету прямо в руке. – Уточни еще раз, – нервозности он старался не показывать, но Сенька догадывался, что задница чуяла неприятности не у него одного, – твой брателло нас точно не упечет годика на два за соучастие? – Нет, – успокоил его Сенька. – Разве что в воспитательных целях. – Но если все выгорит и эта фигня – не сахарные конфетки, рекомендацию он нам напишет? – Да щас! – закатил глаза Сенька. Представить, как брат с кислой мордой передает им бумагу с кучей важных подписей, было, конечно, приятно, но Сенька считал, что предаваться безумным фантазиям можно или по ночам, или налакавшись спиртного. – Напишет он, ага. Распишет. Морду – нам обоим. Да не смотри ты так на меня! Не на нем же, хвала космосу, их отдел держится. Если выгорит, начальство на рекомендацию не поскупится. Васька, казалось, успокоился. Планшетник вздрогнул и засветился: входящий вызов – Крутой Парень – принять? Сенька коснулся пакетика с драже и вздохнул, прощаясь с последним шансом выдать все за тупую, но шутку: с брата станется на правах патрульного их обыскать, и тогда им светит не рекомендация, а статья за хранение и транспортировку. – Привет, Сём! – Где вы?! – Ты один? – Где вы, я спрашиваю! – У восьмого дома. На другой стороне улицы. – Сенька помялся, слушая пыхтение на том конце. – Ну, предосторожности. – Сопляки, – хрипло прорычал Семён, смачно шмыгнул носом и пообещал: – Придушу. "Звонок окончен" – оповестил планшет. – Ну, все! – Васька заметно взбодрился и теперь приплясывал, выглядывая на другой стороне улицы молодого патрульного, которого видел пару раз. – Пошло дело. Сенька фыркнул. – Ага. Тьфу, блин. Сопляки, придушу... Ни "привет", ни "пока". Брат еще. Два месяца не виделись. ...однако, разглядев спустя пару минут напряженное лицо одетого в гражданское, но оттого не менее грозного патрульного, Сенька подумал, что, кажется, не очень-то и соскучился. * Лика тщательно вымыла руки – трижды – и стала медленно, прядь за прядью оттягивая густые волосы, причесываться. Нормальная расческа осталась в общежитии, но в кармашке внезапно нашелся пластмассовый гребень с длинными зубьями. Волосы от него ужасно топорщились, липли к щекам и шее; время от времени Лика подносила руку к сенсору под краном, сбрызгивала пальцы и осторожно снимала с волос лишнее электричество. Успокоиться не получалось. Связи со Збышеком не было – сообщения не доставлялись, звонки не проходили. Но стоило вспомнить, каким оборванцем Збышек выглядел, когда его конвоировали к полицейскому флаеру, как напрашивались возможные причины: планшет могли выпотрошить асоциальные элементы, растоптав тарифную карту, или просто выключить, или неосторожно уронить, а могли конфисковать как улику полицейские... И все же попытки связаться Лика бросила не сразу: любителя вызывающей маскировки ждал десяток пропущенных вызовов. В неприятности Збышек влипал регулярно, но чаще несерьезно. Жажда получить как можно больше данных вынуждала его отыскивать бывших владельцев потенциально "не таких", конкретно сбоивших киборгов, отправленных после осмотра специалистов на ликвидацию. Но владельцы не горели желанием общаться с "внештатным сотрудником DEX-компани": зачем? Дождавшись замены бракованной модели, клиенты считали инцидент исчерпанным и уже с трудом вспоминали, как выглядел их прежний киборг. Для них не существовало "необычных" киборгов или "странностей в поведении" – только "глюки в программном обеспечении", "паленые имплантаты" и "вирус в системе". Иногда у Збышека с ними возникало, как он это называл, потирая синяки или залечивая пострадавшие нервы крепким чаем, "досадное недопонимание". Но он исправно выходил сухим из воды, а его сводная таблица становилась длиннее и интереснее... Пока Лика механически наводила красоту, дверь с горящим "WC" то и дело распахивалась, впуская то зареванную человеческую женщину, то невозмутимую альфианку, то еще кого. "Эффект колпака, – с досадой констатировала Лика, когда смуглая альфианка с толстой косой косилась на нее явно неприязненно, промакивая диск в круглой пудренице, а раскосая девочка-подросток явно дразнилась, улыбаясь ей в зеркале. Это злило – Лика считала, что давно выросла из этого детского "все на меня смотрят". – Словно у меня переходный возраст! – сердито фыркала она. – Придурь какая! Разве им есть дело?" Какая-то ее часть упорствовала: есть. Когда в уборную зашла высокая рыжая женщина и, сердито ткнув ладонью в сенсор и зашумев водой, прошипела: "Не нужно за мной ходить!", Лика не выдержала и вылетела в зал, хлопнув дверью. Тут же стало совестно. Да что еще за глупости! Ну говорила женщина в гарнитуру – что с того! В зале было людно, и взгляды так не цепляли, но парочку ехидных ухмылок Лика заметила и здесь, а от брошенного кем-то "а я ему – да как так можно!" нервно передернула плечами. "Возьми себя в руки, – строго приказала она себе. – Ты специалист. Все дело в этическом конфликте, но ты знаешь, это – часто неизбежная составляющая научной деятельности. Если бы Фрэнк Гуд не начал изучать центавриан, освоение космоса началось для человеческой расы с разрушительной войны! У него среди центавриан не было друзей, а Дэн – друг, вот и возникают неуверенность и чувство вины. А твое эго пытается компенсировать... или проецировать... и это совершенно нормально! Главное – не впадать в панику!" – Ай-ай-ай, – посетовала пухлая старуха за одним из столиков, но Лика, ободренная волшебной формулировкой "эго-защита", даже не взглянула в ее сторону. На террасе Полли уже пристраивалась ложкой к подставке с политым алым сиропом рожком, а Тед подтрунивал над тем, что "кто-то многовато хомячит" и пытался стянуть из подставки декоративные кусочки шоколада. – Да ладно, я чуть-чуть... – Да знаю я твое "чуть-чуть"! – Полли шлепнула его по руке. – А ну брысь! Своего авшура закажи! – А мне можно? – Дэн глядел на десерт с явным интересом. – Можно, на... – Полина живо закивала, не замечая, как Тед, кривляясь, корчит недовольную физиономию. – А че это Дэну – запросто, а мне – нет?! Очередной маневр не удался: Тед схлопотал еще один шутливый, но увесистый шлепок по руке. – У Дэна потребность! – отрезала Полли. – Ну зашибись! Дэн отправил в рот полную ложку мороженого и хитро улыбнулся Лике. – Вкусно, Дэнечка? – спросила она, как ни в чем не бывало усаживаясь на место. – Да, – просто ответил он. – Так же сладко, как твои печенья. – Ага, то-то их нормальные люди есть не могут, – из вредности проворчал Тед. – Ты ел, – напомнил ему Дэн. – Я попробовал! – Одиннадцать штук. – Ой, не выделывайся! Считал он, блин! "Нормальные люди". Неужели ему не обидно? Что это – принятие своей двойственной природы или смирение перед стереотипом "киборги не люди"? Лика глядела на Дэна, ни на чем не сосредотачиваясь, не фиксируя никакие реакции, не запоминая манеру речи и частоту употребления "я" – просто смотрела. "Я хочу тебе помочь, – думала она. – Тебе самому это нужно, Дэнечка. Ты ведь не знаешь, кто ты. И никто тебя не знает. Тебе это нужно... Им – тоже". Тед навалился плечом на Дэна, Дэн невозмутимо оттеснил его обратно, но встретил сопротивление; в завязавшейся потасовке кто-то задел стол, и Полли пришлось поспешно хватать подставку с мороженым. "Авшур" покачнулся и уронил пару капель сиропа на скатерть. – Ваши чай и десерт. – Официантка терпеливо дождалась, пока посетители угомонятся и чинно сложат руки на столе, и поставила перед Ликой чашку и сладко пахнущее блюдце. – И ваше пиво. – Судя по тону, девушка предпочла бы оставить неспокойных посетителей без пива, но все-таки звякнула стеклом, составляя на стол темные бутылки, и оповестила: – Горячее через пять минут.